— Виктор Робертович! — удалось мне произнести на одном выдохе. — Ну ладно, — недоверчиво покачивая головой сказал он и подошёл ко мне. — Уговорил, чёрт красноречивый. Руки убери. Глава 20. Реальность — Наши бортовые компьютеры работают замечательно, — сказал ЕП. — И люди-машинки вокруг по большей части вполне исправные и даже вполне симпатичные. Так почему так мало счастливых лиц? Или хотя бы просто довольных? Да хотя бы просто спокойных? Он внимательно оглядел нас, но никто не спешил отвечать, даже Мишин. Все поумнели. — Проблема в том, — продолжил ЕП. — Что водителю, который и является главным составляющим элементом человека, не нравится быть плохим водителем. Когда он плохо выполняет своё главное назначение, он несчастен… Хороший водитель — это практический навык. Он развивается или не развивается. Он забывается без практики. — Что это значит — хороший водитель? — не выдержал Грачёв. — Хороший водитель почти всегда делает верный выбор. Даже если он делает сомнительный выбор, следующими верными выборами он всё разрешает… О том, что это такое — верный выбор, мы ещё поговорим. А сейчас нужно понять — что мешает водителю делать верный выбор? Есть предположения на этот счёт? Этот вопрос уже не был риторическим и народ включился. — Отвлекается… Дорогу не видит… Спит!.. Криворукий!.. Пьяный!.. — Ничего ему не мешает, — сказал я. Мне нужды кричать не было, поскольку ЕП у меня, как обычно, находился перед носом. — В принципе, Кирилл прав, — согласился он. ЕП единственный, кстати, всегда называл нас по именам. Подтвердив мою правоту, он добавил мне очков. Не Школьных, а как бы наших, внутренних. С того эпизода, когда я настоял на своём праве получить по яйцам, прошло уже больше недели. После него по моим ощущениям многие начали относиться ко мне как к придурку. Ну или как к какому-то малахольному, что почти равнозначно. Мне нужно было поправлять положение. Мочка единственный считал, что получилось нормально. Но по другим причинам, которые мне и в голову не приходили. Он сказал, что это было нужно для равновесия и напомнил, что ровно год назад я сам врезал Бандуркину перед всеми. Я не то чтобы забыл про это, забыл, когда это точно произошло. Меня этот символизм тоже впечатлил, но обидно было, что никто, в общем, двигавшие мной мотивы так и не понял по-настоящему. — Никаких внешних помех не существует, — продолжил ЕП. — Есть только особенности маршрута. Мешает себе рулить только сам водитель. Варианты из списка маршрутов он выбирает в соответствии со своими личными качествами. Варианты ему предлагает бортовой компьютер. — И жизнь! — встрял Мишин. — Жизнь задаёт варианты, Костя. А компьютер показывает. Разница очевидна. Что происходит обычно? Обычно водитель не разбирается в своих личных качествах, поэтому не понимает, что выбирать. А компьютер он привык использовать для игр. Поэтому обычно он ему только мешает выбирать… Разобраться в противоречивых сочетаниях своих личных качеств очень непросто. Скорее всего, на это придётся потратить всю жизнь. И то при условии очень большой в этом заинтересованности и внимательности. Понимание себя приходит в результате множества осознанных выборов, совершаемых водителем при прохождении маршрута жизни. Выборы могут быть правильными или сомнительными, но они всегда должны быть осознанными. Иначе в их правильности никак не разобраться. Понимаете? Мне казалось, что я понимаю. Насчёт противоречивости — это точно. Меня лично эта противоречивость уже задолбала. — Узнавать себя, — сказал ЕП, задумчиво глядя в стол. — Единственное настоящее дело, которое есть у водителя. Не узнав себя, он никогда не станет хорошим водителем. И его назначение останется неисполненным в должной мере. Как-то немного грустно это прозвучало. — Нужно понимать, — продолжил ЕП, будто бы встряхнувшись и снова глядя на нас. — Что качество маршрута не имеет решающего значения. При форсировании очередного житейского оврага или путешествии по укатанной рабочей колее задача водителя всегда одинакова — внимательно следить за дорогой, выбирать вариант проезда, добавлять газу, притормаживать когда нужно, не забывать про других участников движения. Если