– Чего закрылся? – в дверь кабинета заглянул Александр Дубко. – По плану рукопашка, ребята ждут. – Зайди, Саша, разговор есть. – Старцев проявился? – Дубко оживился. – Нет, но новости есть. И дверь прикрой, чтобы никто не совался. – Ого, все настолько секретно? – Пока не пойму, но, похоже, так и есть. – Богданов вкратце изложил суть разговора с Орловым. – Тоже мне новость! Сейчас любой малец в курсе, что американцы спят и видят, как захватить власть на Кубе, и для нас там работы полно. – Дубко разочарованно махнул рукой. – Я думал, ты что-то конкретное узнал. – В том-то и дело, что конкретно никто ничего не говорит. Почему? Должна быть причина. – Забудь, Вячеслав Антоныч, не сегодня завтра Старцев либо сам приедет, либо пришлет кого-то. Тогда все и узнаем. Пойдем кулаками поработаем, тоску разгоним. Богданов не стал развивать тему, полагая, что Дубко прав и вскоре все само прояснится. Но на этот раз Дубко ошибся. Задачу им поставили только к началу сентября, а базу они покинули еще позже. Старцев, правда, после разговора Богданова с Орловым позвонил сам. Сообщил, что операция временно откладывается, но возвращаться в город не позволил. «Находиться в полной боевой готовности», – приказал он, и группа продолжала тренировки. Почти сразу после звонка Старцева им прислали языкового специалиста. Он начал интенсивно натаскивать группу по двум направлениям: английский и испанский. За три недели успехи группы настолько удовлетворили репетитора, что он доложил наверх: группа готова и в его помощи не нуждается. После отъезда переводчика у личного состава подразделения «Дон» затеплилась надежда, что поступит команда к отъезду, но ожидания не подтвердились. Вместо этого приехал подполковник Старцев. Провел формальную проверку огневой и физической подготовки и собрался уезжать, объявив бойцам, что время ожидания снова увеличивается. Богданов не выдержал, догнал подполковника у машины и вызвал на разговор. – Товарищ подполковник, нужно поговорить. – Понимаю, что нужно, – Старцев не удивился настойчивости Богданова. – Только не в этот раз. Завтра в восемь за тобой придет машина. Мой водитель, Алибек, отвезет тебя в город. Там и поговорим. На следующее утро Богданов с шести утра ждал «Победу» у ворот. Машина подъехала без четверти восемь. Водитель Старцева перегнулся через пассажирское сиденье и открыл дверцу. – Капитан Богданов? Садись, Никола Викторыч везу. Как только Богданов сел, машина рванула с места. До города домчались за двадцать пять минут, по городу Алибек скорость сбавил. – Мы разве не в управление? – уточнил Богданов, увидев, что Алибек свернул с дороги, ведущей на Лубянку. – Велено в другое место. – Алибек следил за дорогой. – Никола Викторыч ждать. – Куда хоть едем? – Свое время узнать, – отрезал Алибек. Оказалось, вез он Богданова в Измайловский парк. Остановив машину у центрального входа, Алибек не слишком вежливо ткнул Богданова в плечо и велел выходить. – У Красный пруд жди, – сообщил он. – За Никола Викторыч ехать. – Почему нельзя съездить вместе? – Богданов поежился. Конец лета в этом году теплом не баловал, утренняя прохлада к прогулкам не располагала. – Нельзя, значит, – отрезал Алибек и вырулил на дорогу, а Богданов пошел искать Красный пруд. Старцев приехал только через полтора часа. Вместо приветствия он коротко кивнул и отвел Богданова в дальний угол парка, на небольшую возвышенность, где периметр просматривался как на ладони. – Предосторожности, – пояснил он. – Не совсем понятно, от кого прячемся, – Богданов в недоумении смотрел на начальника. – Тема, которую мы с тобой сейчас будем обсуждать, требует осторожности. – Старцев удовлетворился осмотром местности и перевел взгляд на Богданова. – Что тебе известно о советско-кубинских отношениях? – Из официальных источников или из неофициальных? – Из всех. Богданов коротко изложил то, что систематически появлялось в прессе, затем перешел к слухам, которые ходили в среде разведчиков. – С конца июля переброска войск ведется активнее. В портах Балтийского, Черного и Баренцева морей пассажирские и сухогрузные суда торгового флота грузятся в режиме строгой секретности, работы в основном ведутся ночью. Команда получает предписание не покидать порт, после того как единожды ступила на площадку погрузки. Никакой связи с родными и близкими: письма, телеграммы, телефонные