– Не верь этому даже на секунду! Они здесь, чтобы просто поглазеть. Посмотри хотя бы вон на того. Ржет, гад, во все горло! Этот жирный мудак только что рассказал анекдот. Я посмотрел на трясущегося от смеха здоровяка. Тот был моим тренером по футболу в шестом классе. – Уже открывают. Пошли. Ченс потащил меня через улицу, и мы последовали за толпой сквозь двойные двери в длинный коридор. Я насчитал восемь судебных залов. Почти все направлялись к залу номер шесть. Я поискал взглядом отца, но так и не увидел его. – Давай вон туда, там хорошая точка. – Ченс показал на переполненную скамью впереди. Мы заняли места у прохода, и я подумал: интересно, тот ли это зал, где Джейсон согласился на досудебную сделку и откуда был отправлен в тюрьму. Пожалуй, что да, подумал я. Похоже, тот самый. Через несколько минут вооруженный судебный пристав зычно выкрикнул: «Всем встать!», сопроводил судью в зал и дождался, пока тот опустится на свое место. Люди поднялись, потом уселись обратно, и я подумал, насколько же все это похоже на церковь – те же шуршания и вздохи, все тот же полный зал грешников, поднявших глаза к небу… – Доброе утро. – Судья угнездился в своем кресле, словно король на троне. – У нас сегодня множество дел, назначенных к слушанию, так что я постараюсь особо не затягивать. Пристав! Он махнул рукой, и второй пристав отпер двери, чтобы другие вооруженные мужчины могли ввести задержанных, которым предстояло получить самые серьезные обвинения за день. Втянулись они в зал длинной цепочкой, все в оранжевых комбинезонах, все в наручниках. Джейсон вышел последним и оказался единственным из них в полных кандалах. – Вон твой старик! Ченс пихнул меня локтем, и за барьером в левом углу я увидел своего отца, разговаривающего с каким-то пожилым мужчиной. Адвокат, подумал я. – Мадам секретарь, вызывайте первое дело. Женщина слева от судьи зачитала из списка: – Дело номер 72 CR 1402: штат против Джейсона Френча. Пристав подвел моего брата к столу защиты, и адвокат отошел от моего отца, чтобы встретить его там. – Доброе утро, ваша честь, – обратился он к судье. – Александер Фитч, со стороны защиты. – Мистер Фитч, рад видеть вас в моем суде. – Судья бросил взгляд в сторону стола обвинителя. – Штат готов продолжить? Встала какая-то молодая женщина, но прежде чем она успела ответить, со скамьи неподалеку поднялся какой-то коротышка. – Брайан Глэдуэлл со стороны штата, ваша честь. Он прошел за стол обвинителя, и судья недоуменно нахмурился. – Не то чтобы ваше присутствие в этом суде не приветствовалось, но мы редко имеем удовольствие лицезреть на таком чисто формальном этапе, как предъявление обвинения, самого окружного прокурора собственной персоной. – У меня есть свои причины, ваша честь. – Ваше право. Мадам секретарь! Секретарь зачитала обвинения. Некоторые я пропустил, но крупные хорошо запомнил. «Покушение на убийство первой степени, незаконная транспортировка оружия, попытка сопротивления при аресте, нанесение тяжких телесных повреждений с намерением…» Она продолжала перечислять, но я не сводил взгляд с окружного прокурора. На шее у того собралась паутина тонких морщин, но это было вовсе не то, что я заметил первым. Он обильно потел. Он был бледен. Когда секретарь закончила, судья обратился к адвокату Джейсона: – Мистер Фитч, что заявляет ваш клиент? – Невиновен, ваша честь. – Ваши пожелания по срокам предварительного слушания? – Только чтобы вы назначили его на самое ближайшее время, какое будет только удобно суду. Мы намереваемся полностью опровергнуть все перечисленные обвинения и хотели бы сделать это в как можно более сжатые сроки. – Мистер окружной прокурор? – Мы ожидаем выдвижения дальнейших обвинений, ваша честь. Поэтому любая отсрочка рассмотрения будет только приветствоваться. Судья побарабанил пальцами по столу. Он знал про Тиру Норрис. Все знали. – Какого рода обвинения вы предполагаете выдвинуть в будущем? – Похищение человека. Убийство первой степени. Следствие пока в процессе. По толпе вокруг нас пробежал тихий ропот, похожий на шуршание перьев. Судья сверился со своим календарем и назначил дату через четырнадцать дней. – Насколько я понимаю, это будет приемлемо для обеих сторон. – И еще один