Разобравшись с трофеями, Мартыш посетил рефужию. Постоял пару минут, тяжко вздохнул и вышел прочь. В душе саднило. Вернувшись в поселок, он взялся за изготовление фугасов с дистанционным управлением. Ему привели специалиста по электронике, светло-коричневого мулата с тонкими чертами лица. Тот, выслушав Мартыша, уверил, что проблема легко решаемая, и на следующий день принес две небольшие печатные платы с детонаторами и алюминиевую коробочку с двумя кнопками. Опробовали – работает. На дороге был установлен сменный наблюдательный пост с радиосвязью, чтобы заранее предупредили о приближении банды. – Они действуют всегда по одной и той же схеме: приезжают по этой дороге и останавливаются на площадке в пятидесяти метрах от края поселка. Потом заходят в поселок и окаянствуют, пока им не заплатят выкуп. Приезжают на тентованном грузовике и легковушке марки «Ситроен». – Плотвин провел карандашом по карте. – Из этого надо исходить. – Я им такой заряд заложу, что машины как ветром сдует, где бы они ни стояли. – Мартыш заговорщицки подмигнул. – Операцию мы спланируем до мелочей, чтобы засада работала как автомат, без лишних команд. Начали и закончили. Два пулемета поставим на фланги, чтобы бандиты попали под перекрестный огонь. Ты справа с «гочкиссом» – там складка местности имеется. Слева – с «дегтяревым»… Кого на второй пулемет поставим? – Есть один парень. В Советской Армии срочную служил, кажется, в десантуре, – сказал Плотвин. – Годится. Проинструктируешь его. Далее… Перед поселком надо вырыть окопчик и посадить туда с десяток мужиков с карабинами для создания огневой завесы. Пускай пуляют в нужную сторону, может быть, и попадут в кого-нибудь. Завтра приступаем к тренировкам, чтобы по сигналу тревоги быстро занимали свои места и делали что надо. Пока все. Бандиты появились через три дня. Наблюдатель засек их на дороге и подал сигнал тревоги по радио. Все быстро заняли свои места. Засада была готова к приему непрошеных гостей. На площадку выехал грузовик и остановился. Из кузова начали вылезать вооруженные люди в разномастной одежде. Из подъехавшего сзади «Ситроена» вышел здоровенный негр в цветной жилетке. Погода стояла изумительная: дул ветерок, на небе прорезались перистые облака, которые ослабляли жаркие солнечные лучи, в общем, ничего не предвещало каких-либо бурных событий. – Это их главарь, вон тот, в дурацкой жилетке, – пояснил Григорий, сидящий рядом с Мартышом. – Его бы в первую очередь. – Пуля дура, – бросил в ответ Мартыш. – Пора! Он поднял руку. В тот же момент последовала беспорядочная стрельба из карабинов. Бандиты забегали, начали прятаться за машинами. Мартыш нажал первую кнопку. Раздался оглушительный взрыв, обе машины закувыркались и вылетели за пределы площадки. Бандиты, кто остался жив, быстро очухались и начали разбегаться. Мартыш нажал вторую кнопку. Осколочный фугас выкосил всех вокруг себя, в тот же момент заработали фланговые пулеметы. Оставшихся троих, побежавших в сторону лесополосы, Плотва уложил точной настильной очередью. – Ну вот и все. Финита ля комедия, – сказал Мартыш. – Таким способом можно было целый батальон уложить! – воскликнул Григорий в восхищении. – Запас карман не тянет, – сказал Мартыш, поднял руки и помахал ими крест-накрест: – Отбой! – Раненых будем подбирать? – поинтересовался Григорий. – Раненых?! – Мартыш удивленно вздернул брови. – А-а-а, раненых. Я пойду, посмотрю. Он направился в сторону площадки. Григорий дернулся было за ним, но был остановлен жестом. Через несколько минут раздались пистолетные выстрелы. – Нет раненых, – заявил Мартыш, когда вернулся, и подумал: «Раненых бандитов им подавай. Интеллигенты, мать их так!» Вскоре приступили к уборке территории, как будто ничего и не было. В санитарных мероприятиях участвовало большинство населения поселка. Машины куда-то отволокли трактором, а трупы отнесли в овраг, куда сваливали бытовой мусор, посыпали хлоркой и забросали землей. Остались лишь воронки от взрывов и следы от пуль. Эхо войны. Утром Мартыша разбудила Карлуша: – К тебе пришли. – Кто? – Мартыш привстал на кровати и потряс головой, сгоняя сон. – Целая делегация. Совет в полном составе, – пояснила Карлуша и заулыбалась. Такой чести ее никогда не удостаивали. – Забавно. Скажи, что скоро приду, – сказал Мартыш. Приведя себе в порядок, он появился в гостиной. Делегация разместилась на диване и двух креслах. Мартыш уселся на свободный стул и вопросительно посмотрел на гостей. – Мы тут решили, – уверенно заговорил председатель по имени Иван, – что в нашем поселке необходимо создать службу безопасности, и приглашаем вас, Константин, ее возглавить. Служба будет защищать нас от внешних угроз и выполнять полицейские функции. Вам будет положено содержание… От названной суммы у Мартыша потемнело в глазах. Слегка оправившись от неожиданного предложения, он спросил: – Я что, один, что ли? – Ну почему же. У вас будут волонтеры. После разгрома банды от них отбоя не будет. Иррегулярное образование. Народная милиция. Сами отберете, кто понравится. Мы вам выделим пустующую резиденцию и поможем привести ее в порядок. Там и жить будете – здание большое. Еще предоставим вам машину. Мартыш внутренне усмехнулся: «Стало быть, у нас в Союзе ментовка тоже иррегулярное образование?» – Согласен, – не задумываясь сказал он. От подобного предложения трудно было отказаться. Итак, Мартыш возглавил службу безопасности поселка Русский. Он набрал команду волонтеров, начал обучать их военному ремеслу, кроме того, разрешал внутренние конфликты, разнимал драки и даже завел вытрезвитель для особо буйных пьяниц. Порой он выезжал в Луанду, чтобы закупить оборудование и походить по книжным лавкам. Костя Головко с детства слыл книжным мальчиком. Как-то Мартыш зашел попить кофе в небольшое кафе. Играла тихая музыка, посетителей было немного. Задумавшись о текущих проблемах, он как-то пропустил, когда в кафе зашла эта парочка и уселась за столиком возле окна. Мужчина в штатском и молоденькая мулатка. Парень сидел к нему спиной, и эта спина показалась Мартышу знакомой, очень знакомой. Он прокашлялся и крикнул, перекрывая музыку: – Док, мог бы и поздороваться с товарищем. Колдунья Когда спускаешься глубже, то изумрудный цвет воды меняется на синий, а если еще глубже – на фиолетовый. И никаких акул и кракенов, не то что в океане. Вот в Аденском заливе пристала как-то тигровая акула, не нападает, а крутится вокруг, пугает. Пришлось в нее стрелять. А здесь, в Черном море, только дельфины, акулы не попадались. Скоро должен появиться этот парусник восемнадцатого века. Дно уже близко. Что уж от него осталось, чем напичкан? А вдруг там вино… Читал как-то, что с утонувшего корабля в Мексиканском заливе подняли вино восемнадцатого века и продавали на Сотбис[2] по тридцать тысяч долларов за бутылку. А где археологи? А вон, плывут. Акваланги у них фирменные. А вот и кораблик, в борту дыра. Из пушки его, что ли, приложили? Пробоина тесновата, как бы не застрять, не зацепиться баллоном. Не застрянем, прорвемся. Включаем фонарь, заходим внутрь. А это еще кто такой лежит? Похоже, что давно – водорослями опутан. Снимаем с него маску, смотрим. Знакомая рожа. Открыл глаза. Чушь какая-то! Что-то пытается сказать, губами шевелит… Говорящий труп! Да это же майор из комиссии! Галлюцинация?! Быстро сваливаем, пускай с ним археологи разбираются, а у меня галлюцинации. Быстро, быстро, наружу и вверх. Баллон зацепился за край пробоины. Надо не торопиться, потихоньку податься назад, а потом потихоньку вперед. А это кто ко мне подплывает? И без маски. Чушь! Это опять этот майор! И что-то говорит. А ведь слышу! «Все будет в порядке. Все будет в порядке…» Во рту нет мундштука, а зубы стучат по стеклу. В рот полилась вода, надо глотать, чтобы не захлебнуться. «Все будет в порядке…» Дельфи внезапно очнулся и приоткрыл глаза. Над ним склонилась смуглая молодая женщина, она поила его из стакана. – Все будет в порядке. Ты пошел на поправку, Саша. – Откуда ты знаешь мое имя? – просипел Дельфи, сделав последний глоток. – Из твоего бреда выудила. И ведь не ошиблась? – улыбнулась. женщина. – Меня зовут Люси. Дельфи смотрел на нее и никак не мог оторвать взгляд: необычные, но приятные черты лица, каштановые волосы до плеч, ладная фигурка, одета в светло-зеленое платье с короткими рукавами. И большие внимательные глаза. Они завораживали, притягивали, обладали каким-то природным магнетизмом, от которого мужчины начинают совершать неразумные поступки. Дельфи тряхнул головой, сбрасывая наваждение. – Я где нахожусь? Где ребята? – Ты у меня дома. Я тебя лечу. – Люси убрала стакан и присела на стул, стоявший рядом с кроватью, где возлежал Дельфи. – А ребята твои ушли. Ты находился в пограничном состоянии, мог умереть по дороге, и они оставили тебя тут, в нашей деревне. Но они за тобой вернутся через пару недель. Дельфи пошевелился и понял, что лежит под простыней совершенно голый. И еще почувствовал под собой сырость. «Обмочился. И опять на грани срыва. Тьфу ты!» – подумал он. – У тебя в доме есть туалет? – Есть. – Женщина вновь улыбнулась. – Но тебе сложно будет туда добраться. Мария! В дверях показалась молоденькая, юркая негритянка. – Принеси тазик и сделай, чтобы мужчина смог пописать. – Ну уж нет! – возмутился Дельфи. – Я сам. Он с трудом принял сидячее положение, попытался встать. Его качнуло, и пришлось вновь опуститься на кровать. – Ты делаешь успехи. С моей помощью, глядишь, и доберешься до нужного места. Давай попробуем. Женщина подхватила его под руку. – Дай мне трусы, – потребовал Дельфи и поморщился, увидев желтое пятно на простыне от мочи. Вбежала Мария с тазиком. – Тазик уже не нужен, нужны трусы, – тормознула Люси служанку. – Они сохнут во дворе на веревке. Принеси, наверное, уже высохли. Когда Дельфи справил естественные надобности и вернулся к кровати с помощью «врачихи», как он про себя обозначил загадочную женщину, кровать была застелена свежим постельным бельем. Он вновь принял лежачее положение и осмотрелся. Жилище, в отличие от местных хижин, выглядело вполне по-европейски: стены и потолок, обитые стругаными досками, на полу циновки, а в гостиной диван, кресло, шкаф, полка с книгами. Нормальный дачный домик по советским стандартам. «Кухня и туалет не во дворе. Смуглая, но явно представительница белой расы. Кто она такая? – мелькнула у Дельфи мысль. – Испанка, что ли? И как она здесь очутилась?»