- П-почему? – оторопел Юшенг. - Мы летим на войну, братишка. И не просто на войну, а в самый ад. Там не попросишь пулю подождать, пока ты решишь парочку уравнений. И вражеский танк не станет стоять в сторонке, пока ты соберёшься с мыслями. Если хочешь выжить, привыкай всё делать одновременно, малыш. У тебя не будет времени на раздумья. Всё происходит одновременно и даже раньше. Здесь и сейчас. У тебя всегда и на всё должны быть готовы ответы. Понимаешь? Юшенг совершенно растерялся. С содроганием глядя на сердитого великана, он судорожно кивнул и с трудом выдавил: - Понимаю… - Вот и молодец, умник. Мы с тобой еще повоюем, – Зихао дружески приобнял его за плечи так, что у юноши затрещали кости. – На первый раз даю тебе время. Можешь думать… целых шесть минут. - Почему шесть? – изумился Юшенг. - Потому что ровно столько у тебя есть, чтобы помыть полы, пока я занимаюсь умывальниками. Работали в молчании. Юшенг прилежно возил тряпкой по серым квадратам кафельной плитки, а Зихао прочищал стаканы раковин, в которых подлые водоросли чувствовали себя особенно привольно. Какое-то время в санузле слышался только плеск воды и смачные шлепки тряпки об пол. - Я придумал, – наконец, сказал Юшенг. Его прямо-таки распирало от гордости. Он уложился, он сумел! - Что, за пять минут?! Ну ничего себе. Кто бы сказал, не поверил! - Но ты же сам сказал, думать надо на ходу! - Чудной ты, Юшенг. На ходу нужно думать, какой именно план применить, а сами планы разрабатываются заранее, не за один день! - То есть… Ты мне соврал?! – задохнулся от возмущения юноша. - Но ведь сработало, – пожал могучими плечами гигант. – Так чем ты недоволен? Планета Тяньцзинь. Тяньцзинь-7. Кампус Нанькайского университета. Полковник Тай, помимо множества иных достоинств, таких, как маниакальная подозрительность, патологическая мизантропия, терпение мартышки и козлиное упрямство, мог ещё похвастаться тяжелой формой педантизма. Несмотря на фиаско с Чжаном и на всё более усложняющуюся картину убийства Линху Тенгфея, он ни на секунду не забывал о деталях. Поэтому Юйчи нисколько не удивился, когда полковник с утра пораньше вызвал капитана к себе в кабинет и категорическим тоном потребовал во что бы то не стало продолжить работу с контактами Чжана и посвятить целый день Нанкайскому университету. Как будто вчера он уже не распорядился, чтобы Юйчи занимался только делом злосчастного аспиранта! Но делать замечания полковнику Таю не решились бы, наверное, сами Высшие. А уж Юйчи и подавно держал рот на замке, всем своим видом выказывая внимание к начальственным словам. - Даже если мы пройдёмся по всем знакомцам Чжана с огнемётом, это ничего не даст. – Проникновенно вещал Тай, индюком вышагивая по кабинету. С утра он перепил кофе, к которому питал удивительное пристрастие[13], и теперь его выбрасывало из кресла, будто пружиной. – Откуда нам знать, что завтра в этом Нанькае какой-нибудь другой недоумок не пошлёт запрос по 28-ой Трёх императоров? В следующий раз нам может не так повезти. И тогда – пуфф! Прощай, Тяньцзинь. Раз уж Чжан теперь вне нашей юрисдикции, придётся нам самим хоть сдохнуть, а разобраться, какого хрена этот аспирантишка полез в запрещённые данные, какой чертовщиной он там у себя занимался и каковы гарантии, что завтра этого не сделает кто-то другой. И если таких гарантий нет, сделать так, чтобы они, чтоб их, никогда не появились! Тебе ясно? - Ясно. – Когда Тай пребывал в подобном возбуждении, Юйчи предпочитал обходиться односложными ответами, чтобы ненароком не спровоцировать бурю. - И что же тебе ясно? – Временами Тай был прилипчив, как танг хулу[14] к обертке. - Выяснить содержание работы бывшего аспиранта Чжана Юшенга и проверить, насколько она соответствовала общему направлению работы экономического факультета Нанькайского университета. В случае необходимости принять соответствующие меры. – С готовностью отчеканил Юйчи. Какое-то время Тай, покачиваясь на каблуках и заложив руки за спину, разглядывал подчиненного, пытаясь углядеть на невозмутимой физиономии капитана признаки сарказма. Юйчи с достоинством выдержал взгляд патрона. Тай с неудовольствием сдался. - Мда. Похоже, тебе действительно ясно. Ну и ну. Вот уж не думал, что доживу до такого чуда. Ладно, иди, выполняй. И