— Обезвожена и устала, — ответила Саша. — Я ее исцелю, — ответила я. Саша нахмурилась и вздохнула. — Только осторожно. Я прижала ладонь к ее лбу и подумала о холодном воздухе в Хальц-Вальдене. Я думала о море в Цине и запахе хвои леса Ваэрг. Эллен заерзала на седле, глубоко вдохнула и открыла глаза. — Что случилось? — спросила она. — Ты упала, — ответила я, голова после исцеления немного кружилась. — Но теперь тебе лучше. — Сколько еще? — она смотрела на меня умоляющими синими глазами. Я крепче вцепилась в поводья Адила, избегая ее взгляда. Как ответить, если я даже не знаю, где мы? — Мы скоро прибудем. Обещаю. Я повела Адила дальше, сердце билось быстрее. — Мей, — сказал Каз. — Я знаю, что ты хочешь сказать. Не обещай того, что не выполнишь. Ему не нужно было отвечать. Мы оба это знали. Но я была слабой. Я хотела дать ей надежду. И себе. Мне нужно присутствие Эйвери. Я должна знать, что она мне поможет. Но ее не было. Я взглянула на синее небо. Нам нужна вода, но я не смогу управлять дождем, если призову его. Если я переменю погоду, опять будут потоки воды, а это опасно. Вечером остановка была почти бессмысленной. Еды почти не осталось. Я отдала половину финика Эллен, а еще — немного воды. Это ее слегка приободрило, но она оставалась слабой. Я не хотела этого признавать, но и сама была не в лучшей форме. Спина и ноги болели от постоянной езды. Мы все похудели. Ключицы выпирали у меня, а у Каза — скулы. Многие Борганы сидели, обхватив головы руками, почти сломленные. Муштан созвал всех, и мы продолжили путь на уставших верблюдах, двигаясь по прямой. Мы были лишь уставшими путниками с павшим духом. — Мы долго не протянем, — тихо сказала я. Каз крепче обнял меня. — Это еще не конец. Я верю в тебя. — Хотела бы я верить. Меня отвлек голос Боргана. — Змея. Держитесь подальше, она может быть ядовитой, — он махал верблюдам, рядом с которыми была змея, уходить. Я взглянула на извивающееся существо, но обрадовалась, что это не огромный монстр. Тело змеи было белым и мерцало вкраплениями золота. Она двигалась, извиваясь, по песку. — Убейте ее, — приказал Муштан. — Мясо можно использовать. — Стойте, — я повысила голос. На меня взглянули мрачными голодными глазами, их руки сжимали кинжалы. Я открыла рот, чтобы заговорить, но поняла, что не знаю, почему остановила их. Убить змею было логично, но я чувствовала, что так делать нельзя. — Что такое, Хада-я? — спросил Муштан. — Не знаю. Но… думаю, нам стоит последовать за ней. Саша поспешила ко мне. Она с Эллен ехала на одном верблюде, я заметила темные круги у них под глазами. — Надеюсь, у тебя есть план, — сказала Саша. — Им нужна еда, а у нас остались лишь сушеные фрукты и зерна. — Я не знаю, как объяснить, — сказала я. — Но я чувствую, что нужно идти за змеей. — Погоди, — сказала Саша. — Амулет. Амулет нагревается, — она показала его мне и остальным, ее глаза горели волнением. — Думаю, мы на верном пути. — Это может быть знак богов, Мей. А если это Эйвери? — спросил Каз. Он потирал мои руки в восторге. С новыми силами мы отправились дальше. Я подгоняла Адила, он слушался. Саша держалась за амулет и не отставала, мы следовали почти вплотную к змее. Я слышала взволнованные голоса остальных, чего не было уже давно. Мы шли за змеей по голой пустыне, потом вокруг появились растения с иголками. Под ногами верблюдов шуршал песок. — Амулет обжигает, — сказала Саша. Она выругалась и отпустила его, а потом взялась за нить, на которой он висел. — Наверное, уже близко. И змея остановилась, Адил склонился, чтобы я с него соскользнула. Я медленно шла, все мышцы затекли. Я шла к змее, что свернулась на песке. Когда я приблизилась, она обвила мою ногу, поднимаясь все выше. Сердце колотилось. А если я ошиблась? А если это — проделки короля? Но тихий шепот коснулся моей шеи. Ветер. Змея обосновалась у меня на плечах, я отступила на три шага. — Не подходите ближе, — предупредила я. Я знала, что нужно делать. Я подняла руки и закрыла глаза, и