разговоры – все под запретом. Распространяется запрет как на команду, так и на капитана. – Несмотря на это, утечка происходит, и ты, капитан, живое тому доказательство, – Старцев покачал головой. – Как раз то, чего мы всеми силами стремились избежать. По этой же причине мы с тобой сейчас беседуем не на Лубянке, а в общественном парке. Информация, которую я собираюсь тебе открыть, является сугубо секретной. То, что спецподразделение «Дон» совершенно официально отправляют для выполнения сверхважного задания, не дает вам права владеть всей информацией. Вот такие вот дела, капитан. – Предполагается, что мы будем работать вслепую? – уточнил Богданов. – В принципе ничего нового. Под началом майора Семенова я пару раз попадал на такие задания. – Нет, Слава, поверь мне, на таких заданиях ты еще не был. – Вам виднее, – Богданов решил не спорить. С момента его назначения командиром группы «Дон» подполковник Старцев впервые назвал его просто по имени, из чего он сделал вывод: подполковник взвинчен до предела. – Что бы там себе ни думали в верхах, вслепую я на это задание вас не отправлю. Не собираюсь подставлять ни тебя, ни твою команду. А самое главное, я не собираюсь ставить под удар выполнение масштабной операции, которая может привести либо к глобальной катастрофе, либо к ослаблению ядерного противостояния. – Ядерного? – Богданов присвистнул. – Ты правильно услышал. С июня месяца ведется работа по наращиванию военного присутствия и созданию Группы советских войск на Кубе (ГСВК). В составе ГСВК присутствует специально сформированная дивизия Ракетных войск стратегического назначения, оснащенная двумя видами баллистических ракет средней дальности: Р-12 и Р-14 с ядерными боеголовками… – …мощностью в одну мегатонну, – закончил за Старцева Богданов. – Серьезное заявление. – С кубинской стороной все согласовано, – продолжал Старцев. – Успех операции по переброске советских войск держится в полнейшей секретности. Но составленный план имеет определенные изъяны, как всегда, когда масштабное мероприятие планируется в спешке. Изначально переброску планировалось провести за четыре месяца, и это был реальный срок и реальный план во всем, кроме одного – секретности. Американские самолеты-разведчики, резиденты ЦРУ и их обширная агентурная сеть – все это не способствует успеху. Первоначальный план пришлось пересмотреть, и это одна из причин, почему группа «Дон» все еще в Москве. – Существуют и другие причины? – Разумеется, в таких вопросах без сложностей не бывает. Но давай по порядку. – Старцев достал сигареты, закурил. – Изначально планировалось переместить на Остров свободы ядерное вооружение вместе с боевыми расчетами и ядерными зарядами, а затем начать переброску войск общего назначения. После внесения корректировок отправка пошла в обратном порядке, чтобы иметь возможность развернуть в местах разгрузки баллистических ракет зенитные батареи для отражения возможных атак со стороны ВВС США. За июль на Кубу прибыли рекогносцировочные группы ракетных полков, десять судов с личным составом и техникой. К концу июля в Гавану в полном составе прибыл штаб советских войск. В настоящий момент советские войска ждут прибытия первой партии ракет. Старцев затянулся, выпустил в сторону клуб дыма. Богданов воспользовался возникшей паузой. – Это хороший результат, – произнес он. – Судя по тому, что новости из Европы не кишат обвинительными заголовками в адрес СССР, тайна переброски еще сохраняется. – Хотелось бы, но это не совсем так. Открытым текстом про ракеты не говорят, но Европа взбудоражена. Количество транспортных судов, одновременно вышедших из советских портов на Черном и Балтийском морях, обеспокоило западногерманскую разведку. Возникли вопросы: что за корабли, почему так много и почему ни один из них не заходит в европейские порты? Германская агентура постаралась и в течение короткого срока доложила руководству: русские грузят суда, соблюдая исключительную секретность, корабли уходят в неизвестном направлении. После этого германские власти начали контролировать движение всех советских судов. – Каковы последствия? – спросил Богданов. – Это привлекло внимание американцев. Так как наши транспортные суда и сухогрузы заняты в операции по переброске войск, для перевозки грузов хозяйственного назначения приходится фрахтовать суда иностранных