Он подставился под линию огня. Мой разум пытался уловить смысл и не мог. Я задавалась вопросом, знал ли Блэк, что они не станут его убивать. Я также задавалась вопросом, не подозревал ли он в этом дело рук дяди Чарльза. Кто бы это ни был, он изрядно потрудился, чтобы заполучить Блэка живым. В процессе они также ни в грош не ставили человеческую жизнь. Я понимала, почему Блэк мог сложить два плюс два, но все ещё не считала, что это дядя Чарльз. Я сомневаюсь, что даже мой дядя мог быть настолько хорошим актёром. Я позвонила ему сразу после первого звонка Кико, и чистая ярость, которую я ощутила в нем, пока описывала случившееся, гнев в его голосе, когда он говорил, что пошлёт кого-нибудь, убедили меня, что он не устраивал этого. Нет, мой дядя Чарльз не похищал Блэка, не в этот раз. Но я сильно подозревала, что он знает, кто это сделал. Я также намеревалась вытащить эту информацию из того, кого он пошлёт. Джеки также рассказала мне — или, может, я прочла с неё — что то, что они ввели Блэку, подействовало так быстро, что он все ещё бежал, когда начал падать. Его ноги подкосились буквально через секунду после выстрела. Джеки и остальные могли лишь беспомощно наблюдать, как Блэк пропахал бетон. Он даже не поднял руки, чтобы замедлить или остановить падение. Судя по сознанию Джеки, это чертовски её тревожило. Вдобавок к спецназу, она служила в армии и в обеих частях была награждена медалями. Она никогда не видела, чтобы кто-то вот так упал. Это потрясло её, даже учитывая все остальное, через что она прошла в ту ночь. Все услышанное в конференц-зале также кристально ясно сохранялось в моем сознании. Стерлинг был найден дома мёртвым, вместе с женой и детьми. Национальная Безопасность теперь считала, что машина, найденная за Лос-Анджелесским кинотеатром, была подставой, как и обнаруженные в ней файлы. Теперь многие из них считали, что все это было подстроено с целью похищения Блэка. Я слушала, как они обсуждают это за столом, не зная, кто я. Миллионер. В высшей степени эксклюзивная охранная компания. Прошлый опыт в спецоперациях. Доступ к сведениям Пентагона. Правительственный подрядчик. Может быть, личный враг с прошлой работы или, скорее всего, что-то связанное с разведкой. Требование выкупа маловероятно. Блэк холост, семьи не имеет. По документам числился сиротой, продукт системы опеки. Если бы кто-то шантажировал компанию, они уже выдвинули бы требования. Они не стали бы так долго тянуть время с нулевым контактом. Что касается самого нападения, они просчитали возможную последовательность действий. Выманить его со своего поля, подальше от его людей, замаскировать операцию под совершенно не связанное преступление, возможно, даже нарочно организованное. Заменить его нормальную команду подкрепления полицейскими силами, неспособными справиться с похищением по армейским стандартам… Они говорили и говорили. Несколько деталей проступили в моем сознании особенно чётко. Они полагали, что его, скорее всего, вывезли из Соединённых Штатов. Некоторые предполагали, что к данному моменту он может быть на другом конце света, на пути в какую-то страну или секретную тюрьму частной организации — может, в Марокко или Восточной Европе. Одно лишь выслушивание их предположений вызывало у меня физическую тошноту. Хотя меня все равно тошнило. Я старалась не думать о том, что это значит. Я уже собиралась встать, выйти из комнаты, взять ещё воды и снова позвонить Кико… Когда в комнату вошёл Ник. Все его тело держалось жёстко, в боевом режиме. Вид его здесь, одетого в поношенную кожаную куртку, входящего в комнату и сжимавшего кулаки с опасным выражением лица, вызвал такой интенсивный прилив облегчения, что я едва не выкрикнула его имя. Вместо этого я смотрела, как он окидывает взглядом комнату. Проигнорировав парня из Национальной Безопасности, который заткнулся и уставился на него, глаза Ника нашли меня. Он кивком головы показал мне следовать за ним за пределы комнаты. Я вскочила на ноги, от спешки врезавшись в стол. Команда Национальной Безопасности, Мозер, два агента ФБР, которым меня вообще-то представили, все посмотрели на меня. Как и Джеки и два других офицера спецназа. Я импульсивно наклонилась, сжимая плечо Джеки. — Тебе лучше пойти со мной, — тихо сказала я ей на ухо. Она подняла взгляд, хмурясь. Затем кивнула, отодвинув стул и вставая, чтобы последовать за мной наружу. Я не знала точно, чем я вообще думала, когда звала её с собой. Это ограничит то, о чем Ник, Энджел и я сможем поговорить, само собой, но при условии, что Декс и Кико тоже будут там, ещё один человек, не знающий, кем являлся Блэк, не будет иметь значения. Толпа, ждавшая нас снаружи, оказалась больше, чем я ожидала. Ник вывел меня туда, сказав, что у них нет для нас конференц-зала. Я знала, что отчасти Декс и Кико не хотели, чтобы наш разговор записывался. Так что я последовала за Ником к выходу из участка портовой полиции, и на яркий солнечный свет. Он ненадолго ослепил меня, заставляя поднять руку. Когда я опустила ладонь обратно, следуя за Ником налево от дверей, я обнаружила, что смотрю на множество знакомых мне людей и ещё нескольких незнакомых. Они все стояли вокруг, тихо разговаривая вокруг группы скамеек, деревьев