– Пятьдесят тысяч фунтов? Это слишком много. Я мог бы одолжить тебе тысяч пять из своих средств, но только при условии, что деньги нужны лично тебе. Ты, как я наслышан, человек чести, трудишься, не транжиришь – тебе я доверяю. – Деньги не для меня: я пытаюсь помочь другу, который попал в тяжелое финансовое положение. – Вот оно что! Какому-нибудь молодому прохвосту, проигравшему отцовское наследство в карты? Нет, тогда извини. – Я занял бы у вас всю сумму под собственную гарантию. – Дик, я тебя не узнаю. Ты на моих глазах рос разумным, ответственным мальчиком. Немыслимо, чтобы ты влез в такие долги. За кого ты просишь? Как собираешься возвращать пятьдесят тысяч фунтов? Ты – младший сын. Гарри вот-вот женится, через год появится законный наследник земель Челмсфордов. Нет-нет, дорогой, не взваливай на себя такую ношу – тебе ее не поднять. Мой тебе совет: неси свой крест, а не чужой. В отчаянии Дик рассказал лорду Кланфилду всю правду, не называя лишь имен. Банкир внимательно выслушал его и с мрачным видом произнес: – Смирись, Дик. Если ты поможешь этому расточителю сейчас и вытащишь его из болота, он опять найдет, где увязнуть, а ты попадешь в беду. Бедная девушка, как мне ее жаль! – Он осознал свою вину, он образумится… – Кто? Артур Джин? Ты думаешь, я сразу не догадался, о ком ты так печешься?! Низкого же ты мнения о моей проницательности! Не бойся, дружок, о нашем разговоре не узнает ни одна живая душа. Не умей я хранить тайны, я не возглавил бы банк в Лондоне. Мой тебе отеческий совет: отступись от Артура, и пусть он расплачивается за содеянное. Мисс Джин поддержи на первых порах. А когда ее брат попадет за решетку и скандал поутихнет, приходите ко мне – я дам денег столько, сколько потребуется, чтобы устроить судьбу девушки. Я знал ее отца, дядю, дедушку – все были порядочными людьми, не сорили деньгами и завещали ей приличное состояние. Она не виновата, что у нее непутевый брат, поэтому ей я готов помогать. Но про Артура Джина я и слушать не желаю. Не запутывайся в долгах ради него – он того не стоит. Итак, последняя надежда Дика рухнула. В том, что Гарри не пойдет ему навстречу и не пожалеет ни Артура, ни свою бывшую невесту, Ричард ни минуты не сомневался. Было уже совсем темно, когда Путлер встретил его на вокзале. – Какие новости? – устало спросил Дик. – Томас Янг, он же Шлезер – такова его настоящая фамилия – крутится тут, по соседству; Джилдер его приютил в своем коттедже, – ответил сыщик. – Да черт с ним! – отмахнулся Дик, которому сейчас было не до Томаса. – Не скажите, – усмехнулся Путлер. – Джилдер не просто так явился сегодня в Уиллоу разодетый, как лорд: во фраке, цилиндре, с розой в петлице и лаковых туфлях. – Зачем он приезжал к Артуру? – насторожился Ричард. – Там намечается что-то важное, – уклончиво произнес Путлер. – Я видел, как Джилдер возвращался оттуда на своей машине: выглядел он так, будто сорвал крупный куш или вот-вот сделает это. Кроме того, я обнаружил винтовку. – Где? – оживился Дик, забыв о своих огорчениях. – На берегу. Кто-то пытался швырнуть ее с холма в воду, но промахнулся – не докинул. В стволе четыре пули. Да, это «Ли-Энфилд». Сначала вас чуть не зарезали ножом в спальне, потом преступник перешел на огнестрельное оружие. Интересно, что он придумает в следующий раз? – Вы виделись с Гарри? – Да, сегодня днем в библиотеке. Он зачитывал мне отрывки из дневника вашего далекого предка и толковал что-то про кирку – у него на этот счет целая теория, но у меня – своя версия. – Какая же? – улыбнулся Дик. – Ваш брат