Примерно час спустя Эспинг и Винстон уселись напротив Герта в помещении для допросов полиции Симрисхамна. Эспинг положила на стол папку и запустила магнитофон. Быстро наговорила дату и имена присутствующих. Старичок выглядел совершенно раздавленным. Его волосы, обычно аккуратно уложенные в прическу «Робин Гуд», торчали во все стороны, в глазах проступили красные прожилки. — Я ничего не сделал! — пропищал он, едва Эспинг закончила. — Вы взяли не того человека! Эпинг максимально любезно улыбнулась. — Так куда вы собирались так спешно в такую рань, в самое обычное утро четверга? — К-к родственнику в Германию. Откинувшись на спинку стула, Эспинг сложила руки на груди. — Набив свой старенький «ситроен» ценными вещами? Разве вы не говорили, что больше не ездите на машине из-за того, что это слишком дорого, и обычно добираетесь автобусом? Она бросила многозначительный взгляд на Винстона — тот сидел и пощелкивал ручкой, которую держал в руках. — Да, обычно да, — ответил Герт. — Но тут я собирался в отпуск. — Давайте вернемся к событиям воскресенья, — прервал его Винстон. — Вы сказали нам, что еще до обеда уехали обратно в Истад. — Так и есть. Я же показал вам в телефоне билет на автобус. Герт скрестил руки на груди и приподнял подбородок, словно пытался приободриться. Винстон снова щелкнул ручкой. Казалось, этот звук заставляет Герта нервничать. — Вы встретились на лестнице с соседом, а потом оставались дома до самого вечера? — Именно так! Герт интенсивно закивал. Несколько мгновений оба полицейских смотрели друг на друга. — И вы не возвращались на ярмарку в своем «ситроене», не закололи Тедди и не украли у него китайскую чашу, которую вам так хотелось заполучить? — спросила Эспинг с дружелюбной улыбкой. Герт сглотнул. — Н-нет… — Точно? Герт заерзал на стуле. Эспинг открыла папку, которую заранее положила на стол, стараясь двигаться медленно и методично, чтобы не выдать своего возбуждения. — Этот снимок сделан камерой контроля скорости неподалеку от местечка Пиратен, к северу от холмов Брёсарпа, в 14:48 в воскресенье, то есть примерно через пятнадцать минут после убийства Тедди. Она придвинула снимок через стол. На нем были желтый «ситроен» Герта и сам он за рулем. Зубы были крепко стиснуты, руки в автомобильных перчатках судорожно сжимали руль. Левое зеркало заднего вида было разбито и свисало вниз. — Сто четырнадцать километров в час на дороге с максимальным ограничением девяносто — для «ситроена 2CV» это наверняка рекорд. Эспинг готова была продолжать, но тут боковым зрением заметила, что Винстон чуть заметно покачал головой, и умолкла. Китаец-Герт уставился на фотографию. Лицо у него посерело, нижняя губа затряслась. — В-все… совсем не так, как вы думаете… — произнес он почти шепотом. — Вы сказали нам правду, что поехали домой на автобусе, — деловито проговорила Эспинг. — Но потом вы взяли свой стоявший на парковке автомобиль и поехали обратно, в Дегебергу, на антикварный рынок. Пока все верно? — Все так, — выдавил из себя Герт. — Но не для того, чтобы убить Тедди, вовсе нет! Мне нужна была эта чаша, так что, вернувшись в свою квартиру, я решил попытаться выкупить ее у него или, если не получится, выменять. Винстон поднял глаза от записной книжки. — Два дня назад, когда мы были у вас дома, в шкафу-витрине отсутствовали три маленьких предмета, — сказал он. — А в холщовой сумке, которая была у вас в руках сегодня утром, мы обнаружили три статуэтки, завернутые в пузырчатую пленку. Ты пытался выменять чашу на них? Герт закрыл глаза, собираясь с силами. — Три статуэтки из слоновой кости, — проговорил он и открыл глаза. — Маленький шедевр. Жемчужина моей коллекции… — Пока вы не увидели ту чашу, — констатировал Винстон. — После этого все остальное перестало для вас существовать. Герт уткнулся носом в стол, потом медленно кивнул. Эспинг с уважением