в горшках и пустынных растений, украшавших эту сторону здания. Всматриваясь в эти лица, я пыталась осознать их, расставить приоритеты. Энджел. Кико. Декс. Я узнала в лицо ещё троих работников Блэка. Двое мужчин повыше, стоявших там, работали на моего дядю, который назначил их моими личными телохранителями. Мы с Блэком привыкли называть их Штука 1 и Штука 2, но теперь я также знала их имена. «Штуку 1» звали Рави. «Штуку 2» звали Эфраим. Рави был где-то шесть футов четыре дюйма[4] ростом, имел красную татуировку солнца сбоку шеи и шоколадно-каштановые волосы. Вопреки здравому смыслу он мне нравился. Эфраим был выше, может, на один дюйм[5] или типа того, у него было вечно суровое лицо и крашеные светлые волосы. По большей части он оставался для меня загадкой. Блэк как-то раз сказал мне, что Эфраим здесь совсем недолго — имея в виду эту версию Земли. Блэк, кажется, считал, что он все ещё переживает «проблемы адаптации». Они оба носили темно-карие контактные линзы, так что я понятия не имела, какого цвета их глаза на самом деле. Они оба выглядели взбешёнными, когда повернулись и наградили меня суровыми взглядами. Мне не нужно было спрашивать, почему. Мы с Блэком практически продинамили их, уехав сюда. Мысль о том, что Блэк говорил об этом в отеле, и как он меня смешил, вызвала резкую боль в груди. Сердито отбросив это чувство, я просканировала несколько новых лиц, все они тоже, должно быть, являлись людьми Блэка — просто судя по тому, во что они одеты. Я заметила, как некоторые из них окидывают меня любопытными взглядами. Я задавалась вопросом, кто из них был следопытами, о которых говорила Кико. Все они в некотором смысле казались мне одинаковыми. Подтянутые жёсткие мышцы, черные футболки, армейские татуировки и манера держаться. Все за редким исключением были коротко подстрижены и носили тёмные солнцезащитные очки. Некоторые из них засунули эти очки дужкой за ворот футболок. Все они выглядели вооружёнными. Я заметила всего три женщины, если не считать Кико. Кико заговорила со мной сразу же, как только я вошла в их маленький круг. — След уже остывает, — её голос звучал прямо, чётко. Она указала подбородком на одного из незнакомых мне парней. — Команда Хэмиша нашла лодку. Он, Лара и Родерик отследили её до крытого дока на Лонг Бич. Никаких отпечатков. Ничего, что мы могли бы использовать. — На кого она зарегистрирована? — спросила я. Джеки заговорила позади меня. — Ею владеет «Константин Групп», — когда Кико и я обернулись на неё, она поджала губы. — Вероятно, это значит, что наши ребята украли её из бухты, поскольку «Константин» владеет целым сегментом погрузочного пространства. Сотрудник, с которым я разговаривала, сказал, что это лодка компании, используемая рабочими для экскурсий, развлечения клиентов и так далее. На ней работала наёмная команда. Я кивнула, оборачиваясь к Кико. — Вы думаете, что они перевезли его по суше? Кико выдохнула, упирая руки в бока. Раздражение и сдерживаемая ярость исходили от неё ещё до того, как она заговорила. — Пока мы не можем этого подтвердить, док. Прямо там имеется аэропорт. Мы просматриваем планы полёта каждого самолёта, отбывшего за последние двадцать четыре часа. Мы прорабатываем все аэропорты, не только тот, что на Лонг Бич. Мы также просматриваем спутники, пытаясь понять, когда и как они его перевезли, но похоже тот, кто сделал это, принимал спутники в расчёт. — Что насчёт самой «Константин Групп»? — спросила я, хмурясь. — Могут ли они быть каким-то образом замешаны? Какие-то связи с Блэком? Или с этими криминальными семьями? — В этом направлении мы тоже работаем. Я взглянула на Энджел и Ника, которые тоже слушали. Энджел выглядела разъярённой. Не уверена, что я когда-либо видела её такой злой. Лицо Ника сохраняло его военное выражение, которое я хорошо помнила по Персидскому заливу. В этот самый момент тот, кого я до сих пор вообще не видела, заговорил слева от меня, возле алькова в боку здания. — Мне нужно поговорить с тобой, Мириам. Сейчас же. Я повернулась и вытаращилась. Там стоял дядя Чарльз, одетый в шоколадно-коричневый костюм, безупречную белоснежную рубашку и темно-зелёный галстук. Костюм казался слишком жарким для такой погоды, но я не видела, чтобы он потел. Поверх своих поразительных бледно-зелёных глаз он носил тёмные солнцезащитные очки, и теперь, когда я его чувствовала, та ощущённая по телефону ярость словно сочилась из его кожи. — Сейчас же, Мириам. У нас мало времени. Я посмотрела на Кико. — Можешь дать нам несколько минут? Она взглянула на моего дядю, хмурясь. Даже не читая его, я могла сказать — она знала, что в нем есть что-то странное. Я заметила, что она несколько раз так же посмотрела на Штуку 1 и Штуку 2. До меня дошло, что Кико понятия не имела, кто такой на самом деле дядя Чарльз. Блэк сказал мне, что фотографий криминального босса, «Счастливчика Люцифера», не существовало даже по неофициальным каналам. Мой дядя Чарльз, также известный как сам Счастливчик, отчасти был скандально известен тем, как мало людей могли его узнать. Кико, Декс и все остальные в «Охране Блэка» знали, кто он на бумаге, но крайне маловероятно знали его в лицо. Они определённо не знали, кем он приходился мне.