– Я… не знаю… – Соберись. Что ты видела снаружи? Дом, улицу? – не сдерживая раздражения, продолжал он. – Стену с большим рисунком. Кажется, это был летающий кит. – Не отставай, – бросил Рейн и, надвинув повязку на лицо, быстро вышел в коридор. Она только и успела надеть его тяжелую куртку поверх майки. Кусок ткани от разорванной рубашки пришлось обматывать вокруг лица уже на ходу. В самом конце этажа они прошли через выломанную дверь на противоположную сторону от улицы, где остались бандиты. Пройдя через разгромленную квартиру, Рейн распахнул окно и обернулся: – Сначала я, потом ты. Прыгаешь, а я помогу тебе не убиться. Выход далеко, поэтому внизу сразу быстро бежишь за мной, это понятно? – А просто перенестись к выходу из Чертога ты не можешь? – удивленно спросила она и сразу же пожалела об этом, встретив его жесткий взгляд. Он вылез в окно и спрыгнул вниз так, словно делал это каждый день. Перед тем как его ноги коснулись земли, сверкнула тусклая вспышка. Яра забралась на подоконник и оттолкнулась. Зеленый свет обеспечил мягкое приземление и ей. Они бегом добрались до перекрестка с висящим на проводах скелетом. Он все еще скалился, но теперь будто с сочувствием. Рейн быстро свернул влево, исчезая в тени домов, и она поторопилась за ним. Редкие широкие проспекты они старались пересекать как можно быстрее. Улицы петляли в разные стороны, и нужно было бежать то вверх, то вниз. Иногда они упирались в непроходимые завалы, и приходилось возвращаться, чтобы заново искать дорогу. Ее дыхание сбивалось, куртка оказалась неудобной и слишком тяжелой, но Яра изо всех сил старалась не отставать. Рейн свернул с очередной улицы и, быстро поднявшись по узкому тротуару, остановился у четырехэтажного дома из красного кирпича. Он выглядел сохранившимся. – Я думала, мы идем к выходу, – проговорила она, обращаясь к черепу на его спине, который казался дружелюбнее своего обладателя. – Мы быстро. – Рейн огляделся по сторонам и зашел в распахнутую парадную дверь. Зеленый свет его доспеха осветил старую лестницу. Пока они поднимались, на широких площадках дорогу им преграждали то перевернутые стулья, то столы. Двери на этажах были выломаны, а квартиры разграблены. На самом верху они остановились у стены, исписанной корявыми пошлыми надписями. – Дай руку, – попросил Рейн. Как только она коснулась его пальцев, он крепко сжал ее ладонь и потянул вперед. Охваченные зеленым светом, их руки прошли сквозь стену. – Не отпускай меня, если не хочешь ждать на лестнице, – сказал он и, шагнув вперед, исчез в стене, а потом его рука с силой, которой невозможно сопротивляться, втянула ее за собой. Единственная комната в квартире без двери показалась Яре огромной: повсюду были разбросаны вещи, полки на стенах покосились, и книги съехали на кровать. Рассматривая обстановку, она подняла голову к черно-серому рисунку на потолке. Он был жуткий и хаотичный, но его хотелось разглядывать, и внезапно он начал ей нравиться замысловатыми узорами, местами складывающимися в невероятно плавные и аккуратные завитки теней. Закончив недолгий осмотр своего жилища, развороченного обыском после ареста, Рейн что-то прорычал себе под нос и заговорил: – Какой надо быть дурой, чтобы по своей воле спуститься сюда? – Вероятно, круглой… Он не услышал ее тихий ответ и, сняв повязку с лица, продолжал говорить: – Язык проглотила? Может, тогда у друзей твоих спросим? – Слушай, я и без того понимаю, что поступила глупо. – Набравшись смелости, она заговорила громче и вдруг замолчала. – Подожди. Ты что, следил за нами? – Я случайно услышал ваш разговор в Цитадели, который, кстати, вы и не скрывали. И хорошо, что оказался здесь, а если бы нет? – Ярости Рейна не было предела. – Не думал, что болтовня дойдет до дела, но, когда этой ночью дома никого не оказалось, понял, что очень ошибся. – Так ты спустился сюда не вместе с этими… – Они подвернулись по пути, и в этом тебе невероятно повезло. Мне надо было заскочить домой. – Он окинул расстроенным взглядом комнату, а потом быстро добавил, возвращая к ней холодный взгляд: – Макса нет, и он не должен об этом узнать. – Что-то случилось? – забыв обо всем, спросила Яра. Рейн вопросительно вскинул брови: – Откуда мне знать? В нем два метра дури, они не дадут ему пропасть. – Подходя к ней вплотную, будто по глазам пытаясь прочитать мысли, Рейн повторил: – Макс не должен ничего узнать. Ей показалось, что радужки его глаз слегка озарились зеленым светом. Он ненадолго замер, а ей стало смешно. Причин вроде не было, но она разрывалась от хохота, словно черное небо над Чертогом само раскурило здоровенный косяк, и проветрить голову не было никаких шансов. – Черт, наверно, показалось, – прохрипел Рейн, все так же рассматривая ее глаза. – Я отвлекся и немного переборщил. Минут через пять смеяться будешь поменьше. – В чем дело? – Яра не могла успокоиться. – Это контроль настроения. В том доме, где ты мне заехала по морде, – паузой он выразил возмущение, – я подумал: то, что ты увидишь, тебя успокоит, но эффект вышел неожиданный. – Что это было? – спросила она, вспомнив железную маску. – Я не знаю. Обращаясь к чужим воспоминаниям, мы выбираем только