— Ты дал мне задание обеспечивать её безопасность, — ровно сказал Блэк. — Я делаю свою работу… дядя, — я отчётливо слышала едкость под поверхностной вежливостью этого слова. — Я подумал, что ты оценишь мою инициативность. — Ты думал, я оценю это? — выплюнул мой дядя. — И отчего же у тебя сложилось впечатление, что я предпочту видеть его мёртвым, племянничек? Учитывая, что я уже заковал его в кандалы. Учитывая, что я уже заверил тебя и твою пару, что я об этом позабочусь…? Взгляд Блэка оставался бесстрастным. — Я нахожу этот риск неприемлемо высоким, — вежливо сказал он. — …Сэр. — Вот как? — Да. И учитывая, что я провёл весьма дотошную оценку риска со стороны данного индивида, я бы не сказал, что действовал без оснований. — Он был братом видящим! — Он был психопатом, — сказал Блэк, глядя моему дяде в глаза. — Зацикленным на твоей племяннице… чью личную безопасность ты только что возложил на меня. Я должен был спрашивать твоего разрешения перед устранением каждого риска, связанного с её персоной? Или ты просто предоставлял… Лицо дяди Чарльза закоченело в яростной маске. Глядя, как он сверлит взглядом Блэка, я впервые ощутила настоящий импульс страха. Не только за Блэка, хотя и это присутствовало. Я впервые ощутила страх перед этим мужчиной — мужчиной, которого я беззаветно обожала в детстве. Когда я подумал об этом, дядя Чарльз взглянул на меня. Он нахмурился, как если бы услышал то, что проносилось в моей голове. Его выражение лица в эти несколько секунд смягчилось, но я не могла развидеть то, что промелькнуло за его отеческой маской. Я увидела живущего там монстра. — Бл*дь, ты балансируешь на острие ножа, маленький брат, — сказал он Блэку опасно мягким голосом. Эти зелёные глаза вновь блеснули как драгоценные камни, опять лишившись всяких эмоций. — Тебе лучше надеяться, что ты не свалишься оттуда… ради Мири. То, как он легко и просто мог включать и выключать это, менять лица в зависимости от своих нужд, напугало меня почти сильнее, чем монстр, которого скрывала эта маска. Я встречала очень немного людей, которые вызывали во мне такую реакцию, но каждый из них определённо запомнился. Я видела это выражение у убийцы детей, с которым проводила беседу для Ника. Я замечала проблески этой безэмоциональности у Солоника и тех мужчин, с которыми Блэк познакомил меня в Бангкоке — тех, что ответственны за значительную часть торговли людьми в Юго-Восточной Азии. Я видела это у серийного насильника и мучителя, с которым сталкивалась в Афганистане. Дядя Чарльз взглянул на меня во второй раз, как будто он услышал и часть этого. Я видела, как он с трудом контролирует гнев. Отвернувшись от меня и Блэка, он посмотрел на Йена, который явно был мёртв. Его конечности подёргивались, но кровотечение замедлилось до капания, указывая, что его сердце остановилось. Мой дядя смотрел в его мёртвое лицо, стискивая зубы. Затем он отвернулся и от Йена тоже, делая шаг назад. Щёлкнув пальцами, он сделал серию жестов руками, показывая своим людям позаботиться о теле. Я смотрела, как четверо охранников разом приблизились к нему. Один начал разворачивать кусок брезента, похожий на тот, на который они усадили Блэка в Ришелье. Двое других подняли безжизненное тело Йена и вынесли его из лужи крови, чтобы положить на темно-синюю материю. Завернув его, они начали заклеивать края скотчем. Я вздрогнула, когда через несколько минут они подняли его. Они отнесли его к ближайшему белому фургону, открыли двери и положили внутрь. Однако они не обходились с ним грубо или даже пренебрежительно — вопреки отсутствию выражений на их лицах я все равно улавливала уважение, даже почтение. Я также уловила несколько жёстких взглядов на Блэка, и не от моего дяди. Два других видящих смыли избытки крови в ближайший слив в камне. Что имело смысл, правда. Они не могли оставить следы неизвестного нечеловеческого вида посреди крупнейшей достопримечательности Парижа… И тем более тело видящего, которое попало бы на вскрытие к человеческому коронеру. Я могла лишь представить, какие вопросы это вызовет. Судя по тому, что рассказывал мне Блэк, многие органы видящих располагались не так, как у людей, вопреки сильному внешнему сходству видящих и людей. Кажется, Блэк думал, что сходство может быть каким-то адаптивным трюком, который помогал видящим в преимущественно человеческих мирах. В любом случае, я сильно подозревала, что ни одно из тел видящих не оставалось в человеческом хранении надолго. Когда они закончили укладывать тело Йена в первый из двух фургонов и заперли заднюю дверь, Счастливчик повернулся к двум видящим, удерживавшим Блэка, и сделал очередную серию жестов. Они отпустили его. Они сделали это так внезапно, что Блэк пошатнулся. Я шагнула к нему и приняла на себя часть его веса, обхватив рукой его талию со здорового