Не секрет, что все производители медийного контента — хоть телевизионного, хоть ю-тубного — находятся в бесконечной и беспощадной конку­ренции друг с другом за рейтинги и количество просмотров. И вот эти производители видят, как интерес ауди­тории неумолимо склоняется к простым темам и примитивному юмору, к коротким и бессмыс­ленным формам. Что происходит дальше? Производители вступают в гонку за примитиви­зацию контента. У них теперь соревнование — кто сделает проще, глупее, дурнее и ярче? Кто сделает, тот и получит основной кусок общего рекламного пирога. А поскольку деньги там крутятся большие, побороться есть за что. И борются, не покладая рук. Когда я почти пятнадцать лет назад пришёл на теле­видение, там существовала такая присказка: «Давайте встанем на четвереньки, уткнёмся в теле­визор и посмотрим на свою работу глазами нашего зрителя!» Сейчас, впрочем, телевизионщики и сами уже передвигаются по-пластунски — дальше падать некуда. О других «медиа» я уж и вовсе молчу. Кто-то, впрочем, опять-таки весьма глубокомыс­ленно изречёт, что, мол, всегда так было — глупые зрелища для плебса и высокое-чистое-вечное — для тех, кто понимает. Глубокомысленная глупость. Сложное (высокое-чистое-вечное) являлось в прежние времена пропуском в высший свет, куда люди стремились, потому что жизнь внизу иерархической пирамиды была тяжёлой, если не сказать ужасной. Сейчас нет ни того «света», ни той «пирамиды» (по крайней мере, в челове­ческих головах), а потому и сложное тоже тает на глазах. Поскольку общий уровень контента снижается (а это так), даже интеллектуальный, казалось бы, продукт на самом деле становится менее интеллектуальным. Лишь на общем фоне, где царствует абсолютный примитив, он кажется чем-то особенным. Но это вовсе не значит, что он действительно сохраняет прежнюю сложность. Думаете, что это проблема медиа-индустрии? И снова сомнительный аргумент. Контент — это то, что формирует нас (хотим мы этого или нет — вы то, что вы знаете). Если сложного контента всё меньше, а потреблять его всё сложнее из-за бесконечного числа отвлекающих факторов, то скоро уже не будет и сложного человека. Царство примитива — это уже новая реальность. Но скоро это будет уже даже не царство, а иго. Кто-то скажет, что ничего плохого в этом бесконечном потреблении информации нет. Так, впрочем, говорит любой человек, страда­ющий патологической зависимостью, — хоть алкоголик, хоть наркоман, хоть игроман. Мол, да, есть издержки, но в целом — дело верное! Правда в том — и это доказано во множестве научных экспериментов, — что наше сознание не мультизадачно. Поэтому вы или потребля­ете информацию, или думаете: или одно — или другое; вы не можете делать то и другое вместе. О нейрофизиологических механизмах этого явления мы будем говорить чуть позже, а пока — приведу такой научный факт. Если же вы всё время потребляете информа­цию, то когда вам думать?.. Ответ очевиден — вам некогда. И с интеллектуальной функ­цией мозга происходит примерно то же самое, что с телом космонавта, который многие месяцы находился в невесомости: мышцы атрофируются, и ему требуется помощь экзоскелета. Впрочем, имен­но подобный экзоскелет для мозга современ- ные техноло­гии нам как раз и предлагают. И правда: чело­веку всё меньше и меньше нужно о чём-то задумы­ваться. В любой ситуации у нас под рукой есть мобильный телефон, и скоро этого будет абсолютно достаточно для решения вообще любой сиюминутной проблемы, с которой вы только можете столкнуться. Вы не только всегда можете себя развлечь с помощью телефона, но и знаете, например, как вам куда-то попасть — спасибо картам, навигаторам, рекомендательным сервисам, приложениям, в которых указаны все возмож­ные пункты назначения (от аптеки и музея до публичного дома). А если что-то пойдёт не так, вы всегда можете обратиться к ка­кому-то другому сервису и всё уточнить. Раньше вы должны были продумывать все свои встречи заранее — и до мелочей: где конкретно вы встречаетесь, в котором часу или, например, какой код на входнойдвери, что сказать на проходной, на сколько мы можете опоздать и т. д. Если у вас только домашний телефон, то найтись или предупре­дить визави о задержке, не обговорив это :»аранее, вы не могли. Точно так же вы можете не задумываться, сколько у вас при себе наличных. Сейчас у вас есть карта, есть деньги на телефоне, какие- иибудь