Поиск
×
Поиск по сайту
Часть 44 из 59 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
– А посуду убрать? – слышится противный голос за спиной. Оборачиваюсь. Женщина в белом халате медсестры строго смотрит на меня. На ней колпак, из-под которого выглядывают немытые волосы, на ногах у нее домашние тапочки. С первого взгляда понятно – с ней лучше не спорить. Убираю поднос с практически нетронутыми яствами. – То-то же. Не обращаю на женщину внимания. Выхожу из гостиницы – и прямиком к проводнику. – О, Нинакин, – говорит проводник и предлагает пройти. – Принес еще бутылочку? – Мне нужно встретить того, вчерашнего. Он мне не открывает. Пойдем со мной? Раздается скрип крана, гул старой водопроводной трубы, и слышится, как льется вода. – Ладно. Пойдем. Да ты не стой на пороге, проходи. Проводник фыркает в соседней комнате, похоже, умывает лицо. – Нинакин, а зачем тебе шаман? – Не твое дело, – говорю так, чтобы он не смог меня услышать. – Меня, кстати, Борис зовут. Так что не надо меня псом, я человек. – Очень приятно, Борис, а меня звать Амай. – Проводник протягивает мокрую руку. Его не смущает, что я теперь знаю, как он меня называл. Как ни в чем не бывало пожимает мне ладонь и улыбается. – Амай значит «медведь», – говорит он и вытирает пальцы об штаны. – Ясно. А Борис значит Борис. – Боб! – Что? – Буду звать тебя Боб. – Не надо. – Не спорь, Боб. Амай смеется, а я ничего не отвечаю. Непонятно, откуда у здешних желание как-то извратиться с моим именем. Все норовят что-то изменить. Да и на самом деле плевать. Этот придурок может звать меня как хочет, если только он отведет меня к шаману. Хоть фасолью, хоть горохом, хоть щавелем. Амай достает из сундука одежду для меня. Я спрашиваю, зачем мне все это? Какие-то национальные костюмы с неприятным запахом прелости, старости и пота. – Мы на фестиваль фольклора? – Надевай, Боб. Не на фестиваль. Далекой пойдем. Не замерзнешь в этом. На улице лютый мороз, но нам идти-то всего ничего. От силы минут десять. Квартал. – «Далекой» это в соседний двор? Амай смеется. Он говорит, что Сэлэмэ, так зовут нашего шамана, уже ушел из города. Теперь его надо искать. – Чего ушел? Когда? – Ночью ушел.
– Что ж ты мне вчера не сказал, когда я приходил к тебе? Амай смотрит на меня с удивлением. Кажется, он действительно не помнит о деталях моего вчерашнего позднего визита. – Что мне теперь делать? Где теперь искать твоего Сэлэмэ? – Не волнуйся, Боб. Я отведу. Он протягивает мне кафтан из оленьей шкуры. Я переодеваюсь. Пытаюсь справиться с непонятными завязками на груди. – Не спеши. Сначала это надень. Он показывает на меховые шорты. Или это трусы. Амай натягивает странные панталоны поверх штанов, и я повторяю за ним. – Теперь унты. Обувь на удивление пришлась мне впору. На мой сорок пятый трудно подобрать удобные ботинки. Вот унты мне сразу понравились. Настолько теплые, уютные и, надо отметить, красивые. – Теперь кафтан и соку. Надеваю кафтан. Одежды украшены вышивкой. Какие-то орнаменты, аппликации. Ленты и нитки. Лоскутки меха, полоски кожи. Поверх кафтана натягиваю глухой меховой нагрудник. Я двигаю руками и наблюдаю, как развевается бахрома. Чувствую себя индейцем. – Козий мех, – поясняет Амай. – Чтоб от воды не промок. Амай говорит, чтобы я оставил свою шапку и поверх надел вторую. Он говорит, что так будет теплее. Я рассматриваю меховую шапку. Не думаю, что, если под таким слоем меха будет надета моя тоненькая, это что-то изменит. Но спорить с Амаем не собираюсь. Ему виднее. Амай подает мне толстый меховой шарф. – Обмотай голову и шею. Проводник берет сумку. Вторую протягивает мне. – В путь. Мы выходим на улицу. * * * Я шагаю вслед за своим проводником. Под ногами похрустывает снег, на мне бесконечные слои национальной одежды, а в голове роятся мысли. Я тянусь посмотреть на часы, но добраться до запястья под столькими слоями одежды не получается. – Сколько сейчас? – спрашиваю у Амая. На самом деле мне нет особой разницы, который сейчас час. Просто хочется убедиться, что на улице утро. В постоянной темноте теряешь счет времени, перестаешь замечать, когда заканчивается ночь и начинается день. Я шагаю и утверждаюсь в своем отношении к Северу. Ни за какое золото на свете не согласился бы жить здесь. – Одиннадцать, – не оборачиваясь, говорит Амай и поправляет ружье.
Перейти к странице:
Подписывайся на Telegram канал. Будь вкурсе последних новинок!