На что он ответил: «Это детский шаблон поведения. Тебе стало её не хватать, потому что „отобрали игрушку“. Пора взрослеть! Мол, надо на всю ситуацию посмотреть с разных сторон, а затем понять в каком направлении двигаться в отношениях с матерью твоего ребёнка. Нужен ли мне он мне, доверяю ли я этой девушке». Долбанные психологи! Загрузился ещё больше! В такие моменты начинал злиться ещё больше, мол, ты же сам во всём виноват, какого хрена тогда «заёрзал» на стуле? Заёрзал, конечно, потому что душу выворачивает наизнанку и справиться с этим не получается! Честно, я не планировал ребёнка, но, чтобы его бросить? До такого отношения к женщине и детям не опускался и надеюсь, не опущусь. Конечно, во всём можно обвинить меня, мол, сукин сын, придумал вариант: поиграюсь, влюблю в себя, начнёт страдать, братец объявится, и тут-то я возьму его за горло, заставлю его жрать землю на Настиной могиле. И пусть в их семью придёт то же дерьмо, что в моей, только вариант выбрал более лайтовый. Он ублюдок, а я нет! Но и у меня есть оправдание: казалось, пусть хоть так, но сестра будет отомщена, ведь его сестра тоже будет страдать. Но какая шутница всё-таки жизнь. Сам проиграл там, где планировал победить. И точно не думал, что смогу влюбиться в сестру врага. И самое поганое, что ничего не отмотать назад, не изменить и не исправить. Но теперь отчётливо понимаю: буду пытаться, потому что ребёнка, который есть в животе у Даши не брошу. Меня не пугала мысль, что Даша сделает аборт. Она сказала сразу тогда — не будет делать. Вряд ли простит теперь после нашего разговора, но решил для себя: пусть Даша со мной не будет, но не отступлюсь, не позволю своему сыну или дочери не знать своего отца. Я также имею право на него, он мой, сомнений нет ни на минуту. Я просто смалодушничал, признаю. Хватит Матвея: ни отца, не матери. Только мстительный дядька и прекрасные дедушка с бабушкой. Сестра разрушила наши жизни, оставив ребёнка сиротой, а я, видимо, решил добить. Вряд ли они будут гордиться, если и я брошу своего малыша. Казалось бы, Даша совсем немного была в моей жизни, но оставила такой след, что чувства обострились до предела. Чем дальше она была от меня, тем больше понимал, что она моя. Я очень хотел, чтобы она была моя! Хотел не просто видеть рядом, а примерно, как у пещерных людей: утащить эту беременную гордячку в пещеру и не отпускать больше никогда! О моей личной жизни родители ничего особенно не знали. Я не «светил». В период с восемнадцати до двадцати четырёх лет моя кровь буквально кипела от тестостерона, заставляя меня постоянно искать возможности для сексуального контакта, невзирая ни на какие препятствия и не отвлекаясь ни на какие побочные дела. Позже, я стал более стабилен и разборчив, встречался с одной девушкой, но не сложилось, постепенно отношения сошли на нет. Ситуация с Настей вообще отодвинула для меня мысли о женщинах. Кажется, сейчас я в дерьме по самое горло, не выбраться. Почему теперь всё происходящее с нами меня так точит? Даже работа не помогает отвлечься от своего поступка, разочарования от своих действий и слов, боюсь скоро один проект про срокам завалю. Это какой-то сюр! Сначала меня поглотила трагедия с сестрой, теперь из головы не могу выбросить Дашу. Мазохист, ей-Богу! Ловлю себя на мысли, что самое ужасное чувство, когда ты сидишь и понимаешь: между вами больше ничего не будет. Но ты хочешь быть рядом, обнять, чувствовать её запах, тело. Просто видеть каждый день: в своей квартире, постели, под собой, над собой, как угодно, в любом качестве, лишь бы рядом. Я не могу понять, почему из сотни, тысячи, сотни тысяч людей, которые ходят и существуют рядом, находится один человек, который в какой-то момент зацепляет так, что остальные люди на фоне этого меркнут. И этот человек, приходя в твою жизнь, разрушает весь прежний мир, переворачивает его с ног на голову. И ничего не можешь с этим сделать. Ты будешь тонуть в этом помешательстве. Понимаю, я повторяю Настин путь — мне никто кроме Даши становится не нужен. Сегодня снова еду к её дому, снова сижу и жду, когда пройдёт мимо. Снова ласкаю её глазами, а Даша делает вид, что не замечает меня и мою машину. Хватит, надоело, как в детском