водитель устал от оврагов или колеи и потому, как он считает, не получается грамотно рулить, то на самом деле он просто плохой водитель. Это нужно понять. И развивать навык… Хороший водитель проедет везде по самой правильной траектории. И он ничего не боится на своём маршруте, никаких оврагов. Поскольку он знает, что сам не является частью маршрута. Он тот, кто его проходит. Сегодня такой маршрут, завтра другой. Он знает, что везде проедет. Или объедет, если нужно… Ну ладно. Не будем пока в это углубляться. ЕП встал из-за стола, подвигал головой, разминая шею, будто перед дракой, прошёл к окну и присел на подоконник. — Итак, — сказал. — Бог с ними, с личными качествами. Давайте пока учиться правильно работать с бортовым компьютером. Чтобы из помехи он стал настоящим помощником. Это дело первое и для начала самое важное… Для того, чтобы понять каким образом ум человека становится помехой, давайте для примера рассмотрим обычное ежедневное взаимодействие водителя и его бортового компьютера. Утро. Человек просыпается. Возьмём для примера обычного человека с ролью, допустим, офисного клерка. Бортовой компьютер после плановых ночных перезагрузок запускает систему. Это очень мощный инструмент. Его можно сравнить с лазерным мечом джедая, которым вам нужно, например, порезать себе колбасу к завтраку. То есть транспортное средство под управлением водителя вяло плетётся в ванную комнату, а в это время на экране бортового компьютера уже открываются всё новые окна, со всё новыми фильмами, которые гораздо увлекательнее вида на утренний коридор и стены ванной. Например, пятно на обоях извергает сериал о возможных взаимоотношениях с соседями. Какая-нибудь зубная щётка — ролики о всемирном заговоре и ценах на нефть. Собственное лицо в зеркале — сериал о работе — нудный, но от которого очень трудно оторваться. По сути, водитель обычно, проснувшись, включает автопилот на ближайшие пару-тройку-четверку часов до прибытия на работу. Зря улыбаетесь, цифры актуальные для Москвы. Он посматривает иногда на реальность, но основное его внимание сосредоточено на всплывающих окнах. Иногда из реальности на экран бортового компьютера попадают и застревают в нём на разное время: экран телевизора на кухне, экран планшета в машине, экран смартфона с новостями… На работе водитель первое время вынужден сосредоточиться на реальности, но затем, если не происходит ничего экстраординарного, он опять включает автопилот, иногда отвлекаясь от всплывающих окон на общение. В принципе, обычно автопилот остаётся включённым до вечернего перевода бортового компьютера в режим плановых перезагрузок. Квест выполнен, день прожит. Человек жив-здоров. И денег на обслуживание транспортного средства, и не только своего, как это обычно у мужчин происходит, заработал… Но водитель внутри человека периодически начинает серьёзно беспокоиться. Потому что чувствует, что не выполняет своего главного назначения. А какое у него главное назначение? — Стать хорошим водителем, — откликнулся первым Игорь. По нему было видно, что слушает с большим интересом. Несколько неожиданным для меня. — А мой не беспокоится! — воскликнул неугомонный Мишин. — Твой не беспокоится, Костя, потому что чувствует, что учится. И ещё мы на таком маршруте его держим, где ему автопилот практически некогда включать. Народ загудел, послышались смешки. Все склонялись к тому, что да, точно, на автопилоте по Школе особенно не покатаешь. — Метод лечения прост и логичен, — продолжил ЕП. — Нужно стараться удерживать на экране своего бортового компьютера картинку с реальностью… Нужно помнить об этом своём желании… Вспомнив о нём, возвращать на экран видеоряд с реальностью. Несомненно, на всплывающие окна водитель будет отвлекаться. Тем более что это действительно очень полезная опция. Но если он будет просто помнить о том, что лучше не залипать и периодически сознательно возвращать видеоряд с реальностью, то этого уже вполне достаточно. Это навык. Он и должен приходить не сразу. Конечно, интересно снимать и смотреть фильмы со своим участием в роли героя. Причём именно героя. Который побеждает и обладает выдающимися качествами. Более