– В смысле? – нахмурилась я. – Предположим, она явилась выяснять отношения, но в этот раз все закончилось плохо для нее, а вовсе не для пассии Зорина. – И сейчас она где-то залечивает раны? – Я бы, кстати, психушки проверил, – сказал Клим. – Вдруг муженек ее туда упрятал, а мамаше сказать забыл, чтоб не таскалась с апельсинами и не досаждала врачам. – Интересная версия, – кивнул Бергман. – На бывшую любовницу Зорина, Марину Мельникову, тоже стоит обратить внимание. – С какой стати? – спросил Клим. Отвечать на этот вопрос мне не пришлось, потому что заговорил Бергман. – Она рассчитывала, что Зорин на ней женится, просто потому, что он стал соломенным вдовцом, или у нее была куда более веская причина? – Укокошили первую супругу на пару, а Зорин с крючка вдруг сорвался? – хмыкнул Клим. – Оттого она вены и резала? А что, мне версия нравится. Могла, кстати, и со второй женой помочь. В надежде на большую благодарность. – У тебя какие новости? – спросила я Бергмана. – Нелли ищут, но о преступлении речь пока не идет. Так что у следствия нет повода подозревать Зорина. – Ну да. Если нет трупа, то преступления вроде бы тоже нет. – О многочисленных любовных связях Зорина им известно? – спросила я Бергмана. Он пожал плечами. – Зорин признал, что в прошлом они были. Но после инцидента с секретаршей он – верный супруг. – А как же некая Алла? – Она могла появиться позднее или твоя подруга ошиблась. – Или Зорин попросту соврал. – Алла Дмитриевна Самохина, – сказал Клим. – Работает в юридической фирме «Охлопьев и Ко». Офис-менеджер. Кто-нибудь знает, что это такое? – усмехнулся он. – Сегодня Зорин заезжал в эту контору, пробыл минут двадцать, затем отъехал на пару сотен метров и стал ждать. Из конторы выпорхнула девица, и они немного пощебетали, сидя в его тачке. – Значит, подружка, скорее всего, есть. Если это не что-то другое… – заметил Бергман. – Что? – нахмурилась я. – Он пытается провернуть какую-то аферу, связанную с деньгами жены? Офис-менеджер в этом вряд ли особо поможет. – Кто знает, – пожал Бергман плечами, а Клим продолжил: – Это не самое любопытное. Простившись с девушкой, Зорин отправился в село Ступино, что в двенадцати километрах от города. И больше часа находился в доме местного священника, отца Тихона. Тот вышел его провожать, прощались весьма дружески. – И что здесь интересного? Скорее всего, отец Тихон – его духовник, у Зорина непростой период в жизни… – Ты не дослушала, – сказал Клим. – Я потолковал с одним словоохотливым мужичком из местных. Отец Тихон, в миру Мерзляев Тихон Андреевич, от службы отстранен. Но по-прежнему проживает в доме, принадлежащем церкви, а на службу сюда приезжает священник из города. На сайте епархии есть подтверждение, с формулировкой «временно отстранен», но, как всегда, никакой конкретики, слуги божьи предпочитают помалкивать. Мужичок рассказал, что батюшка ох как непрост, и известен тем, что изгоняет бесов. Едут к нему со всей России и даже из ближнего зарубежья. До поры до времени в епархии на это смотрели сквозь пальцы, хотя церковь, как я понял, все это не приветствует. Но не так давно вышел скандал: привезли бесноватую девку, а после изгнания дьявола она угодила в больницу. Ее отец, который обо всем узнал задним числом, обратился в прокуратуру. Девицу из больницы вскоре выписали, но замять скандал сразу не получилось, поэтому батюшка пока безработный. – И какое все это имеет отношение к нашему делу? – спросила я. Клим пожал плечами. – Я бы с батюшкой все-таки поговорил, – с задумчивым видом произнес Бергман. – У тебя все? – Да, не считая одного момента: дочь Зорина сегодня вышла через калитку позади дома и спустилась в овраг, где и пробыла довольно