— Надевай штаны, Бен-10 [55] , — не терпящим возражений голосом приказывает Дилан. — Ты нужен своей стране. Когда я захожу в гостиную, Джесси валяется на диване, закинув ноги на колени Итану. До меня вдруг доходит, что это первый раз за все лето, когда мы остались втроем. Я плюхаюсь в кресло и подбираю под себя ноги. — Так странно. Джесси издает нервный смешок. — Что странно? — Не знаю. Что вы здесь. В Нью-Йорке. И встречаетесь! — А у тебя бойфренд, — отвечает Джесси. — И на редкость симпатичный. — Ха. Точно. — Вы с ним разобрались? Теперь все в порядке? — В полном. По крайней мере, еще на два дня. Я пытаюсь выжать улыбку, но она упорно не пристает к лицу. Джесси выжидательно смотрит на меня. — А вы… — Нет. Не знаю. Мы это еще не обсуждали. — Возможно, стоило бы, — говорит Джесси. У меня перехватывает дыхание. — Угу. Теперь руки Итана блуждают по… икрам Джесси? Или это скорее голени? Я стараюсь не пялиться, но черт возьми. Похожие ощущения я испытывал лет в двенадцать, когда папа внезапно сбрил бороду — и хотя, конечно, остался папой, первое время я его искренне не узнавал. Никак не получалось совместить привычный образ с новой картинкой. Сейчас я точно так же не могу уложить в голове изменившуюся реальность. Хотя и пытаюсь. — Арт, мне правда очень жаль, что мы сразу не рассказали тебе… о нас. Понимаю, как странно все это выглядит. — Ничего странного. — Я торопливо мотаю головой. — Это я повел себя странно. Просто… Наверное, я почувствовал себя как Амнерис в «Аиде» [56] . Будто должен был все это предвидеть. — Чувак, — вздыхает Итан. — Прости нас. Это мы виноваты. Мы тебя заамнерили. — Вы не могли бы говорить по-английски? — интересуется Джесси. — Нет, это я должен просить прощения. Серьезно, в понедельник я повел себя как полный придурок. Если вы счастливы, то я тоже за вас счастлив! — Но… — И я буквально ненавижу себя за то, как отреагировал. Что заставил вас чувствовать себя плохо. — А я, — говорит Итан, — ненавижу себя за то, что ты из-за моего молчания думал, будто у меня проблемы с твоей ориентацией. — Да я сам себя накрутил. Итан качает головой. — Мне стоило выразиться яснее. И отвечать тебе каждый день. Прости, Арт. — Я не в обиде. — Знаю. Просто жалею, что не повел себя по-другому. В гостиной воцаряется тишина. — Что ж, — говорю я наконец. — Возможно, нам требуется перезапуск. — Перезапуск?.. — Джесси, Итан. Мне нужно вам кое-что рассказать. — Я выдерживаю паузу. — Я гей. Они переглядываются. — Мы знаем?.. — неуверенно отвечает Джесси. — Нет, это же перезапуск. Ответьте как-нибудь по-другому. — Ладно, — кивает Джесси. — И как ты хочешь, чтобы мы ответили? — Да как вы сами хотите. Например, «вау, круто», или «ну ты даешь, чувак», или «офигеть, вот так новости». — Вау, круто, ну ты даешь, чувак, — говорит Джесси. — Офигеть, вот так новости, — добавляет Итан. — Ага, отлично. Теперь вы. Джесси хмурится. — Ты имеешь в виду… — Так что за Сложная Тема, ребят? — перебиваю я громко. — Что вы хотели мне рассказать? — Ну… — начинает Джесси. Итан с ухмылкой утыкается в телефон. — Мы с Итаном встречаемся. — Что? Да ладно! — Я хлопаю в ладоши. — Я так за вас рад. Это НЕРЕАЛЬНО РОМАНТИЧНО. Джесси смеется. — Можешь чуть умерить восторги. — Ладно, но я правда за вас рад. Вы ведь знаете? — Знаем. — Джесси пожимает плечами. — Хотя мы сами пока не привыкли. Столько всего изменилось. — Ну, вы мои лучшие друзья. Это уж точно не изменится. — Ага. — Джесси шмыгает носом, продолжая улыбаться, и встает с дивана. — А ну-ка подвинься. В следующую секунду меня вдавливает в подлокотник. — Эй, где твое уважение к личному пространству? — шутливо возмущаюсь я, пытаясь выпихнуть ее из кресла. Джесси обвивает меня руками. — Забыла в Джорджии. Внезапно телефон вибрирует новым сообщением. Джесси беззастенчиво заглядывает мне через плечо. Люблю тебя, чувак. Отправитель — Итан. И это сообщение не в групповой чат, а в наш личный. Когда я поднимаю глаза, он уже на полпути к креслу. — Я тоже хочу, — заявляет Итан, прежде чем плюхнуться нам обоим на колени.