Не было его минут десять. Я успел пару раз прокрутить в голове состоявшийся разговор на предмет возможных проколов и пришел к выводу, что, вроде бы, пока ничего лишнего не разболтал. Дверь открылась, и в кабинет вернулся майор. Спустя десяток секунд в кармане моей куртки завибрировал коммуникатор. — Рич, это Шифф. Помнишь меня? Шиффа я знал неплохо. Мы с Тироем несколько раз заходили к нему сдавать артефакты. Из серых скупщиков он, пожалуй, был наименее жадным. Вообще-то считалось, что прямой связи между скупщиками и Синдикатом нет, но в том, что информацией они обмениваются, сомневаться не приходилось, и, похоже, сейчас я получил этому прямое подтверждение. — Конечно помню, Шифф — ответил я, на всякий случай глянув на номер абонента. На экране светились две буквы «Ф». Скупщик был обозначен в моей адресной книге именно так. — Майору можешь всё рассказать. И еще. Тебе просили передать, что довольны твоим отношением к информационной безопасности. В трубке раздались гудки отбоя, и я убрал коммуникатор обратно в карман. — Я жду, — подбодрил меня майор, совмещающий должность начальника службы безопасности интерната с позицией смотрящего от Синдиката. Слияние власти и криминала в действии. Кто бы сомневался… — У вас карта Руин есть? Майор взял со стола планшет, ткнул пальцем в несколько пиктограмм и развернул экран так, чтобы мы оба могли его видеть. Этот прибор оказался куда качественнее и новее, чем планшеты, выдаваемые воспитанникам для выполнения контрольных заданий. И карта в нем была непростая. Намного более детальная, чем доступные рядовым старателям и даже Тирою. — Вот здесь мы прошли под охранным периметром военных, — я показал на карте маршрут, которым Тирой провел нас на нейтралку. — Дальше без происшествий добрались до зоны поиска. Распределили сектора, начали работу, но найти почти ничего не успели. Примерно через час на нас вышел робот-разведчик Роя. Лидер его заметил, подпустил на дистанцию эффективной стрельбы из гранатомета и открыл огонь. Подробностей я не видел, но, кажется, он даже пару раз попал. Во всяком случае, робот получил повреждения, это точно. Однако стрелять он не перестал, а у Тироя закончились гранаты, и нам пришлось начать отход вот в этом направлении. Я указал на карте маршрут, по которому мы отступали с захваченным роботом, стараясь везде, где можно, говорить правду, разбавляя ее только самой необходимой ложью. На случай, если кто-то решит проверить мои слова, рассказ должен содержать максимум деталей, которые обязательно подтвердятся при расследовании. — Всё произошло вот здесь, — я ткнул пальцем в точку, по которой Рой нанес ракетный удар. На самом деле мы в тот момент уже пробежали две трети пути до укрытия, где состоялась моя схватка с Тироем, и наблюдали за взрывами ракет издалека, но об этом я майору, естественно, говорить не стал. — Не знаю точно, что это было, но могу предположить, что из-за полученных повреждений робот не смог сам нас преследовать и передал наши координаты центральному вычислителю Роя, а тот принял решение накрыть нас ракетами. Помню взрывы. Справа, слева, впереди. А потом удар и темнота. Очнулся только через несколько часов. Вокруг никого. Ни мертвых, ни живых. Видимо, Тирой и остальные решили, что меня убило осколком, а может, в тех обстоятельствах просто меня потеряли. Думаю, они отошли куда-то сюда. Я почти точно указал майору наш настоящий путь. Об укрытии, куда нас привел Тирой, наверняка многие знают, а значит, мой рассказ должен выглядеть правдоподобно. Мало того, если в схроне найдут следы, а их могут найти, хоть я и старался всё там подчистить, это тоже вполне впишется в мою легенду. Лидер вывел артель к схрону, остановился там на какое-то время, а потом ушел со своими людьми к городу. Но не дошел… — Как сам выбирался? — задал наводящий вопрос майор. — Отлежался немного, потом пошел к границе периметра по маршруту группы. Ну, в том направлении, куда мы собирались дальше отходить. По довоенной карте и навигатору кое-как сориентировался. Через какое-то время вышел в относительно знакомые места, а там у вояк начались разборки с Роем. Наши, похоже, на ракетный удар отреагировали. Усилили патрули, подняли беспилотники. У меня на глазах Рой один такой