— Не будем терять время! Горан, оставив меня рассчитываться с официантом, присоседился к ней. Счет оказался немаленьким и еще этот парень в полосатом ниже колен фартуке смотрел выразительно в мое портмоне, так что я вынужден был оставить ему на чай. «Надеюсь, они тут выбрасывают еду, которую не съели клиенты, а не приносят ее снова», подумал я, с тоской оборачиваясь на столик, на котором остался стоять мой нетронутый салат. Раньше я спрашивал такое вслух, а мама всегда смеялась, но Аня хмурилась, когда так делал. Ну а Марк говорил обычно: — Не будь идиотом, чел! Я догнал брокеров на тротуаре. — Тут недалеко, — сообщила Лариса. Ох, я знаю, это их «недалеко», но она не обратила внимание на мое недовольное лицо, еще раз пикнула брелоком машины, проверяя закрыта ли та, и мы пошли. И опять она не разочаровала меня, это действительно было недалеко. В небольшом дворике, больше похожем на старый, неухоженный сад, стоял трехэтажный дом. — Нам сюда! — сообщила Лариса и бодро и уверенно пошла вперед. Она отперла входную дверь, и мы оказались в подъезде. На первом этаже было две двери, на одной из который висела цифра «3», а другая была без каких-либо надписей. Это все было лишено смысла. Где же тогда первая квартира? Первая квартира оказалась на втором этаже. В Болгарии правда второй этаж — это первый, а первый — партер, но я не буду сейчас вдаваться в такие подробности. Аня мне говорит, что я и так много объясняю того, о чем меня даже не спрашивали, а людям такое не нравится, хотя почему, мне не понятно. Лариса отперла квартиру с «единицей» из желтого металла, и мы вошли. Я набрал Марка сразу, как только отдал деньги и взял ключи, которые Лариса протянула мне своей маленькой рукой, больше похожей на лапку. — Это отличная квартира! Марк, тут все, так, как я хотел! Есть спальня, две комнаты, одна будет Анина, а в ней есть балкон! Слышишь, все как я хотел! Мне показалось, что Марк больше меня не слушает и отключился, я даже прокричал в трубку: — Алло, алло! Марк! Ты слышишь меня?! ОН ответил глухо, голосом, которым он явно пытался донести до меня, что что-то не так. Что именно не так, я не понял. — Ты сейчас где? — Я тут, на улице, где находится эта чудесная квартира! — А Горан где? Дай ему трубочку. — Он уехал вместе с той женщиной. — С какой женщиной? — С Ларисой. Марк помолчал и не спросив меня, кто такая Лариса, а то я бы все ему объяснил, сказал медленно: — Возьми такси и приезжай, — но тут же поправил себя, — или нет, скажи мне, какой адрес у дома, я вызову тебе такси сам. — Но Марк, я отлично дойду пешком, это рядом. — Нет, скажи мне адрес! Марк бывает очень настойчив, потому я не стал спорить и сказал ему адрес дома, а пока стоял на улочке, настолько тихой и безлюдной, что и не скажешь, что совсем рядом — центр Софии, и смотрел по сторонам. И тут я увидел кота, которого я уже встречал сегодня возле баничной. Это был тот самый кот, «удлиненного типа», рыжий, с маленькой головой на тонкой шее и длинными, худыми лапами. Конечно, я мог бы обознаться, мало ли таких котов в Болгарии, но это был тот самый кот! Вон у него темное пятнышко возле носа! Значит я прав, квартира Марка где-то рядом. Подъехала желтая машина, сплошь заклеенная рекламой и названием службы такси, на крыле которой стояли цифры 731. Это за мной. Я сел сзади, а таксист, не поздоровавшись и ничего не спрашивая, повез меня к Марку. В квартире было тихо. Марк жарил что-то на кухне. — Привет! — зачем-то поздоровался я, хотя мы и виделись с ним сегодня, — а где Девушка без трусиков? — Кто? — удивился Марк. — Ладно, проехали, — я решил, что она ушла, и возможно они даже поругались, и Марк не хочет об этом говорить. — Ты как? — спросил Марк участливо. — Извини, я забыл купить кофе, — только сейчас я вспомнил о втором поручении друга, ну кроме того, чтобы я снял квартиру, это как раз я сделал. Марк не обиделся, не расстроился и не рассердился, а продолжал сосредоточенно помешивать что-то на плите: — Есть будешь? — спросил он меня, и я тут же почувствовал зверский аппетит: — Конечно! Марк разложил содержимое сковородки по тарелкам. Одну из них, синюю, с надщербленным