— Нет, нет! Всё в порядке! Просто мне надо кое-что выяснить. Безымянная консьержка взяла со стола старенькую, еще кнопочную «Нокия» и, внимательно глядя на нее через линзы очков, начала медленно набирать номер, никуда не заглядывая и ни с чем не сверяясь. — Вита Петровна, это я, Димидова! Тут девушка вас спрашивает, — и прикрыв рукой трубку, обратилась к Кристине: — Из какой вы квартиры? — Из тридцать шестой. Консьержка повторила это в трубку, выслушала невидимое начальство и молча закивала, будто Вита Петровна ее видела. — Сейчас спустится, — сказала она Кристине и, поправив на переносице очки, открыла книгу, намереваясь продолжить чтение. Кристина уже пожалела, что вообще начала это расследование. Спросив о соседях, ей придется рассказать всё, и не известно, как Вита Петровна, с виду тетка строгая и властная, это воспримет, может вообще посчитает Кристину психически больной с голосами в голове или дурой, которой нечем заняться. Возникла предательская мысль уйти, пока консьержка полностью погрузилась в чтение и даже не смотрит в ее сторону, но приехал лифт, и оттуда вышла старшая по дому. — Добрый вечер, слушаю вас! На удивление, дежурившая сегодня любительница Льва Толстого, несмотря на профессию, любопытством не страдала и даже не оторвалась от своего занятия, чтобы подслушать их разговор. — Я к вам со странным на первый взгляд вопросом: у нас в доме нет психически больных или алкоголиков? Вита Петровна приподняла одну бровь: — А в чем дело? Кристина решила все свалить, на то, что кто-то дурачится и мешает ей работать. — Нет, таких у нас нет! У нас очень приличный дом. А с тех пор, как съехал ваш супруг, который музицировал до поздней ночи, так стал еще лучше. Кристина не поехала в лифте к себе. Для этого ей бы пришлось ехать с Витой Петровной, потому она шла с горящими еще щеками пешком к себе на двенадцатый этаж и смотрела на двери. Двери как двери, на нижних этажах чаще, чем на верхних, встречалась наклейки «Объект находится под наблюдением» и картинка видеокамеры рядом. За дверями тишина или совершенно нормальный гул звуков, издаваемых обычными семьями. Кристина не слышала криков о помощи, ударов, скандала или ссоры. На свой этаж она взобралась с трудом, тяжело дыша, и решила, что выходить из дома надо бы почаще. Хотя в субботу у нее был выходной, Кристина почти весь день проторчала в детской. Никто не стучал и не кричал. Ровно до 18.00. И тогда Кристина попробовала стучать в ответ. Человек вначале умолк, а потом застучал сильнее. Кристина тарабанила, сама не понимая, что, а потом решила, что просто необходимо, чтобы это кто-то услышал. — Стёпа и Лиза! — озарило ее. Они же тоже могут слышать это. А вдруг не услышали до сих пор только потому, что тоже, как раньше Кристина, не бывают в такой же бесполезной, как у нее, детской по вечерам. Кристина бросилась к соседям сверху. На площадке бородатый «геолог» явно вернулся из очередной экспедиции. — Добрый вечер, соседка! — Добрый вечер! С приездом! — крикнула она на ходу. — Спасибо! — ответил бородач, имя которого начисто улетучилось у нее из головы. Саша? Витя? Простое такое имя, но никак не вспомнит. Он явно собирался поболтать с Кристиной, только в ее планы это совершенно не входило — сейчас каждая минута дорога. Она глупо и бессистемно тарабанила в батарею и потеряла добрых десять минут на это, а пока она объяснит все ребятам, пока уговорит их спуститься и послушать… — Я прошу прощения, очень спешу! — крикнула она соседу и бросилась по ступенькам наверх, заметив странное выражение, мелькнувшее у него на лице. На площадке тринадцатого этажа она столкнулась со Степаном, выходящим из лифта с Джеком. — Отлично! — крикнула она, — идем скорее ко мне! Я хочу, чтобы ты кое-что услышал! Тот не успел ничего ответить, как дверь в их квартиру открылась, на пороге появилась Лиза. Дверь была открыта буквально мгновение, но Кристина непроизвольно заглянула в неё и увидела мелькнувшие за Лизой куски полиэтилена, свисавшие с потолка. — Извини, не приглашаем войти — у нас ремонт. — Ребята! Прошу вас, идемте скорее ко мне, мне надо, чтобы вы кое-что услышали! Лиза обулась, и они стали вдвоем спускаться за Кристиной. — Погодите, зачем я тащу Джека с нами?! — Стёпа остановился, — идите! Я вас догоню. Лиза зашла и не спеша начала разуваться у входной двери. Кристина от нетерпения потянула ее за рукав: — Не надо, иди так! Иначе мы не успеем! В комнате было тихо, стука не было, и криков о помощи тоже. — Что ты хотела нам показать? — спросила ее Лиза. На экране монитора уснувшего компьютера плыли цифры: 18:16. Понятно, не успели! — А ты красиво тут всё сделала! — сказала, оглядываясь Лиза, — стильно, настоящий