летающий дрон сбил огнем с поверхности. Военные в ответ реактивными снарядами ударили. Под эту суету смог добраться до резервного входа на минус первый ярус. Собственно, всё. Тироя и остальных я больше не видел. Поскольку тел на месте обстрела и по пути в город не обнаружил, решил, что они благополучно добрались. Как раз после спортивно-боевой собирался идти лидера искать. Коммуникаторы-то ни у него, ни у остальных не отвечают. Хорошо, что еще ночью, сразу после возвращения в интернат, я успел по разу набрать номер каждого из уже мертвых старателей. Теперь в сети есть след, подтверждающий, что я пытался их найти. Так себе алиби, конечно, но в совокупности с другими мелкими деталями вполне сойдет. Майор еще минут двадцать мучил меня вопросами, периодически спрашивая об одном и том же разными словами, но я твердо держался изложенной версии, постоянно делая акцент на легко проверяемых эпизодах. — Всё, Рич, свободен, — майору, наконец надоело ходить по одному и тому же кругу. — Твои слова проверят, и по итогам у нас состоится еще один разговор. До этого момента территорию интерната не покидать. Наделаешь глупостей — испортишь себе всю дальнейшую жизнь, если, конечно, будет что портить. Перспективы ясны? — Более чем, — я очень старался, чтобы мой голос прозвучал твердо, но, кажется, получилось это не слишком хорошо. Впрочем, возможно, и к лучшему. Пусть майор видит меня обычным подростком, сильно переживающим за свое будущее, но при этом не дрожащим от ужаса перед неизбежным разоблачением. Это ведь нормально для сложившейся ситуации, и выглядеть должно куда естественнее, чем железное спокойствие. Оставшийся учебный день прошел как в тумане. Всё-таки разговор с майором дался мне очень непросто, и организм накрыл изрядный отходняк, сопровождавшийся мрачными мыслями по поводу состоятельности моей легенды. Начинали одолевать сомнения. Может быть, стоило просто вернуться в город, встретиться с тем же скупщиком Шиффом, рассказать всё, как было, отдать Синдикату контейнер, робота и снаряжение погибших старателей… Возможно, убивать меня бы не стали, хотя, конечно, не факт. Тирой, несмотря на юный возраст, уже считался человеком Синдиката, и его смерть мне бы не простили. Просто в назидание другим. Более или менее отпустило меня только к последнему уроку. Математик сбросил на наши планшеты проверенные задания по тригонометрии, и я с удивлением увидел в графе итоговой оценки пятьдесят три балла. Как оказалось, все три выполненных мной задания были решены верно, но даже в этом случае я должен был получить баллов сорок, ведь первые задания всегда легче и оцениваются скромнее чем последние, а решил я только три из семи. — Удивляешься, почему так много получил? — прозвучал над ухом голос препода. Задумавшись, я даже не заметил, как Штейн подошел к моему столу. — Для решения третьего задания ты использовал метод, которому я вас не учил. На самом деле он проще в практическом применении, но сложнее для понимания, поэтому обычно я его ученикам не даю. Откуда ты о нем узнал? Ты ведь никогда не проявлял особого интереса к моему предмету. — Да как-то даже не знаю… — я слегка растерялся. Вопрос препода поставил меня в тупик. — Я не знал, как нужно решать такие уравнения, и просто попробовал применить те преобразования, которые помнил. Видимо, не ошибся. — Не ошибся, — подтвердил Штейн. — Вот за это и дополнительные баллы. Я ценю, когда воспитанники включают голову, а не тупо пользуются заученными алгоритмами. Мне кажется, ты зря уделяешь так мало внимания учебе. Ты умеешь думать и, при должной тренировке, твой мозг способен открыть перед тобой более привлекательные перспективы, чем путь солдата, полицейского или… впрочем, неважно. Если захочешь подтянуть математику, запишись на мой факультатив. Сегодня там, похоже, освободилось одно место. Слова математика чем-то меня зацепили, но в тот момент мне было совсем не до учебы. Последний урок закончился, а меня всё еще никто не хватал, не заламывал за спину руки и не тащил в кабинет начальника СБ интерната. Не думаю, что с проверкой моих слов майор стал бы тянуть. Как известно, время стирает следы, и любое расследование по возможности нужно проводить быстро, если, конечно, хочется получить внятный