саду! Я молчал все эти месяцы. А сейчас хочу всё объяснить, а там будет как будет. Я дал нам это время, чтобы принять и понять. Я понял и принял. А она? — Даша! — окликнул. Идёт, не поворачивается. — Даша, стой! Давай поговорим! Поворачивается ко мне, в глазах лёд, холод, стужа. Не моя девочка, чужая. Моя нежная, тёплая, уютная. — Да, всё сама. Ребёнок не твой. Денег не надо. В будущем просить не о чём не стану. Сказала всё? Ответила на все твои вопросы? Достаточно? — смотрит с вызовом. — Сядь в машину, — прошу её. — Не сяду. Вали отсюда, зачем приехал? Я не планировал применять силу, но выбора у меня не оставалось. Необходимо поговорить с ней, иначе свихнусь. Хватаю её за руку и дёргаю на себя, а затем тяну в машину. Она вся сжалась, словно ждёт, что причиню вред. Понимаю, что перегнул и отпускаю руку. — Извини, Даша. Прошу, сядь в машину. Пять минут! Дай мне всего пять минут. Глава 22 Даша Схватил меня за руку, держит, не отпускает. Смотрю на него и думаю о том, что совсем недавно даже не представляла, что буду ненавидеть и презирать Максима. — Отпусти! — вырываю руку, — не приближайся больше! Не ко мне, ни к ребёнку. — Ну это не тебе решать. Он мой! — прожигает взглядом. — Серьёзно? Твой? Ты же сомневался в этом. Ты забыл? С чего вдруг такая тяга появилась к чужому? — Мы оба знаем, что это не так, — злиться, вижу. Чтобы не усугублять обстановку, которая и так накалена до предела, соглашаюсь сесть в машину. Ну, если честно, интересно, что скажет. Что ещё придумал в своей голове? Молчим. Жду, он же просил о разговоре. Молчит. Дёргаю ручку двери у машины, чтобы выйти, заблокировано. — Открой дверь, не поступай как мудак! — Я не узнаю тебя, — ухмыляется, — ты же нежная, добрая девочка, откуда столько ненависти? — замолкает, отворачивается, больше не смотрит в глаза. — Ну что ж, давай начистоту. В конце концов, видимо, время пришло, хватит мне прятать голову в песок как страусу. Максим протягивает мне свой телефон. — Включай, пароль 0107, это дата дня рождения моей сестры Насти. Я хочу, чтобы ты послушала последнюю запись от неё. И я включаю. 'Привет, дорогой мой, любимый Максим, братик. У меня осталось совсем немного времени. Странно да, казалось, вроде вся жизнь впереди, но я приняла иное решение. Сначала письмо хотела написать, потом поняла, что это займёт много времени, да и в ванной неудобно писать. Не хочу сомневаться в принятом мною решении. Телефон мне в помощь, я смогу сказать тебе всё что у меня на душе. Я вижу, как ты и родители мучайтесь, поверь, мне ещё хуже, чем вам. Жизнь утратила всякий смысл даже несмотря на то, что у меня появился этот ребёнок. Какая я мать? Он не нужен мне. Перед тем как уйти хочу рассказать тебе всё как есть, чтобы ты всё знал и отомстил за меня этому человеку. Если раньше я желала ему только хорошего, то теперь желаю ему всего самого плохого. Я любила его, а он меня не любил. Теперь это точно знаю, и жизнь после последней встречи с ним утратила всякий смысл. Сейчас и имени его называть не хочу, забыть бы, и не вспоминать. Но забыть не получается. Ты, наверное, хотел спросить меня ткогда забирал из роддома, почему я сказала, что у него нет отца? Он отказался тогда от нас, Максим, окончательно. Когда сообщила ему о беременности он усмехнулся, оскорбил, унизил и выгнал. Я не могла тебе тогда рассказать этого, а сейчас могу. Стыдно тогда было, а сейчас не стыдно. Я просто его любила. Несмотря на то, что он просил денег, и я давала их. Сначала папа мне деньги давал, а потом перестал. Откуда мне было их ещё взять? И, наверное, в тот момент я перестала быть ему интересной. В очередной раз, когда он потребовал достать денег, сказала, что негде. Тогда он разозлился, ударил, и я, уже зная, что беременная, сказала ему об этом. Он ответил: «Вали отсюда, пока не прибил. Зачем ты мне со своим выродком нужна? У меня и так куча проблем, и ты тут ещё создаёшь дополнительные! А ты меня спросила, нужен ли он мне?» После того, как поговорила с тобой, решила, а может быть, действительно всё ещё наладится и он поймёт, как был не прав? Ну всякое бывает, правда? Человеку ведь всегда свойственно верить в лучшее и давать другому человеку шанс. Я начала направлять ему фото и видео