Виолетта потянула его в сторону моста, чтобы лучше разглядеть, высившийся с той стороны реки, памятник. А затем вдруг резко остановилась и внимательно всмотрелась в его лицо. Медленно она подняла руку и нежно провела пальцами по линии его бровей, спустившись по прямому носу к изгибу губ. Степан тяжело задышал. Крепко прижав ее к себе, он хрипло спросил: — Что ты хочешь? — Поцеловать, — прямо заявила Виолетта. Мужчина, не медля ни секунды, осуществил ее желание. Придя домой, Виолетта пожелала ему «Спокойной ночи», ушла в свою комнату и плотно закрыла дверь. Облокотившись спиной на нее, девушка счастливо улыбнулась. Конец лета решено было справить на природе. Степан жарил шашлыки на мангале. Виолетта сидела на берегу реки. Августовский ветер звал за собой осеннее ненастье. Небо то закрывалось темными тучами, то расцветало в солнечных лучах. Водная стихия покрывалась рябью. С грустью она отмечала плывущие пакеты, бутылки — свидетельство присутствия людей. Человеческие сердца покрывались коркой льда или горели огнем ненависти от боли, а река плакала от нечистот, ни в силах выразить свое недовольство. Виолетта повернулась навстречу ветру. Волосы развивались, напоминая змеиный танец. Лицо зарумянилось от холодного потока воздуха. Девушка подошла к мангалу, желая согреть руки. Несмотря на ненастный день, она получала удовольствие от общения с природой. Лес здесь, конечно, не дышал чистотой. Повсюду виднелись следы пребывания людей, слышались крики, звуки музыки. Но серый город с его шумными улицами оставался позади. Она скромно съела небольшую часть шашлыка и снова повернулась к реке. Воспоминания уносили ее в родную деревню. Степан тихо сидел рядом. Ему импонировала ее грусть и молчание. Не любил он больших компаний и вечеринок. А на природе хотелось именно отдохнуть от человеческого общества. Шашлыки и конец лета были всего лишь поводом узнать ее лучше, понять, что творится в душе длинноногой красавицы. Виолетта сидела в машине и грустно следила за сменой пейзажа за окном. Уже начали появляться первые признаки городской цивилизации. Резко развернувшись к водителю, она спросила: — Если бы у нас были близкие отношения, что ты не смог мне простить никогда? — Измену, — честно ответил Степан. — А сам? — заинтересованно продолжала спрашивать девушка. — Что сам? — не понял вначале он. — Сам, в смысле, изменять? Для меня такое не характерно. — Ты хочешь сказать, что хранишь верность в отношениях? — съязвила она. — Да, — твердо сказал мужчина. Он остановил машину и включил аварийку. — А теперь есть вопрос у меня. Ты всерьез хочешь отношений или это очередная шутка? — Всерьез, — ответила спокойно Виолетта. — И я тоже не прощаю измен. Степан наклонился, приближаясь к ее губам. Нежный и легкий поцелуй постепенно превращался во все более жаркий и страстный. Тяжело дыша, они с трудом оторвались друг от друга. — Продолжим дома? — шепотом спросила девушка. — Буду только рад, — в тон ей ответил мужчина. Его большой палец погладил ее по нижней губе, вызвав тяжелый вздох. Машина наконец-то набрала скорость и двинулась вперед. Степан проснулся сегодня раньше обычного. Ему хотелось поверить в реальность происходящего. Семь ночей они провели вместе. Семь счастливых ночей, наполненных нежностью и страстью. Включив ночник со своей стороны кровати, мужчина повернулся набок и облокотился на правую руку. Виолетта мирно посапывала. Волосы рассыпались по подушке. Одеяло наполовину свесилось вниз. Степан усмехнулся: и ему укрыться не дала, и сама не смогла. Ему нравилось просыпаться вместе с ней. Раздавался веселый трезвон будильника. Он обычно медленно поднимался с кровати, растирая виски. Виолетта же вскакивала и мчалась раздвигать тяжелые шторы. Степан специально приобретал их для спальни, так как уснуть мог только в полной тишине и темноте. Ей же они казались мрачноватыми, и утром первым делом комната наполнялась естественным освещением. Девушка распахивала также створку окна, впуская внутрь теплого помещения струю холодного воздуха. Высовываясь, она вглядывалась вниз