Я к чему это? Опишу, что понял тогда. В тот день тоже явно нажали эту клавишу. Было пасмурно, довольно прохладно, моросил дождь. По всем моим базовым приметам — она. А противно всё равно не было. То есть, на утренней пробежке я про сегодняшнюю погоду всё понял, но расстроился только, что уже точно не удастся в моей летней рубашке пощеголять. Ну и ладно, подумал, всё равно маловата стала. Чувствовал воодушевление и даже некоторое умиление — вот ведь, старались там, клавишу эту искали, нажимали, пытались огорчить меня, но не на такого напали. Затем, уже за завтраком, расправляясь с варёным яйцом, я снова задумался на эту тему. Ведь причина моего воодушевления была проста и вся находилась в будущем — поездка в город, близится май, а за ним и лето, днюха, наконец, и шестнадцатилетие. А если сейчас подойдёт кто-нибудь и лишит меня этого будущего? Скажет, например, что поездка в город отменяется. А с мая тебя, Краснов, вообще переводим на Северный полюс, там посидишь до ноября. А насчёт днюхи — чему ты, дурачок, радуешься? Всё равно отмечать никто не будет, только циферки жалкие перещёлкнутся. И что от моей радости тогда останется? Прав ЕП — как воздушный шарик улетит. На Северный полюс. — Кир, закоротило опять? Я поднял глаза на ухмыляющегося Старцева, сидевшего напротив, на недоеденное яйцо в одной руке и кружку с какао в другой. Нельзя так жить, понял. Нельзя. Постоянно зависеть от ветра. Но как? Не радоваться сейчас, чтобы, если что, не обломаться? Тоже ведь тупо. Радоваться сейчас было правильно, я чувствовал. Что же тогда?.. За воздушный шарик этот не цепляться — такой вдруг пришёл ответ. Пускай летит, если вырвался. Это ведь тоже красиво! И я даже сразу представил себе этот улетающий и теряющийся в небе шарик, хоть никогда сам и не отпускал. Шарик у меня был почему-то зелёным. И действительно красиво он так улетал. И вообще не жалко. А в идеале, подумалось — надо научиться и ноябрь этот поганый любить. Это будет для меня прямо высший пилотаж. Вот так. — Гляди, — сказал Илье. И, негромко жужжа моторчиком, в несколько рваных движений тормознутого робота поднёс недоеденное яйцо ко рту, аккуратно его в него поместил и протолкнул финально пальцем. Это открытие, которое я только что сделал в сущности из ничего, вдруг показалось мне даже важнее предстоящей поездки. Впрочем, ненадолго. … Насчёт одежды вообще получалось замечательно — Виктор Робертович сказал, что снова заедем в ТЦ и закупимся. Причём снова за казённый счёт. Только предупредил, чтобы брали немного на вырост, с прицелом и на осень. Сказал, что через два часа встречаемся возле автобуса, оставим в нём Школьную одежду, он даст наличных, сколько кому нужно, и затем следующая встреча здесь же в девять вечера. Идеальный вариант, я бы сам лучше не придумал. Мы разделились почти как раньше: Игорь, я, Дорохов и Корнеев. Козлов снова присоединился к Сумину, а к нам в компанию влился Мочка, просидевший прошлый наш шопинг со сломанной ногой. Игорю, конечно, хотелось Корнеева куда-нибудь сплавить, совсем ему не улыбалось снова с ним из-за одежды ругаться. Но Димон, почувствовав это его настроение, сразу начал клясться, что будет паинькой и наденет любую дрянь, лишь бы коллектив не расстраивать. — Любую! — бил себя в грудь. — Хрен с ним! Вас же не перевоспитаешь! Пойду на жертвы! Корнеев по привычке любил подбирать слова с «р» в большем, чем требовалось, количестве, но хорошо хоть, что перестал пытаться юморить и специально картавить. Мы с Дороховым горячо поддержали такую его самоотверженность. Но Игорь всё равно поглядывал на нераскаявшегося, но примирившегося Корня с подозрением. А Мочка не понимал причину спора, поскольку не видел наряды, которые Димон собирался купить в прошлый раз, и вообще гордо заявлял, что ему плевать на одежду. Мочка, как оказалось, и доставил нам больше всего проблем. Это его «плевать» выразилось в том, что он всё выбрал чёрного цвета. Чёрные брюки, чёрную кофту с капюшоном, чёрную майку и чёрную куртку. Выбрал всё быстро и деловито, сходил в примерочную, определился с размерами и готово. Постоял немного с выбранным ворохом одежды возле нас с Игорем, с презрительной ухмылкой наблюдая, как мы перебираем рубашки