Космин темный усмехнулся, помолчал и стал говорить. – Молодой рыцарь показал себя хорошим стратегом. Он правильно оценил ситуацию и сделал то, что сделал бы и я, имея в распоряжение те силы, которые он имеет… Кто-то может обозвать меня трусом? – он обвел взглядом собравшихся, все отрицательно покачали головой. – Тогда не надо таким считать сэра Антея. Он еще к тому же добыл фураж для наших войск. Весьма предусмотрительный военачальник, несмотря на молодость. И к его предупреждениям нужно прислушаться. Нас ждет у замка не теплая встреча друзей, а враг умелый и коварный. Он усилен рыцарями рассвета и служителями… – Подумаешь, обоз! – Фыркнул недовольный его словам маршал. – Мы и так бы взяли его в деревнях Ошбрака.. – А он сохранил эти деревни, чтобы Ошбраку было из чего платить милорду доход, – спокойно ответил Космин. – И что? – высказался Жульбар Железнобокий. – Это война. Мы пришли помогать Ошбраку, пусть кормит. – Вы хотите с одной стороны его спасти, с другой ограбить? – смеясь, спросил Космин. – Прекратите, – остановил начало ссоры барон. – Вы оба правы. У каждого есть свой взгляд на ситуацию и этот взгляд надо уважать. Расходитесь по своим дружинам, выступаем. А то, сэр Антей, и остальных врагов разобьет без нас, – улыбнулся барон. Прибудет к замку Ошбрака, а там враг. Какой позор ляжет на нас, что мы промедлили… Когда все вышли, он посмотрел на маршала. – Что скажешь? – спросил он. – Скажу, что этот сквайр испортил нам всю игру. Войска графа должны были замок захватить. Потом являемся мы и отбиваем его. Он переходит во владение твоему младшему сыну… А теперь… Теперь, если мы промедлим, он догадается и что после этого сделает не известно. И другие лорды заподозрят нас. – Не ко времени захват замков и владений, – ответил барон. – Сын подождет. Сейчас речь идет о жизни и смерти… – Я понимаю, Газан, но такая удобная возможность была… – Была, да сплыла. Прекращай эту тему мусолить. – Не буду. Ты этого Алупкинского выскочку специально с глаз отправил? – спросил маршал, меняя тему разговора. – Да. Представь себе. – Он разбил дружину графа и взял его в плен, что за войска у него? Полсотни дружинников сармитов. Это полсотни рыцарей. Если он будет сражаться вместе с нами, то все скажут, что победу добыл он. А так, мы распространим слухи, что он занимался обозами и все будут видеть, что он его привел. Обозник, назовут его и никто не будет вспоминать, что он захватил два замка. – Понятно. – кивнул, соглашаясь с бароном маршал, – а что ты думаешь о Космине. Вон, он, как встал на защиту юнца. – Космин темная лошадка, – проворчал барон. – Он сам себе на уме. Но у него с собой почти сотня бронированных мечников. Одна из самых сильных дружин. На нее и на свой конный отряд я делаю ставку. Но он предан мне и доказывал это не раз. Кроме того он темный и приход рассветных, будет означать его гибель на костре. – Как думаешь расположить войска? – поинтересовался маршал. – Как обычно. Конных на правом фланге. Мечников Космина на левом. В центре остальные дружины, а за ними моя пехота. Это резерв. В спину осаждающим обязательно ударит Обраш. Ничего сложного. Глава 15 Фестокл пребывал в подавленном состоянии. Каждый день приходили неприятные, а порой, страшные вести. На дороге, где пропал глава ордена Заката, примерно в том же месте пропал и Шамвол. Убиты все инквизиторы. От них остались лишь высушенные мумии. Стражники, которые вернулись были очень напуганы. Их заперли внизу в казематах, но слухи… Слухи просачивались, как вода сквозь трещины. В замке уже знали о пропаже нескольких стражников и о том, что случилось на дороге. Иерархи в страхе требуют от него Фестокла