— Чего это они? — с тревогой спросил Смирнов, наблюдая эту картинку с верхней площадки трапа. — Летчик — пижон, — объяснил командир, — решил подать к подъезду. — Идиоты! — заорал Смирнов и быстро заковылял по трапу вниз. — Чего ты разволновался? — догнав, простодушно поинтересовался командир. — Это же пожар в бардаке во время наводнения! — прорезаясь сквозь вертолетный грохот, прокричал Смирнов. — Он может уйти в суматохе! И не выдержал: сильно хромая, побежал. Они бежали, а вертолет садился. Стали просматриваться контуры вокзала. Смирнов взял круто в сторону и исчез в всепоглощающей пыли. — Куда?! — заблажил командир, но Смирнов не ответил. …Вертолет, развеяв по белу свету все, что можно, сел. Не дождавшись, пока остановятся лопасти винта, из открывшейся двери стали выпрыгивать, вцепившись в форменные фуражки, служители трех ведомств. Первый был в зеленом: важняк из прокуратуры. Затем двое в сером, с двухполосными погонами — милицейские чины, и, наконец, четверо комуфлированных с автоматами — ОМОН. Прорвавшийся сквозь хлипкий заслон народ из аэропорта выстроился отдаленным полукругом, с интересом разглядывая прибывших. Из толпы вышел к прибывшим — встречал как положено — начальник аэропорта. — Ну, как у вас? — бодро задал ему вопрос зеленый важняк. Начальник, необученный отвечать на идиотические руководительские вопросы, изобразил лицом и плечами нечто, долженствующее обозначать с одной стороны вроде ничего, а с другой… Продолжить беседу в том же духе им не позволил Смирнов. Он неожиданно явился из пыли, как черт из преисподней. Увидел группу новоприбывших, криком спросил: — Где пилоты вертолета?!! — Вы, наверное, Смирнов? — понял важняк и протянул руку. — Здравствуйте. Как я понимаю, нам придется сотрудничать… — Не придется, — грубо отмахнулся от него Смирнов. И опять заорал: — Где пилоты вертолета?!! — Я — пилот вертолета, — тихо и важно назвался подошедший летчик. — Заводи свою вертушку снова, — приказал Смирнов, — сейчас полетим. — Вы имеете такое право — приказывать? — насмешливо осведомился летчик. — Имею. Я теперь на все имею право. Он ушел. — Кто он? — мгновенно среагировал важняк. — Тот, кого мы должны поймать, — Смирнов наконец рассмотрел всех: важняка, милиционеров, омоновцев, начальника аэропорта. — Начальник, бери одного омоновца, и пусть он сменит Мусалима, а Мусалима быстро ко мне… — А почему вы распоряжаетесь? — грозно спросил один из милиционеров — подполковник. — Милиция, у нас каждая минута на счету! Он может уйти с концами! Он на машине. Пыль, поднятая вертолетом, уже осела, и стало видно, что на стоянке отсутствовал злополучный «газон» — Исполняйте, — начальственно посоветовал милиционерам важняк. — Юсин, — распорядился подполковник, и один из омоновцев дробной спецрысью последовал за стремительно шагающим начальником. — Что удалось выяснить? — деловито приступил к своим обязанностям важняк. — Потом, а? — попросил Смирнов, увидев бегущего к ним Мусалима. И вдруг заорал на летчика: — А ты что тут стоишь?!! Все сдались Смирнову. И летчик сдался: заспешил к вертолету. — Опять «газон» угнали, товарищ начальник? — горестно осведомился Мусалим. — Куда он может уйти, Мусалим? Быстро, быстро соображай! — В предгорье. Там лес начинается. Стемнеет скоро, и его там не найдешь. А если ему насовсем надо, то граница за перевалом. — Сколько до леса?! — Километров двадцать. — Опаздываем! — опять заорал Смирнов. — С нами те, кто стрелять умеет. Легонько толкнул ладонью в спину Мусалима, и они пошли к уже заработавшему вертолету. Подполковник оглядел свое воинство и приказал: — Сергеев, Рахимов — за мной. — И пошагал к вертолету. Вертолет взлетел