Антон находился на вершине холма. Отсюда хорошо просматривалась местность на два льга во все стороны. Вон излучина и извилистая дорога справа от реки. Слева от дороги до самой реки луга и там, по словам разведчиков мягкая заболоченная земля, коням не развернуться. Дорога огибает холм и вот отсюда можно ударить по дружине графа. Сверху вниз удар будет сокрушительный. Конница графа не сумеет развернуться для атаки. – Флапий, как ты думаешь, если подпустить дружину графа к подножию холма и внезапно ударить по ней, у нас получится? – Еще как, милорд! Наголову разобьем их! После того как прорежем их строй и опрокинем конницу, пехота не сможет построиться для отпора. Разбегутся. – Тогда решено, устраиваем засаду тут. Прикажи всем оставаться за холмом в боевом построении клином, я во главе клина. Возьми моего коня и отведи на противоположную сторону к нашим. Я тут останусь, смотреть буду. – Антон спешился и передав поводья Флапию, прилег на обратный скат холма, на травку и сунув травинку в рот, стал смотреть на дорогу. Прошло не мене часа, когда голова колонны войска противника показалась на извилистой дороге. Впереди ехали всадники со стягом графа. Что на нем было изображено от того места, где лежал Антон, видно не было. Следом за конными шагах в пятидесяти медленно и устало пылила пехота. «Так они к вечеру до замка не дойдут. Не приучены к длительным переходам», – рассматривая дружину графа, подумал Антон. Он еще раз убедился, что легионам империи эти войска не соперники. Дружина растянулась на пару льга. Следом за дружиной ехали пять возов. Антон лежал и оценивал силы графа. Как бы он сражался с ним в открытом бою. Ну, тяжелая конница понятно. Двадцать всадников ему не помеха. Имея копья большей длины и упор в седло, его воины по-вышибают этих всадников первым же ударом. Пешие воины имели ростовые щиты сплетенные из прутьев и обтянутые кожей, заостренные к низу для упора в землю Эти воины предназначены, чтобы остановить конницу. «А чем нападать? Ими же? – подумал Антон. – Нет, наверное, ударный кулак это рыцари и их тяжелые всадники. Ну, что же, вполне себе нормальная дружина для лорда. И это без учета вассалов. А вассалов у графа трое баронов. У баронов свои вассалы, так что вполне можно выставить несколько сотен пехоты и сотни полторы тяжелой конницы. Интересно, все ли его вассалы участвуют в набеге?» Между тем, погода стала портиться, и появились первые предвестники дождя. Антон поглядел на небо, на усилившийся ветер. Дождь сейчас был ни к чему. Конная группа приблизилась к холму, и Антон понял, – пора. Он отполз и спрятался за вершину. Встал и скомандовал: – Приготовиться к бою! Подошел и сел на своего коня. Медленно направил его на противоположную сторону. Перешел и спустился ниже, дожидаясь, когда вся полсотня всадников переберется на другую сторону. Их заметили. В войске графа послышались тревожные крики, и прогудел сигнал рога, – Дуу. Дуу … Антон оглянулся. За его спиной реял стяг с орлом. Воины выстраивались клином. Он поднял руку, показывая знак – внимание и подержав ее несколько секунд, опустил. Пришпорил коня и поскакал вниз. По ходу движения, конь набирал скорость. Быстрый шаг, потом бег и уже у основания холма, где пыталась выстроиться конница противника, кони перешли в галоп. Антон опустил копье и пригнулся, как это делали кочевники к луке седла. Он казалось, слился с ним в едином порыве и стал похож на сказочного кентавра. Антон не видел, как слаженно опустились копья его воинов и вот настал миг, когда он врезался в первого рыцаря, что опустил щит и копье, направив его на Антона. Раздался оглушительный грохот от столкновений коней и копий с щитами. Падающие кони дико и громко заржали. Удар копья Антона был такой силы, что рыцарь вылетел из седла и сшиб стоявшего за ним всадника. Конь Антона ни на секунду не замедлил скорость и в несколько скачков проскочил сквозь неровный строй столпившихся всадников отряда графа. Антон не смотрел на то, что осталось за его спиной. Он повернул коня влево и понесся во весь опор на столпившуюся на дороге пехоту. Сначала щитоносцы стояли и тупо смотрели на то, как сшиблись конные воины. А когда неизвестные всадники разметали рыцарский отряд