– Теперь мы позаботились обо всех. Кстати, вы знакомы с моим племянником? – вдруг спросил он. – Я знаю одного из друзей вашего племянника, – уклончиво ответил Джек. – Вы случайно не родственник этого идиота Линдела Франкфорта? – прорычал генерал. – Я его брат, – твердо заявил Джек. – Гм, – заметил генерал. – То-то мне показалось знакомым ваше лицо, когда вы вошли. А с Джилбертом Стэндертоном вы не общаетесь? – Я беседовал с ним пару раз, – равнодушно произнес адвокат, – но это не имело никаких последствий. Вероятно, и вам доводилось встречаться с людьми и ограничиваться вопросом об их здоровье. – Я не имею привычки, встречаясь с людьми, интересоваться тем, как они поживают, – запротестовал старик. – Какого вы мнения о Джилберте? Джек вспомнил о просьбе Линдела замолвить за молодого Стэндертона словечко. – Я полагаю, что он очень порядочный человек, хотя и держится несколько сдержанно и замкнуто. Генерал недовольно пропыхтел: – Разумеется, мой племянник сдержан и обладает замкнутым характером. Или вы считаете, что Стэндертоны попадаются на каждом шагу? Мы все сдержанны, слава богу, а я – самый сдержанный человек в нашей семье. «Ну уж конечно!» – с досадой подумал адвокат, но предпочел не спорить, а вместо этого хитро заметил: – Мне думается, что ваш племянник принадлежит к числу людей, которым излишне завещать деньги. – Почему это? – насупился генерал. – Потому что он не ведет открытого дома и не старается играть заметной роли в обществе. Он поступает так, словно выше общества. – Он действительно выше него. А вы что, полагаете, будто я угодничаю перед обществом? Вы воображаете, что мне импонируют такие особы, как лорд Тауэрс и леди Грейндж? Или все эти новоиспеченные богачи, наводнившие страну? Нет, уважаемый! Я доверяю своему племяннику, который смотрит на вещи так же, как и я. Нынешнее общество не стоит ломаного гроша, – грозно помахал он пальцем перед лицом адвоката. – Теперь записывайте: все остальное свое состояние я завещаю Джилберту Стэндертону. Вот так-то. Джек Франкфорт посмотрел на генерала с недоверием, ведь тот уже неоднократно менял свое решение. Где гарантия, что этого не произойдет и на сей раз и что наутро он не потребует составления нового завещания? – Останьтесь здесь до утра, – точно прочитав мысли адвоката, распорядился старик. – Завтра я подпишу завещание. – В котором часу? – вежливо осведомился поверенный. – Во время завтрака! – прорычал генерал. – А когда вы завтракаете? – Тогда же, когда завтракают все культурные люди! – вскипел Стэндертон. – Без двадцати минут час. А в котором часу вы изволите завтракать, позволю я себе спросить? – Без двадцати минут час, – мягко ответил адвокат, боясь вызвать новую вспышку гнева. В тот вечер ему больше не довелось встретиться со своим попутчиком – он увидел его лишь на следующее утро, за девятичасовым табльдотом. По-видимому, за это время что-то случилось, поскольку прежде жизнерадостный и приветливый знакомый Джека резко изменился: стал мрачным, неразговорчивым и выглядел разбитым. «Наверняка у него деловые неприятности», – подумал Франкфорт. Он тщательно избегал затрагивать эту тему в беседе, поэтому завтрак прошел почти в полном молчании. Прибыв к назначенному часу в «резиденцию» генерала, адвокат, к своему вящему изумлению, узнал, что намерения старика относительно завещания за ночь не переменились. Более того, его желание сделать Джилберта своим наследником настолько укрепилось, что Джеку едва удалось отстоять жалкие сто фунтов, завещанные какой-то провинциальной аптечке. – Все деньги должны остаться в семье, – заявил генерал, – нечего разбрасывать их сотнями фунтов на что попало. Постепенно Стэндертон вычеркнул из документа почти все дополнительные пункты и свел его к одному, в котором завещал все свое имущество дорогому племяннику. – Он женат как будто? – попутно осведомился генерал, хмуря брови. – Как будто, – улыбнулся адвокат. – Как будто! Какой мне толк от вашего «как будто»? – дал волю гневу вспыльчивый старик. – Вы – мой поверенный и должны знать все: выясните, женат ли он, кто его жена, из какой она семьи и пошлите им приглашение у меня отобедать. – На какой день? – спросил адвокат. – На сегодняшний вечер. Ко мне приедет в гости один врач из Йоркшира. Будет весело. Она красивая? – Как будто. – Что вы заладили, право слово?! Не понимаете, к чему я веду? Если она красивая и из хорошей семьи, я упомяну о ней в завещании вне зависимости от ее мужа. Джек опять обеспокоился судьбой завещания, но телеграмму Джилберту с приглашением явиться на обед, конечно, послал. Ее