на вешалках. — Давай, — сказал. — Карточку. Там вас подожду, на лавке. — Нет, — ответил Игорь, вглядевшись внимательнее в его выбор. — Так не пойдёт. — Ты чё? — громко изумился Мочка. — Охренел?! Мигом подтянулся Корнеев, с любопытством поглядывая на обоих и на одежду, выбранную Мочкой. На лице его была довольная улыбочка типа «а я говорил». Но тут он наткнулся на мои глаза, оценил их выражение и решил лучше снова потеряться среди стоек с одеждой. От греха. — Робот сказал, что не надо серых мышей, — сказал Игорь. — И выделяться сильно не надо. Так что — не пойдёт. — И что тут серого? И кто, нахрен, выделяется? Все так ходят! — Кто — все? — влез я. — Что-то я тут Князей тьмы больше не наблюдал. Мочка метнул в меня тяжёлый взгляд. — Короче! — сказал, фирменно прищурившись на Игоря. — Это мой выбор!.. И он нормальный!.. С Роботом я разберусь!.. Карточку дал! — Не дам, — спокойно ответил тот и повесил обратно вешалку с рубашкой, которую разглядывал до этого. — И оплачивать это не буду. Задача не решена. Твоё решение неправильное. Игорь повернулся к Мочке и стоял, опустив свободно руки, их разделяло метра три свободного пространства. Которое сейчас, как мне показалось, будто заискрилось. Только бы улыбочку эту свою не включил, подумал я. Но Игорь, к счастью, пока её не включал. Смотрел серьёзно. Я не мог припомнить, чтобы они с Мочкой до этого открыто конфликтовали. Оба как-то с уважением друг к другу относились. Игорь, вообще, любил иногда подначивать и откровенно провоцировать людей. Мы с ним ругались по этому поводу несколько раз. Как-то он мне даже вполне искренне пообещал больше так не делать, в Крыму это было. Но слово не сдержал. Вёлся всё равно порой на поводу у своей лисьей природы. Однако сейчас это был явно не тот случай. Мочка выглядел немного повыше и явно здоровее. Но Игорь противником был очень опасным, крайне. Я это хорошо знал на собственном опыте. Мне вообще казалось, что на четвёртом курсе он будет как Морозов, не слабее. Но и Мочка иногда такой машиной делался — только держись. А как оно на самом деле выйдет, если без шлемов схлестнутся? Я похолодел. Да и Корнеев, с любопытством глядящий поверх стоек — тоже гусь ещё тот. И Дорохов, стоявший недалеко и рассеянно теребящий пустую вешалку — тоже не подарок. Вовка явно специально сейчас не смотрел в нашу сторону, чтобы не нагнетать, но прислушивался. Нормальная тут компашка у них в отделе собралась, подумал я. Если Забег устроят — всё тут разнести могут. А никто и не догадывается. — Игоряша, ты нарываешься! — прорычал Мочка, уронил руку и выбранные шмотки свалились к его ногам. — Ты кем себя возомнил нахер?! — Ну не Князем тьмы точно! — насмешливо осклабился Игорь. «Игоряша» его явно задел. И сильно. — Пойдём, выйдем, — сказал он. — Закроем вопрос. — Давай, — ухмыльнулся Мочка. Так получилось, что эти свои последние реплики они кинули с абсолютно одинаковым выражением лица. Братики прямо, успел подумать я, решительно шагнув между ними. — Вы чё, охерели оба?!.. Игорь, блин… Андрюха!.. Ты вот так отдыхать собрался, что ли?.. Ты больше не бык специнтернатовский, забыл об этом? Вообще всё забыл? Тебе от этого всего, что ли, мозг припорошило? — я обвёл вокруг рукой. — Забыл, что ЕП про декорации говорил? Ну так вспоминай, малыш! Когда я упомянул ЕП, Мочка моргнул. Затем хлопнул ещё несколько раз быстро ресницами. Видимо, «малыша» слопал. Отвернулся и посмотрел на юную продавщицу, застывшую невдалеке с растерянным видом. — Куртку оставлю, — пробурчал, глядя в грудь Игорю. — Только не куртку! — отреагировал тот. — Майка точно нормальная. Её можно. — Нет! — отрезал Мочка. — Чёрную пока не заслужил… Ладно, блин. Показывайте, что там у вас. … Времени на покупки потратили много, скоро уже нужно было уходить, но Дорохов всё равно потащил нас на фудкорт. Хоть кофейку попить. Очень ему там в прошлый раз понравилось. То ли ещё рано было, то ли из-за погоды, но девчонок в ТЦ пока оказалось немного, и в основном продавщицы. Я посматривал на девчонок несколько свысока. Это из-за нашего с Мочкой планчика. Будто некий вопрос у меня уже был решён, а это всё ходили неправильные решения. Ну то есть, не то что совсем неправильные, а не