– Иван Павлович, постойте минут десять. Ваш айфон принесут. Ожидание затянулось на час, но я пребывал в прекрасном настроении. А когда Екатерина отдала мне коробку, я от всей души поблагодарил девушек и понесся к выходу. Оксана поспешила за мной. – Провожу вас. Я подбежал к стеклянным дверям и остановился. – Оксана, я только сейчас сообразил. Айфон у кого-то забрали, чтобы мне отдать. Это как-то некрасиво. Человек придет, а… Девушка махнула рукой. – Иван Павлович, забудьте! Это не человек, а зануда, наша постоянная головная боль! У нее муж богатый, бабе делать не фиг. Заказывает трубки по своему дизайну, потом выражает недовольство: не так выполнили. Жалобы пишет. Обойдется, жаба! Подождет, не треснет! Катюха обрадовалась, что баба сегодня не притопает. Всем хорошо! И вам, и Катьке! Я затоптал бунтующую совесть. – Спасибо, Оксана! – Не за что, – улыбнулась та. – Иван Павлович, можно я вам кой-чего скажу? – Конечно, – согласился я. – Вы говорили, что трудно общаться с теми, кто отвечает по телефону… – начала Оксана. – Странные люди, – вздохнул я, – непонятливые. – Они не живые, – хмыкнула моя собеседница. Я изумился. – Но мертвые не могут работать где-либо! – Те, с кем вы общались… э… э… – Оксана умолкла и продолжила: – Вроде Алисы в мобильном. – Алиса в мобильном? – повторил я. – А-а-а! Назойливая программа, которая постоянно мешала мне вопросом: «Чем могу вам помочь, спроси у Алисы» – и навязывала разные предложения. Один раз я попался на ее удочку, сказал: – Мне нужны даты жизни Платона. Алиса пришла в восторг и сообщила мне… как продлить жизнь фарфорового плато на столе. Я повторил: – Даты жизни Платона. Она объявила: – Ошибка исправлена. Даты жизни плато. Чтобы фарфор радовал вас… Десять раз я твердил: «Платон». И она постоянно переделывала имя на «плато». Когда же я закричал: Платон! Платон! – программа завела: – Система взымания платы «Платон» создана в целях обеспечения… Я очень рад, что Борис отключил на моей трубке Алису, которая ничего не знает о философе Платоне. Минуточку! Вы хотите сказать, что… Я замолчал и уставился на Оксану. Та покраснела и пробормотала: – Ага, вы беседовали с электронными сотрудниками. Они реагируют только на короткие приказы, конкретные. «Купить телефон». Если говорят: «Сформулируйте вопрос так, чтобы я его понял», скажите: «Телефон купить». В случае, когда вас постоянно просят повторить фразу, отсоединяйтесь, заклинило систему. А вы, наверное, здоровались, детально объясняли, что вам надо. – Меня никто не предупредил, что я беседую с роботом, – только и смог произнести я. – Ну, все же знают, что сейчас почти повсюду не люди в справочных сидят, – сдавленным голосом произнесла Оксана, – ой, простите, Иван Павлович. Ой, не могу! Вы такой забавный. Слишком воспитанный! С виртуальной фигней здороваетесь! Наверное, айфону своему на ночь сказки читаете. Ой, не могу! Ой, мне на работу пора. Оксана поспешила назад, и я услышал ее смех. Всю дорогу до дома я размышлял о нелепой ситуации, в которую попал. Электронные менеджеры «Нидео-видео» говорят: – Я ваш личный консультант. Почему бы не изменить эту фразу на: «Я ваш личный виртуальный консультант». И тогда птеродактили вроде меня, чье детство пришлось на эпоху динозавров, помнящие стационарные телефонные аппараты с трубкой на витом шнуре, все эти допотопные люди, если им приспичит сделать онлайн-покупку в «Нидео-видео», все мы, ровесники египетских пирамид, не попадем в глупое положение. – О! Вы купили айфон, – обрадовался Борис, увидев коробку. Я решил ни за какие коврижки не рассказывать ему о своих страданиях и небрежно бросил: – Да, онлайн. Очень удобно. Не надо ехать в магазин, ходить по торговому залу, общаться с продавцами! Пять минут, и телефон заказан. Правда, мне пришлось съездить за получением товара. Боря, вы можете настроить айфон? Сам я не справлюсь. – Иван Павлович, вы герой, – восхитился батлер, – онлайн-покупка в «Нидео-видео» то еще приключение. Когда я впервые решил у них что-то приобрести, стал беседовать с виртуальной справочной, как с живым человеком. Получилось комично. – Помою руки и вернусь, – пообещал я, сбегал в ванную, вернулся в столовую и увидел, что Борис уже держит в руках мое приобретение. – Иван Павлович, – задумчиво протянул помощник, – вы нашли айфон с необычным дизайном. Похоже, его в «Нидео-видео» улучшили. Я вспомнил рассказ Оксаны и кивнул: – Да, да, индивидуальный дизайн… – Кажется, в торговом центре что-то напутали, – пробормотал Борис, – они выдали вам чужой телефон. Я подошел к столу, посмотрел на айфон и разинул рот. Перед моими глазами предстала оборотная сторона трубки ядовито-розового цвета. На ней синими стразами был выложен… э… э… фаллический символ. А если сказать проще – изображение мужского детородного органа. Сверху шла надпись, выполненная из ярко-зеленых фальшивых изумрудов: «Вам всем идти сюда». Еще была стрелка, указывающая на фаллос, чтобы никто не перепутал, куда направиться. – Боря, – ахнул я, – и что с этим делать? – Иван Павлович, не беспокойтесь, – заверил мой помощник, – я решу проблему. Я спешно ретировался в свою спальню и сделал то, что редко позволяю себе днем: налил малую толику коньяка, выпил, сел в кресло и принял решение, что более никогда, даже под страхом смертной казни, не стану делать онлайн-покупки. Эпилог Спустя некоторое время мы с Борисом занялись другим делом. Оно оказалось непростым и потребовало моей поездки в Минск. Я не аэрофоб, спокойно летаю по разным странам, но все же не люблю самолеты. Мой рост почти два метра, а расстояние между креслами в эконом-классе минимальное. Я не знаю, куда деть свои длинные ноги. Кроме того, у меня при взлете-посадке всегда закладывает уши, в глаза словно насыпают песок, а слизистая носа, горла, рта превращается в пустыню Гоби. Можно приобрести билет в «бизнес», и тогда на одно неудобство будет меньше. Там хоть есть куда деть ноги. Но меня при взгляде на цену билета берет оторопь, я решительно не понимаю, почему он стоит такую кучу денег. Ну да, можно вытянуть нижние конечности, а стюардессы будут кланяться вам в пол. Да, угостят тебя бесплатными спиртными напитками, принесут плед, наушники. Но девушки в форме так же внимательны и вежливы с теми, кто летит в эконом-классе, и плед пассажиры тоже могут там попросить. Вот вином или коньяком там бесплатно не одарят, но алкоголь в лайнерах, за редким исключением, отвратителен. А чтобы «отбить» непомерную цену билета, мерзкого коньяка надо выпить цистерну. Мне это не под силу. Поэтому я при любой возможности пользуюсь поездом. Вот и сейчас, намереваясь попасть в Минск, я очутился в вагоне поезда Москва – Париж в купе с отдельным санузлом. Такой проезд тоже стоит бешеных денег, но моя рачительность сейчас спит. Все расходы по расследованию взял на себя клиент, а он велел: – Денег не жалейте! Я снял костюм, повесил его в шкаф, надел пижаму. Улыбчивый проводник принес на удивление прекрасно заваренный чай. К нему прилагался кекс. Не такой вкусный, как печет Боря, но вполне съедобный. Я с удовольствием почаевничал, лег на широкую полку, взял книгу «Феномен зависти»[9], стал читать и вдруг услышал голос: – Хорошо, когда есть деньги. – Спорить не стану, – ответила другая женщина. Сначала я подумал, что это в купе заработало радио, но потом сообразил, что звук идет из соседнего купе. Стенки между отсеками вагона оказались тонкими, и я стал свидетелем чужой беседы. Я уж хотел накинуть халат, выйти в коридор и сообщить дамам, что незримо присутствую при их разговоре. Но тут голос, который показался мне знакомым, произнес: – Айседора, хочешь безе? – Нет, Лидочка, съешь его сама, – ответило сопрано. Я замер. Имя «Лидия» сейчас редко услышишь, но оно все же встречается. А вот Айседора! Лично я впервые увидел даму, к которой надо так обращаться, недавно у себя в офисе. Так зовут сестру покойной Вероники. В соседнем купе едут Айседора и Лидия! Вот почему голоса показались мне знакомыми. Или на свете существуют еще какие-то Айседора и Лида? Сколько шансов у второй версии на существование? Я спустил ноги на пол. Но тут фраза, которую произнесла Айседора, заставила меня замереть. – Мы едем в Париж! С деньгами! С платиновыми кредитками! И это наследство только Петра и Амалии! А ты боялась! Говорила же я тебе, что кругом одни идиоты. И кто мне не верил? – Айси, – перебила ее Лида, – я тебя люблю. С тех пор как мы познакомились, у меня появились ответы на все вопросы, которые возникали еще в детстве. Люди, воспитывавшие меня… ну… они в принципе добрые, кормили, одевали, обучали девочку. Но Амалия никогда меня не обнимала, не целовала. Чаще всего я слышала от нее фразу: «Не мешай, иди в свою комнату, поиграй там». Мной занимались няньки, отец с матерью рано уходили и поздно возвращались. Когда я пошла в школу, Петр нанял гувернантку. Они менялись постоянно. Амалия терпеть не могла в доме посторонних, делала воспитательницам замечания: не туда чашку поставила, не так полотенце повесила, девочка плохо причесана. Понимаешь? Они содержали меня, исправно тратились на чужую им девочку. Но любви в их сердцах не было. Часто я слышала, как другие дети рассказывали, что ездили с родителями на море, ходили в театр, в гости, вместе гуляли. У меня все это тоже было, но меня сопровождали гувернантки. Как я рада, что в моей жизни, пусть поздно, недавно, появилась ты и открыла мне правду! – Лидонька, Петр тебе тоже открыл истину, – напомнила Айседора. – Да, – согласилась ее племянница, – в десять лет. Он рассказал, что мой настоящий папа умер, когда мама меня еще не родила. А ее убила я! – Нет, конечно, дорогая, мы с тобой не один раз обсуждали эту тему: ты не виновата в смерти матери. Врачи допустили ошибку.