результат. Другой вопрос, так ли Тирой для них важен? Он был всего лишь лидером группы старателей. Да, артель приносила Синдикату доход, но по большому счету все мы, включая Тироя, являлись обычным расходным материалом. Не пройдет и пары недель, как в интернате появится еще одна артель. Лидера, скорее всего, выберет майор, а рядовых старателей тот уже подберет сам. На самом деле, все эти размышления мало что давали, и я ими только сам себя накручивал. Следовало срочно успокоиться и переключиться на что-то более позитивное. Кстати, о позитивном. Через час начинаются занятия по самоподготовке, и меня кое-кто ждет для короткого, но содержательного разговора. Что ж, вот и повод отвлечься от мрачных мыслей. Помещение для самоподготовки более всего походило на ангар, да, собственно, им и являлось. Когда-то здесь размещался склад бытовой химии, использовавшейся сервисными дронами для уборки улиц, коридоров и других общественных мест мегаполиса, а точнее, его ближайшего микрорайона. В воздухе до сих пор едва заметно пахло какими-то дешевыми ароматизаторами, хотя последние контейнеры с чистящими средствами исчезли отсюда многие десятилетия назад. Пространство позволяло разместить здесь весь контингент интерната, так что воспитанники из разных классов занимались совместно, выбирая места по собственному усмотрению. Иногда это порождало мелкие конфликты, но во что-то серьезное они почти никогда не перерастали. Сегодня я явился сюда немного раньше официально назначенного времени начала занятий, и обширный зал был почти пуст. Воспитанники, в своем большинстве, самоподготовкой всячески пренебрегали. Вообще не ходить сюда было, конечно, чревато неприятными последствиями, но за опоздания никто особо не наказывал, так что народ здесь собирался очень постепенно. Нила сидела за одним из столов в левом дальнем углу, где обычно выбирали себе места воспитанницы второго года обучения. Девушка увлеченно что-то читала в полученном у дежурного препода планшете. Мое появление она наверняка заметила, но, как обычно, сделала вид, что к ней это не имеет никакого отношения. Я не стал форсировать события. Никуда не торопясь, подошел к отгороженной ширмой комнатке дежурного и получил видавший лучшие времена планшет с треснувшим защитным стеклом. Впрочем, эти аппараты отличались завидной прочностью, и мой экземпляр оказался вполне работоспособным. По-прежнему ничем не выдавая волнения, я неспешно направился в сторону дальнего угла, лениво вертя головой по сторонам, как будто выбирая куда бы мне присесть. Выбрал я в итоге, естественно, стол Нилы. — Привет! — негромко произнес я, усаживаясь поудобнее. — Готова обсудить наши общие дела? — А у нас есть какие-то дела? — Нила чуть приподняла бровь. Такой она мне нравилась, пожалуй, даже больше, чем когда по ее лицу блуждала никому конкретно не адресованная легкая улыбка. Сейчас ее выражение выглядело более живым и естественным. — Конечно, — легко подтвердил я. — Причем даже не одно. — Любопытно, — невозмутимо ответила девушка и впервые посмотрела мне прямо в глаза. — Тогда давай перейдем к ним прямо сейчас. Не люблю тратить время впустую. — Как скажешь, — я обозначил легкое пожатие плечами. — Для начала прими мои извинения. Неуклюжие попытки наладить с тобой отношения меня совсем не красят. Вел себя глупо, что с готовностью признаю. Больше это не повторится. — Еще интереснее, — не меняя спокойного выражения лица, произнесла Нила. — Ну, допустим, я принимаю твои извинения. Дальше что? Ты для этого просил меня о встрече? — Увы, нет. Я лишь воспользовался подходящей возможностью, чтобы поставить точку в случившемся между нами недопонимании. На самом деле я хотел поговорить о Массуде. Извини за личный вопрос, он для тебя важен? — А ты не охренел, Рич? — вскинулась девушка. — Ты кто такой, чтобы задавать мне подобные вопросы? Еще одна подобная выходка… — Нила, подожди, — мягко перебил я быстро выходящую из себя воспитанницу. — Меня не интересуют ваши личные отношения. Я хотел спросить о другом. Ты девушка умная и способная смотреть далеко вперед. С Массудом у тебя явно связаны какие-то планы. Да подожди же… Мне без разницы, какие именно. Вот честно, вообще не интересно. Важно, что они есть, а я тебе их могу