— Слоан? — прогрохотал мне в ухо глубокий голос Уокера. — Ты там? Потирая лицо, я проворчала: — Едва ли. — Келли сказала, ты спишь. — Ага. Предполагалось, что я недолго вздремну, но вместо этого, похоже, проспала целый день. Проклятье. — Тебе явно нужно было выспаться. Я зевнула, чувствуя себя паршиво. — Это точно. Как дела? — Тут меня осенило, и я внезапно напряглась. — Ро и Леннокс в порядке? — Они в порядке, — заверил он. — Я хотел сообщить тебе, что в понедельник заеду за вами с Келли, мы подбросим ее в школу, а потом отправимся на работу. Также я буду возить Келли на тхэквондо, когда не сможет Риган. Посмотрим, угрожает ли вам еще что-то, прежде чем рассмотреть возможность дополнительной охраны для Келли, когда ее нет с нами. Обрушившийся шквал информации был одной из самых длинных речей, которые он когда-либо произносил, и меня это совершенно сбило с толку. — Э-м… ты о чем? Что происходит? — Я откинула одеяло, чувствуя себя горячей, потной и липкой после дневного сна. Келли опустила книгу и, нахмурившись, посмотрела на меня. — Что происходит? — переспросил Уокер. Я махнула ей, давая понять, чтобы она не волновалась, и стала слушать объяснения Уокера. — Нападение прошлым вечером могло быть преднамеренным, и пока мы не узнаем наверняка, я буду возить вас и Келли, куда вам нужно. Он чокнулся? — Я не могу просить тебя об этом. Я крикнула Келли, чтобы она оставалась в комнате, и поспешила вниз по лестнице, чтобы уединиться, в то время как Уокер настаивал на своем плане. — А как же Келли? — тихо зашипела я, чтобы она не услышала. — Как мне объяснить ей, почему ты возишь нас повсюду? — Скажи, что «Hyundai» был взят взаймы. Что я делаю тебе одолжение, пока ты не купишь новую машину. — Я не оставлю себя без транспорта. Завтра мне нужно доставить торт клиенту в Голспи. — Нет. Торт доставлю я. А ты оставайся дома. Не знаю, что меня раздражало больше: его властность или мысль о том, что я застряну в коттедже на неопределенный срок. — Я не собираюсь так жить. — Это временные меры. Скрип лестницы заставил меня обернуться. Келли, скрестив руки на груди, стояла на несколько ступеней выше, и ее маленькое личико выражало беспокойство. — Мама, что происходит? — Келли, я разговариваю с Уокером. Возвращайся наверх. Ее лицо приобрело упрямое выражение, и она миновала последние несколько ступенек. — Нет. Мы с Льюисом слышали, как Риган говорила отцу Льюиса, что с тобой что-то случилось. Это как-то связано с синяком на твоем лице в прошлом месяце? Что происходит? Вот дерьмо. Я тяжело вздохнула. — Ты это слышал? — спросила я Уокера. — Да, — мрачно ответил он. — Тогда ты понимаешь, почему в данный момент мне нужно завершить разговор. — Утром я заеду за тортом. — Он отключился прежде, чем я успела возразить. Опустив телефон, я уставилась на дочь с тем ужасным головокружительным ощущением, которое испытывала всегда, когда не была уверена, поступила ли правильно. — Я уже не ребенок. Ты можешь мне рассказать. Я грустно улыбнулась. — Тебе десять, малышка. Ты еще ребенок. И я хочу, чтобы ты оставалась ребенком еще как минимум восемь лет. Она упрямо вздернула подбородок. — Я знаю, ты не хочешь посвящать меня во что-то после случившегося той ночью с папой. Думаешь, я не вижу, когда ты расстроена. Все вели себя странно, когда ты вернулась тогда домой с синяком. А теперь Уокер звонит, и вы спорите. Что происходит? В животе у меня заурчало. — Тебе только нужно знать, что плохой человек пытался причинить мне боль. Ключевое слово — пытался. Хорошо? Уокер и еще один добрый человек вовремя успели его остановить. В глазах моей дочурки заблестели слезы, а губы задрожали. — Но ты в порядке? Именно из-за ее страха и расстройства я ничего ей не говорила. — Более чем. — Я пересекла комнату и обняла ее, а она уткнулась лицом мне в грудь. После нескольких минут объятий, утешений и надежды на то, что я, черт возьми, не ошиблась, рассказав ей эту крошечную долю правды, Келли отстранилась. — Итак, почему Уокер тебе звонит и заставляет вести так странно? Либо сказать ей правду и напугать… либо отказаться от машины. — Не хотела тебе говорить, но я не могу оставить себе новую машину. Так что Уокер повозит нас какое-то время, пока я не подберу более приемлемый для моего бюджета вариант. Она сузила глаза. — Зачем ему нас возить? Не желая, чтобы она все истолковала неправильно, я пожала плечами. — Затем, что он работает на Бродана, а Монро попросила его присмотреть за нами. Так что, Бродан попросил Уокера недолго нас повозить, — я ухмыльнулась, будто это была сущая ерунда. — А это означает, что нам лучше быть хорошими пассажирами, иначе бедняга может уволиться. Келли улыбнулась, и я немного расслабилась. — Мы хорошие. И Уокер нас любит. Не думаю, что в противном случае он согласился бы возить нас. — Не привязывайся к нему, слышишь, — поддразнила я, хоть и серьезно относилась к каждому слову. Голод подтолкнул меня в сторону кухни. — Не думаю, что Уокер навсегда останется в Арднохе. — А мы? На ее тихий вопрос я обернулась. — Мы останемся? — А ты этого хочешь? Она кивнула. Страх разочаровать ее сковал мои плечи. — Ты ведь знаешь, что мы никогда не планировали обосновываться здесь навсегда? Моя рабочая виза действует всего пять лет. Ховарды добились того, чтобы мне выдали визу для квалифицированных рабочих… но я не знала, удастся ли ее продлить. Я говорила об этом Келли. — Но мы точно останемся еще на четыре года? — спросила она. — Если ты этого хочешь. — Я хочу, чтобы ты тоже была счастлива, мама.