подошедшие. К данной конкретной задаче. Нужно ещё было решить, сколько денег брать у Виктора Робертовича. В этом деле обнаружились две проблемы, которые он нам и озвучил перед шопингом. Первая — обменный курс. Сказал, что для второкурсников тот составляет один доллар к десяти рублям. Так, мол, в Школе принято. И это был форменный грабёж по сравнению с настоящим курсом доллара! То есть, тысяча очков оказывались всего лишь десятью тысячами рублей! А что такое десять тысяч? Мочка не знал точно нынешних расценок, но этого могло и не хватить для осуществления нашего планчика. Нужно было считать. А тысяча очков это, между прочим, три выигранных кросса! Попробуй-ка выиграй. Хотя это и не самый выгодный способ заработка. Ну ладно — это победа в целом раунде Забегов. Попробуй-ка! Тысяча очков. А ещё когда с тебя за прошлый проигрыш тысячу сняли, и, возможно, за следующий проигрыш ещё снимут? «Фиалки» продолжали бегать не особенно стабильно. Так что тысяча очков суммой лично для меня была чувствительной. А вторая проблема — Виктор Робертович с этой своей сдержанной улыбкой сообщил, что не потраченное Школа изымает. К себе в копилку. То есть, не то что обратно на очки не поменяешь, а вообще теряешь. Нормально? Вот и думай. — Значит так, на девку — пятёрку надо закладывать. Хотя может и трёшки хватить — сказал Мочка и выложил на подносе пять порванных трубочек из-под сахара, зацепив недостающие с моего подноса. — Телефон надо купить. Такой, чтобы с интернетом. Сколько это? — Сейчас по дороге глянем, — ответил я. — Тыщ пять ещё, наверное. — Ещё пять, — повторил Мочка и обвёл фантики пальцем. — Плюс симка, такси, на погулять — ещё пятёрка. — Что-то много, — осторожно сказал я. — Нормально! — отрезал он. — И тебе на девку пять. Итого — по десятке надо брать. По тысяче очков списывать. — А телефон что? Выкидывать потом? — жалобным голосом спросил я. Жаба меня поддавливала. А ещё слово «девка», Мочкина деловитость и вообще. Не по себе как-то было. Подарок, думал я. Сделаю себе подарок на днюху. Могу же я себе подарок сделать? Никто ж не сделает? Чувство было немного похожим на то, которое я испытывал перед последним прыжком с крыши. Но только там результатом должна была стать победа, а тут что? И столько очков ещё терять. Мимо нашего столика прошла симпатичная девчонка с подносом, быстро глянула на меня и села за столик неподалёку. Спиной ко мне. Рядом с ней пристраивал свой поднос, видимо, её парень. Я с раздражением уставился на равнодушный затылок. Вообще — на нас посматривали с интересом. Выглядели мы вполне респектабельно, спасибо Игорю. Я тоже, кстати, совершил внутренний подвиг, не стал выёживаться и доверился его выбору. Чувствовал себя по-новому в новых шмотках. Ну и в этом вопросе пускай будет по-новому. Я, правда, и сам уже не особенно понимал, почему этот вопрос нужно решать, но мной постепенно овладевала нервозная готовность. Сигануть, наконец, с этой крыши. Если по нормальному — можно было бы, конечно, просто познакомиться с кем-нибудь. Да хоть прямо здесь. Погулять, поболтать, в кино сходить. Но задачу решить точно успеть не получится. А тут верняк. Блин, что делать-то? — Да не нужно телефон выкидывать, — сказал Игорь. — Спрятать. Пригодится. — В Школу его тащить? Не, — Мочка покачал головой. — Если спалят — херово будет. Это точно. — Зачем в Школу? Тут можно. До следующего раза. В туалете, например, в потолок сунуть. — Так ты что? Тоже в деле? — спросил его Мочка. Я с надеждой посмотрел на Игоря. Он был в курсе нашего планчика в общих чертах, но своё отношение к нему пока не выказывал. Если он тоже, подумал я, то решено окончательно. — Нет, — сказал Игорь. — Неохота очки тратить… Но свечку подержу, — засмеялся. — Прикольно будет посмотреть, что у вас получится. Я разочарованно вздохнул. — Так вы что это — к проституткам собираетесь? — сообразил наконец Корнеев, внимательно прислушивавшийся. — Ну, — ответил Мочка. — Ты в деле? — К тварям этим?! — возмутился Димон. Я вдруг вспомнил его реакцию на самой первой лекции ЕП. Забыл совсем, что у Корня на этой теме клин какой-то походу. Сейчас начнётся, тоскливо подумал. — Ну зачем обижать? — спасительно вмешался Игорь. — Мы ведь такие же, забыл?