и наблюдала, как просыпается город. С радостью заявлялось и о дождливом, и о солнечном дне: рука выставлялась под струи ливневого дождя или глаза щурились при встрече с солнечными лучами. Степан не раз уже задавался многочисленными вопросами относительно нее, но ответы на большинство из них так и не нашлись. Почему тогда остановился? Зачем привел к себе домой? Да, он оправдывал себя тем, что хочет узнать тайну карточных игр, однако до сих пор не приложил ни единого усилия, чтобы понять истину. Почему поселил ее у себя? Чем объяснить его безграничное доверие к практически незнакомой женщине? Он сам не понимал своих поступков. Степан был уверен, что она не обманет. Любить не любит, но не предаст, не обворует и не уйдет без объяснений. Его чувства к ней не были похожи на страсть, скорее — влюбленность, нежность, желание заботиться, дарить радость. Предупреждая трель будильника, Степан ласково провел ладонью по лбу, очертил большим пальцем линию ее губ. В ответ рот приоткрылся, готовый к утреннему поцелую, который не замедлил произойти. Вечером Виолетта вернулась, радостно потряхивая железнодорожными билетами перед ним. — Он берет меня с собой в Питер! Ты представляешь? — восторгалась девушка. — Зачем? — недоумевая, поинтересовался Степан. — На конкурс причесок, — пояснила она. — Ты будешь делать прически? — усомнился мужчина. По ее рассказам, парикмахер из нее был никудышный, и вдруг участие в профессиональном состязании! — Я? — удивленно воззрилась на него Виолетта. — Ты не понял, еду моделью. Ему волосы мои нужны! Обещал гонорар хороший заплатить, если буду паинькой и дорога за счет конкурсанта. — С кем ты едешь? — несколько ревниво уточнил Степан, услышав местоимения мужского рода. — Я не поняла, ты хочешь мне запретить? — настороженно прошептала она. Неужели, жизнь опять напоминает круг. Ей опять диктуют, куда идти, что делать, с кем общаться, с кем нет. Виолетта поджала губы, приготовившись к бою. Сейчас он чувствует себя главным: мол, живет на его территории и за его счет, но и она уже не та, что три месяца назад. Ноги вытирать об себя не позволит. Степан даже опешил от блеснувшей в глазах ненависти и упрямо сжатых губ. — Это тебе решать: поехать или остаться, — спокойно заключил он. — Конечно, мне, — заносчиво ответила Виолетта. — Когда? — равнодушно поинтересовался он. — Завтра утром. Проводишь? — Надолго? — сдержанно поинтересовался мужчина. Виолетта, несколько успокоившись, сообщила: — Дня на три. Вечером все происходило как обычно, но в то же время не так. После ужина они посидели в гостиной у телевизора. Разговор не клеился. Возникшее напряжение мешало сосредоточиться. Он поцеловал ее осторожно и бережно, а она, отвечая, вдруг вспомнила об Александре. Тот никогда не считался с ее настроением и желаниями. Важной была только его персона. Картины из прошлого захлестнули ее. Она резко отстранилась от Степана и, отвернувшись, легла на край своей половины. Мужчина мрачно посмотрел на ее прямую спину и вышел из комнаты. Виолетта тихо плакала. Воспоминания о счастливых моментах их совместной жизни перечеркивались его уходами и оскорблениями. Как долго он обманывал ее, держал на коротком поводке сказками о свадьбе, о детям! Как бросил ее одну, как выкинул ее вещи! Как мог любящий человек так поступить? Неужели в его сердце не дрогнуло в беспокойстве о ней и их дочери? Воспоминания причиняли острую боль. Никогда она больше не сможет поверить мужчине. Даже такому как Степан. Все они кормят обещаниями, проявляют нежности, а потом врут и уходят. Виолетта не заметила, как уснула. Ей казалось, что она бродит по длинному коридору, который плавно перешел в лес. Она бегала по нему и кого-то звала. Деревья-близнецы прижимались друг к другу все плотнее, словно отгораживая ее от цели. Ветки хлестали по лицу, оставляя царапины. Однако она все рвалась вперед. Вдали появился силуэт человека. Он обернулся и помахал ей рукой. Это был Александр. Виолетта резко остановилась и покачала головой. В душе воцарилось спокойствие. Губы расплылись в улыбке. — Александр, — услышал