и, скособочившись, стал стремительно удаляться, ощутимо набирая высоту. Полупустыня начала подниматься к горам, зазеленела, пошла кустарником. В оконце вертолета бахромою сверху появился лес. — Вот он! — с восторгом охотника оповестил всех глазастый степняк Мусалим. И точно: на подходе к лесу суетливой букашкой бежал по плохой дороге «газон». — Все. Выиграли, — сказал Смирнов, — подполковник, идите, объясняйте пилоту, что ему делать. Будем стрелять по баллонам. Подполковник, цепляясь за стены, чтобы не упасть, пошел к пилоту. Омоновцы открыли дверцу и закрепили ее. Вертолет, нагнав «газон», принял его скорость и потихоньку снижался. Сначала был вид только сверху — одна брезентовая крыша, но вертолет снизился еще, вышел в параллель, и охотники увидели лихорадочные руки на баранке. До машины было метров тридцать, не более. Один из омоновцев, судя по вологодской белесости, Сергеев, лег на пол, а Рахимов и Мусалим ухватили его за ноги — держали, чтобы не вывалился ненароком. — Сейчас он стрелять начнет, дурачок, — грустно догадался Смирнов. — Кто? — обернувшись, спросил Сергеев. — Сперва он, — Смирнов кивком указал на машину, — а потом и ты. — Из автомобиля на такой дороге стрелять — только себе в ляжку попасть, — сказал Сергеев. — Хорошо тебе, лежа, как в тире, рассуждать… — заметил Смирнов. Он оказался прав: «газон» засбоил — водитель на миг оставил управление — и раздался жалкий хлопок пистолетного выстрела. Сергеев вздохнул и дал из автомата первую очередь. Брызнул каменный фонтан у колес. Машина вильнула, но ходко продолжала катить. Мимо. Сергеев дал вторую. Опять мимо. — Дай мне! Я умею! — приказно гавкнул Мусалим. Обиженный тем, что нахального милиционера не осадили, Сергеев поднялся с пола и протянул автомат Мусалиму: — Посмотрим, как ты умеешь. Не ложась, стоя, Мусалим стрелял от пупа. Дал свою первую очередь и сразу же вторую. «Газон» пошел юзом, подсел, и его кинуло с дороги. Два раза перевернувшись, он боком упал на траву альпийского подлесного луга. Из него судорожно выбрался второй пилот с кейсом в левой руке и, сильно хромая (видно, помяло его при падении), побежал к лесу. Вертолет завис над лугом. Омоновцы все же кое-что умели: по спущенному вниз тросу они по очереди соскользнули вниз. Приземлившись, разошлись в стороны и тренированной рысью начали преследование. Второй пилот обернулся. Его неотвратимо догоняли. Он остановился, поставил кейс на траву, вытащил из-под ремня пистолет и с криком «а-е-а!» дважды выстрелил. В первого омоновца, а затем во второго. И, естественно, промахнулся. Далековато до них было, да он уже и не мог попасть. Двое, держа автоматы наизготовке, надвигались, не стреляя. Тогда второй пилот произвел еще один выстрел. В себя. 27 В кабинете начальника Смирнов вытащил из командирской сумки один кейс, а на его место поставил другой. Испугался вдруг: — Не перепутать бы… — А вы оба туда поставьте, — разумно посоветовал важняк. — И то дело, — согласился Смирнов, — только «куклу» помечу на всякий случай. Он вырвал из настольного календаря листок, написал на нем «Кукла-подделка», из тюбика (у начальника на столе все было) выдавил на боковину кейса неприличный виток клея, пришлепнул листок к боковине, аккуратно разгладил и осторожно, чтобы не сорвать бумажку, погрузил лже-кейс в сумку. — И что мы с этим хозяйством делать будем? — спросил важняк. — Под расписку передадим командиру корабля — вы это тщательно оформите документами, а он в Сингапуре со всеми формальностями вручит представителям фирмы-получателя. — Смирнов вынул из кармана «Беретту», посмотрел на нее, кинул вслед за кейсами в сумку и сказал с сожалением: — Так и не пригодился.