качественными, чем у других водителей. Интересно смотреть фильмы о других участниках движения, пусть и не таких крутых. Да, пусть это и фантастика, но если реальность так убога, то почему нет? На самом деле реальность не так проста, как кажется при беглом взгляде на неё. Поскольку водитель постоянно отвлекается на всплывающие окна, то он толком ничего не успевает разглядеть. Например, собака не знает ничего про убожество или восхитительность этого мира. Она не может сравнивать. Потому что сравнивать можно только во всплывающем окне, а у неё такой опции нет. Она знает только один видеоряд, только реальность. Но зато её видеоряд гораздо насыщеннее видеоряда реальности человека, а тем более фильмов, которые он смотрит. Она не отвлекается и потому видит гораздо больше деталей, гораздо больше информационных блоков. Дорожки слуха и обоняния очень насыщены, с большим разрешением и информационной отчётливостью. Про то, как формируется эмоциональный фон водителя собаки, мы поговорим позже, сейчас речь только о том, насколько полно он воспринимает реальность. И человек так может. Чем дольше и чаще он держит на экране видеоряд с реальностью, тем отчётливее и насыщеннее становится картинка, повышается разрешение. Тем больше он видит деталей и информационных блоков. Поскольку он не сравнивает её беспрерывно с другими видами из всплывающих окон, то она становится гораздо интереснее. Конечно, собачьих датчиков у него нет, но он может, умея сосредотачивать внимание на нужном, очень существенно откалибровывать показания собственных. И самое главное — в отчётливом и насыщенном видеоряде реальности водитель начинает видеть подсказки, помогающие ему проходить маршрут. Видеть эти подсказки — навык хорошего водителя. Может показаться, что бабушки у подъезда или особо пронырливые граждане действительно внимательны к реальности именно так, как нужно. Но нет. Они умело считывают из реальности только интересующую их информацию, которую затем страстно раскручивают во всплывающем окне. Нужно понимать, что любая песенка, напевающаяся в голове, любой внутренний диалог — могут происходить только во всплывающем окне. Если это происходит, значит окно развёрнуто. Пусть даже оно кажется почти прозрачным и сквозь него неплохо видна реальность — оно развёрнуто и неизбежно замыливает видеоряд реальности, скрывая важные детали и отвлекая водителя. В идеале — всплывающие окна используются водителем только по необходимости для лучшего осознания предстоящего выбора. Хороший водитель стремится именно к этому. Сказано — будьте как дети. Это как раз об этом. Чем младше ребёнок, тем реже он пользуется опцией всплывающих окон. Маленьких детей интересует только видеоряд с реальностью. Когда в него попадает подсунутый родителями смартфон с развлекашкой, он не превращается во всплывающее окно, он интересует ребёнка как забавная часть реальности. Чувствуете разницу? А затем постепенно становится окном. Реальность начинает интересовать всё меньше. Дети, ещё не умея отвлекаться, видят реальность отчётливо и ярко, и в таком разрешении она очень интересная. Именно такая она и есть. Но её прелесть имеет более глубокую, не так бросающуюся в глаза природу и яркие поверхностные чужие фантазии со временем всё легче привлекают полное внимание. Научиться открывать всплывающие окна легко, это в природе ребёнка. Но лучше бы ему подольше оставаться в реальности. Хорошо бы, чтобы родители ему в этом помогали. Быть как дети, то есть интересоваться и видеть главным образом видеоряд реальности — это хорошо. Но дети пока ещё никакие водители, они в основном едут на прицепе, и картинка реальности интересует их только своей настоящей природой и значительностью. Водителя, самостоятельно управляющего своим транспортным средством и стремящегося стать хорошим водителем, прежде всего интересует маршрут и правильное его прохождение. Его задача — уметь видеть в видеоряде реальности не только красоту и глубину, но ещё и знаки, помогающие ему делать правильный выбор. Эти знаки становятся видны только при продолжительном внимании к реальности. Но о классификации этих знаков я вам расскажу позднее… Ну что