— Конечно, не так, как ты, Петер. Но на нем была рубашка, и, похоже, он сбросил несколько килограммов. — А почему ты спрашиваешь, Петер? — вклинилась Кристина. — Ты ведь не собирался работать над этим делом. Прежде чем Винстон успел ответить, дверь библиотеки с грохотом распахнулась. В проеме появился Фабиан Андерле с пачкой бумаг под мышкой и тряпичной сумкой в руках. Выглядел он куда бодрее, чем несколькими минутами ранее. — Дорогие друзья! — выкрикнул он. — Меланхолия отступила, и я воскрес из мертвых. Настало время для финального аккорда. Но прежде мы с Анной хотели бы вручить нашим замечательным хозяевам небольшой подарок. Петер, можно попросить тебя пересесть на диван? Жестом указав Винстону, чтобы тот сел рядом с Анной Тюхе, он плюхнулся в освободившееся кресло и положил стопку бумаг перед собой на стол. — К сожалению, мы не успели его красиво упаковать, — извиняющимся тоном сказала Анна. Петер с любопытством глянул через ее плечо. Стопку бумаг в голубой картонной обложке соединяли две голубые ленты, завязанные бантиком. — Что это, такое необычное? — спросила заинтригованная Кристина. — Откройте — увидите, — загадочно проговорил Фабиан и пододвинул к ней стопку. Кристина развязала бантик и открыла папку. На верхней странице лежало засушенное растение. Приклеенная рядом карточка сообщала его латинское и шведское названия, класс, семейство, где, когда и кем оно сорвано. Все это написано синими чернилами старинным почерком с завитушками. — Гербарий! — воскликнул Поппе. — Как здорово! — Да, но не простой гербарий, — ответил Фабиан. — Прочти текст на внутренней стороне обложки. Кристина попыталась разобрать рукописную надпись. — «Замок Ерснэс и его окрестности. Составлено Беатой Русенкранц в 1848 году», — прочла она. — Это же бывшая хозяйка Ерснэса! — изумленно произнес Поппе. — Вот именно, — кивнул Фабиан. — Именно Беата собрала растения и сделала гербарий. Анна подалась вперед. — Посмотри сюда. Она извлекла приложение на более тонкой бумаге, лежащее в самом низу стопки. Открыла первую страницу и показала красивую начерченную вручную карту сада при замке, раскрашенную акварелью, с номерами и указателем. — Это план того, как выглядела территория вокруг замка в 1848 году. А в самом гербарии сделаны разделы — по разным участкам сада. — О, как круто! — воскликнула Кристина, водя пальцем по карте. — У них были не только сад и огород, но и целая плантация со всякими пряностями. И беседка возле пруда! Имея эти чертежи, мы все сможем воссоздать! С сияющим лицом она обернулась к мужу. — Кажется, это недешево обойдется, — озабоченно пробормотал Поппе. — Удачно, что эта задача не выпала какому-нибудь бедняку, — с улыбкой сказал Фабиан, поддразнивая друга. Его уныние как корова языком слизала, что очень удивило Винстона. Сейчас мужчина был снова полон энергии, как и в начале ужина. В высшей степени удивительное перевоплощение. — Где вы такое разыскали? — спросила Кристина. Анна развела руками. — Хотите — верьте, хотите — нет: мы нашли его буквально сегодня. — Не будь такой скромницей, — прервал ее Фабиан. — Анна обнаружила его сегодня. На ярмарке. — Невероятно! — воскликнул Поппе. — Каковы шансы так попасть в яблочко? Анна кивнула и улыбнулась. — Хотя, — продолжила она задумчиво, — где еще в мире можно найти такую вещь, как не в этих местах? В тридцатые годы такие гербарии стало очень модно делать самим, но этот — аж 1848 года. Собран всего через семьдесят лет после смерти Карла Линнея. — О! — с восторгом воскликнула Кристина. — Какой потрясающий подарок! Огромное вам спасибо! — Это мы должны благодарить за чудесное гостеприимство, — задушевным тоном произнес Фабиан. Откинувшись на диване, Винстон наблюдал за всей компанией. Гребарий правда оказался на редкость в тему. Отпив глоток коньяка и поставив свой бокал, специалист по антиквариату хлопнул в ладоши. — А теперь — финальный аккорд. Как я и обещал, я подготовил небольшую игру. Он стал вынимать из тряпичной сумки какие-то предметы. Первым оказалась бронзовая статуэтка, которая изображала обнаженного юношу, стоящего на