— Ладно, не такой реакции я ожидал. Прости. Я не хотел тебя пугать. Просто… — Артур, нет. Ты меня не напугал, но послушай. — Он трет лоб. — Ты не можешь планировать будущее, ориентируясь на меня. Если у меня и были какие-то слова, сейчас они испарились все до единого. Сердце сжимается почти до боли. Бен хмурится. — Артур? — А? — Я откашливаюсь. — Да. Прости. Следующий вопрос. — Ты в порядке? Эта реплика остается без ответа. — Хлорид серебра растворяется в воде? — Хм. Нет. — А нитрат серебра? — Да. — Неплохо, Бен Алехо, — киваю я, и Бен снова утыкается в подушку — но я успеваю заметить гордую улыбку, промелькнувшую на его лице. Что за парень. Сердце делает кульбит всякий раз, когда я на него смотрю. На то, как завиваются возле ушей каштановые пряди. На то, как они щекочут изгиб шеи. — У меня вопрос, — говорю я тихо. — У тебя там целая пачка вопросов. — Этот не про химию. — О. — Бен перекатывается на спину и встречается со мной взглядом. — Ладно. Я проглатываю комок в горле. — Я знаю, ты не любишь разговоры о будущем, но мы почти в выпускном классе… — Если только я не останусь на второй год. — Не останешься. — Я кладу его ладонь себе на грудь и накрываю своей. — Откуда тебе знать? — Просто знаю, и все. Завтра ты разделаешь этот тест под орех. У Бена вырывается горький смешок. — Если бы я разделывал тесты под орехи, то вообще не попал бы в летнюю школу. — Перестань. Ты справишься. — Я пододвигаюсь ближе. — Особенно с моими уникальными методиками запоминания. — Они на самом деле не работают. — Доверься мне. Первые десять элементов таблицы Менделеева? — Э-э. Водород… — Водород, гелий, литий, бериллий, бор, углерод, азот, кислород, фтор, неон, — перечисляю я. — Волшебник Гадсон Любит Бена Без Ума, А Коитус Фатально Невозможен. Пользуйся, пожалуйста, сочинил специально для тебя. Бен смеется. — Вау. — И если это вдруг неправда, я ничего не хочу об этом знать. — Артур, ты нереально милый. — Бен наклоняется и быстро целует меня в губы. — Не уезжай. — Если бы я мог. Я расплетаю наши руки, переворачиваю одну из карточек с вопросами и беру маркер, потому что, черт подери, я обязан задать ему этот вопрос. Несколько неровных слов. Глубокий вдох. Я поднимаю карточку. — «Что насчет Национального антинаркотического союза?» — читает Бен. — Нет, нас. Тебя и меня. Что насчет НАС? Заглавные буквы для выразительности. Бен ухмыляется, и я, тоже не удержавшись от улыбки, пихаю его в плечо. — Брось. Ты понял, что я имею в виду. — Да, я просто… Не знаю. — Наши взгляды пересекаются. — Я ведь могу быть с тобой честен? — Можешь и должен. Бен медлит, несколько секунд глядя на меня в упор. А потом закрывает глаза. — Я думаю, нам лучше отпустить друг друга. — Отпустить?.. Воцарившаяся тишина вынимает из меня душу. Теперь я понимаю смысл этого выражения. Я медленно прижимаю кулак к груди. — То есть… расстаться? — Не знаю, — вздыхает Бен. — Наверное, я просто боюсь. Он берет меня за руку и подтягивает ближе, пока мы не оказываемся на подушке лицом к лицу. Одно бесконечное мгновение мы лежим молча, на расстоянии выдоха друг от друга. — Чего ты боишься? — спрашиваю я наконец. Бен крепче сжимает мою ладонь. — Всего. Что помешаю тебе встречаться с парнями. Что потеряю хотя бы как друга. — Этого не случится. — Ты не можешь знать. — Бен пытается выдавить улыбку, но та угасает на губах, толком не родившись. Когда он заговаривает снова, его голос непривычно тих: — Боюсь, что разобью тебе сердце. Я молчу. Потому что, если произнесу хоть слово, обязательно расплачусь. — Я не хочу. — У Бена надламывается голос. — Но так будет лучше. Отношения — сложная штука. Может, дело во мне. Не знаю. Но у меня ничего не получилось с Хадсоном, даже когда он был перед носом. Глаза начинает жечь. — Я бы очень хотел остаться. — Я тоже. — Бен утирает щеки тыльной стороной ладони. — Буду чертовски по тебе скучать. — Кажется, я уже по тебе скучаю. Новая слеза прокладывает дорожку к подбородку. — Что ж, у нас еще один день. — Грандиозный финал. Или антракт. Мы ведь будем поддерживать связь? — Шутишь? Я собираюсь доставать тебя до конца жизни.