— Если не скажешь, я разнесу тебе башку. Мозги разлетятся во все стороны. — Он сказал, что… Он сказал брату, что не доверяет вам. Вам обоим. Что вы вызываете у него подозрения. Что он найдет способ избавиться от вас при первой же возможности. Что они поделят добычу только между собой, на двоих. Потому что это из-за вас налет так плохо закончился. Ветеринар перевела дух. — Он так прямо и сказал? — пробормотала Кристель. — Да. Но… его брат находился почти в коме и, безусловно, ничего не слышал… Так что он как будто говорил с самим собой, понимаете? — Понимаю. Кристель опустила оружие и отступила на несколько шагов. Сандра снова могла дышать. — Ладно, валяй, принимай свой душ. Если не поторопишься, сюда поднимется Рафаэль. Ты ведь не хочешь, чтобы он занял мое место, верно? — Нет… Не говорите ему, что я вам рассказала! — умоляюще прошептала Сандра. — Иначе он меня убьет. — Знаешь, что бы я ни делала, я уверена, что он всяко тебя прикончит, когда его братцу полегчает. Заметь, у него просто нет выбора… 9:45 Закрыв глаза, Рафаэль долго стоял под струей горячей воды. Это немного сняло усталость, но не убило страх. Ему больше не удавалось размышлять, он не видел решения. Придется импровизировать в зависимости от развития ситуации, он придумает, как выбраться из этого мерзкого дерьма, в котором они завязли по самую шею. Предстоит уладить множество проблем. Одну за другой. Прежде всего Вилли. Спасти его, сделать так, чтобы он мог держаться на ногах. Потом найти надежное укрытие, где они смогут спрятаться, окопаться — вероятно, на долгие недели. А для этого следует сперва обзавестись новой тачкой и выбраться отсюда. Ускользнуть от копов, которые еще не скоро о них забудут. Может, сгодится новый фургон… Должны же быть фургоны у здешней деревенщины! Оставалось уладить последнюю проблему — с Сандрой. Да, придется импровизировать. В конце концов он закрыл кран и взялся за чистое банное полотенце, любезно предоставленное его странной хозяйкой. Потом выбрался из ванны и торопливо вытерся. После чего приступил к внимательному осмотру содержимого шкафчика и стеллажей. Мало что выдавало присутствие здесь мужчины… разве что две зубные щетки, почти пустой флакон «Фаренгейта» и электрическая бритва, вилку которой Рафаэль тут же сунул в розетку над раковиной — очень кстати, потому что свою он забыл взять из сумки. Закончив бритье, он неподвижно замер перед зеркалом. Чтобы целиком увидеть лицо, ему пришлось слегка пригнуться. Из этого он сделал вывод, что проживающий здесь полицейский должен быть не очень высоким. Рафаэль долго разглядывал себя в зеркале. Как будто искал ответы на свои вопросы. Пытался найти причины, которые привели его сюда. Привели к тому, что он полтора десятка лет провел за решеткой. Единственная очевидность — это то, что он похож на зомби. Надо бы поспать, пока он не рухнул. Может, сегодня вечером. Кончиком пальца он потрогал глубокий шрам, пересекающий его правую щеку. Память о кровавой разборке в тюрьме. Он еще помнит, что был красавцем. Прежде. Жена постоянно ему это твердила. Пока не забыла его. Он спрыснул лицо ледяной водой, одним движением расчески укротил темно-каштановые волосы, в которые в последние месяцы тайно пробралось несколько седых нитей. А потом надел чистые шмотки — черную рубаху и застиранные джинсы — и сразу почувствовал себя лучше. Ванную он покинул абсолютно готовый к новому раунду и направился к лестнице. По пути он заглянул в спальню, которой завладела Кристель. Молодая женщина лежала на кровати, скрестив руки на груди и устремив глаза в потрескавшийся потолок. Совершенно неподвижно. — Все в порядке? — спросил Рафаэль. — Спрашиваешь! Красота! Деревенский туризм, крутой тренд! Он не был склонен продолжать и молча спустился на первый этаж, где Сандра под надзором Фреда дежурила возле Вильяма. Полная тишина, Вилли все еще спал. — Это нормально, что он не просыпается? — спросил Рафаэль. Прежде чем ответить, Сандра повернула к нему изможденное лицо: — Это потому, что я дала ему успокоительное. Но теперь он уже скоро проснется. — Надеюсь. — Ему требовался отдых, а боль помешала бы. — О’кей. Надо будет сменить мне повязку, душ оказался ей не по нраву. Сандра открыла медицинскую сумку, достала из нее все необходимое. Рафаэль уселся в кресло и принялся разматывать стягивающие его предплечье намокшие бинты. Фред подошел поближе, чтобы полюбоваться на рану. — Глянь-ка, круто ты раскромсан, — заметил он. — Неплохо бы зашить… Оба вопросительно посмотрели на Сандру. — Верно, доктор? — добавил Фред. — Возможно, — согласилась она. — Ну так валяй, делай, что положено, — приказал Рафаэль. — Надо зашить, значит шей. — Это может быть болезненно. Особенно с теми инструментами, что у меня есть. — Ты меня что, за труса держишь? Думаешь, я упаду в обморок или что? Фред ухмылялся, пока Сандра в поисках подходящих средств рылась в своем кожаном чемоданчике. Придвинув стул к креслу, она начала с дезинфекции открытой раны. Без всякой осторожности. Рафаэль держался невозмутимо, только стискивал свободной рукой подлокотник кресла и не отрывал взгляда от лица брата. Затем Сандра приступила к операции, а налетчик сидел все так же неподвижно. Только крепко сжатые челюсти свидетельствовали о том, что ему очень больно. Он прекрасно понимал, что в его мучениях ветеринар находит злорадное удовольствие, и наконец захрипел от боли. Он схватил Сандру за запястье и, пристально глядя ей в глаза, изо всех сил сдавил его. — Полегче, док, — прошептал он. Она замерла. Игла осталась в его плоти. — Я тебе не пуделек. Скорей уж питбуль… Въезжаешь? Тогда поосторожней. Рафаэль отпустил ее запястье, снова стиснул подлокотник и перевел взгляд на Вильяма. Прежде чем Сандра закончила работу и наложила на шов отличную повязку, прошло еще несколько долгих минут. Рафаэль сделал несколько шагов по комнате — словно бы для того, чтобы внимательно осмотреть окрестности. К его превеликому удивлению, солнце наконец соблаговолило выбросить парочку лучей. Его внезапно охватило острое желание проветриться. — Вы по-прежнему хотите заняться своими лошадьми? Сандра кивнула. С чего бы вдруг он перестал ей тыкать и обращается на «вы»? — Я провожу вас. Фред, пожалуйста, останься с Вилли. Если он откроет глаза, зови меня. — Ага. — Спасибо… Туман постепенно рассеялся, так что Рафаэль наконец смог рассмотреть место, в котором они находились. Ферма, возраст которой определить невозможно, стоит посреди огромного владения. В двадцати метрах от строения тянется длинный ряд столетних деревьев, защищающих его от нескромных взглядов; а за ними — луг, пруд и густой лиственный лес. На мгновение Рафаэль лишился дара речи. — Все это принадлежит вам? Колоссально… — В этих местах пространство еще не стало роскошью. Он сделал глубокий вдох и на долю секунды закрыл глаза. Пространство… То, чего ему всегда так жестоко не хватало. Так жестоко и так долго. — У вас здесь родня? — продолжал расспрашивать ее бандит. — Ваши родители местные?