графа, многие побросав щиты и копья, стали разбегаться в разные стороны. Паника охватила все войско графа. Тех несчастных, что не успели убежать или уйти с пути несущейся во весь опор дружины Антона, тех просто растоптали. Пешие воины разлетались от ударов конницы, как сухие поленья и вскоре с криками и воплями ужаса воинство графа было обращено в бегство. Антон поднял правую руку и опустил, показав ею направление движения для первого и второго десятка. Сам повернул коня и с остатками дружины стал делать большой поворот для добивания рыцарей и конников. Часть его бойцов стали преследовать отступающих пехотинцев, а он направился к кучке рыцарей, что избежала столкновения. Среди них он заметил рыцарей рассвета и стяг графа. Сам граф Оренбаун тоже был среди тех, кому посчастливилось избежать прямого удара конников Антона. Антон отбросил ненужное сломанное копье и выхватил молот. Развел руки, подавая знак охвата противников. За его спиной всадники стали расходиться в стороны. Навстречу Антону выехал сам граф с мечом в руке. Антон не остановился. Он проскакал справа от графа и махнул молотом. Граф, сметенный ударом в грудь, слетел с коня и тот потащил, зацепившегося в стременах графа, по полю. Но далеко не убежал. Остановился. Но Антон этого всего не видел, он мчался на рыцарей. Рассветные спокойно его ждали. «Уверены в своей неуязвимости», – мысленно усмехнулся Антон. Его крест был отличной блокировкой их магии, но они – то этого не знали. Рассветных Антон решил не жалеть. Если графа за оказанные ему ласки и внимание сестер, он пожалел и просто, слегка стукнул. Этих он намеревался непросто сбить, он хотел с ними покончить. В его памяти были свежи муки, которым его подвергли рассветные и пусть это делали не сами рыцари, но он их тоже считал распоследними сволочами. А со сволочью у него был разговор короткий. Хрясь! Первый рыцарь пал с разможженной головой. Он нарочито лениво, подставил щит и поплатился за свою легкомысленность. Антон увидел расширенные глаза второго рыцаря Рассвета. Этот даже не стал опускать забрало и молот влетел точно в его полураскрытый от удивления рот. Антон проскочил мимо, не глядя на то, что стало с рыцарем и двумя взмахами крест – накрест приголубил последнего рассветного. Два оставшихся целыми и невредимыми рыцаря бросили мечи и подняли руки ладонями вперед, показывая ему, что они сдаются. «Все таки, правильная выучка бойцов, выбор нужного места атаки и неожиданность, это главные условия победы», – подумал Антон, разглядывая место сражения. Вернее, побоища. Тесной кучкой лежали тела убитых всадников дорога была усеяна телами пехоты. Его бойцы догоняли и рубили тех, кто не сдавался, не становился на колени и не поднимал руки к небу. Многие это не делали просто из-за того, что ополоумели от ужаса и старались убежать. Тех, кто направился в сторону реки, расстреливали из луков. У ног его коня стояли на коленях сдавшиеся рыцари. Вираг и еще один воин тащили за руки раненого графа. Тот был в сознании. Графа дотащили до Антона и бросили. Тот упал лицом вниз и зашевелился как червь, пытаясь подняться. Но лишь глухо стонал от боли. «Сломаны ребра» – оценил состояние графа Антон. – Помогите лорду подняться! – распорядился Антон, – поставьте его на колени. Вираг с явным мстительным наслаждением резко дернула графа за руку и тот закричал. Графа поставили на колени, и Антон увидел, как тот с искаженным от боли лицом осторожно прижимает левую руку к ребрам. У него еще и рука сломана, – понял Антон. Граф поднял глаза. На его грязном от пыли, пота и слез лице Антон увидел все обуревающие его чувства. Страх! Стыд! Ненависть! Боль и удивление. – Вы кто? – сумев справиться с первым шоком, спросил граф. – Я сквайр, сэр Антей Алуринский, сын рыцаря Рассвета Робарта Алуринского, вассал барона Газана Рейдаранского, граф Оренбаун. – Сын Робарта? – удивленно воскликнул граф. – Но почему вы на меня напали?