Поднявшись, Винстон выглянул в коридор. Крышка была опущена. Но через несколько секунд он увидел, как дверная ручка медленно опустилась вниз. Кто-то стоял снаружи, пытаясь понять, пусто ли в квартире и заперта ли дверь. Винстон стал подкрадываться ближе, но среди такого развала двигаться тихо было невозможно, и, пробираясь через прихожую, он задел стопку пустых коробок, и они с грохотом посыпались на пол. Неизвестный тут же резко отпустил ручку. Винстон кинулся к двери, повернул замок и спустя всего несколько секунд распахнул дверь. На лестнице было пусто, но он услышал быстрые удаляющиеся шаги. Перевесившись через перила, он заглянул в лестничный пролет и заметил этажом выше пару синих брюк. — Полиция! Стоять! — крикнул он и бросился вверх по лестнице. Схватив за рукав мужчину лет тридцати в рабочем комбинезоне, Винстон прижал его к стене. Мужчина уставился на него в полном недоумении и вынул из одного уха белый беспроводной наушник. — Какого черта? — испуганно проговорил он. На груди у него красовалась надпись «Слесарная служба Данне», на плече висела сумка с инструментами. — Что такое? — снова спросил мужчина, судя по всему, слесарь. — Черт, как вы меня напугали. Винстон мысленно выругался и показал свое полицейское удостоверение. — Ты давно здесь? — спросил он. — Нет, только что пришел. Должен установить ригельный замок на пятом этаже. — Ты кого-нибудь встретил, когда заходил? Кто-то шел тебе навстречу? Слесарь поправил языком порцию снюса за губой. — Да, встретил парня в худи, он очень спешил и чуть не сбил меня с ног. Он указал вниз. Винстон развернулся, слетел вниз по лестнице и распахнул дверь подъезда. Но маленькая улочка была пуста, и никакого худи с капюшоном — не видно. Он вернулся в подъезд. По пути к двери Герта его внимание привлек неприятный, хорошо знакомый запах. Точно такой же, какой он ощутил, когда Йимми открыл двери кузова грузовика, чтобы поискать пропавшую чашу. Легкий, но отчетливый запах плесени. Забрав из квартиры Герта книгу об антиквариате, Винстон тщательно запер дверь на все три замка и пошел к своему «саабу». Его не покидало ощущение, что намечается нечто крупное, напрямую связанное с неуловимой чашей. В столовой полицейского участка Симрисхамна угощали бутербродным тортом и яблочным сидром. Человек десять полицейских и штатских поглощали торт, а Эспинг наслаждалась ситуацией. Как раз в тот момент, когда Эл-Йо постучал ложечкой о свой бокал, привлекая всеобщее внимание, она заметила, что в столовую проскользнул Винстон с книгой под мышкой. — Сегодня мы отмечаем тот факт, что убийца больше не разгуливает на свободе, — сказал шеф полиции, — и одна из наших коллег отличилась самым достойным образом. Эспинг приосанилась. Как долго она ждала этого момента! Единственной ложкой дегтя в бочке с медом оставалось то, что Винстон все никак не мог успокоиться. Но она не позволит его педантизму испортить этот прекрасный миг. — Лично я праздную, что могу вернуться к своему отпуску, — продолжал Эл-Йо. — Считайте, я уже одной ногой за дверью. Вернее, на педали велосипеда. Коллеги рассмеялись. — Но хватит обо мне. Туве Эспинг показала, что прекрасно может стоять на собственных ногах. Если она и дальше продолжит развиваться в том же духе, то скоро станет одним из лучших следователей страны. Не так ли, Винстон? Скрестив руки на груди, Эспинг устремила острый взгляд на Винстона, стоявшего в другом конце помещения. — Непременно, — ответил он с отсутствующим видом, накладывая себе кусок бутербродного торта. «Что за гребаный уклончивый ответ? — сердито подумала Эспинг. — Непременно!» Заметно было, что и Эл-Йо ожидал более развернутого ответа, но он не дал себя сбить и поднял бокал. «Видимо, знаменитый сыщик Петер Винстон не привык, чтобы его обходили на финише, — подумала Эспинг. — Неужели не может хотя бы изобразить