конкретных действий. А что он может сделать? Он уже все сделал… Что мог. Договорился с рассветными о нейтралитете в будущей войне за влияние в королевстве, и получил уверения о том, что он, Иерархи и орден останутся в неприкосновенности. Не всем это понравилось и видимо, часть служителей вступили в сговор с темными. «Глупцы! – со злобой подумал Фестокл. – Мы смертные, а война идет между высокими покровителями. Пусть они разбираются и решают, кто главнее. Так было всегда. Хватит смертным быть игрушкой в их руках». Для Фестокла все ясно стало давно. Не важно, какому богу служить, если он тебя возносит. Госпожа Заката пропала и не посещает алтарь цитадели. Иерархи думают, что она разгневалась. Но он-то знает, что она просто спряталась. Она тоже боится… Все они боятся потерять власть и последователей… «Предатели! Кругом одни предатели! Никому нельзя доверять!» – со злобным отчаянием подумал он. От мрачных мыслей его отвлек скрип двери. Фестокл вздрогнул. «Кто это еще без спроса?» – Он подобрался и активировал защитный амулет. В дверь проскользнул маленький и сухенький Иерарх Плутон. Он повел носом и стал еще больше похож на крысу. Большую безусую крысу. – Тебе чего? – недовольно спросил Фестокл. Он прошел к своему креслу и дезактивировал амулет. Из-под насупленных бровей посмотрел на вошедшего. – Фестокл, я пришел от имени Совета, – осмотревшись, произнес Плутон. – Совета? Какого совета? – Совета Иерархов, Фестокл. Совет обеспокоен… – Совет всегда проявляет беспокойство. Ему не хочется думать, шевелить мозгами, поэтому за совет это делаю я. – невесело усмехнувшись, ответил Фестокл. – Что на этот раз возбудило беспокойство совета? – Твоя непреклонная позиция, Фестокл. – Моя позиция? С чего бы это? – Обстановка, Фестокл, напряженная. Мои источники сообщили, что орден не принял назначенного нами, главу. Достойные отцы избрали исполняющим обязанности главы ордена, отца Варшугеля… – Не приняли… – со злобой воскликнул Фестокл, перебивая Плутона. – Как можно принять того, кто пропал!? Эти сволочи сговорились с темными! Ты и ваш сраный Совет разве этого не понимаете? Нас предали!.. – Фестокл, ситуация очень напряженная, – не обращая внимания на крик Фестокла, продолжил Плутон, – надо срочно принимать меры. Сюда едет делегация от ордена, они будут требовать проведения ассамблеи… – В жопу эту делегацию… Не пускать никого! – взъярился глава Совета. – Отсидимся здесь, а эти дурни, пусть идут на корм червям. Сейчас, Плутон, время Рассвета. Но как только они сожрут больше магии, чем им нужно, мы их раздавим. Нужен поход в Святую землю. Надо дождаться его. Ты это понимаешь? – горячо, как сумасшедший заговорил Фестокл. – Нам надо выиграть время, потом мы покажем этим рассветным их место… – Братья нас не поймут, Фестокл, нужно менять позицию… – Нет! Это вредно! – твердо ответил Фестокл. – Так и передай этим импотентам из Совета. – Это твое окончательное решение, Фестокл. – спросил Плутон. – Да, иди… Хлопнуло открывшееся под напором ветра окно. Потянуло сквозняком. Фестокл зябко поежился. – Ну, чего встал? Иди, сообщи совету мою волю, – махнул рукой, прогоняя посетителя Фестокл. Он поднялся и направился к окну. Занавеска под напором ветра шевелилась, как живая. Неожиданно, она обняла подошедшего Фестокла и он замер. Плутон некоторое время смотрел на него, потом вздохнул и подумал – «Совсем Фестокл старым стал. Маразматик, одним словом. Но, он сам выбрал свою участь». Он проскользнул за дверь и закрыл ее за собой. Глава ордена Рассвета Шарль Негасимый свет пришел к пониманию, что потеря камней будет стоить ему поста. Высшие господа не простят такой утраты. И чтобы