их характер. Что ты видела? – Больше похоже на страшный сон, чем на правду, – давясь слезами, проговорила она. – Ладно. Посиди здесь пока. Я скоро вернусь, – сказал он и скрылся за приоткрытой дверью, ведущей в коридор. Широко открыв рот, Яра попробовала дать мышцам отдохнуть, и вместо звонкого смеха раздался глухой округлый звук, который заставил ее зевнуть и испортил плохо продуманную попытку отвлечься. Все еще глупо хихикая, она обошла комнату, а потом вышла в коридор. Рейн стоял на коленях под раковиной в ванной комнате. – Я что сказал делать? – Не хочу сидеть там одна. – Что, если мне нужно было уединиться? – пристыдил ее он. – Вряд ли это испортило бы сегодняшнюю ночь еще сильнее, – засмеялась Яра, ладонями вытирая влагу под глазами. Рейн с силой надавил на одну из кафельных плиток, и она открылась, словно двустворчатая дверца. В глубине оказался тайник. Достав оттуда несколько толстых свертков оранжевых купюр, Рейн сунул их в карманы. – Артём много рассказывает про тебя, – наблюдая за ним, заговорила Яра. – Про бои в основном, но мне показалось, что ты не сильно заботился о своем завтрашнем дне. – Иногда деньги нужны кому-то другому. – Что произошло между вами с братом? Кроме тяжелого детства и упрямых характеров? – С детством все было в порядке, – ответил Рейн, поднимаясь на ноги. – Пора уходить. Он вышел из ванной, прихватил старую косуху, лежащую среди вещей на кровати, и они спустились по лестнице на улицу, направляясь обратно на широкий проспект. – Значит, ты можешь перемещаться только раз в день? – спросила Яра, стараясь успевать за его широким шагом. – Матерь Хранительница! А ты можешь не болтать хотя бы раз в день? – в ответ спросил он и даже остановился, развернувшись к ней. Из темноты воззвал внезапный, пронизывающий звук, словно застонала огромная труба. Рейн на мгновение закрыл глаза и замер, будто этот зов обратил его в камень. Ветер подул со всех сторон сразу, обдавая их песком и пылью. Увлекая Яру за собой, он отступил назад, но за спиной раздался треск, переходящий в оглушительный раскат грома. Мощеная улица под ногами раскололась, камни из расщелины полетели во все стороны. Неведомая стихия, вырвавшись наверх, ненадолго стихла, а потом обрушилась на соседние дома, сметая их, как песчаные замки. Ее хаотичная траектория вынуждала принимать решение наугад, и они свернули на узкую улицу. Здание рядом начало с грохотом рушиться прямо на них. Одним сильным рывком Рейн прижал Яру к стене, заслоняя собой, и в следующий миг ужасающий грохот стих. В тишине раздавалось только их тяжелое дыхание. Выглянув из-под его плеча, она увидела, что они все еще в Чертоге, но совсем в другой его части. – У тебя получилось… – Скажешь мне это еще раз, когда выберемся отсюда. До выхода придется еще прогуляться. В своем славном прошлом этот квартал напомнил бы ей открытку из маленького городка где-нибудь в Бельгии. Дома из темного кирпича со строгими окнами, но с дверями всех цветов и размеров стояли тесным рядком вдоль улицы, в конце которой виднелся мост. В реке под ним воды не было, а на другой стороне опять показались груды земли и камней. – Нам туда! – Рейн кивнул в сторону моста и пошел вперед. Смотря вслед, Яра только удивлялась, как ему так легко удавалось быстро пробираться через завалы. Он даже не терял равновесия, случайно наступив на неустойчивый камень, и двигался точно сумеречный кот с идеальным ночным зрением. Она же тем временем уже дважды споткнулась, карабкаясь наверх. Неодобрительно качая головой, Рейн помог ей спуститься. Они подошли к первому же дому с фасадом, отделанным черными деревянными панелями, и разбитыми окнами. Над входом висела покосившаяся вывеска с названием трактира «Безумная Грета». А на стене красовалась уже знакомая надпись кривыми буквами: «Мертвецы – дальше». – И здесь… Что за «Мертвецы»? – шепотом спросила Яра. Рейн остановился на пороге и почти бесшумно выругался, а потом посмотрел на нее и поднес палец к повязке, закрывающей рот. Внутри жалобно заскулила собака и раздались нервные голоса. – Еще немного – и меня бы накрыло вместе с Бесом, – срываясь на крик, говорил кавказец. – Его голову просто расплющило! – Насрать, – отвечал хозяин мастифа, – Гиви, понимаешь, мне пса жалко? – Прибей его. На хрен он тебе такой нужен? – Разберусь! – громыхнул на него первый. – Дай ствол! Через несколько секунд собачий вой оборвался громким выстрелом. Рейн и Яра остались стоять у порога в тени стены, а голоса тем временем стихли. Она чувствовала магов совсем близко. Оба бандита сильно ослабли, когда бежали от стихии. Один из них, седой и с красной банданой на лице, показался, а второго не было видно, но по акценту Яра узнала его. – Все дороги ведут к проходам, – голос звучал издали, но быстро приближался. – По старой дружбе мы тепло встретили тебя, а ты взял и сбежал с нашей добычей. Рейн вышел из тени дома. Стальные кольца на его руках и татуировки на теле под курткой стали сверкать зелеными искрами, образуя доспех. – Я ее украл. Разве на Кавказе не так принято? Седой бандит, покачиваясь, спустился со ступенек и наставил на него пистолет: – А что ты на это скажешь, позер хренов?