посмотрела на Винстона. Как ему удалось собрать воедино всю эту последовательность событий, исходя только из трех кружочков на пыльной стеклянной полке? Она решила снова взять инициативу в свои руки. — В прошлую нашу встречу вы утверждали, что чаша стоит порядка пятнадцати тысяч. — Я солгал, — признался Герт. — Существует только одна такая же чаша, хранящаяся в Музее Восточной Азии, она никогда не выставлялась на аукционе. Но если бы ее выставили — речь пошла бы о нескольких миллионах. — В воскресенье, в течение дня, Тедди показал чашу Фабиану Андерле, и тот оценил ее в пятьдесят тысяч, — сказала Эспинг. Старичок состроил презрительную гримасу. — Что он понимает? Разодетый клоун, оценивающий всякую мишуру на потребу публике. Герт подался вперед. — В шведских аукционных домах не осталось ни одного толкового специалиста, так и знайте. Куча дилетантов, которые только и могут, что загуглить. Особенно что касается китайского антиквариата. Ни один из них и близко не знает того, что знаю я. Ни один! Винстон и Эспинг переглянулись. Этот внезапный наплыв чувств открыл им совершенно новую сторону характера Герта. — Вам удалось купить чашу? — спросила Эспинг. — Или выменять ее на свои бесценные сокровища? Герт закрыл лицо руками. — Я снова разыскал Тедди, но он не пожелал мне ее продать. Когда я предложил ему обмен, он рассмеялся мне в лицо и заявил, что статуэтки новые, что я купил их в сувенирном магазине. Можно сказать, выставил меня за дверь! — И тогда вы взяли кинжал со стойки в павильоне Линдемана, — произнесла Эспинг, не в силах больше сдерживаться. — Нет! — с раздражением ответил Герт. — Я вернулся к своей машине на парковке и обнаружил, что кто-то поставил свой автомобиль слишком близко и снес мне зеркало заднего вида. В эту минуту начался ливень. Герт сделал паузу, перевел дух. — И что произошло потом? — спросил Винстон. — Вы стояли там, униженный, мокрый до нитки, держа в руках свои самые дорогие предметы и видя урон, нанесенный вашей бесценной старинной машине?.. Старичок закрыл глаза, медленно выпустил воздух и съежился на стуле. — И тут… — начал он. Винстон осторожно приподнял ладонь в сторону Эспинг, но она и так понимала предельно ясно, что прерывать сейчас нельзя. — В глазах у меня почернело, — вздохнул Герт. — И, вместо того чтобы сесть в машину, я пошел обратно, не заботясь о том, что весь промок. Люди все как один побежали прятаться в павильонах, так что меня никто не видел. Сначала я, как в первый раз, постучал в заднюю дверь фургона, но мне не открыли. Тогда я обогнул машину и пошел по проходу между палатками. Эспинг тут же вспомнила свой сон. Ей с трудом удалось совладать с собой и сдержать нервную дрожь. — Через окошко в брезенте палатки я увидел Тедди, сидящего в складном кресле. Он буквально выпирал из него: огромный, самодовольный, привыкший идти к своей цели по чужим костям. Злобно унижающий других, чтобы они чувствовали себя маленькими и никчемными. И тут на глаза мне попался кинжал. Грет всхлипнул, все тело затряслось, как в конвульсиях. — Я не собирался его убивать, — проговорил он сквозь слезы. — Так вышло само собой. — Однако вы пошли обратно к фургону под проливным дождем, — возразила Эспинг. — Что вы планировали там сделать? — Ничего, — всхлипнул Герт. — Вернее… у меня не было никакого плана. Я просто хотел показать Тедди, что нельзя вести себя с людьми как последняя свинья. И тут во мне что-то взорвалось. Не знаю, что на меня нашло. — Стало быть, вы признаетесь, что убили Тедди Перссона? Герт сидел, уставившись в стол. — Да, — пробормотал он, — признаюсь. Эспинг почувствовала, что ее буквально распирает от гордости. Винстон ошибался, она оказалась права. — Вы закололи Тедди через брезент палатки, а потом отстегнули крепление и украли чашу, — подытожил Винстон, который, судя по всему, умел проигрывать достойно.