приняла Эдит и очень удивилась. Телеграмма осталась невостребованной адресатом, потому что со вчерашнего вечера Джилберт не появлялся дома. Заплаканные глаза молодой женщины свидетельствовали о том, насколько ее беспокоило отсутствие мужа. Глава 14. Бриллианты Стэндертонов Эдит быстро уложилась и собралась в Хантингдон. Ей было неудобно ехать к родственнику мужа без своего супруга, но она подумала: «Вдруг мое появление у генерала пойдет на пользу Джилберту?», – и поэтому сочла невозможным отказаться. Поезд прибыл в четыре часа пополудни, и старик удостоил ее небывалой чести, встретив на вокзале. – Где Джилберт? – строго осведомился он, после того как Джек Франкфорт представил их друг другу. – Почему он не явился? – Ему пришлось неожиданно отлучиться, – объяснила она, – и он сильно огорчится, узнав, что не сумел воспользоваться вашим приглашением. – Вряд ли, – проворчал старик. – Чтоб вывести Джилберта из себя, этого маловато. По-моему, он не придет в восторг от возможности встретиться со старым медведем. Убежден: все те, кого я упомянул в своем завещании, а впоследствии вычеркнул, считают меня своим личным врагом. – В таком случае не включайте меня в завещание, – пошутила Эдит. – Этого я не обещаю, – возразил генерал и вежливо добавил: – Природа наделила вас, леди, своими дарами столь щедро, что вы запросто можете пренебречь презренным металлом. Стэндертону очень понравилась новая родственница, а Эдит, в свою очередь, изо всех сил старалась не разочаровать его. Она умела обходиться с пожилыми людьми таким образом, что в них зарождалась иллюзия, будто они так же молоды, как и их собеседница. Эдит не знала, в какой мере судьба Джилберта зависит от этого славного, как она полагала, старика, но она считала, что обязана проявлять внимание к родственникам мужа, держаться уважительно и ни в коем случае не перечить. – Надеюсь, вы скоро опять навестите меня и привезете с собой Джилберта, – сказал ей генерал, прежде чем она удалилась в отведенную ей комнату переодеться к обеду. – Буду рад принять вас у себя. – И, не дожидаясь ответа, он вдруг произнес: – Мне кажется, вам будет интересно ознакомиться со стэндертоновскими бриллиантами. Она не испытывала особого желания разглядывать фамильные драгоценности Стэндертонов и даже не подозревала, что они существуют, но решила, что уклоняться от предложения невежливо. Генерал повел ее в библиотеку, Джек Франкфорт последовал за ними. – Вот здесь они лежат, – указал Стэндертон на новенький сейф. – Мое недавнее приобретение. Я купил эту вещь у человека, который требовал за нее шестьдесят фунтов. Проклятый мошенник! Я его пристыдил, и он уступил за тридцать. Как вам нравится сейф? – Очень красивый, – ответил Джек, опасаясь, что старик обидится, если не похвалят его покупку. Генерал грозно взглянул на него и воскликнул: – Красивый?! Так, по-вашему, я гонюсь за красотой? Он извлек из кармана связку ключей, отпер дверцу и внутренние отделения и вынул большой футляр. – Это они, – горделиво произнес он; впрочем, и было чем гордиться. С чисто женским любопытством воззрилась Эдит на сверкавшие разноцветными огнями камни в старомодной оправе, придававшей им еще большую прелесть. Даже Джек Франкфорт, не испытывавший интереса к драгоценностям, проникся великолепием этой коллекции. – Право, сэр, – сказал он, – эти сокровища должны стоить не менее ста тысяч фунтов. – Больше, – возразил генерал, – вот в этом отделении я храню жемчуг. – Он вытащил жемчужное ожерелье. – Здесь одного только жемчуга на двести тысяч фунтов. – И все это лежит в сейфе за тридцать фунтов, – неосторожно заметил адвокат. Старик тут же набросился на него. – В сейфе, который стоит шестьдесят фунтов, – поправил он. – Разве я не сообщил вам об этом? – Он положил драгоценности внутрь и добавил: – Шестьдесят фунтов захотел лондонский торгаш. Явился в сюртуке, лаковых башмаках и цилиндре. Черт знает что воображают о себе эти люди! Ей-богу, по внешнему облику его легко было принять за джентльмена, но меня-то не проведешь. Джек внимательно осмотрел сейф и произнес: – Я никак не пойму, каким образом он продал эту вещь за столь баснословно низкую цену. Такому сейфу цена двести фунтов. – Что? – вскинул глаза изумленный старик. – Именно так, – кивнул Джек. – Я вспомнил, что у нас в конторе стоит примерно такой же сейф, и мы заплатили за него двести двадцать фунтов. – А он запросил только шестьдесят. – Вот это и странно. Можно мне ознакомиться с внутренним устройством? Генерал снова отпер дверцу, и Джек осмотрел механизм. Сейф был абсолютно новым.