сломать. Массуд повел себя слишком самонадеянно и, возможно, считает, что у него нет другого пути к спасению собственной репутации, кроме как размазать меня по стенке, причем, желательно, публично. — А ты считаешь, что такие пути есть? — с легким сарказмом спросила девушка. — Я считаю, что, выбрав месть, он подгадит всем нам — и тебе, и мне, и, естественно, себе самому. Ты, вообще, понимаешь, что детские игры уже закончились? Массуд неизбежно накрутит себя до такой степени, что мне придется его покалечить или даже убить просто для того, чтобы он не сделал этого со мной. — Странно, — задумчиво произнесла Нила. — А ведь ты веришь в то, что говоришь, и, похоже, действительно убежден, что выйдешь победителем в случае новой стычки с Массудом. — А тебе мало двух предыдущих случаев? — теперь настала моя очередь изображать удивление. — Для меня вопрос стоит не о победе, а о ее цене. Я не хочу этого конфликта. Мне не нужен мертвый или покалеченный Массуд, но и себя избить до полусмерти я не позволю. Ты пойми, если выбор встанет между мной и им, я, несомненно, выберу себя. Вот только принесет ли это кому-то пользу? — Ну, хорошо, допустим, я тебе верю, — едва заметно кивнула Нила. — У нас мало времени, скоро сюда придут Инна и Ребекка. Что ты предлагаешь? — Поговори с ним. Скажи, что сама уже решила проблему и послала меня куда подальше, а я всё осознал и обещал больше за тобой не таскаться. Надави на него. Объясни реальный расклад. Если мы с ним друг друга покалечим или убьем, ты тоже в стороне не останешься. Обязательно найдутся доброжелатели, которые покажут на тебя пальцем и будут утверждать, что это ты подстрекала Массуда напасть на меня. На самом деле, может, никто этого и не сделает, но шанс на подобное есть, и Массуд должен это осознать. Тебя он подставлять точно не захочет. — Ты его опозорил и хочешь, чтобы он просто отошел в сторону? — внимательно глядя на меня, спросила Нила. — Ты сам-то понимаешь, что это невозможно? Я не смогу его убедить, да и не стану, наверное. Если ты до сих пор не понял, то скажу прямо. Массуд, потерявший авторитет, в мои планы точно не вписывается. А что касается подстрекательства к драке, так это смешно и недоказуемо. — То есть на то, что с ним станет после очередной попытки меня отделать, тебе плевать? — Нет, конечно. Я понимаю, что его победа не гарантирована и он, скажем так, может пострадать, вот только если он даже не попытается, то станет для меня совершенно бесполезным. — Не слишком ли откровенно для первой беседы с почти незнакомым человеком? — усмехнулся я, с интересом глядя на Нилу. — А ты и так всё понимал, причем еще до начала нашего разговора, — девушка вернула мне усмешку. — Что-что, а такие вещи я вижу неплохо. Ты стал другим, Рич. Причем буквально за пару дней, а может, и за один. Что произошло? Давай, рассказывай. Откровенность за откровенность. Именно в этот момент к нам подошли Ребекка и Инна, и я подумал было, что смогу увильнуть от ответа на неудобный вопрос, но Нила лишь взглянула на подруг и отрицательно качнула головой. Этого вполне хватило, чтобы обе девушки, как по команде сменили направление движения и выбрали себе место через пару столов от нас. — Я слушаю, — настойчиво произнесла девушка, и я понял, что отвертеться не получится. — Не сомневайся, дальше меня информация не уйдет. Ну-ну. Верить обещаниям девушек никому ничего не рассказывать я разучился еще пару лет назад. Впрочем, особо откровенничать с Нилой я и не собирался. Так, самую малость. — Вчера в Руинах я чуть не обзавелся дырой в черепе, а может, и парой дыр, — с неохотой произнес я, не сказав ни слова неправды. — Рой накрыл нас ракетами. Я получил чем-то по голове и в итоге остался в Руинах один. Выбираться пришлось самому. Думал, мне конец, но как-то дошел. Хорошо, что вояки устроили разборки с Роем, иначе вряд ли проскочил бы. Воспользовался резервным маршрутом через полузатопленный технический коридор. Мы им почти не ходим. Гадкое место — чуть не заблудился. В общем, о многом передумать успел, пока шел. А утром, пред самым подъемом, на меня из засады Массуд напал. И знаешь, я тогда на него посмотрел и понял, что все эти наши разборки — такая фигня по сравнению с тем, что я пережил в Руинах. Я даже