выиграть время, ему нужно иметь какой-нибудь значимый успех. Сволочь, Орлум, так подставить!.. Но при всей свое патологической жестокости Шарль Негасимый свет не перекладывал на других вину. Он понимал, что здесь сыграли обстоятельства, которые невозможно было учесть, а возвращение артефактов – главная задача всех рассветных. Орлум сумел поменять веру герцога Оврума Маренхейского. И нейтрализовать Иерархов Заката. Это несомненный успех. Теперь, его надо закрепить. Надо послать Орлума с подкреплением к войскам осаждающим замок непримиримого сторонника Заката, Ошбрака. Ошбрак – одаренный, а таких нужно уничтожать в первую очередь. Проиграть эту первую битву, они не имеют права. «Сколько нужно рыцарей? – размышлял Шарль, – Послать мало, можно потерпеть неудачу. Много, быть осмеянным и выказать сомнения в силе рыцарей. Это сразу заметят, и авторитет ордена снизится, перестанут уважать… два десятка хватит. И с ними поедет Орлум. Он будет отвечать за успех операции… с него и спрос». Придя к такому решению Шарль Негасимый свет, позвонил в колокольчик. Заглянувшему секретарю, приказал: – Вызови ко мне брата Орлума. Изараэль никогда не тянула до последнего, ее девизом были слова – Бей врага, пока он не опомнился. Не дай ему времени обдумать и принять меры к обороне. Поэтому, вернувшись в Рейдаран, она стала готовиться к проникновению в цитадель Иерархов. Она видела в магическом зрении, что замок укутан охранными заклятиями. Просто так туда не проникнуть. Раньше такого она не замечала. Значит, Иерархи позаботились о своей безопасности. Это плохо и хорошо одновременно. Плохо, что это затрудняет ей проникновение. Хорошо, потому что боятся, а когда боятся, то многое из того, что стоит сделать в инициативном порядке не сделают. Инициатива у нее, а ее опыт подсказывает ей, что это половина дела. – Угрюм? – обратилась она к мужу. – Что ты знаешь о заклятиях Заката? Крепость Иерархов окружена сигнальными линиями. На что они реагируют? Угрюм задумался. Некоторое время молча изучал сводчатый потолок подземелья. Изараэль его не торопила. – По сути, – начал объяснять Угрюм, – все заклинания Заката направлены на нейтрализацию магии рассвета. Они не имеют большого арсенала боевых заклятий. Думаю сигналка установлена против них… Но, может быть, еще и против слуг Матери ночи. Можно было бы спросить у Шамвола, но он сейчас в фазе превращения и спит. Как я понимаю, спать будет неделю. Как и я. Трэлы ничего об этом не знают, они простые стражники. Заклятие реагирует на ауру. У нас она темная… – Говори короче, Угрюм, а то разговорился, как баба на базаре, – поморщилась Изараэль. – Что надо сделать, чтобы скрыть ауру? – Надо принести жертву Матери ночи. Она заменит на время твою ауру на ауру жертвы. Вернее, положит ее сверху. – Сколько будет действовать это заклятие? – спросила Изараэль. Человеческие жертвоприношения ее не смущали. Люди, это пища, как бараны и свиньи. Низшие, достойные того, чтобы их ели и если еду помучить перед употреблением, ничего страшного в этом нет. – Точно не знаю… Но часа четыре будет, а может даже пять. Изараэль задумалась. Посидела и приняла решение. – Угрюм, найди служанку или слугу, что работает в цитадели. Проведи обряд замены ауры. Завтра, утром или днем я пойду в крепость Иерархов. – Не получится. – ответил Угрюм. Он не раздумывал ни минуты, – только к ночи смогу это сделать. – Хорошо, пусть будет к ночи, – согласилась Изараэль. Я спать. Ее разбудил магически одаренный трэл. Козел из цитадели иерархов. По заведенному правилу трэлы теряли свои имена вместе с прошлой жизнью, и Изараэль назвала старшего своей охраны так, как называла его Ксила, Козел.