Яндекс-деньги, в конце концов. Тогда как в прежние времена, отправляясь за покуп­ками, вы всегда должны были подумать о том, что будете покупать и сколько денег вам для этого потребуется. То есть это был процесс постоянного и полноценного обдумывания — прогно­зирования будущего, причём в деталях. У моей мамы в доцифровые времена дважды воровали кошелёк в магазине, и она всегда знала до последней копейки, сколько там было денег. Сейчас никто такие мелочи в голове не держит. С одной стороны, это и неплохо — зачем всякую ерунду запоминать? Но, с другой стороны, мозг больше не нуждается в том, чтобы заглядывать в будущее. Он больше не строит модели будущего, он не видит нас в нём. Поэтому не удивляйтесь, если не знаете, чего «хотите на самом деле» и что для вас «по-настоящему важно». Конечно, как тут захо­теть чего-то в будущем, если самого этого буду­щего в нашей голове толком нет? Не простра- ивается, не рисуется... Зато у нашего мозга есть теперь цифровой экзоскелет. Оплата любого рода услуг — такси, покупка цветов или пиццы, бесконечный шопинг в интернет-магазинах и на интернет-бара­холках — всё это на раз-два. Мобильные приложения позволяют вызвать курьера или сексуального партнёра, найти чело­века, который погуляет с собакой, посидит с ребёнком, обучит его иностранному языку и заодно уберётся в доме. Там же — в интер­нете — вы найдёте книги, игры, фильмы, сериалы и т. д. Раньше всё это нужно было искать в действи­тельной реальности — в пространстве и времени. Вы должны были знать о том, что вам нужно, на своём опыте, держать это в голове, иметь огромную и чрезвычайно сложную карту реальной жизни (с местами, людьми, предметами, возможными слож­ностями, договорённостями и т. д.). Сейчас ничего этого больше не нужно — достаточно нескольких кликов. Конечно, эта цифровизация невероятно упрощает нашу жизнь! 100%! Впрочем, она упрощает жизнь не столько нам, сколько нашему мозгу. А это, в свою очередь, упро­щает наш мозг. Добравшись куда-то по навигатору, вы не запом­ните дороги — ваш мозг просто не станет себя этим утруждать. Если же вы едете без навигатора, он, напротив, будет схватывать массу подробностей, деталей, запомнит их и построит сложные связи внутри себя. Вы спросите — а зачем нам запоминать всю эту ерунду? И я отвечу: совершенно бессмыс­ленно! Как нет смысла, например, в спортив­ных тренировках — ведь ни медали, ни денеж­ные призы за них не дают. Они пригодятся вам позже, а прямо сейчас — да, смысла нет никакого. Гак что дело не в том, что вы запоминаете что-то, что вам потом будет нужно. Дело в том, что ваш мозг учится таким обра­зом строить сложный интеллектуальный объект: некую структуру, которая состоит из множества элементов. ()н эту структуру складывает, прокручивает, тренирует тем самым свои внутренние связи и развивает специфические отделы коры головного мозга. Впоследствии вы сможете использовать эту его способность к сборке с ложных интеллектуальных объектов при решении других задач. Ксли, конечно, эта способность будет в вашем мозгу сформирована... Так что с деньгами, дорогой и т. д. — это лишь маленький и почти несущественный пример. Если он нравится, подумайте о множе- стве других цифровых экзоскелетов, кото­рые лишают ваш мозг необходимой ему тренировки. Пораскинув мозгами, вы обязательно убеди­тесь в том, что ваш мозг уже начал халтурить и прогуливать «занятия». Главное — не прятать голову в песок, и вы увидите, что цифровые сервисы, подменяя работу вашего мозга, уже оставляют вас в дураках. Ну, или, если угодно, превращают в идиотов. Правда в том, что если наш мозг не трени­ровать — и именно в таких мелочах, — то он не решит и сложной задачи. Олимпийские чемпионы не начинали с веса штанги в двести килограммов, с двухметровой высоты планки для прыжка, с тройных тулупов. Сначала они учились держать гриф штанги, прыгать через лужу и просто держаться на коньках. Не следует думать, что мозг работает иначе. Это тренируемый орган, нуждающийся в серьёзном и постоянном обучении. Если спортсмен забрасывает свои тренировки, он теряет форму. Впрочем, то, что он потерял физическую форму, легко засвидетельство­вать — проверьте его. А что, если за него на соревнованиях выступит андроид-двойник? Как вы об этом узнаете? Никак. Именно это и происходит с нашей интеллектуальной функцией, которая обзаве­лась теперь тем самым цифровым двойником. И