компаний. Американское правительство потребовало, чтобы их союзники прекратили предоставлять суда СССР. Система грузоперевозок в СССР наполовину парализована. – Но ведь есть еще воздушный транспорт. Прямой рейс Москва – Гавана. Об этом писали, – напомнил Богданов. – Был рейс, да весь вышел, – Старцев невесело рассмеялся. – И это еще одна причина вашей задержки. Гвинея приняла четыре самолета и отказалась от обязательств. Попытались наладить линию через Сенегал. Там тоже четыре рейса и отказ. Теперь ведутся переговоры с Алжиром. Чем они закончатся – неизвестно. – Странно, что проблемы с прямым рейсом вызвали задержку, – заметил Богданов. Логичнее было бы наоборот: если нет возможности попасть на Кубу за сутки, нужно воспользоваться водным путем и с отъездом не откладывать, чтобы прибыть в кубинский порт хотя бы за три недели. – Раньше времени светить вас на Острове свободы слишком рискованно. – Опасаетесь, что агентура ЦРУ нас вычислит? – С американской агентурой разбираются ребята из контрразведки. «Дивизия Нарцисса Лопеса» теперь их головная боль. Как и попытки высадки на остров американского десанта. Последняя такая попытка была сорвана десять дней назад, не без помощи бойцов ракетного полка береговой обороны. – Тогда в чем дело? – А вот теперь мы подходим к самой главной причине задержки и определению вашей спецзадачи. Дело в том, что ваше прибытие на Кубу должно произойти не раньше, чем туда будут доставлены ракеты с ядерными боеприпасами. Своего рода отвлекающий маневр. – И кого мы должны отвлекать? – Не вы, а от вас придется отвлекать внимание, потому что никто не должен заподозрить, что ты и твои люди как-то связаны с советской разведкой. Ни американские шпионы и военные, ни люди Фиделя. – Значит, на помощь Фиделя не рассчитывать? – уточнил Богданов. – Нет, с этой стороны помощи точно не будет, – Старцев невольно улыбнулся. – Не волнуйся, у тебя будет к кому обратиться за помощью, я об этом позаботился. Итак, официальная вводная: спецподразделению «Дон» велено прибыть в Гавану и выйти на связь с кубинским агентом. Получив от него точные сведения, начать действовать по обстоятельствам. Перед кубинской милицией не светиться, официальной помощи у военных не просить, с Центром держать связь через Школу международных отношений, открытую по инициативе некоего кубинца Алонсо Карраско и Московского института международных отношений. Сам Алонсо будет связным, но цели своего визита вам не следует сообщать и ему. Выходишь на связь лично, Алонсо не присутствует. Если нет возможности попасть на сеанс связи – составляете шифровку с особым кодом, Алонсо передает ее в Москву. Но это на крайний случай. О чем идет речь в шифровке, он знать не должен. Таковы условия. – Быть может, пора уже объявить ее хотя бы мне? – предложил Богданов. – А вот это самое интересное. Дело в том, что это и есть вся вводная. – Не понял, как это вся? – Я серьезно. Это все. Официальная вводная, те сведения, которые я уполномочен тебе сообщить, закончилась, Вячеслав Антонович. Дальше, по мнению вышестоящего начальства, ты должен сказать: «Приказ понял», а я – предложить перейти к обсуждению деталей. – Да какие же тут детали, когда и скелета-то нет, Николай Викторович? Приехать на Кубу тайно от властей, найти кубинского агента и решить, стоит ли задача внимания. Тогда уж просто отдайте приказ выдвигаться в аэропорт, и все. На месте разберемся. – Такова официальная вводная. Детали вам разрешено довести только тогда, когда прибудете на Кубу, – терпеливо повторил Старцев и продолжил: – На самом деле руководство ПГУ владеет информацией, которую вам должен передать кубинский связной. С некоторых пор до Москвы стали доходить слухи, что Фидель Кастро недоволен своим союзником. Он считает, что СССР слишком мягко обходится с американцами, особенно если учесть, как долго сами американцы попирали права кубинцев, что СССР тянет с предложением атаковать американцев раньше, чем те решат провести повторную операцию с заброской морского десанта и свержением правительства, Кастро обращался к Советскому Союзу уже не один раз. Его цель понятна: он хочет раз и навсегда избавиться от грозного врага. Понимая, что в одиночку ему с США не справиться, Кастро хочет, чтобы это сделал Советский Союз. – Прямое военное нападение? Бред! СССР никогда не согласится на подобное.