большой ладони. Вторым — белая фарфоровая сахарница с красивой росписью и золоченым декором. Третий и последний предмет представлял собой грубо вырубленную деревянную фигуру быка, совокупляющегося с коровой. — Где ты это раздобыл? — спросила Кристина. — Здесь, в замке? — Само собой, в одном из шкафов в коридоре, рядом с кухней, — ответил Фабиан. — Поппе разрешил мне устроить небольшую охоту за сокровищами. Хорошее настроение всем гарантирую. Довольный Поппе посмеивался, потирая руки. — Эту штуку я отправлю прямиком в помойку, — решительно заявила Кристина. — Самая уродливая поделка из всех, что я видела. Тем временем Винстон и Анна оказались ближе друг к другу. Поскольку он не придвигался к ней, то предположил, что это сделала она. Ее колено коснулось его ноги, через ткань брючины он ощутил тепло. — А сейчас нам предстоит угадать, сколько стоят эти предметы, — заявил Фабиан. — Расположите их по ранжиру от одного до трех и укажите, за сколько, по-вашему, эта вещь могла бы уйти на аукционе. Раздав всем листочки бумаги и ручки, он достал порцию снюса и положил за губу. В обычной ситуации Винстон относился к коллективным играм довольно прохладно. Вероятно, тут сыграли роль коньяк и компания — так или иначе эта игра показалась ему вполне сносной, даже приятной. Кристина повернулась к Анне. — Ты будешь участвовать? Ведь для тебя это как детская забава. Анна рассмеялась. — Напротив! Я разбираюсь только в дизайне двадцатого века. — Если не выиграешь, тебя уволят из «Шоу антикваров» еще до выступления, — произнес Фабиан с наигранной суровостью. — Можешь не волноваться, Анна, — сказал Поппе. — То, что происходит в Ерснэсе, не выйдет за эти стены. Участники игры вертели в руках предметы, взвешивали их в руках, пытались прочесть клеймо. Винстон понятия не имел, что искать, поэтому исходил из внешнего вида. В конце концов он пришел к выводу, что наиболее ценной является статуэтка, затем — сахарница, а последней — странная скабрезная скульптура. Убедившись, что все выполнили задание, Фабиан собрал листочки, быстро проглядел их и откашлялся. — А теперь правильный ответ, — провозгласил он. — Сахарница сделана на Датском королевском фарфоровом заводе и относится к сервизу под названием Flora Danica. Одно из самых красивых фарфоровых изделий, расписано вручную в Копенгагене. У датской королевской четы этот сервиз стоит на столе, когда приходят особо важные гости. Стоимость сахарницы — десять тысяч крон. — Пожалуй, пора перестать мыть ее в посудомойке, — шутливо проговорил Поппе. — Бронзовая статуэтка называется «Рука Бога» и создана Карлом Миллесом. Это знали все, кроме Петера, но с ценой вы не очень угадали. На аукционе она стоила бы пятьдесят тысяч крон. Он сделал театральную паузу. — И вот мы подошли к последнему объекту. Эротическая скульптура, изображающая быка и корову. Вы дали за нее от пяти до ста пятидесяти крон. — Продано! — крикнула Кристина и стукнула кулаком по столу. — Боюсь, вы немного пожадничали, — возразил Фабиан. — Скульптура называется «Коровья свадьба» и создана очень талантливым скульптором родом отсюда, из Эстерлена, по имени Чивикс-Лассе. Вероятно, он неизвестен широкой публике, но во всем мире есть коллекционеры, охотящиеся за его работами, и поэтому эта скульптура — самый дорогой предмет на столе. На международном аукционе она ушла бы за двадцать тысяч евро. Поппе поперхнулся коньяком. — Что ты говоришь? Двадцать тысяч за совокупляющихся быка и корову? Кристина поджала губы. — Надо же, а я об этом ничего не знала, — улыбнулась Анна, слегка толкнув Винстона локтем в бок. Поппе взял в руки деревянную скульптуру и принялся ее разглядывать. — Подумать только, так тонко действовать топором! Какое мастерство! Просто шедевр! Понимаю, за что знатоки так ценят этого скульптора. Как, ты сказал, его зовут — Чивикс-Лассе? С этого момента она будет стоять на почетном месте у главного входа. Что скажешь, дорогая? — Ни за что на свете, — решительно заявила Кристина. — Может быть, она и дорогая, но по-прежнему чудовищно уродливая. Продай ее, чтобы мы от нее избавились.