— Да. Единственное, что он может делать во всей этой ситуации, — работать. Саймон поднялся. — Каждый находит собственный способ справляться. Мы расскажем Кейт все подробности по организации послезавтрашнего дня. Я понимаю, насколько мучительно это будет, но это может оказаться жизненно важно. — Но какого мальчика вы возьмете?.. Вы не знаете мальчиков. — Оставьте это нам. — Я тут прибиралась на полках… Там очень холодно. Как вы думаете, Дэвид мерзнет? Кто бы… Если они присматривают за ним… У него только кофта, понимаете? Выходя из дома, Серрэйлер испытывал настоящую злость на Алана Ангуса, которого так отчаянно защищала его жена и который был настолько погружен в работу, что оставил ее на весь день один на один с полицейской. Может, это и был его способ справляться, но у Саймона возникал вопрос, насколько это человечно, не говоря уже о том, может ли нейрохирург, от которого требуется проводить сложнейшие, жизненно важные операции на мозге, чей девятилетний сын числится пропавшим уже несколько дней, выполнять свою работу правильно. Перед возвращением в участок Серрэйлер заехал в Лаффертон и зашел к флористу. Ему хотелось чего-нибудь яркого… большую охапку красного, оранжевого и желтого. Он добавил красный шарик. Все это смотрелось аляповато и карнавально и немного смешно на заднем сиденье автомобиля Саймона. Ему это понравилось. Двадцать четыре — Ли? — Кто это? — Энди Гантон. Несколько секунд Ли ничего не говорил — только громко издевательски смеялся. Энди чуть не бросил трубку. — Ой, боже мой, дай я глаза вытру… А знаешь, я же был уверен, что ты позвонишь мне рано или поздно. Но все равно смешно. Ну так что, будешь стричь мой газон? Энди стиснул пальцы в кулак, чтобы не заорать на него. Нужно быть спокойным и рассудительным — так он решил. — Ты сказал, что для меня может найтись работа — в твоем клубе. — Ты сказал, что хочешь работать в чистом поле и не потерпишь, чтобы тебя запихнули в душный офис. Вроде так ты говорил. — Так есть работа или нет? — Смотря какая. В клубе — нет, нету. У меня там сидит парочка молодых прилизанных пацанов… К тому же тебя не интересуют скачки. Энди молчал. — У меня есть кое-что другое. — Легальное. Я по-другому не могу. — Это почему? — Легальное. — Я не занимаюсь криминалом. Я повзрослел, Энди. — Хорошо. — Знаешь «Краун» на Старли-роуд? — Найду. — Полшестого. В телефоне пошли гудки. Энди Гантон вышел из будки. Если бы он не позвонил, ему пришлось бы раскладывать продукты по полкам в супермаркете по ночам — или стать бездомным. «Если не найдешь себе работу в течение недели, — сказал Пит, — ты отсюда уйдешь; работа в городе есть, Энди, хватит уже дрыхнуть в комнате у Мэтта». Он отказался от надежды найти работу, которой его обучали, — по крайней мере, до поры до времени, до весны. Ему нужно было как-то добыть денег, потом обзавестись собственным жильем, а уж потом искать способы организовать свое производство. Ему нужен был спонсор или хотя бы партнер, и работа на Ли Картера могла бы привести его к нему. Паб находился в миле от центра города, в непримечательном закутке, и это было не то место, куда кто-нибудь пошел бы специально, только если бы жил неподалеку. Энди удивился, как он вообще держался на плаву. Внутри пахло затхлостью. Зеркала за барной стойкой неплохо было бы помыть. На стене висел постер бродячего цирка, который уехал из города три недели назад. Рядом с ним был плакат с пропавшим мальчиком. Энди посмотрел на него, а потом отвернулся. Он видел его повсюду. Машина Картера свернула к бару ровно в шесть тридцать. Он зашел в бар, направился прямо к стойке, заказал себе двойной томатный сок, подошел к Энди и стал демонстративно снимать с себя свою кожаную куртку. — Нравится? Куртка выглядела так же, как машина. — Очень хорошая. — Ты работаешь на меня, и все это может стать твоим, сынок. Ты взял все, что хотел, в баре? Энди кивнул. — Ну, твое здоровье. Так вот, Энд… Машины. — Что машины? — Разбираешься? Энди пожал плечами. — Я не механик. — Ну, тебе и не надо. Смотри, я занимаюсь тем, что играю на импорте-экспорте, и иногда это машины. По большей части это экспорт. Я покупаю одни, продаю другие, куда-то отправляю третьи… Это хорошие деньги. — Что мне надо будет делать? — Перегонять их, забирать в одном месте, оставлять в другом, немножко приводить в порядок… Все такое. — Что за машины? Ли Картер расплылся в широкой самодовольной улыбке. — Высший класс. На ржавых жестянках кучу денег не заработаешь. «Мерсы», «Бумеры», «Ягуары», «Рэйнджеры». — Черт возьми. И откуда ты их берешь? Улыбка Ли стала ледяной. — Первое, чему ты должен научиться, если работаешь на меня, это держать язык за зубами, — он сделал жест рукой. — Как я буду работать, с девяти до пяти или как? Ли засмеялся, взял стакан Энди, не спрашивая и не отвечая, и пошел к бару. Энди вытер ладони о лицо, чтобы они казались чище. В его ушах звенело. Этот звон бежал у него по венам. Этот звон стоял у него в голове. Это был сигнал тревоги. Вставай, сказал он себе, вставай сейчас же и уходи. Помнишь, откуда ты только что вернулся? Помнишь, каково там было? Ли поставил перед ним полную пинту. Пена поднималась и переливалась через край. — Выпьем за это. Энди молча заглотил пиво. — Ты будешь работать, — сказал Ли, раскачиваясь на стуле, — когда тебе скажут. Я буду звонить тебе или кто-нибудь другой. Тебе будут говорить, куда ехать и что делать. И когда. Энди покачал головой.