Я вернул ему улыбку, не чувствуя ее. — Я помню, как сидел напротив тебя и чувствовал, что хочу не спать, а всю ночь разговаривать с тобой. Я снова взял свое вино. — Дерек, — тон Максима колебался. — Что-то не так? Да. Я думаю, что влюблен в тебя. — Нет. — Ты кажешься… немного задумчивым. Потому что я боюсь, что если начну говорить, то не остановлюсь. — О. Он вздохнул, передвигая картошку по тарелке. — Мне было интересно… Ой, бл*дь. — То, что сказала Эллен, когда ты рассказал ей, что мы едем в путешествие вместе. Мои бедра сжались. — Ничего особенного. Она очень завидовала, но была рада. — О, — он тыкал в зеленую фасоль. — Она не посчитала это странным, что мы вдвоем уезжаем на выходные? — Нет, я бы заметил. Я… я сказал ей, что мне нужно посмотреть кое-какую собственность здесь и решил взять тебя с собой, так как ты очень хочешь увидеть океан. — Ах. Я понимаю, — он выглядел немного подавленным из-за лжи. — Что ж, это хорошо. Не делай этого, Максим. Не грусти, что мы не можем быть вместе. Не показывай и не говори, что тебе не все равно. Я не смогу с этим справиться. Мы закончили ужин и десерт в относительной тишине и вернулись в наш номер. Как всегда, Максим сразу вышел на балкон, словно океан притягивал его какой-то физической силой. Я последовал за ним, и мы стояли у перил рядом друг с другом в темноте, слушая шум волн и вдыхая ароматный ночной воздух. — Ты позволил мне держать тебя за руку, — его слова поразили меня. — Что? — я смотрел на него, но он смотрел на воду. — Сегодня вечером. Когда мы шли в ресторан. Ты позволил мне держать тебя за руку. Я тяжело сглотнул. — Да. — Почему? — Потому что… — я снова посмотрел на океан, безграничный и глубокий, и почувствовал, что тону. — Потому что я хотел знать, каково это — быть твоим. Как это — принадлежать тебе. Ему потребовалось время, чтобы ответить. — И… на что это было похоже? Я закрыл глаза, быстро погружаясь. — Рай. Это было похоже на рай. — Дерек, я… Но я не позволил ему закончить. Я не мог. Вместо этого я притянул его к себе и накрыл его рот, цепляясь за него, как будто он мог спасти меня от бездонных глубин моих чувств. Каким-то образом мы пробрались в комнату, где, не разрывая поцелуя, шарящими руками срывали и стягивали с себя одежду. Мы упали на кровать, переплетаясь друг с другом, как я любил, чтобы чувствовать себя так близко к нему, раствориться в нем. Я хотел, чтобы каждая моя часть забралась в его разум, затерялась под его кожей, находилась в скрытых пространствах его тела. И я хотел, чтобы он был внутри меня, хотел, чтобы он наполнил мое тело своим, хотел сдаться ему так, как я никогда раньше не делал. Я вслепую нащупал на тумбочке позади себя смазку, и он наклонился ко мне, чтобы перехватить ее. — Вот, — сказал он, тяжело дыша, протягивая мне руку. Я отдал ее обратно. — Нет — на этот раз ты. Он замер. — Ты действительно хочешь этого? — Да, — уверенно сказал я, протягивая руку между нами, чтобы взять его член. Бл*дь. Он был большим, толстым и твердым — это будет больно. Но я хотел это сделать. Я хотел этой боли от него. Моя боль была бы невысказанным даром, чем-то честным, что я мог бы предложить ему вместо истин, которые я не мог произнести, обещаний, которые я не мог заставить себя сделать. — Пожалуйста. Он крепко поцеловал меня, переворачивая на спину и прижимаясь ко мне. Его голос в моем ухе был низким и хриплым. — Я постараюсь, чтобы тебе было хорошо. Страх и волнение вибрировали в моем позвоночнике. Он подтянул мое тело и встал на колени между моих бедер, раздвигая их. Согнув колени и упираясь ступнями в кровать, я закрыл глаза и готовился к незнакомому вторжению, но вместо этого он взял мой член в рот. Я застонал, когда его язык облизал мою головку, мое тело жаждало и трепетало. Его рот был горячим и влажным, тугим и, бл*дь, он брал меня так глубоко. В то же время, скользкими от смазки пальцами он проник между бедер, массируя и кружа, дразня и, ох, нахрен… — Максим, — тревожно. Он выпустил мой член изо рта и облизал линию моего живота. — Тссс. Доверься мне. Я действительно доверял ему. Но несколько минут спустя, когда он вошел в меня сначала одним теплым и скользким пальцем, а затем двумя, я подумал — не переоценил ли я свою терпимость к дискомфорту и мою способность справиться с психологической трудностью позволить другому человеку вторгаться в мое тело таким образом. Мой разум пытался убежать от этого, говоря мне, что я не такой. Но я такой. Я был таким же. И я хотел этого, но Господи. Господи. Это чувство было для меня