Степан. Всю ночь он пытался уснуть, но так и не смог, пытаясь понять загадочное поведение рядом лежащей девушки. А сейчас еще и имя чужое произнесла. А лицо прямо просияло. Интересно, а занимаясь с ним любовью, она о ком думает? Мужчина встал. Дело близилось к рассвету. Скоро она уедет, а с ним останутся мрачные мысли. Виолетта же, наоборот, проснувшись, ощутила себя бодрой. Она быстро покидала вещи в сумку. Степан молча наблюдал за ее активностью. По дороге на вокзал никто не нарушил тишину. Уже на перроне Виолетта схватила его за руку и прошептала: — Прости за вчерашнее. Мужчина резко спросил: — Кто такой Александр? Девушка удивленно посмотрела на него и как-то вся сжалась. — Александр? — прошептала она. — Во сне ты прошептала его имя, — сказал он строчкой из известной песни. — Прошлое, — только и успела ответить она. В этот момент подбежал парикмахер со своей свитой и потащил ее в вагон, на ходу инструктируя. Виолетта несколько раз обернулась. Грусть и боль вновь заняли свое место в карих глазах. Утренняя радость утонула в мрачных воспоминаниях. Степан уже жалел о своем вопросе. Он не стал махать и смотреть вслед отъезжающему составу, повернулся и исчез в толпе. Виолетта с беспокойством всматривалась в лица встречающих. Конкурс прошел удачно. Прически были потрясающими. Ее волосы вызывали восхищение не только у мастеров, но и у других моделей. Девушка чувствовала себя красивой. Она с достоинством демонстрировала искусство своего мастера. Все три дня ей не давали покоя воспоминания о прощальном разговоре, но заставить себя позвонить так и не смогла. Только отправила сообщение о времени прибытия. Она опять отправлялась в никуда. Как поступит Степан, захочет ли продолжать с ней отношения? Единственное, в чем она была уверена: уговоров и мольбы о помощи с ее стороны не будет. Хватит унижений в жизни. Всю ночь в поезде она следила за сменяющимися пейзажами. Города, леса, деревни, реки проносились с бешеной скоростью. Темные ночные силуэты качающихся деревьев были похожи на великанов, провожающих железнодорожные составы. Свет в окнах деревенских домов, словно маяк манил к себе. Виолетта вспомнила о своих родных стенах. Интересно, как там мама? Пусть дочь для нее отрезанный ломоть, но мама была и есть самым дорогой и близкий человек. На одной из станций взгляд остановился на влюбленной паре. Они все никак не могли расстаться. Девушка уже зашла в вагон, а парень продолжал говорить и посылать воздушные поцелуи. В ночной тишине его признания звучали торжественно громко. Виолетта с завистью смотрела на сцену прощания. Интересно, а ее ждут, скучают? В окне так и не мелькнуло знакомого лица. Девушка печально вздохнула и двинулась следом за мастером-победителем. Он шумно обсуждал свою победу с друзьями, видимо такой же нетрадиционной ориентации, как и у него. На перроне они помахали ей на прощание и поспешили в ожидавшее такси. Виолетта остановилась в недоумении. Куда идти? В этот момент кто-то попытался вырвать из ее рук тяжелую сумку. Она резко обернулась, желая ударить нахала клатчем. На нее смотрели смеющиеся глаза Степана. Девушка тут же опустила сумку и бросилась ему на шею. — Я тебя ждал, — прошептал он. − И я скучала. Степан отвез ее домой, а сам умчался на работу. Вечером Виолетта приготовила вкусный ужин. Степан вернулся домой позже обычного, уставший и поникший. Ужин прошел в тишине. Ей хотелось поделиться впечатлениями от поездки, выплеснуть бурную радость, однако его вид громче всяких слов говорил о том, что лучше промолчать. Мужчина тихо поблагодарил и ушел в свою комнату. Виолетта прибралась. Ей очень хотелось сегодняшний вечер провести вместе с ним. Она в нерешительности остановилась около его двери и постучала. В ответ − тишина. Виолетта все же зашла. В комнате никого не было. Однако обнаружился вход в смежное помещение, который она при предыдущем осмотре не заметила. Степан сидел и смотрел на разложенные на полу чертежи. Девушка заинтересованно взглянула туда же. − Ты собираешься строить торговый центр? − спросила она.