краем, протянул мне. Я не знаю, что он приготовил, но ничего вкуснее этого я еще не ел! Глава вторая — Что сегодня? — Он требует экзорциста. — И как мотивирует? — Говорит, что у него в палате духи. — Не может быть. Я думаю, он симулирует. Лекарства подошли и месяц было все отлично. Да, можно обмануть одну меня, но обмануть целый консилиум — это неподвластно даже ему. — Доктор, тогда зачем он это делает? — Ну мало ли, — женщина, которую ее собеседник называл доктором, встала и прошлась по кабинету. Она повела несколько раз плечами, покрутила головой на длинной шее, пытаясь размять спину от долгого сидения. Была она не в белом докторском халате, а в элегантном светлом костюме, и кабинет ее не был похож на кабинет врача, а скорее напоминал рабочее место профессора в университете: вдоль стен стояли высокие шкафы, в которых все полки были плотно заставлены книгами. Книги стояли расставленные строго по цветам и высоте, отчего казались не настоящими, а всего лишь декором. — Его мать опять звонила, — сказал собеседник доктора, мужчина лет сорока — сорока пяти совершенно неприметной внешности, и тоже без белого халата. — А она что хочет? — устало и с раздражением спросила доктор. — У нее есть решение суда, как она говорит… — начал рассказывать тот, но женщина его перебила: — Если бы у нее было решение суда, то она бы уже была тут, возможно с полицией, нет у нее ничего, гоните ее прочь! — Я понял, — ответил мужчина и согласно кивнул головой. Он следил глазами за своей начальницей, а было понятно, что она старше его по должности по всему его поведению, подобострастному, как бывает у подхалимов, — я что еще хотел спросить, Анна Сергеевна, что ответить следователю? — Какому еще следователю? — Ну так они открыли новые эпизоды и дело отправили на доследование, потому они хотят допросить его. — Ну и как они это себе представляют? — Следователь сказал, что может вам все объяснить. — Раз может, пускай объясняет. Я не позволю, чтобы он в угоду своим карьерным амбициям уничтожил все то, что мы добились с такими усилиями. Мужчина сразу же вскочил с кресла напротив стола, за который уже вернулась его начальница, чем позволила ему сесть. До того он стоял как новобранец на плацу, «поедая» ее глазами: — Он тут, ждет в приемной. Пригласить? Анна Сергеевна хотела сказать что-то, но сдержалась и лишь кивнула. Ее помощник, заместитель, или кем бы он не был, резвой трусцой подбежал и открыл тяжелую деревянную дверь с блестящей металлической ручкой. — Проходите! — крикнул он кому-то в приемную, а потом, обернувшись, спросил у своей начальницы: — Мне остаться, Анна Сергеевна? — Не стоит, Вадим. Ступай! Вадим был явно старше ее по возрасту, но не обиделся, а также услужливо, пропустив во внутрь плотного высокого мужчину с прической ежиком, слегка поклонился ей и вышел, закрыв за собой дверь. — Добрый день! Слушаю Вас! — поприветствовала следователя хозяйка мрачного, не смотря на большие, в полстены окна, кабинета, и жестом указала ему на кресло, из которого перед этим встал Вадим. Николаев подошел поближе и только тогда показал свое удостоверение, а затем и постановление, согласно которого он имел право допросить находящегося в закрытом пансионате пациента, к которому пока не смогли порваться даже родственники. Анна Сергеевна не бросила взгляд мельком, но и не начала вчитываться в каждую букву, как обычно делают люди в подобных ситуациях, она просмотрела цепким взглядом оба документа, а потом сказала: — Ну что же, Павел Иванович Николаев, или вам будет удобнее, если я буду называть вас капитан Николаев? Вижу, вы хотите провести опознания с моим пациентом. Я, знаете ли, не против. Сейчас он в стойкой ремиссии, опять же я по закону обязана буду присутствовать, а значит смогу предотвратить негативные последствия такого эксперимента, с вашего позволения назовем это так, если они, конечно, возникнут. Так что я не против, — добавила она четко, вроде бы Николаев мог ее неправильно понять, — но, — и она сделала многозначительную паузу, показывая, что вот сейчас она и скажет самое важное в их разговоре, — боюсь, что он не сможет быть вам полезным.