странным. Чужим. Затягивающим. Я хотел, чтобы мое тело уступило, но мой мозг получал смешанные сигналы. В один момент моя задница невольно сжалась вокруг его пальцев, втягивая их еще больше, как мне и хотелось, а в следующий — я был в ужасе, боясь опозориться, потому что чувствовал, что мне нужно в туалет. Внутри меня начали звучать сигналы тревоги. Я не контролирую свое тело. Я начал паниковать, руки судорожно сжимали простыни, ноги дрожали. — Дыши, — прошептал он, его губы нависли над моими. — Медленно и глубоко. Я вдыхал и выдыхал, сознательно пытаясь расслабить все свои мышцы. В конце концов, я почувствовал, что напряжение начинает отпускать. Жар начинает исчезать. Глубоко внутри начинает зарождаться удовольствие. Мои бедра начали двигаться. — Вот и все, детка. Бл*дь. Мне нравится, как он меня назвал. Он целовал мою грудь, и в то время как его язык ласкал мой сосок, он что-то такое сделал пальцами, что заставило все мое тело звенеть. Стон вырывался из груди, когда ощущение медленно, но верно усиливалось. Я хотел большего, но не мог даже слова вымолвить. Он добавил третий палец. Со мной что-то происходит. Это было похоже на оргазм, но его точкой происхождения был не мой член. Он даже не трогал меня там. Это было глубже, медленнее, постепенно сворачивающаяся спираль внутри меня, которая посылала электрические импульсы, стреляющие по всему моему телу, как будто моя схема перестраивалась, мое тело трансформировалось под него. Он вынул из меня пальцы, и мне сразу же захотелось их вернуть. Я смотрел, как он надел презерватив и смазал себя. Он никогда не выглядел таким красивым и в то же время внушающим страх. Я никогда не чувствовал себя таким беспомощным и уязвимым. Мои внутренности дрожали, когда он зацепил руками мои бедра и подтянул к себе ближе. Раздвигая ноги еще шире. Прижимаясь головкой своего члена к горячему, увлажнённому смазкой входу. Его глаза закрылись, когда он скользнул внутрь меня, погружаясь на всю длину медленно и осторожно. Я пытался перевести дух от чувства обжигающей наполненности, но радовался этой боли, тому, что его тело так изменило мое. Когда Макс был глубоко внутри меня, он наклонился вперед, упираясь локтями выше моих плеч, прижимая мои колени ближе к груди. Он открыл глаза, и я положил руки ему на затылок. На мгновение мы были неподвижны. Наши глаза закрыты. Я не мог дышать. Он был везде: внутри меня — повсюду. Мой разум, мое сердце, мое тело, моя душа. Я все ему отдал. Я был его, именно таким, каким я хотел быть, и это было идеально. Он накрыл мои губы своими и начал двигаться, покачиваясь надо мной. Мне нравилась твердость его тела, его тяжесть, давление его груди. Мне нравилось, как его член задевал местечко внутри меня, которое заставляло мое тело дрожать. Я хотел отказаться от всего, кроме него — от добра и зла, положения и религии. Ничего не имело значения, кроме нас. Кроме нас никого не существовало. Само время не имело значения. Дыхание Максима стало прерывистым, и он, зарывшись лицом в мою шею, толкнулся в меня до упора, еще глубже, еще сильнее, как будто таким образом он хотел стать еще ближе. Господи, это было так восхитительно, быть желанным таким образом, без притворства, сдерживания или стыда, я крепко обнял его за спину, прижимая к себе. Все, о чем я мог думать, это — останься со мной, останься со мной, останься со мной. Через мгновение он сел и откинулся на пятки, подхватывая мои ноги и подтягивая к себе. Бл*дь, да — угол был невероятным, и я чувствовал, как дрожь прошивает мое тело. Упираясь ногами в матрас, я приподнял бедра, и он, скользнув руками под мою задницу, сжал мою плоть и стал вбиваться в меня жестко, быстро и глубоко. Мой член скользил в моем кулаке, прежде чем я понял, что обернул пальцы вокруг него. Я был так близок к оргазму — так близко, так близко, так близко — напряжение внутри меня все поднималось и поднималось, интенсивно распространяя жар по всему телу, моей груди, бедрам, спине, животу, все крепче, жарче, да Боже мой, пока я, захлебываясь воздухом, не взорвался, выплескиваясь теплыми струями на грудь, и не услышал хриплый крик Максима. Да! И он пульсировал внутри меня, моя задница крепко сжималась вокруг его члена — это был самым долгий, самый ошеломительный оргазм, который я когда-либо испытывал. Ощущение, что я кончал целую вечность. Мои волосы стояли дыбом. Моя кожа горела как в огне. Судороги сотрясали мое тело. Если бы это не было так хорошо, я мог бы подумать, что был в каком-то физическом припадке. Остановка сердца. Удар. Электрический ток.