… Между мной и вашим отцом, сэр сквайр, не было вражды… – Я выполнял приказ милорда. Помочь рыцарю Ошбраку защитить его земли от вашего, граф, нападения. – Моего нападения? Но вы, сэр, на моих землях! – воскликнул граф. – Правильно, я на ваших землях, граф, потому что противника нужно бить на его земле, чтобы он не мог разорять твои земли. Я захватил ваш замок и пленил тестя и вашего сына… – Скотина! – закричал в ярости граф, – ты обесчестил меня и мою жену… «А граф ревнив, – подумал Антон. Не привык, когда залезают в его курятник». – Вы не правы, граф, – спокойно ответил Антон. – Ваша жена и ее сестра леди Мальгина сохранили свою честь. Я поступил, как предписывает кодекс рыцаря, взял их силой. Они не могли ничего сделать, как только смириться. Вы зря говорите о потери чести вашей жены. Она честная леди. – Я тебе этого не прощу, выскочка, – процедил граф. Ты меня еще запомнишь… – Конечно, запомню, сэр. Вы будете сидеть в сыром подвале, пока жена вас не выкупит. А сумма выкупа с учетом вашей ненависти ко мне будет составлять три тысячи золотых империалов. – Но это невозможно! – Вновь воскликнул граф. – У меня нет таких денег… – Значит проведете остаток жизни в темнице и будете рассуждать о смысле ее, этой самой жизни. – ответил Антон. – Меня освободят, ты слишком самоуверен юнец, – мрачно произнес граф. Недолго осталось вам радоваться. Войска герцога и рыцари Рассвета за меня отомстят и потом я, поглумлюсь над тобой, щенок. – До этого еще надо дожить, сэр. – Свяжите графа и бросьте в телегу, – распорядился Антон. Мне надоело слушать его глупые речи. – Теперь, вы! – обратился он к стоящим на коленях рыцарям. У вас есть два варианта действий. С каждого по пятьсот монет золотом и я вас отпускаю без оружия, коней и доспехов. Это первый вариант. Второй вариант – вы приносите присягу мне и становитесь моими вассалами. Прослужите пять лет, и я выделю каждому надел земли. В своих владениях. Рыцари удивленно посмотрели на Антона. – Вы, сэр, выделите нам землю? – переспросил самый немолодой из них. Было рыцарю лет сорок. Он не был еще седым но глубокие морщины на обветренном лице, говорили о его большом жизненным опыте. Из-под бровей смотрели живые глаза. – Могу я узнать, почему вы это хотите сделать? – Можете, сэр рыцарь. Я не беден. У меня много земли. Мои владения находятся на границе королевства. Я не хочу, чтобы хорошие земли пустовали. Я достаточно ясно объяснил? – Вполне, сэр, но позвольте мне усомниться в том, что мы когда-нибудь получим эти земли во владение. Герцог сменил веру и поклялся уничтожить ересь Заката в герцогстве. Его войско и рыцари Рассвета уничтожат всех кто не примет новую веру… – Я слышал об этом. – спокойно возразил ему Антон. Вон лежат рыцари Рассвета, которые в ваших и их глазах были – непобедимые воины. Большинство лордов королевства служат культу Заката. И на землях герцогства находится орден Заката. Герцог сломает себе шею, стараясь воплотить свой план в жизнь. Пример тому – разбитое войско графа. И сюда не прибыли еще основные силы барона и с ним священники заката. Мы лишь передовой отряд. Я вижу, вы, сэр рыцарь, много повидали в жизни. Сами поймете, что желание и действительность, часто расходятся далеко друг от друга. – Да, вы правы, сэр. – Рыцарь посмотрел в сторону растерзанных тел Рассветных. – У заката есть еще силы и немалые… Я рискну и дам вам вассальную присягу. Я и мои товарищи – свободные рыцари, нанялись на компанию за трофеи… – Вы получите свои трофеи, – сразу сообразил Антон, что хочет сказать рыцарь. Без прибытка не останетесь. Рыцарь посмотрел на своего товарища по несчастью и тот согласно кивнул. – Мы согласны, сэр, ответил рыцарь на взгляд Антона, принести вам оммаж на год. – Хорошо. Я рад, что вы оказались рассудительными людьми, – кивнул Антон. – Встаньте, вам вернут ваши мечи, и вы принесете мне присягу по всем правилам. Глава 14 – Братья, – достойный отец Игиед находился в центре собрания, в главном соборе ордена Заката. Его окружали сотни служителей. Слышался взволнованный гул голосов. Орден был похож на растревоженный улей. Несмотря на то, что иерархи хотели умолчать о гибели главы ордена, слухи проникли и за стены крепости Ордена Заката. – Братья! – Вновь повторил, но уже громче отец Игиед, перекрикивая голоса собравшихся. Его услышали и шум стал постепенно смолкать. – То, что отец Иеурах был убит. Убит подло и предательски, это уже правда. К нам направили из цитадели назначенного Иерархами нового главу ордена. Это Шамвол. В