полагает, что киркой работали на поверхности земли, а по-моему, – где-то очень глубоко под землей. – Любопытно, – заметил Дик. – Что же вас навело на такую мысль? – Отдельные фразы из дневника, над которыми я постоянно думаю. Признаться, легенда о челмсфордских сокровищах захватила и мое воображение. – С ума сойти! – воскликнул Дик. – Вы, детектив из Скотланд-Ярда, человек с аналитическим складом ума, верите в сказки седой старины? – Почему бы нет? Верю, – спокойно возразил Путлер. – Испанское золото – не миф. В библиотеке вашего брата хранится раритет – приходно-расходная книга казначейства королевы Елизаветы. Там в некоторых статьях прихода упоминаются золотые слитки, похищенные по приказу Ее Величества с испанских кораблей, когда те следовали мимо английских берегов; золото Дрейка, морских пиратов… – А Челмсфордов? – перебил Дик. – Нет, про это не сказано ни слова. – Вот видите? Следовательно, его и не было, – подвел итог Ричард. – Вероятно, мои предки выдавали желаемое за действительное, страстно мечтая обогатиться, отняв добычу у испанцев. – Давайте вернемся к этому вопросу чуть позже, – загадочно ответил сыщик. Глава 31. Труп у дороги Лесли никак не могла подобрать нужные слова и сожгла в камине пять или шесть черновиков, прежде чем составила окончательный текст письма, запечатала его в конверт и указала адрес: «Фабриану Джилдеру, 35, Риджентс-апартамент, Лондон». «Дорогой господин Джилдер! Я принимаю Ваши условия. Деньги или равноценные названной сумме акции должны быть вложены в „Мидленд-банк“ на имя Лесли Джин. Эти средства понадобятся мне сразу же после заключения брака. Думаю, свадьбу следует назначить на ближайшие дни. Приготовьте, пожалуйста, все необходимое для церемонии и известите меня, куда и когда мне приехать. Думаю, проще всего нам встретиться в регистрационном бюро, где выдают разрешения на бракосочетание. Добавлю также, что, хотя этот брак заключается вопреки моему желанию, можете быть уверены: в моем лице вы найдете вполне лояльную к Вам супругу. С совершенным почтением, мисс Джин». Корреспонденцию из почтового ящика, находившегося ярдах в ста от дома адвоката, забирал трижды в день молодой почтальон, объезжавший на мотоцикле все окрестные поместья и деревни. Но Лесли так и не решилась отправить письмо Джилдеру днем, а оттягивала до самого вечера. Они поужинали с Артуром в полном молчании, после чего тот, взяв с собой чашку чая, ушел в кабинет, а девушка осталась наедине со своими мыслями о будущем, не сулившим ничего хорошего. Ей хотелось повидаться с Диком до отправки письма, но медлить дальше Лесли не могла – сгущались сумерки, а Джилдер просил дать ему ответ сегодня же, и она пообещала. Что скажет Дик? Она зажмурилась, отгоняя от себя его образ. Губы ее задрожали. – Прочь слабости, Дантон! – произнесла она свой любимый с детства афоризм, который всегда выручал ее в те минуты, когда слезы наворачивались на глаза. Вынув запечатанный конверт из сумочки, Лесли внимательно осмотрела его. Адрес написан, марка наклеена – оставалось только бросить его в ящик, и с этой минуты начнется ее новая жизнь: беспросветная, безрадостная и тяжкая. Что ж, такова воля судьбы! Стрелки часов неумолимо двигались вперед. Девять часов, четверть десятого, без двадцати десять… Все, пора. Ровно в десять приедет мотоциклист за вечерней почтой, а в следующий раз – только утром. Стиснув зубы, Лесли поднялась, надела пальто и шляпку и с письмом, зажатым в руке, вышла на улицу. Было уже темно, и она нескоро пересекла поляну. Но затем ее глаза свыклись с