бока. Остальные видящие не стали ждать, а забрались в тот же фургон, куда только что положили Йена. Они вошли наперёд дяди Чарльза и оставшегося видящего, который теперь брызгал на покрытые кровью камни каким-то химикатом из аэрозольной банки. Чем бы ни был этот химикат, он растворял остатки крови при контакте, заставляя её исчезнуть всюду, куда он брызгал на окровавленный камень. За несколько секунд не осталось ни единого следа Йена. Когда я снова взглянула на дядю, он пристально смотрел на меня холодными глазами, оценивающими нас с Блэком, стоявших вместе. Поймав мой ответный взгляд, он отвернулся. — Другой фургон ваш, — сказал он, показывая на машину позади своей. — Он отвезёт вас, куда захотите, — он наградил меня более тяжёлым взглядом. — Я очень надеюсь, что ты выберешь в качестве точки назначения аэропорт, племянница. Блэк издал невесёлый смешок. Я прикусила губу, подавляя желание врезать ему или хотя бы сказать помалкивать. Меньше всего я хотела, чтобы он ещё сильнее злил моего дядю, учитывая то, что я только что видела. Однако даже вопреки своему раздражению, я ощущала в Блэке облегчение там, где он держал меня. Я знала, что большая часть меня разделяет это облегчение, но и об этом я пока не могла думать. Дядя Чарльз вновь перевёл взгляд на меня, этот холод задержался в его глазах. — Как ты теперь его ответственность, племянница… он — твоя ответственность. Я ожидаю, что ты будешь держать его под контролем… помня, разумеется, что какими бы ни были твои методы дисциплины, я гарантирую, что он предпочтёт твои методы, а не мои. Подумай об этом… оба подумайте, возможно. Моя челюсть затвердела до состояния гранита. Однако прежде, чем я успела что-либо сказать, его зелёные глаза сделались холоднее на несколько оттенков. — О, и между прочим… никогда больше не угрожай мне или любому члену нашей общей расы разоблачением перед человеческими властями, — эти холодные глаза встретились с моими. — Мири, дорогая моя. Я люблю тебя больше самой жизни, но поверь, когда я говорю эти слова… Я зайду так далеко, как ты даже бл*дь не представляешь, чтобы не допустить этого разоблачения. Не испытывай меня в этом отношении. Никогда. Я открыла рот, чтобы ответить, но он скрылся в фургоне. Раздвижная боковая дверь захлопнулась. Видящий, который разбрызгивал химикаты на каменном дворе, забрался на место рядом с водителем, тоже захлопнув за собой дверь. Затем они отъехали от обочины. Ник, Энджел, Блэк и я просто стояли там, глядя, как они уезжают. Глава 18 Не будем разговаривать Полет домой был относительно лишён событий. Блэк сумел достать билеты в первый класс для всех нас вчетвером. Энджел проспала большую часть полёта, прислоняясь к плечу Ника здоровой стороной лица. Я сидела по другую сторону от Ника, нас разделял только проход в салоне. Блэк спал на мне… вообще-то, он практически сразу заснул, как только погас знак, требующий пристегнуть ремни, а он сам более-менее устроился на моих коленях. Меня слегка потрясло то, как быстро он отключился, даже с учётом того, что мой дядя говорил о том, как долго он не спал. Он даже не спрашивал. Знак погас, Блэк отстегнул ремень безопасности, вытянул ноги и уложил свой торс на мои бедра. Обхватив рукой мою ногу, он использовал её в качестве подушки под лицо и практически вырубился. Я буквально ощущала, как он потерял сознание, пока я поглаживала его по волосам. Подняв взгляд, я увидела, как Ник смотрит на его лицо и хмуро поджимает полные губы. — Ник, — я предостерегающе покачала головой, когда он поднял взгляд. — Не надо. Просто не надо, ладно? — помедлив, я сменила тему. — Что сказал Жан? Твой друг? Ник пожал плечами, безвыразительно уставившись перед собой. — Немного, — его лицо сделалось равнодушным. — Ты была права. У него не осталось воспоминаний о тех парнях, которых они взяли. Он помнил, как я говорил, что мы будем находиться в городе и искать кого-то, захваченного против воли… возможно, в связи с какой-то формой шантажа. Он хотел знать, нашли ли мы нашего парня. — Что ты ему сказал? Ник недоверчиво фыркнул, встречаясь со мной взглядом. — Я сказал, что мы его нашли. Что ещё я мог сказать? Я сказал, что с ним все в порядке. Я также сказал, что поделюсь информацией на эту тему, когда мы вернёмся в Штаты и выслушаем Блэка… но никакой информации на эту тему не будет, ведь так, Мири? — в ответ на моё молчание он выдохнул, пожимая плечами. — В любом случае, он понимал, что от него отделываются. Я вполне уверен, он посчитал это бюрократией… не связанной со мной или самим Блэком, — он дёрнул подбородком в сторону Блэка, поджимая губы. — Что насчёт него? Он что-то говорит? — Ничего, чем я могла бы поделиться здесь, — пробормотала я. Взгляд Ника сделался острее, затем он наклонился ко мне через проход, понижая голос до тихого бормотания.