– Господи, да какая разница? – Если вы не хотите отвечать на наши вопросы… – начал Бергман, Зорин обреченно вздохнул. – Хорошо. Это была знакомая. – Расскажите о ней. – Алла Дмитриевна Самохина. Работает в одной юридической конторе. Как-то я заезжал туда к приятелю, и мы познакомились. – Когда это произошло? – Месяца три назад. – То есть еще до исчезновения вашей жены? – Да. Я хотел сказать, знакомство состоялось до того, как Нелли… но это было просто знакомство. – Которое переросло в нечто большее? – подсказал Максимильян. – Ну да… Мне было тяжело. Алла оказалась рядом. Чуткий, внимательный человек. В конце концов мы стали близки. – То есть она – ваша любовница? – Если вам угодно называть это так, – поморщился Зорин. – А вы сами как это называете? – не удержалась я. Максим Александрович бросил на меня негодующий взгляд. – Любовниц заводят всякие бездельники. А я… она моя опора в трудную минуту. – Прекрасно, – без намека на иронию, заявил Бергман. – Нежная дружба двух душ большая редкость в нашем мире. Или временами вы все-таки оказываетесь в одной постели? – Почему вас так интересует данный аспект моей личной жизни? – возмутился Зорин. – Потому что вы утверждаете, что ни в чем не виноваты, однако приносите окровавленный платок и заявляете, что накануне встречались с любовницей, с которой познакомились незадолго до исчезновения жены. В полиции о вашей связи знают? – Нет. В то время мы еще не… и сейчас предпочитаем не афишировать. Боюсь, расхожее мнение, что муж способен убить жену из-за любовницы, бытует и в полиции. – Неудивительно. – Не сомневайтесь, они изрядно покопались в моей личной жизни. – Это тоже не удивляет. Я полагаю, Аллу Дмитриевну вы не подозреваете? – В чем? – нахмурился Зорин. Мы сидели в молчании, и он, переводя взгляд с одного на другого, нервно усмехнулся. – По-вашему, платок могла подбросить она? Вы в своем уме? Зачем ей это? И откуда у нее платок? – Интересные вопросы. И все же вернемся к вчерашнему вечеру. Вы вместе поужинали, затем… – Поехали к ней. Буквально на пару часов. Я вернулся домой. Утром, как обычно, отправился на работу. Сегодня с работы я не отлучался. Значит, платок появился либо вчера вечером, либо уже сегодня. – Либо ночью, – подал голос Клим. – В каком смысле? Машина стояла в гараже. Вы что хотите сказать? – Некто мог войти в гараж и подбросить платок, – пожал Клим плечами. – Боже мой… вы думаете, такое возможно? Выходит, даже в собственном доме я не могу себя чувствовать в безопасности? – Возле вашего офиса есть парковка? Вы там ставите машину? – У нас подземный паркинг. – Видеокамеры есть? – Наверное. Собственно, я не в курсе… За офисом закреплены несколько мест, остальные сотрудники ставят машины на улице. – Видеокамеры необходимо проверить. Сможете договориться? – Конечно. Скажу, что разбили зеркало. Возле ресторана парковка под наблюдением. Но… вы же понимаете… – Мы проверим, возможно ли было вскрыть вашу машину, не привлекая внимания. Итак, подземный паркинг, парковка перед рестораном и ваш гараж. Ключи от гаража не теряли? – Разумеется, нет, – обиделся Зорин. – Теперь второй вопрос. Откуда мог взяться платок? В день исчезновения ваша жена была в нем? – Нет, – поморщился Зорин. – Домработница подробно описала, во что была одета Нелли… никакого платка. – Значит, он исчез из ее гардероба уже позднее? – Или раньше. Почему нет? – Вы хотите сказать, кто-то тщательно готовил преступление и уже тогда намеревался вас подставить? – Вот именно. – Вы кого-то подозреваете? – Нет. И еще раз нет. Я подозреваю всех. И никого конкретно. Вчерашний друг может оказаться врагом. Такое ведь случалось, а я… я не знаю, что думать, где искать. – У вашей дочери был питомец? – спросила я. – Что? – казалось, глаза Зорина вылезут из орбит. – Какой еще питомец? – Кошка, собака, попугай, которые умерли? – Нет. Что за вопрос? – Вы совершенно уверены в этом? – У меня аллергия. Никаких питомцев. Почему вы спрашиваете о моей дочери? – У вас с ней близкие отношения? – не отставала я. – Разумеется. У нас нормальные отношения. Она хороший ребенок, послушный, серьезный… – Вас вызывали в школу по поводу синяков на ее теле? Физиономия Зорина пошла пятнами. – Дочка подралась с одноклассником. Кто из нас не дрался в детстве? – Но педагоги были уверены, никакой драки в стенах школы не было. Все произошло в другом месте. – Они просто хотели уйти от ответственности. Обычное дело. – То есть в вашем доме никаких происшествий не было? Вот тогда Зорин испугался. Я чувствовала, как на смену раздражению, нежеланию отвечать на вопросы, которые он считал не относящимися к делу, пришел страх. – Оставьте мою дочь в покое, – по слогам произнес он. – Смею заметить, это вы пришли к нам за помощью, – произнес Бергман. – Да, но при чем здесь моя дочь? Не думаете же вы… – Он вдруг замолчал. – Мы пытаемся прояснить кое-какие моменты. И ничего больше. – Я не знаю, что за моменты вы имеете в виду. Моя дочь… – Ваша дочь рассказала своему другу, что мать пыталась ее задушить. И только ваше вмешательство спасло ее.