темнотой, и она уверенно пошла по шоссе. Ей показалось, будто впереди мелькнула фигура и послышались чьи-то шаги. Лесли остановилась и прислушалась – нет, полная тишина. Надо торопиться! Она добежала до почтового ящика и на пару секунд остановилась перед ним. Крупная капля дождя упала ей на щеку, ветер гулко зашумел в листве. Далеко на шоссе она различила светлое пятнышко и услышала шум приближавшегося мотоцикла. Почтальон! Лесли быстро опустила письмо в ящик и направилась было назад в Уиллоу, но тут ей пришло в голову, что почтальон обгонит ее по дороге, а она не хотела его видеть. Да и зачем ей вообще спешить домой? Не пойти ли в сторону Челмсфордского замка? Дик! Она должна повидать Дика! Свет мотоциклетной фары становился все ярче. Девушка поспешно поднялась на холм, открыла калитку и ступила на дорожку, ведущую к развалинам аббатства. На полпути она задержалась, чтобы перевести дыхание, и проследила сверху за почтальоном: огонек фары на полминуты приостановился у ящика и полетел дальше по шоссе. Вот она, ее судьба! Несется по темной дороге с ревом и грохотом. Наконец красный огонек скрылся за поворотом, и девушка медленно побрела к замку, позабыв обо всех призраках, какие только существуют на свете. Она почти миновала руины монастыря, как вдруг ужас охватил ее. Ей почудилось, будто кто-кто крадется за ней. Собравшись с духом, она оглянулась. Сердце ее забилось частыми неровными ударами, хотя никого не было видно. Инстинкт подсказывал ей, что кто-то идет следом всего ярдах в двадцати от нее. Девушка устремилась к замку и, перейдя поляну, свернула в дубовую аллею, которая вела к парадному подъезду. Взглянув через плечо, она заметила чью-то движущуюся фигуру. Перейдя на легкий бег, Лесли изо всех сил старалась превозмочь свой страх. Обернувшись еще раз, она увидела только темные силуэты деревьев и, слегка сконфуженная своей пугливостью, перешла на шаг. Что она скажет Дику, она не знала. Может, он, как всегда по ночам, работает у себя в кабинете и она сумеет вызвать его в парк, не заходя в дом? До замка оставалось совсем немного. Лесли резко обернулась в третий раз. Кто-то и вправду шел за ней: ясно доносился шорох шагов по гравию. – Кто здесь? – крикнула она. Шорох прекратился, но ответа не последовало. Значит, преследователь ступил на траву? Девушка опрометью кинулась к подъезду – неизвестный сзади тоже побежал. Она кожей ощущала за спиной его тяжелое дыхание, заставлявшее ее кровь леденеть в жилах. Выскочив из аллеи, она боковым зрением различила широкие одежды и остроконечный капюшон. Вскрикнув, она бросилась по дорожке к подъезду, опять увидела летящую за ней черную мантию и испустила дикий вопль. Ноги ее почти подкашивались. В тот же миг парадная дверь распахнулась: Ричард выбежал ей навстречу и подхватил в объятия. – Там… там… Черный аббат, – пролепетала она, стуча зубами. Он отвел ее в свой кабинет, усадил в кресло и дал воды. Выслушав ее бессвязный рассказ, он поручил ее заботам горничной и вышел с фонарем на поляну. – Никого нет, – сообщил он, вернувшись минут через двадцать. – С чего вы взяли, что это Черный аббат? – Он был в рясе с капюшоном. Я отчетливо это видела, потому что несколько раз оглядывалась. – Ничего не понимаю. Почему вы не дома в постели, а в поле ночью одна? Где Артур? Я ведь настоятельно вас просил… Лесли была так напугана, что не сразу вспомнила, зачем явилась в замок, но, собравшись с духом, твердо произнесла: – Я все знаю. – Что все? – О растрате состояния графини Челмсфорд. Лицо его сразу омрачилось. – Брат рассказал вам?