же? Хоть кто-то что-нибудь понял? Глава 21. Окна Четвёртый курс обитал на третьем этаже корпуса, в точности похожего на наш. Но главным в разговорах почему-то именовался именно наш корпус. На втором его этаже жили взрослые. И у Виктора Робертовича там была своя комната, хоть он и ночевал до сих пор с нами. Но комната была, совершенно точно. Что было на первом этаже оставалось для меня загадкой. Я никогда в этом корпусе не был, не случалось оказии, а так просто не решался зайти полюбопытствовать. И вот наконец получил такую возможность. Однажды в феврале Виктор Робертович отвёл после обеда меня и ещё четверых моих однокурсников в этот корпус на первый этаж. Но особенно осматриваться не дал, подвёл к одной из дверей и запустил внутрь. Это оказалось что-то вроде предбанника, перед ещё одним помещением, кабинетом, очевидно. И сразу стало понятно чьим — Робот открыл туда дверь и изнутри послышался голос Чиркова: — Привёл? Ага, хорошо. Так… — послышался шелест перекладываемых бумаг. — Ну пускай заходит… э-э… Старцев пусть заходит. Спасибо, Вить. — Старцев, — сказал Виктор Робертович. — Заходи. После собеседования — в расположение курса заниматься языком. Все поняли? — спросил у нас, дождался утвердительных кивков и вышел. Машину Чиркова и машину его охранников мы видели, знали, что он где-то в Школе. Я испытывал волнение. Про то, что мы теперь будем плотнее общаться, Константин Михайлович упоминал, но слово «собеседование» настраивало на несколько тревожный лад. Общаться и собеседоваться — это же разные понятия? — думал я. Поглядел на посерьёзневшие лица пацанов, пришедших со мной и рассевшихся на диванчике и стульях. Им, видимо, тоже было не особенно уютно. Даже Вася Козырев выглядел непривычно строго и явно волновался, хотя с ним это крайне редко случалось. И Слава Говядин, обычно довольно невозмутимый, сидел с застывшим взглядом, будто что-то внутри себя усердно инспектируя. Сумин даже побледнел, но старательно откинулся на спинку диванчика и положил ногу на ногу. Не нравилось ему волноваться, пытался себя пересилить. Я последовал его примеру, тоже откинулся на спинку стула и положил ногу на ногу. Пацаны такие подобрались, с которыми запросто словечками не покидаешься. Не было у нас с ними такого контакта. А с Суминым с начала учебного года вообще никакого не было. Он продолжал меня игнорировать — мы не встречались глазами, не разговаривали. Только тогда на крыше перекинулись парой слов и всё, отношения снова заморозились. Я сам больше не пытался, он тоже. Я приписывал это тлетворному влиянию Крылова. Может, мы с Виталиком объяснились бы уже давно без этого тлетворного Крылова. С ним вообще непонятно получалось. Что же мне — прощения у него теперь просить? — думал я иногда. Конечно, это я обострил, конечно, но за полгода могло бы уже как-то само в труху перетереться? Но Крылов упёртый был сильно. И я в процессе этого перетягивания тоже упёрся в ответ. Назло. С Васей можно было бы поговорить. Ну как поговорить? Вася умел замечательно слушать. Сказать ему сейчас что-нибудь — улыбнётся и промолчит. Я отвернулся в окно. С моего места были видны обе машины Чиркова. Охранники сидели внутри своего джипа. Вот же тупая работка у людей! — подумал я. Охранников обычно было трое, здоровенные быки в костюмах и с шеями толще моей ноги. В смысле — самой толстой части моей ноги. В столовой с ними иногда пересекались. Они с Чирковым приезжали не всегда, видимо, только когда он в Школе бывал проездом. Зачем ему такие амбалы? — продолжал я до них докапываться. Два выпускника Школы были бы гораздо эффективнее. А может и один. Хотя конечно, если от пули заслонять — то лучше вот такие тушки. Да и для выпускника подобная работа, должно быть, скука смертная. Я ещё немного поразмыслил и понял, что такие богатыри Константину Михайловичу, очевидно, нужны главным образом для представительности, как и такая машина. Видишь такую машину и очень многое про её хозяина понимаешь. Главный посыл понимаешь. Видишь такие тела рядом и точно так же всё понимаешь. Усы, лапы и хвост, как справедливо замечал Матроскин — вот мой паспорт. Вот такие усы человек себе может приделать.