Обед начался в молчании, но не в характере миссис Карстерс было хранить молчание долго. Как следствие, она заговорила о погоде. – Как долго это продлится, как вы думаете? – спросила она. – Чувствуешь себя настолько беспомощным в такой изоляции. Сэр Джулиус, к которому, скорее всего, был адресован этот довольно бессмысленный вопрос, лишь мрачно покачал головой. Доктор Боттвинк, который мысленно рассуждал о том, действительно ли Уилкс имел в виду то, что он сказал в 1768 году, его даже не услышал. В отчаянии миссис Карстерс обратилась к Бриггсу: – А что вы думаете, Бриггс? – Не могу ничего сказать, мадам. – Но неужели никто ничего не может сделать? Сидеть здесь и ждать, пока что-нибудь произойдет, – такое безнадежное занятие. Неужели мы не можем собрать несколько человек, чтобы… чтобы сделать хоть что-нибудь? – Работники с фермы пытаются добраться до деревни, мадам. Они немного продвинулись по дороге, как мне сообщили, но снег становится рыхлым, и им приходится туго. – Вы сказали, рыхлым? – Да, мадам. По-видимому, ожидается оттепель. – Слава небесам! – Несомненно, мадам. По радио сообщили, что теперь ожидаются масштабные наводнения. Доктор Боттвинк успел решить проблему с Джоном Уилксом к своему удовлетворению как раз вовремя, чтобы услышать последнее замечание. Он принял эту новость с выражением сильного огорчения на лице, но было ли оно вызвано страхом перед наводнениями или неодобрением выбранных Бриггсом слов, осталось тайной. – Оттепель! – воскликнул сэр Джулиус. Глаза его на мгновение загорелись, но всего лишь на мгновение. Он снова погрузился в прежнюю угрюмость и в молчании вновь принялся за еду. В этот момент в комнату вошла леди Камилла, и миссис Карстерс повернулась к ней. – Камилла, дорогая, вы слышали? – воскликнула она. – Будет оттепель! – Думаю, она должна была наступить рано или поздно. – Камилла заняла свое место за столом. Лицо ее было спокойным, но глаза предательски покраснели. – Простите, что я опоздала к обеду, – продолжила она. – Я рада, что вы не стали меня ждать. – Но, Камилла, конечно же мы бы не начали обедать без вас, если бы знали, что вы спуститесь – правда, сэр Джулиус? Я думала, что вы останетесь в комнате лорда Уорбека. Вы ведь не оставили его одного, Камилла? В конце концов, неизвестно же, что может случиться. Может, мне стоит… Я не особо хочу есть… Миссис Карстерс собралась было встать из-за стола, но Камилла ее остановила. – Все в порядке, миссис Карстерс, – сказала она. – Разумеется, я не оставила его одного. За ним приглядывают. – Но кто, дорогая? Я не хочу говорить плохо ни о ком из слуг – Бриггс, вы ведь понимаете, – но при нынешних обстоятельствах не кажется ли вам, что один из нас… Бриггс в этот момент подавал Камилле блюдо. Она подняла на него глаза, и они переглянулись. – Вам незачем беспокоиться, – быстро сказала она. – Бриггс был так добр, что попросил свою дочь посидеть с ним, пока я не вернусь. – Вашу дочь, Бриггс! Мне кажется, я ее помню. Она была маленькой рыжеволосой девочкой в те дни, когда я вела занятия в воскресной школе в деревне. Почему же вы не сказали мне, что она здесь? Бриггс не сразу ответил, и поток воспоминаний продолжился. – Я помню, что она поступила в услужение в Лондоне примерно в то время, когда я вышла замуж. Сьюзан Бриггс! Она была очень смышленой девочкой, но довольно непослушной! Что с ней сталось, Бриггс? Чем она занимается сейчас? – Но я ведь только что сказала вам, миссис Карстерс, – перебила Камилла нервным и резким голосом, – она сидит с лордом Уорбеком, пока я пообедаю. – Разумеется, но я не это имела в виду, дорогая. Я лишь спросила… Бриггс, который отошел к буфету, бесстрастно сказал: – Моя дочь, мадам, была замужем. Она недавно овдовела. – Боже мой, как печально! – Да, мадам. Есть горячие пирожки и холодный пудинг. Что вам подать? Ни один человек не может бесконечно вести односторонний разговор с дворецким, и миссис Карстерс сдалась. Однако не успела она управиться с половиной пирожка, как тишину в комнате нарушил торопливый стук в дверь. Бриггс открыл и сразу же вышел, осторожно прикрыв дверь за собой. Он отсутствовал