– Но он сам сказал, что она его судьба, единственная… – Ну да, единственная… Идеальная для процесса продления его рода. А как демон свой размноженческий инстинкт удовлетворит, так все, тяга и пройдет… Уточнять, что рогатые к процессу создания потомства относятся ответственно и считают, что наследников много не бывает (а посему тяга у них сохраняется практически до конца жизни) не стала. Пусть Гард слегка успокоится… Куда там. Дракон наоборот закипел: – То есть, ты хочешь сказать, что этот может просто похитить мою сестру и… Я ужасно хотела спать. Потому пришлось сказать ?арду правду. А то ещё полночи будет вопить о своей ненаглядной Бригитт. – Открою тебе страшную тайну. Во Мрак можно утащить кого-то только с его согласия. Первородная Тьма не примет к себе твою Бриг, если она сама не захочет пойти, – Я широко зевнула и добавила: – А теперь не мешай спать. Вместо ответа меня прижали к себе еще плотнее, хотя казалось: куда еще ближе-то? А потом я провалилась в сон, как в колодец. Имела полное право, потому что свою часть сделки с драконом я честно выполнила и даже перевыполнила. Утро оказалось полно сюрпризов. Вернее, сюрприза, деятельного такого, активного. Сонная, невыспавшаяся и пробудившаяся от чрезмерной активности одного ящера, я с усилием разлепила глаза и пробормотала: – Гард, ты знаешь, что самое поганое утро черной ведьмы может исправить один дракон. Главное, правильно принести его в жертву. Пепельный так и замер с сумкой в руках и, подозрительно глядя на меня, осведомился: – Ты о чем? – О том, что на кой так шуметь? Рань ведь несусветная! Еще даже не рассвело. Дай поспать, не будь светлым! – Ви, я как бы и так не совсем темный, так что придумай что-нибудь пообиднее. – Я просто ещё не проснулась, – демонстративно зевнула и накрылась с головой одеялом. Полежала. Было жарко, душно и тяжело. В общем, постель словно ополчилась против одной черной ведьмы, чтобы изгнать ее с себя. Нужно ли говорить, что хорошего настроения это мне не прибавило. Злая, перманентно зевающая, я спустила ноги на пол и встала. Потянулась. И поймала на себе заинтересованный взгляд Гарда, который блуждал как раз в том месте, где заканчивалась его рубашка, которую я вчера позаимствовала без зазрения совести и как-то подзабыла, что она хоть и длинная… Но все же середина бедра – не самая моя любимая длина. Дракон хитро улыбнулся, разглядев на мне собственную одежду. – Не отдам! – тут же нашлась я. – Это моральная компенсация. И для верности еще сложила руки на груди, чтобы ящер не ринулся снимать с меня свою тряпку. – Между прочим, эта рубашка моя любимая. И счастливая. Меня в ней ни одна не отшива… – Гард словно поперхнулся словами и поспешил исправиться: – Я в ней все экзамены сдавал на отлично. – Жизненно важные экзамены, как я поняла. – Да, социально-бытовые, – не стал юлить пойманный на слове дракон. – Все равно не отдам… Может мне тоже… Потребуется экзамены сдавать. Вот одежка и пригодится. Утренняя перепалка заменила нам чашку бодрящего отвара, заставив меня окончательно проснуться, а дракона – ускориться. ?ард собирал вещи, причем, что меня поразило, не абы как запихивая их в сумки, а аккуратно складывая. – Куда собрался? – поинтересовалась я, ища взглядом тапочки или обувь, которая сошла бы за оную. Пол все так же радовал мир бликами от мелких осколков. Увы. Ничего не нашлось. Гард расхаживал по спальне в штанах, которые заправил в сапоги на шнуровке. Рубашку он так же, как и вчера, игнорировал. Ну да, зачем ему скрывать плющ от черной ведьмы? – В Академию. Поживу в общежитии, пока, как ты утверждаешь, по столице рыщет чернокнижник, желая убить обладателя темного дара. – Не чернокнижник, а Верховный палач Мрака, – педантично поправила я. Да, сегодня в полночь мой личный кошмар вновь наберется сил, чтобы выйти на охоту и послать свой зов. Было соблазнительно оставить себе лазурную мелочь, и пусть бы мой убийца охотился за Гардом. Но я, в отличие от дракона, знала, что палачу нужна не мета. Ему нужна именно я. Тряхнула головой и решительно произнесла: – Гард, я свою работу выполнила. Даже с лихвой. На следующее полнолуние сможем обменяться метами обратно, и я надеюсь, что на этом мы сможем расстаться к обоюдному удовольствию. Сказала, как отрезала, желая сразу расставить все точки над рунами. Причиной тому был не только Верховный. Помимо прочего мне не хотелось повторять судьбу мамы, влюбившейся бездумно и безумно. Не зря среди темных ходит поговорка: ведьма любит телом многих, а душой – никого, тем и сильна. ? во мне