момент, ваша честь. – Да, мистер окружной прокурор? Прокурор прочистил горло и на миг бросил взгляд на кого-то в зале. – Э-э, ваша честь… – Он опять прокашлялся, пошуршал бумагами на столе. – Штат ходатайствует о том, чтобы в ожидании слушания подсудимый содержался под стражей в Лейнсвортской тюрьме. Судья был явно изумлен. – На каком основании? – Э-э, в целях безопасности, ваша честь. После консультации с администрацией местной тюрьмы. – Исходя из моего опыта, мистер окружной прокурор, ордера по безопасному содержанию предназначены для тех подследственных, состояние физического или психического здоровья которых не позволяет содержать их в медицинско-санитарных частях следственных изоляторов местного подчинения, которые, в отличие от учреждений штата, зачастую не располагают квалифицированными медицинскими кадрами и должным финансированием. Вы хотите сказать, что мистер Френч слишком нездоров, чтобы пережить две недели в местной тюрьме? – Вообще-то, ваша честь, я хочу сказать, что он сам слишком опасен. И вновь по залу пробежал ропот. Судья дождался, пока он стихнет. – Не затруднит ли вас объяснить? – Ваша честь, за плечами у подсудимого три боевые командировки во Вьетнам – время, за которое он научился убивать, причем убивать умело. Многие слышали истории… – Слухи, ваша честь! – вмешался адвокат Джейсона. – Непроверенные и не имеющие отношения к делу. – Как бы то ни было, – окружной прокурор повысил голос, – подсудимый был уволен из вооруженных сил с лишением всех прав и привилегий за нападение на старшего по званию, заслуженного офицера, орденоносца. Понадобились усилия четверых военнослужащих, чтобы усмирить подследственного, и трое из них в процессе получили серьезные ранения – двое до такой степени, что их пришлось госпитализировать в отделение интенсивной терапии. Причинить подобный ущерб способен лишь действительно опасный человек, и руководство местной тюрьмы не готово взять на себя ответственность за содержание подобного человека за решеткой. Наша тюрьма переполнена. У ее сотрудников недостает подготовки, чтобы иметь дело с кем-то, столь очевидно склонным к насилию и располагающим подобными боевыми навыками. – Ваша честь… – У меня есть письмо, ваша честь, от начальника Лейнсвортской тюрьмы, удостоверяющее опасность содержания мистера Френча под стражей. Даже на тюремной ферме штата – со всеми ее техническими возможностями и опытными сотрудниками – подследственный подозревался в двух нераскрытых убийствах и многочисленных избиениях… – Подозревался, ваша честь! Не судился, не осуждался. – Ваша честь, разрешите передать вам это письмо. – Едва ли это необходимо, мистер окружной прокурор. Ваше требование не совсем обычно, но находится в полном соответствии с полномочиями вашего ведомства. Если вы хотите, чтобы подследственный содержался в тюрьме штата, туда я его и отправлю. Мадам секретарь, занесите это в протокол и объявляйте следующее дело. * * * Прошел целый час, прежде чем за Джейсоном наконец пришли. Он провел это время в камере, в полном одиночестве. – Откройте пятую! Когда дверь открылась, Джейсон прищурился, но не двинулся с места. – Давай выходи. За тобой уже приехали. Джейсон выждал пять ударов сердца, а потом лениво поднялся, как будто разбуженный от послеобеденного сна. Охранник судебного изолятора отступил назад, и вошли четверо надзирателей, чтобы заковать Джейсона в полные кандалы. – Порядок. Красота! Они окружили его со всех сторон, и Джейсон зашаркал короткими шажками, которые позволяли ему держаться на ногах и при этом двигаться. В парковочной нише под стеной здания суда дожидался белый автобус. ЛЕЙНСВОРТСКАЯ ТЮРЬМА. ПЕРЕВОЗКА ЗАКЛЮЧЕННЫХ. – Стой здесь. Уклон бетонного пандуса перед носом автобуса поднимался прямо на улицу. Джейсон услышал далекий шум уличного движения, вдохнул аромат выхлопных газов… Дверь автобуса открылась, и из него шагнул надзиратель в форме – явно постарше чином, чем все остальные. Лет пятидесяти пяти, крепкий, по-тюремному бледный. Согласно бейджу, фамилия его была Рипли. Джейсон знал его. – Документы? – Старшина надзирателей протянул руку, и один из местных охранников передал ему папку с зажимом. Рипли почти не глядя подмахнул их и передал папку обратно.