кабинетик! Не то, что было раньше… — Так, я тут! — прокричал от двери в квартиру Степан, — вы где?! — Ребята, я очень прошу, отнеситесь серьезно к тому, что я скажу, — начала рассказывать им Кристина, — вы ничего не слышите по вечерам? Они молча переглянулись, а она продолжила: — Я слышу каждый раз как кто-то стучит по батарее и зовет на помощь ровно с 18:00 до 18:15. Сегодня мы буквально на минуту не успели, а то вы бы тоже услышали. Они опять переглянулись, и Лиза спросила неестественно участливым голосом, как разговаривают с детьми и больными людьми, глупо улыбаясь: — И давно ты слышишь эти голоса? Кристина вначале не поняла, но потом вспыхнула и сказала раздосадовано: — Не голоса, а голос! Я не сумасшедшая! Кто-то стучит по батарее в нашем подъезде и зовет на помощь! — Кто? — Степан был серьезен. — Не знаю, молодой мужчина, вроде бы. Но не ребенок, это точно, может, подросток. — А если это кто-то балуется? — Не знаю! — Кристина была в отчаянии. Она почему-то хотела, чтобы её слова вызывали у них такой же отклик и не меньшее волнение, как у неё, но ее соседи сверху не вскакивали и не спешили бежать и спасать невидимого шутника. — Кто над вами живет? Я понимаю, что шансы маленькие, но, наверное, я слышу звуки из квартиры, которая находится где-то рядом, не выше и не ниже одного-двух этажей. — Над нами — никого, — сказала Лиза, — там незаконченный ремонт и все закрыто, на пятнадцатом вроде бы семья с малышкой, мы иногда слышим, как она плачет. Да, слышимость тут ужасная, — согласилась она. — Подо мной мама с дочкой, у нее пианино и я слышу, как она разучивает каждый вечер гаммы, — задумчиво проговорила Кристина и тут же вспомнила… Когда-то, когда в очередной раз к ним пришли скандалить соседи с четвёртого этажа, что Иван мешает им, он сказал, что звук может двигаться во все стороны и резонировать даже от поворотов труб. Значит, ничего не даст, что они вспомнят всех, кто живет рядом. Человек, стучащий и зовущий на помощь может быть где угодно: в одном из закрываемых на ночь офисов, в подвале, на чердаке, в любой из квартир на шестнадцати этажах. Любой, кроме их квартир, конечно. Мелатонин не действовал. Кристина лежала и думала о произошедшем, не в силах заснуть. Она проводила соседей и опять столкнулась на площадке с «бородачом». Он вышел из своей квартиры с бутылкой шампанского в руке, но увидев их, еще не договоривших в квартире, а потому остановившихся возле ступенек, поздоровался еще раз и вернулся. — Такой милаха, — сказала Лиза и подмигнула Кристине, — интересно, куда он шел? — Кто? — не поняла она, но Лиза лишь махнула рукой и снова глупо рассмеялась. Стёпа воспринимал происходящее серьезнее, чем жена: — Хочешь, мы запишем эти звуки? — предложил он, — у меня есть диктофон. Зови меня завтра, как только он начнет стучать, и я сразу же приду. — Ребята, мне кажется, что это может быть в квартире над вами! — Кристина выдвигала все новые версии, — надо туда как-то проникнуть! И вот сейчас она прокручивала в голове все, о чем они разговаривали. Что-то из разговоров явно ускользнуло от нее, кто-то что-то сказал, она не обратила тогда на это внимание, а это важно, очень важно. Что же? На следующий день никто не стучал и не звал на помощь. Стёпа пришел сам, основательно подготовился к операции: принес большие, как уши у Чебурашки, наушники и зачем-то стетоскоп, но ничего они не услышали. Сказал, что даже Джека заранее выгулял, чтобы никуда не спешить. — Не расстраивайся так! — сказал он на прощание, но Кристина всё поняла. То, что Лиза не пришла с ним, говорило само за себя — они не сильно и верят в слова Кристины. Наверняка она сказала мужу: — Сходи к ней, от тебя не убудет, а мы потом еще и посмеемся. Кристине было неловко, мало того, что она просидела как привязанная в комнате, даже не пошла в магазин, так еще и Стёпа с женой сейчас, наверное, смеются над сумасшедшей, от которой ушел муж и поэтому она поехала крышей. — Добрый вечер! — Кристина все-таки пошла купить еды и опять бутылку белого вина, и на обратном пути столкнулась с бородатым соседом. — Добрый! — У вас вчера такое движение было… — начал он, но Кристина решила, что разговаривать еще с кем-то на эту тему она больше не будет и резко перевела тему: — А вы — геолог? — Почему геолог? — удивился бородач. — Ну, редко дома бываете, — Кристина пока решила не рассказывать про ассоциации из детства: загорелое лицо плюс борода равно геолог. — Нет, я не геолог, — ответил он, но кем работает говорить не стал. — Я — Кристина! — Мы знакомились, — напомнил ей он, и спросив, — разрешите? — взял у нее пакет с покупками. — Осторожно, там яйца! — сказала Кристина и покраснела, как маленькая.