вскоре над пустыней пронеслись ветра. Порывы становились все сильнее. Я чувствовала силу ветра, тело дрожало. А потом все успокоилось, и змея соскользнула с плеч. Я открыла глаза, змея исчезла. Остался глубокий овраг, ветер убрал из него песок. И там к двум столбам вели каменные ступени. А между столбами — темнота. — Храм Сихранов. Последних из Древних, — прошептала Саша. Я кивнула. — Теперь мы узнаем, выжили ли они. Глава двадцать третья: Забытые Древние И словно пустыня раскрылась перед нами. Мы столпились у входа, глядя на тьму. — Амулет горячий, — сказала Саша. — Нужно спускаться туда. Я повернулась к Муштану. — Я не такого хотела. Я не хочу войти туда с вами, но вернуться без вас. Вы идете? — Я с тобой, Хада-я, — сказал он. — До конца. Его взгляд был серьезным. Я кивнула и шагнула вперед, сердце забилось чаще, когда я поставила ногу на первую ступеньку. Она меня выдержала. Камни были твердыми и мощными, древними, как и мои силы. Я глубоко вдохнула и пошла дальше. Чем ниже мы спускались, тем было жарче. Я прижала ладонь к стене. Она была гладкой, словно мрамор, в конце ступеней были две мраморные колонны с аркой, соединявшей их. На ней были слова. Я успела немного выучить язык Элфенов с помощью Аллертона, но не настолько хорошо. Я поняла лишь одно слово — остерегайтесь. — Остерегайтесь, нарушители, ведь вас ждет смерть, — перевела Саша. По спине побежали мурашки. — Кто-то хотел, чтобы его не тревожили, — отметил Каз. — Они ушли в дальнюю часть пустыни и построили храм с пугающим предупреждением. Они явно ненавидят людей. — Древние племена постоянно воевали, — сказал Муштан. — Так они, видимо, укрывались от сражений. — Какой бы ни была причина, мы должны забрать Ансаринтанте, — я сделала шаг в арку, по спине стекал пот. — Нужны факелы, — сказал Муштан. — Там слишком темно. — Не надо, — ответила я, создавая на ладони маленький огненный шар и подбрасывая его над головой. Он завис там, освещая путь. Все вместе вскрикнули. Некоторые даже попятились на несколько шагов. Я не сдержала улыбки. В этом преимущество магии… она потрясает людей. Мы вскоре выбрались из туннеля. В этой части храма стены были покрыты резными рисунками. Я коснулась пальцем, чувствуя изгибы древнего рисунка. — Они такие жестокие, — сказала Саша. — Все. На них война, сражения и жертва. Смотри — вот это алтарь, а это Элфен держит церемониальный нож. — Жертва была очень важна для Древних, — сказал Муштан. — Они убивали тех, кто чист душой, чтобы задобрить богов. — Похоже, сами они свой гнев и унимали, — сказала я, следя за рисунками. — А неплохо придумано? Обвинять божеств в своих действиях. Никто не мог сказать, что они ошибаются. Боги ведь не спустятся, чтобы сказать, правда это или нет, они останутся на месте, бросив нас уничтожать друг друга, — сказал Муштан, и по его голосу был понятно, что о богах он не самого высокого мнения. — Порой они вмешиваются. Аллертон говорил, что Древние своей магией создали божеств, — сказала я, медленно ходя мимо цветных рисунков, не тронутых временем. — Хада-я, мир куда сложнее. Боги, которых знаешь ты, да. Но эти жертвы не для них. Они для старых, древних богов. Первых богов Элфенов. Тогда были жестокие времена. Тяжелые времена. Убивать или быть убитым, — объяснил Муштан. — Почти ничего не изменилось, — мрачно заметил Каз. — Ваш отец собирается нарушить мир, — сказал тихим голосом Муштан. Каз молчал, а мы двигались по туннелю дальше, спускались по винтовым лестницам, что уводили все глубже под землю. Воздух был спертым. Огонь дрожал надо мной, грозя потухнуть и оставить нас во тьме. Я ощущала волны клаустрофобии, стоило подумать, что над нами песок и пустыня. Шаги были все быстрее, я надеялась найти выход отсюда. — Они явно не хотели, чтобы их нашли, — сказала Саша. — Видите, как глубоко ведут туннели? — Но они построили этот выход, — я удивилась, услышав Треова. Он давно не говорил, я и забыла, что он здесь. — Значит, они хотели когда-нибудь вернуться.