стало слишком мало ненависти к этому пепельному. Так недолго и до симпатии. А там… Меня передернуло. Гард же отчего-то нахмурился и резко спросил: – Значит, через три седьмицы ты вернешь мне мою мету? Я кивнула. В воздухе разлилось напряжение. Еще немного и молнии начнут сверкать. С чего бы, спрашивается? Ненавистная ведьма сама предлагает разбежаться по – тихому. Или драконы не умеют делать что-то незаметно? Словно в подтверждение моих слов очнулся от спячки лазурный и сразу же заголосил. Требовал ящеренок всего и сразу: и ласки, и еды, и внимания. Машинально потянулась, чтобы погладить мелкого проглота, и тут же услышала сварливое: – Он не котенок, а дракон. Боевой. Не делай ему больно, но не приучай к нежности понапрасну. Ты скоро исчезнешь, а он останется с ложной надеждой на нечаянную ласку. Я поразилась. Мы, темные, всегда считали, что душевной боли не существует, есть лишь задетое самолюбие. Нет ревности, есть лишь желание охранять свои богатства, заключены ли те в золоте или в ком-то. А что до любви… Мы предпочитали считать, что лучше нее привычка и удобство, тогда и расставание не ранит. Так жить проще, легче. А дракон… Нет, не понять мне его ценностей. – Ты всегда думаешь о мрачном заранее? Такие мысли о грядущем не позволят тебе насладиться как следует настоящим, – я специально, дразня Гарда, погладила лазурного под шеей. Мелкий заурчал. Пепельный – зарычал. – Поэтому вы, светлые, такие пессимисты, – усмехнулась я. – Не умеете радоваться простому, мимолетному. Зануды, одним словом. – Не умеем наслаждаться жизнью, говоришь? – нехорошо спросил Гард. Очень нехорошо, внимательно глядя на меня. Я вдруг резко вспомнила, кто передо мной. И кто я сама. Попятилась. Все произошло практически мгновенно. За один краткий вздох Гард оказался рядом, схватил запястья, чтобы я не вырвалась. А потом впился в губы, сметая напором, стремительно углубляясь. Меня буквально снесло тайфуном. Мысли о том, чтобы укусить его наглый язык, который беззастенчиво раздвигает мои губы, или как следует заехать коленом, теряли свою ясность. И виной тому был пьянящий ароматом моря и мускуса, который был присущ лишь этому безднову дракону. Я вдыхала его, наслаждалась им, впитывая ощущения, что захлестнули меня с головой. Казалось, мы оба не поняли, в какой именно момент злость схлынула. А на смену ей пришло нечто новое, манящее, будоражащее все внутри, отдающееся в кончиках пальцев, ощущаемое всей кожей. Не помню, когда Гард отпустил мои руки, и как его ладони оказались на моих бедрах. Да и сама… Мои пальцы впились в его спину. Я не отталкивала, а наоборот, отвечала, пыталась быть как можно ближе. Чувствовала гулкие удары его сердца, как собственного. И ощущала не только их. ?ард был готов и настроен решительно. Это меня и отрезвило. Я вырвалась. Растрёпанные волосы разметалась по плечам, губы горели от поцелуев. Дракон смотрел на меня затуманенным взором. Он был крайне возбужден и не скрывал этого. – Ви, – его голос был хриплым, – ты же сама говорила, что темные умеют наслаждаться моментом… А это и есть тот самый момент, которым стоит насладиться. Не отрицай, ты тоже этого хочешь. Гард потянулся ко мне. Я, босая, в одной рубашке, причем не своей, посреди разгромленной спальни, отступила. Пепельный сделал шаг вперед. Я – ещё один назад. И уперлась лопатками в каминную полку. – Решил проучить? – разозлилась я. Причем в кои-то веки не столько на дракона, сколько на себя. За то, что поддалась. За то, что на миг потеряла голову. – Не только, – отозвался пепельный. Он тоже приходил в себя. Взгляд стал более осмысленным, на лице заиграла самодовольная улыбка, дыхание выровнялось. – А что еще? – Подумал, а вдруг ты поддашься. У меня еще ни разу не было темной ведьмы. К тому же когда я нахожусь с тобой рядом, мой резерв пополняется практически мгновенно. А уж если бы мы переспали… Сначала я услышала звук пощечины, потом ощутила боль в руке и только тогда осознала, что ударила Гарда. Оплеуха вышла знатной. Скула дракона заалела, но голова его даже не дёрнулась. – Сволочь! Светлая самоуверенная сволочь! – Ви, ты банальна. – Не Ви, а госпожа Вивьен Блеквуд. – С «госпожой» ты слегка запоздала, у нас уже для такого обращения слишком близкие отношения. – Близкие, говоришь… Ну, вот тогда тебе от меня, как от близкой, подарок. Я наклонилась, не глядя схватила из давно прогоревших углей дремавшую там саламандру и благословила ее на яркий и жаркий огонь. Правда магическое пожелание прозвучало уже в тот миг, когда тварюшка полетела в лицо Гарду.