Полная ложь. Я мог бы придумать множество способов отблагодарить его. Он прислонился к стойке и достал свой телефон. — Оплатишь как-нибудь потом. — Окей, — отвернувшись от него, я снял толстовку, которую он одолжил мне, и повесил ее на спинку стула. На улице было достаточно тепло, и она мне не понадобится. Когда я закончу работать, надо будет спросить, где можно будет помыть инструменты, а затем оставаться вне поля зрения во время его вечеринки. — Я собираюсь начать. — Инструменты в гараже, — не поднимая глаз от своего телефона, сказал он. — Я выйду через минуту. Я просто просмотрю список покупок. — Хорошо, — я снова обулся и, не сдерживая улыбки, вышел через заднюю дверь на солнце. Все это уже казалось новой жизнью. Глава 11 Дерек Я смотрел в телефон, пока не понял, что Макс вне моего поля зрения. Потом я выдохнул. Это будет нелегко, если он будет рядом две недели. И все же… это будет совершенно легко. Даже приятно. Это был мой самый сумасшедший поступок — я чувствовал себя комфортно с Максимом во многих отношениях. С ним было легко разговаривать, он заставлял меня смеяться, он был интересным, веселым и… другим. Мне нравилось слушать о его жизни в России. Это давало мне некоторое представление о том, почему он был именно таким, каким был. Стало некомфортно тогда, когда мое тело отреагировало на него. Заминка в дыхании. Стеснение в груди. Жар в моей крови. Провокация того, что существовало во мне, — желать и не волноваться о последствиях. Это было безумием, что я не мог всего этого чувствовать с кем-то вроде Кэролин, которая во всем была идеальна для меня. Почему именно Максим, а не она, разжег во мне этот огонь? Что в нем такого, что позволило мне выйти из-под контроля? За что меня так наказывают? Как магнитом меня притянуло к стулу, где висела толстовка, которую я одолжил ему. Взглянув на раздвижную стеклянную дверь во внутренний дворик, я увидел его, стоящего у розовых кустов. Солнце золотом сверкало в его волосах. Я взял толстовку и поднес ее к лицу. Она была еще теплая от его тела. Я медленно вдохнул. Мыло. Кондиционер. Но также было что-то еще. На конце моего глубокого вдоха был пьянящий мужской запах его кожи, и, прикрыв глаза, я держал его в легких как в плену. Ты внутри меня. Мой разум наслаждался запахом. Я представил свои губы на его коже, руки на его спине, свою грудь напротив его. Он был горячим, сильным, твердым и… Два быстрых стука в стеклянную дверь заставили меня вздрогнуть, мои глаза открылись, чтобы посмотреть на Максима, который стоял на террасе, отвернувшись в другую сторону. Я сразу же опустил толстовку на стул и отодвинул дверь. — Эй. Он посмотрел на меня, его лицо было бесстрастным. — Эй. У тебя есть перчатки? — О, да, — мое лицо, наверное, было пятидесяти гребаных оттенков красного. Но он ничего не видел, верно? — Будут прямо сейчас. Снова надев обувь и пройдя в гараж, я стал рыться на полках своего верстака. Где, черт возьми, были эти перчатки? Я знал, где в этом гараже что находится, так почему, бл*дь, я не мог их найти? Мой разум был мутным от смятения и стыда. Он видел, что я делаю? Нет, скорее всего, не мог. Он даже не смотрел на меня, когда постучал. И даже если и так, он знает, как я отношусь к порядку. Он, наверное, мог решить, что я собираюсь повесить толстовку куда-нибудь или отнести ее в его комнату. Мой пульс замедлился, и я вспомнил, где были перчатки. Я достал их с полки и на секунду скользнул в них руками, сжимая и разжимая кулаки. — Нашел? — со стороны спросил Максим. — Да, — быстро стащив их, я направился к выходу, щурясь от солнечного света. Я забыл надеть солнцезащитные очки. — Вот, пожалуйста. Я вручил ему перчатки и наблюдал, как он их надевал, заполняя пальцами пространства, которые еще минуту назад заполняли мои. Это было почти так, как прикасаться к нему. * * * — Эй, — я перехватил телефон левой рукой, а правой потянулся, чтобы взять пару лимонов. — Привет, большой брат. Как все прошло сегодня с нашим русским сиротой? Кстати, еще раз спасибо. — Без проблем. Это было, эм, увлекательно, — Я прихватил несколько лаймов, на случай, если кто-то захочет их для коктейлей. — Ты его отвез? — И да, и нет. — И да, и нет? Прищурившись, я сканировал пучки трав, выбирая из них тимьян. — Я отвез его на квартиру, в которой он должен был жить, но не смог его там оставить. — Почему нет? — Это было ужасно. Эллен рассмеялась. — Например, сиденье унитаза было поднято? На полу были влажные полотенца? Крошки печенья на полках? — Нет, кишащий тараканами, отвратительно вонючий, в грязных пятнах матрас, даже-если-вы-заплатите-мне-миллион-долларов-я-все-равно-не-останусь-тут-так-омерзительно. Женщина, выбирающая овощи справа от меня, ужаснулась и отошла. Моя сестра ахнула. — Серьезно? Так он не остался? — Нет, он был в полном порядке. Я имею в виду, не был, конечно, он не был в порядке, но он сказал, что все нормально, это то, что он мог себе позволить, и это было только временно. — Погоди, я думала, он остановился у друга, который не появился прошлой ночью. — Нет. Этот парень собирался подвезти его до квартиры. Но его машина сломалась в горах или типа того. Она засмеялась. — Благодарность потому что задаром. — Именно. В любом случае, я не мог его бросить. Там было действительно невозможно жить. — Обалдеть. Так что вы с ним сделали? — Что я с ним сделал? Его мама должна перевести его деньги, но их не будет до понедельника. Поэтому я привез его домой. — Конечно, ты это сделал, — она хихикнула. — Ты добрая душа. Я поморщился, прочесывая ярусы овощей. Где, черт возьми, был фенхель? — Я не добрая душа. Это временно, я же говорю тебе, никто бы не смог оставить друга в таком месте. — О, вы теперь друзья? Это так мило. — Мы не совсем друзья, я просто… я не знаю, кто мы, — схватив последний пакет укропа, я бросил его в свою тележку. — Но я сказал, что помогу ему. — Поможешь, в чем? — Во всем, Эллен. Он самый милый парень на свете, но он переехал сюда по прихоти и ничего не планировал. — Он переехал сюда? Я думала, он просто путешествует.