зале вновь раздался шум, и это было возмущение. Братья выражали недовольство таким назначением. Все знали Шамвола, как лизоблюда и подхалима, который верно служит Фестоклу, а не Закату, за что тот его и продвигает везде, где только можно. Авторитетом у служителей культа Заката Шамвол не пользовался и вот этого человека направили в орден, чтобы он стал его главой. – Кроме того, братья – продолжил Игиед, – с ним едут инквизиторы. Они будут искать предателей в нашей среде и хотят свалить убийство достойного отца Иеураха, на нас. После его слов шум зале стал еще громче. Отец Игиед выждал выверенную паузу. – Братья, – призвал он всех прислушаться. Когда шум утих, продолжил: – Мы имеем устав ордена и там сказано, что главу ордена Заката назначают Иерархи, с обязательным утверждением на собрании достойных отцов братства. Мы, достойные, говорим вам, что не поддерживаем кандидатуру Шамвола. Но для того, чтобы орден не остался без управления, мы среди достойных выбрали, исполняющего обязанности главы и Госпожа Заката благословила его. Это достойный отец Варшугель, духовник барона Газана Рейдаранского. Братья, времена сложные и нам нужно иметь сплоченность и решимость отстоять нашу веру. Среди нас есть предатели… Снова раздался возмущенный шум в зале. Слова о возможных предателях среди братьев, сильно возмутили собравшихся. – Братья! Обстоятельства требуют от нас решительных мер. Мы не знаем, что происходит в цитадели Иерархов. Но то, что их политика ведет к поражению и смертям верующих в Закат, мы видим отчетливо. Помолившись, достойные отцы решили направить к Высшему совету делегацию от ордена и служителей культа. Правила культа требуют от всех нас в случае разногласия по поводу политики культа, собрать ассамблею. Вот с этим требованием мы и хотим направить к Иерархам своих представителей, обсудить возникшие проблемы и выработать общие рекомендации… Утверждаете ли вы такое решение? В зале взметнулись вверх сотни рук. Достойный отец Игиед оглядел зал и довольно произнес. – Спасибо, братья, за доверие. Решение принято. Теперь нужно выслушать исполняющего обязанности главы ордена достойного отца Варшугеля. Рядом с Игиедом встал служитель культа. – Братья, – густым басом произнес отец Варшугель. – Спасибо за доверие. Орден переводится на осадное положение. У нас есть сведения, что орден Рассвета поддержал герцога Оврума Маренхейского. Сам герцог сменил веру и хочет изгнать культ Заката из своих владений. Он объявил священный поход против всех лордов, что отказались менять веру своих отцов. Если рыцари Рассвета выступят под его знаменами, нам придется встать под знамена тех, кто пойдет умирать за свою веру, братья. И мы должны будем, к этому быть готовы. Сейчас лидером борьбы за веру стал барон Газан Рейдаранский. Он уже собирает войска для отражения нападения войск вассалов герцога. Но это братья только начало. Мы вступили в эпоху войны за верования и мы не можем отдать тех, кто нам доверился, на уничтожение фанатикам Рассвета. Запылают костры и прольется много невинной крови. Иерархи хотят отсидеться за стенами и не мешать культу Рассвета, распространять свою власть. Они надеются, что все само утрясется. И равновесие установится само по себе, как это было не раз. Но они не говорят, что всегда в битве за равновесие принимал участие наш орден… Так не посрамим былую славу героев прошлого! – неожиданно громко и с чувством взревел отец Варшугель и зал взорвался боевым кличем братьев: – Не посрамим! Дружина Антона через час после боя с войском графа, двинулась к землям рыцаря Ошбрака владельца замка «Речная твердыня». С обозом остались Флапий, Рыжая и два рыцаря, что дали присягу на верность Антону. Сэр Арумшаг, тот, что был постарше и сэр Гуркамар, оба младшие сыны баронов из соседнего небольшого горного королевства Австрика. Они сформировали из пленных пехотинцев отряд охраны и повели обоз в лес, где расположился и дожидался своего часа обоз, ранее ведомый сыном сэра Шлимфара, Разбером. Отряд Антона двигался ускоренным маршем. Антон уже выяснил, что штурмовать замок в отсутствие графа никто не собирался. Дружины вассалов разбрелись по владению рыцаря Ошбрака, у которого под рукой было три деревни.