про свой животик, шутила, показывая, как он будет расти, но ему было всё равно. А потом он вдруг снова появился, начал просить прощения. И я простила. Любила его, Максим. Какое это было счастье! Но тебе не говорила, потому что знала — не поймёшь и не поддержишь. Он снова стал ласковым и нежным, добрым по отношению. Когда пришло время рожать он сказал, чтобы ты и родители не приезжали на выписку, что это только наш день и он встретит меня и сына с сюрпризом. И, о, да это и правда был сюрприз. Выйдя из роддома, увидела машину, из которой вышел отец Матвея. За рулём была какая-то девица, она смотрела на меня с каким-то презрением. Думаю, теперь она была его новой пассией. Сначала не понимала, что происходит. А потом он сказал: 'Ну что, курица, привет. Ты реально думала, что я приеду за тобой с цветами и оркестром? Да нужна ты мне! Нахрен ты мне не нужна и комок этот в обёртке тоже, поняла? Терпел тебя, чтоб братцу твоему отомстить. Ты мне ведь с самого начала не была нужна, так, потрахаться. Прицепилась ко мне, бегала как собачонка, почему бы не отыметь, если сама просишь! Я же тебе неоднократно говорил, что ты мне не нужна, а ты братца своего ко мне подослала. Что, так сложно было сделать аборт, чтобы меня не напрягать? Надо было выносить мне мозги этими: «Сашенька, это наш малыш!» Неужели, ты наивная дура, думала, что, обратившись к брату, он заставит меня вернуться к тебе, я испугаюсь и прибегу к тебе? Защитничек хренов. Ну и чего он добился? Ну лицо мне расквасил, а дальше что? Мне никто не указ! Запомнила? Знай, всё что я делал последние месяцы, это было для того, чтобы братцу твоему отомстить за то унижение, которое получил. Радуйтесь, что счётов за лечение не выставил! Я мстительный, ясно тебе? Теперь живи одна с этим пацаном, мать-одиночка, шлюшка мелкая. Кому ты будешь нужна? Так что, адьёс, курица, передавай привет брату! Я обещал ему отомстить, я отомстил. Я обещал ему, что он будет меня помнить? Теперь будет точно помнить! Каждый раз, покупая памперсы своему племянничку, он будет вспоминать меня! Он будет смотреть в его глаза, а видеть мои глаза! А я буду улыбаться ему глазами этого пацана. Вот и посмотрим, как он тогда набьёт мне рожу снова!' Скажи, неужели это всё происходит со мной, Максим? Мне сейчас так стыдно перед тобой, перед родителями, но исправить я уже ничего не могу. После того, что он сказал, думала, что я приеду домой, дома родные стены помогают, станет легче, а легче не становится. Жить не хочу. Он ведь прав, сама вешалась. Гордость девичья куда-то пропала, как его полюбила. А ведь мама воспитывала меня иначе. Куда всё испарилось? Неужели действительно любовь так меняет людей? Я сделала эту запись для того, чтобы ты знал, что со мной произошло, не гадал и не искал виноватых. Он виноват, один. Я уйду, и так будет проще всем. Ребёнка бы забрала, да рука не поднимется. А значит, возможно, не всё со мной потеряно, не такое уж я дерьмо, правда? Решила, сама тогда. Я же вижу, как ты злишься на меня, а ведь раньше никогда не злился. Быть матерью всё равно не смогу. Не могу заставить себя подойти к ребёнку, он ведь на него похож. Ненавижу его, и ребёнка этого ненавижу следом. Когда сказала про детский дом, понимала, что вряд ли ты допустишь этого. Будешь заставлять меня быть с малышом, а я не хочу, буду сопротивляться. И в итоге ты меня ненавидеть станешь. А хочется, чтобы продолжал меня любить как свою младшую сестру. Я не вынесу ещё и твоего презрения. Теперь будешь знать причину, а я буду знать, что ты сделаешь всё, чтобы мне было спокойнее где-то там. Просить хочу: пригляди за малым. Ты же за мной приглядывал, и за ним пригляди. Знаю, что делаю вам больно, но мне кажется, что так будет лучше для всех! Со временем боль от моего ухода утихнет, а если я не уйду, будете страдать дальше. Не могу такого допустить. Ну, а главное, ты отомсти за меня, ладно? Тогда ты, видимо, мало начистил ему рожу, надо было больше. Я-то, наивная дура думала, что он образумился, а он мстил тебе через меня. Не оставляй это, я хочу знать, что и ему нормальной жизни не будет. Наверное, я эгоистка, но я хочу, чтобы он тоже страдал'. Перевариваю. Молчу. Не знаю, что сказать. Глава 23 Максим и Даша