несколько мгновений и затем вернулся. Подойдя к столу, он сказал: – Сэр Джулиус, вы не могли бы выйти на минутку? Бормоча извинения, Джулиус в свою очередь поспешил из комнаты, дворецкий последовал за ним. После их ухода воцарилась тревожная тишина. – Как вы думаете, что случилось? – спросила наконец миссис Карстерс. – Полагаю, – ответил доктор Боттвинк, впервые заговорив, – что теперь у нас новый лорд Уорбек. Доктор Боттвинк оказался прав. Первыми словами, с которыми Бриггс обратился к сэру Джулиусу, когда они вышли из столовой, были: – Он умер, сэр. – Умер? – Да, сэр Джулиус. Совершенно мирно, как говорит моя дочь. – Бриггс, не стыдясь, вынул носовой платок и промокнул глаза. – Вы… Вы, наверное, захотите подняться и посмотреть на него, сэр? – Да, – с трудом сказал Джулиус, – полагаю, мне следует это сделать. Мужчины поднялись по лестнице в молчании. Бриггс открыл дверь в комнату лорда Уорбека и отошел в сторону, чтобы пропустить Джулиуса, но тот, проявив редкое для него понимание чувств другого человека, взял Бриггса под руку, и они вошли вместе. Они стояли рядом, глядя на неподвижное, безмятежное лицо. Слов у них не было. Лорд Уорбек наконец покинул этот мир, и если выражение его лица что-то говорило о чувствах, с которыми он из него ушел, то сделал он это без сожалений. Когда через несколько минут они вышли из комнаты, то обнаружили в коридоре Сьюзан. Джулиус, казалось, не заметил ее, но Бриггс остановил его, когда тот уже собирался пройти мимо. – Это моя дочь, сэр Джулиус, – сказал он. – Ах да, – вежливо сказал Джулиус. – Вы ведь были с ним, когда он умер? – Да. – Он… Он смог сказать что-нибудь перед кончиной? – Да, – ответила Сьюзан. В ее резком, невыразительном голосе прозвучала нотка нетерпения. – Я хотела вам об этом рассказать. Перед самым концом он как будто внезапно пришел в сознание, всего на пару мгновений, и сказал совершенно отчетливо: «Скажите Джулиусу, что мне жаль». Вот что он сказал. «Скажите Джулиусу, что мне жаль». Потом он как будто вздрогнул, и все, он скончался. – Спасибо, – сказал Джулиус. Он повернулся к Бриггсу. – Это очень похоже на моего кузена, – заметил он. – Он до последнего оставался добросердечным и деликатным человеком. – Я, конечно, не знаю, что именно он имел в виду, – продолжила Сьюзан, – но… – Нет, нет, милая. Конечно, откуда вам это знать. Но я понимаю, отлично понимаю. Я очень рад, что вы передали мне эти слова. Он собрался уходить, когда Сьюзан снова заговорила. – Есть еще кое-что, что я должна сказать вам, и это гораздо важнее, – сказала она. Джулиус устал и был подавлен, поэтому фамильярность Сьюзан подействовала на его и без того натянутые до предела нервы. – Что бы это ни было, я уверен, что оно может немного подождать, – довольно резко ответил он. – Мне сейчас о многом нужно подумать, вы должны это понимать. Бриггс, вы не… – Думаю, сэр, – сказал Бриггс, – я мог бы объяснить, в чем дело. Как говорит моя дочь, это важный вопрос. – Я бы предпочла объяснить сама, – перебила его Сьюзан. – В конце концов, это мое дело, и я не стану тратить понапрасну время, как это сделал бы ты. – Она повернулась к Джулиусу. – Дело всего лишь вот в чем: вы минуту назад вышли за дверь, думая, что теперь, когда этот старый джентльмен умер, вы станете лордом Уорбеком. Так вот, вы им не станете. Джулиус воззрился на нее в полном замешательстве. – Я им не стану? – с запинкой повторил он. – Я – не лорд Уорбек? Он повернулся к Бриггсу, словно ища у того подтверждения, что это не сон. – Моя дочь говорит истинную правду, сэр Джулиус, – уверил его Бриггс. – Мистер Роберт женился на ней – надо ли говорить, что это произошло совершенно без моего ведома и согласия, и… – И мой маленький сын – законный лорд Уорбек! – воскликнула Сьюзан голосом героини старинной мелодрамы. – У вас… у вас есть ребенок… сын? – запинаясь, спросил сэр Джулиус. – Ребенок Роберта? Рожденный в браке? Господи боже мой! Я и подумать не мог… Я всегда считал… Я… И без всякого предупреждения он потерял сознание. * * * Придя в чувство, сэр Джулиус увидел встревоженное лицо склонившегося над ним Бриггса. Сьюзан исчезла.