радость?» — За Туве! — провозгласил Эл-Йо. В ту же секунду гул голосов прервала знакомая мелодия, Be my baby: это зазвучал сигнал телефона шефа полиции. — Простите! — громко сказал он, призывая собравшихся к тишине. — Звонит прокурор, наверное, для того чтобы поздравить. Эспинг почувствовала, как в животе запорхали бабочки. Правда, сотрудничество началось не лучшим образом, но сейчас она, видимо, проявила себя с хорошей стороны, и прокурор лично звонит отметить ее вклад. Эл-Йо ответил и включил динамик. — Привет, Рената! — сказал он. Прокурор сухо ответила на приветствие. — Включена громкая связь, — продолжал Эл-Йо. — Тебя слушает весь участок. На другом конце послышалось лишь покашливание. Бабочки в животе у Эспинг порхали все тревожнее. Она покосилась на Винстона — похоже, он тоже почувствовал, что намечается что-то непредвиденное. — Я приняла решение прекратить содержание под стражей и отпустить Герта Силлена, — заявила Рената. В столовой воцарилась мертвая тишина. — Только что пришел протокол вскрытия, — продолжала она. — В нем сказано: Тедди был уже мертв, когда ему в сердце вонзили кинжал. Эспинг почувствовала, как комната покачнулась. Бабочки в животе отчаянно рвались наружу, ей с трудом удалось удержать равновесие. — Но… — выдавила она из себя, — ведь Герт сознался в убийстве! — Нельзя убить того, кто уже мертв, — сурово констатировала Рената. — Помимо очевидной логики в данном утверждении существует также правовой прецедент — для тех, кому интересно: дело Брубю, легко загуглить. Эспинг открыла было рот, чтобы сказать что-то еще, но Эл-Йо остановил ее, подняв ладонь. — Стало быть, Герту не могут быть предъявлены обвинения в преступлении? — спросил он. — Вообще ни в каком? — В соответствии с протоколом допроса, Герт действовал под влиянием эмоционального состояния, без предварительного умысла, так что предварительный сговор и подготовка к совершению убийства также неактуальны, — ответила Рената. — Единственное, что остается, — это надругательство над телом умершего, но тут требуется доказать умысел, а у него такового не имелось. Таким образом, я прекращаю содержание под стражей и ожидаю, что Герт будет немедленно отпущен. — Само собой, — пробормотал Эл-Йо. Эспинг хотелось провалиться сквозь землю. — Петер Винстон там? — спросила прокурор. Вид у Винстона был серьезный. Прежде чем ответить, он положил приборы, взял салфетку и протер оба уголка рта. Эспинг никогда еще не видела, чтобы кто-то двигался с такой раздражающей медлительностью. — Я здесь, — ответил он. — Хорошо. Ожидаю в скором времени новых сведений по поводу краж со взломом и других моментов, которые мы обсуждали на видеоконференции. — Принято, — коротко ответил Винстон. Эспинг захотелось протолкнуть салфетку ему в горло. — Тогда у меня все, — продолжила Рената. — Сообщите мне, когда Герт Силлен будет отпущен. Разговор прервался, в столовой повисла гнетущая атмосфера. Выдавив из себя стоическую улыбку, Эспинг направилась в туалет, ощущая сердцебиение в барабанных перепонках. В коридоре дорогу ей преградил Винстон, хотя он был последним человеком, с которым ей сейчас хотелось бы поговорить. — Послушай, — начал он, — я только хотел… Казалось, он подбирает слова с таким умным видом, на какой способен только он. Вероятно, хотел рассказать ей наставительным тоном, где она допустила ошибку. — Пошел к чертям! — прошипела она, протискиваясь мимо него. — Садись в свой гребаный «сааб» и уматывай к себе в Стокгольм! Зайдя в туалет, она плеснула себе в лицо воды, села на крышку унитаза и опустила голову между колен. Это неправда, такого просто не может быть! Первое дело об убийстве, которое она раскрыла самостоятельно, ускользало от нее. А Винстон смотрит и злорадствует. Несколько минут она сидела молча, пытаясь дышать глубоко. Справившись с тошнотой, набрала номер Тиры Бурен.