длительное время. – Что она там делала? – Ничего. Устроилась на поваленном дереве и просто сидела. Я спускаться не стал, видел ее сверху. – Может, она курила или еще что-нибудь? – предположила я. – В общем, занималась тем, что не предназначено для глаз родителя. – Ничего подобного. Она просто сидела, сунув руки в карманы куртки. И что-то бормотала себе под нос, губы шевелились, но я ничего не расслышал. – Стихи сочиняла? – предположила я. Клим пожал плечами. – Или молилась. Или жаловалась на свою сиротскую долю. Вариантов много. – Девочка хотела побыть в одиночестве. Ничего необычного в этом нет. Допустим, овраг не самое подходящее место, но он рядом с домом… – С девочкой следует поговорить, но Зорин нам это вряд ли позволит. Вот еще что. Передвижение Нелли в день исчезновения пытались отследить по камерам. Но ее машину зафиксировала лишь одна камера, находится на углу Добролюбова и Почтамтской. – И что? – не поняла я, этот факт нам уже был известен. – Интересно, что та же камера дважды зафиксировала машину Зорина. Двумя днями раньше. Он проехал в сторону Почтамтской, а через сорок минут вернулся обратно. – И как он это объяснил? – Никак. Ему приходится много перемещаться по городу. – Он один ехал или с водителем? – Водитель у него есть, но чаще он сам за рулем. В тот раз было именно так. – С водителем следователи говорили? – Да. Я с ним тоже поговорил. Он подтвердил, что на некоторые встречи Зорин предпочитает ездить один, на какие именно – не ответил. – Ясно, что на те, где лишние глаза ему были ни к чему. – Любовные свидания? – Это первое, что приходит в голову. – Обычно своего водителя не особо стесняются, – сказал Клим. – А если жена способна на решительные действия? – усмехнулся Бергман. – Если речь о любовном свидании, тогда это становится интересно, – сказала я. – Зорина выследила мужа и отправилась на разборки? – повернулся ко мне Максимильян. – У нас нет оснований считать, что у них был один маршрут. Дальше перекресток. Они могли свернуть куда угодно. Одно несомненно: сказав, что едет в салон, Нелли в действительности отправилась совсем в другую сторону. Я уже звонил Поэту, может, ему удастся накопать что-нибудь интересное. В районе Почтамтской нет банков, бизнес-центров и прочего… – Зорин мог просто объезжать пробку. Разве нет? – Конечно. И все же… Я верю в нашего друга. Бергман поднялся и направился к выходу. – На всякий случай, продолжайте наблюдать за домом. Ну и за его хозяином, конечно, тоже. Завтра утром я за тобой заеду, – сказал он мне. – Навестим батюшку и подруг Нелли. – Ты уезжаешь? – Глупый вопрос, если уж он успел надеть пальто. – Уверен, вы и вдвоем прекрасно справитесь. Терпеть не могу ночевать в чужом доме. До завтра. Дверь за ним захлопнулась, а я мысленно выругалась. Несколько минут мы провели в полной тишине. Я вновь чертыхнулась, и стала натягивать куртку. – Куда собралась? – подал голос Клим. – В засаду, – буркнула я. – За домом наблюдать. – Двадцать первый век на дворе. Я установил напротив дома камеры. Сигнал поступает на мобильный. Если Зорин выйдет из дома, я об этом узнаю. Если решит воспользоваться калиткой позади дома, тоже. Я вернула куртку на вешалку и поудобнее устроилась в кресле. – В таком случае, ты вполне один справишься. – Похоже, он так не считает, – усмехнулся Клим. – Вряд ли девочка покинет дом в это время… Уже поздно. Зачем понадобилась калитка в саду, если она ведет в овраг? – Я предпочла говорить о чем угодно, лишь бы не сидеть в тишине. Клим пожал плечами. – До оврага метров десять, при желании там пройдет грузовая машина или трактор. Мало ли что может понадобиться хозяевам. Злишься, что он уехал? – без перехода спросил Клим.