попытался перед Массудом извиниться за тот пинок. Пообещал, что в твою сторону даже смотреть не буду и предложил просто разойтись. Если не веришь, попроси у Джея запись, он всё это на коммуникатор снимал. Только не помогло, конечно. Наверное, и не могло помочь. — Значит, чуть не сдох в Руинах и решил забыть о глупой юношеской любви? — что-то странное промелькнуло в глазах Нилы, как будто я ее действительно чем-то задел? — Ну, раз уж у нас сегодня праздник откровенности, то нет, конечно, — я покачал головой с удивившим меня самого спокойствием. — Я просто вдруг очень четко осознал, что для тебя я полная и абсолютная пустышка. Ни денег, ни связей, ни выдающихся способностей — ничего. После интерната я либо пройду через вербовочный пункт и навсегда исчезну с горизонта, либо останусь здесь и стану мелкой сошкой в Синдикате. Ну, или останусь гнить в Руинах, как уже чуть не случилось вчера. Нет здесь для таких, как я других вариантов. А вот у тебя они есть, но я в них никаким боком не вписываюсь. — Всё сказал? — нехорошо прищурившись, процедила Нила. — Ну, ты сама просила откровенно. — Дурак ты, Рич. Был дураком, получил по башке, неожиданно поумнел и обнаглел, но так дураком и остался, — чуть спокойнее ответила девушка. — Всё, уходи. Разговор окончен. С Массудом я, так и быть, поговорю, но ничего не обещаю. — Я рад, что мы поняли друг друга, — кивнул я, поднимаясь. — Вали уже, — с раздражением бросила девушка и демонстративно вернулась к чтению какого-то текста в планшете. * * * На минус третьем ярусе разрушенного мегаполиса сохранилось совсем немного помещений, пригодных для жилья или иного использования. После орбитальной бомбардировки городские коммуникации были сильно повреждены, и за взрывами вражеских ракет и снарядов последовал целый ряд крупных техногенных катастроф. Нижние подземные ярусы по большей части затопило грунтовыми водами, смешанными с канализационными стоками и многочисленными техническими жидкостями, многие из которых являлись весьма агрессивными. Из-за воздействия ударных волн и колебаний грунта в стенах образовались трещины, в которые просачивалась эта дурно пахнущая и опасная для жизни субстанция. Тем не менее, некоторые технические помещения на третьем подземном ярусе всё-таки удалось спасти от затопления и надежно изолировать от агрессивной среды. Несмотря на серьезные усилия, необходимые для их поддержания в пригодном к использованию состоянии, среди потомков выживших жителей мегаполиса эти помещения ценились достаточно высоко. Прежде всего, из-за той безопасности, которую они обеспечивали своим обитателям. Рой, скрывавшийся в промзоне, регулярно наносил ракетные удары по развалинам мегаполиса, и жители минус третьего яруса рисковали погибнуть от взрывов значительно меньше, чем люди, вынужденные проводить большую часть жизни на первом и втором подземных уровнях. Именно здесь, в одном из самых защищенных мест разрушенного города, находились квартира и офис смотрящего за районом. Самого района, в довоенном понимании этого слова, уже давно не существовало. На верху остались только разорванные и обожженные фрагменты металлических конструкций, куски рухнувших пластобетонных перекрытий и мелкое крошево из стекла, керамики и пластика. Еще осталось название: «Висячие сады». В современных условиях оно звучало дико, но менять его никто не собирался. По своей оснащенности средствами связи и системами безопасности эта берлога ничем не уступала конторам чиновников районной администрации, а в вопросах комфорта, пожалуй, их и превосходила. Дорогая, даже по меркам прошлой жизни, отделка, качественная мебель, чистота, яркое ровное освещение, две фигуристые секретарши… В общем, всё самое необходимое для создания рабочей обстановки для авторитетного и уважаемого функционера Синдиката. — Шеф, прибыл Майор из четвертого интерната, — чуть хрипловатым, но от этого только более притягательным голосом доложила Нина, отвечавшая сегодня за работу с посетителями. — До назначенного вами времени еще шесть минут. Сказать, чтобы подождал? — Пусть зайдет, — коротко бросил в микрофон селектора смотрящий, одновременно решив, что, пожалуй, сегодня именно Нине предстоит задержаться после работы, причем, скорее всего, до утра.