как теперь понять, что мы потеряли интел­лектуальную форму? Откажитесь на несколько дней от интернета, бан­ковских карто­чек, гаджетов и прочей техники с электронной начинкой — и вы узнаете, на ка­кую жизнь спосо­бен теперь ваш мозг. Результат, поверьте, буд­ет немного шо­кирующим. Ско­рее всего, вы не сможете даже связаться со своими близкими и друзьями, потому что банально не знаете номеров их телефонов. Возможно, у вашего мозга был неплохой образовательный опыт в детстве и юности — в доцифровую эпоху. Но не думайте, что этого интеллектуального запаса вам хватит на всю жизнь: во-первых, чем взрослее вы станови­тесь, тем вашему мозгу сложнее создаватьновые связи, а, во-вторых, если кто-то или что-то позволит ему расслабиться, поверьте — он сделает это с оттягом. НЕЙРОФИЗИОЛОГИЯ ЗАВИСИМОСТИ Группа учёных из Университета Эмори в Атланте использовала фМРТ[2], чтобы отсле­дить, что происходит в мозгу человека, когда он передаёт ответственность за принятие решений каким-то внешним силам. В рамках данного эксперимента «внешними силами» стали финансовые аналитики. Испыту­емым предлагалось принять или отвергнуть некое финансовое предложение. Участникам объяснили, что им будут помогать «авторитетные» эксперты. Дальше перед человеком, помещённым в аппарат фМРТ, появлялись предложения по сделкам и вложениям, а также высвечивалась рекомен­дация эксперта: «принять» или «отклонить». Но в ряде случаев указывалось — «мнение эксперта недоступно». Как, вы думаете, вёл себя мозг подопытных? Наверное, вы угадали. Если выдуманная «экспертная оценка» убеждала их принять пред­ложение, они с лёгкостью его принимали, если нет — тут же отклоняли. Собственно, в самом мозгу было в этот момент тихо, как в танке. И только в тех случаях, когда испытуемые видели фразу «мнение эксперта недоступно», их мозг начинал работать, активизируя центры принятия решений в коре головного мозга. А теперь подумайте о том, что происходит с нами, когда мы обращаемся за помощью к разно­образным мобильным приложениям, агрегаторам и интернет-магазинам. Они представляют собой один большой «рекомендательный сервис». Хотите лучший ресторан — вот он! Гостиницу — пожалуйста! Кино посмотреть? Вот лучшее! Музыку послушать — пожалуйста, подборка под настрое­ние! Что-то почитать — вот бестселлеры! Думаете купить фен? Прекрасно! А вот что купили те, кто интересовался данным товаром! Конечно, вам кажется, что вы всякий раз думаете, принимая соответствующие решения, но это лишь иллюзия. На самом деле ваш мозг уже всё решил — доверять предложению. Ведь в противном случае ему надо напрягаться, а это трата энергии и сил. Эволюция же научила нас экономить силы, если можно их не тратить. В результате вы оказываетесь в классической «ловушке потребителя»: продавец знает, как продать вам товар. Это основа современного нейромаркетинга. На этом стоит сейчас вся экономика: убедить людей купить то, что им на самом деле совер­шенно не нужно. На каждый год запланирован релиз новой серии того же самого продукта, подан­ного под новым углом. Новая модель iPhone — вы просто обязаны это купить! Наш мозг больше не думает — он бежит по проложенным за него тропам. Почему же мы этого не замечаем? Всё из- за идиотского самомнения: мы считаем себя умными: нас, мол, не проведёшь! При этом, если всё стадо бросилось в загон — и нам туда надо! Причем впереди всех — мы же их «умнее»! И вот вопрос: решитесь ли вы убить в себе этого идиота, считающего себя «самым ум­ным»? Не знаю. Но имеет смысл об этом подумать. Второе обстоятельство: ДЕЛЕГИРОВАНИЕ МЫШЛЕНИЯ Мы, не осознавая того, делегируем цифре свою интеллектуальную функцию. Когда я рассказываю об этом в своих статьях и на лекциях, мне часто говорят: ну вот, раньше тоже все боялись, что из-за калькуля­торов люди разучатся считать, — но не разучи­лись же! Довод, честно говоря, так себе. Предлагаю задуматься о том, что происходит на самом деле. У нашего мозга есть удивитель­ная способность расширять границы нашей, так скажем, «самости». Возьмите, например, вилку и попытай­тесь понять, где ваш мозг ощущает конец вашей руки: в том месте, где вы фактически держитесь за вилку, или там, где кончается сама вилка? Да, там, где кончается сама вилка, а также — где кончается ручка, молоток, мухобойка, клюшка для гольфа и т. д. В противном случае мы бы просто не управились с этими предметами.