учти, если потребуется, ты должен перевернуть весь этот грёбаный университет вверх дном, но! – Тай многозначительно поднял указательный палец. – Заруби себе на носу: чтоб никакого шума. То есть вообще никакого. Ни одна собака не должна догадаться, что нас волнует эта чёртова звезда. Действуй решительно, но максимально сдержанно. Допроси всех, кого потребуется, хоть самого их ректора, но не привлекай излишнего внимания. Понятно? - Так точно. Кто другой на месте Юйчи впал бы в ступор от очевидного противоречия, содержавшегося в задании, но капитан, закаленный годами службы под началом полковника Тая, счёл задачу пустяковой. Случались у них дела и потруднее. Хотя, надо признать, ни одно из них не грозило уничтожением всей планете. В этом плане аспирант Чжан поставил настоящий рекорд. Капитан привычно разделил задачу на две части. Первая – простое собеседование с сокурсниками и учениками Чжана. Его возьмёт на себя бывший сержант МОБ, а ныне –лейтенант 8-го отдела МГБ Хон. Легенда у Хона простейшая: под прикрытием следствия МОБ об убийстве студентки он задаёт вопросы «для галочки», только чтобы сдать дело в архив. Для себя Юйчи оставил людей позаковыристее. Он запланировал заняться расспросами среди старшего преподавательского состава. Маститые ученые с высочайшими социальными статусами – народ не простой, к ним нужен особый подход, тщательная подготовка. Сначала придётся плотно поработать с информацией. Слава Высшим, сегодня редкий факт не оседает в каком-нибудь информационном хранилище, будь то записка-памятка о делах на день или содержание целой докторской диссертации. Поэтому прежде, чем общаться непосредственно с окружением Чжана, Юйчи первым делом решил выжать максимум из кристаллов памяти факультета. Тогда потом, вооруженный найденными фактами, он сможет точнее оценить как глубину осведомленности каждого свидетеля, так и степень его искренности. И если у кого-то из собеседников этой искренности окажется маловато, ему светит продолжение разговора в гостеприимных стенах 8-го отдела, в которых, как правило, даже у самых забывчивых людей внезапно обнаруживается фотографическая память. Оставалось решить, как именно получить доступ к машинам экономического факультета. Проще всего, конечно, запросить официальный ордер и с ним на руках проверить все кристаллы памяти. Но тогда придётся открывать дополнительное дело, связанное с факультетом злосчастного аспиранта Чжана. А это именно то, чего они с Таем всеми силами стараются избежать. По той же причине исключается взлом машин факультета силами программистов 8-го отдела. Использовать штат отдела, значит привлекать к проблеме лишних людей, рисковать новыми утечками. Придётся работать самому, тонко и скрытно. Трудно? Да ничуть. Юйчи давно выучил главную заповедь скрытной работы, превращающую её в настоящее удовольствие. Хочешь стать невидимкой? Нет ничего проще. Оставайся на виду, но с другой очевидной целью. Следуя этой политике, он вооружился необходимыми документами и предстал перед деканом экономического факультета в облике инженера информационных систем по имени Цай Вэй. Первым делом новоиспеченный Цай Вэй накинулся на опешившего декана с упреками. И не случайно: если создать у людей ощущение, что вам претит работа, которую вы собираетесь делать, у них будет меньше поводов для подозрений. - Вы что думаете, у меня есть время лазать по вашим сетям?! – размахивал руками «инженер», пока декан безуспешно пытался сообразить, что это за тип и откуда он свалился ему на голову. - У меня в кабинете лежит во-от такая папка с документами по производствам, можете сами зайти и посмотреть! – возмущался «Цай Вэй». – А я должен тратить время, потому что какой-то болван неправильно спроектировал схему ваших инфокабелей? И это тоже сказано не случайно. Юйчи предлагал декану простую лазейку, которая позволяла тому парировать нападение сердитого проверяющего. Декан не замедлил воспользоваться появившейся возможностью. - Позвольте-позвольте, товарищ Цай, – категоричным тоном перебил он капитана. – К моему факультету вопросы инфраструктуры не относятся. Я не могу отвечать за чужие ошибки. - Да разве я вас виню… – отмахнулся «огорченный» инженер. – Обидно просто. Какой-то лентяй хотел побыстрее отделаться, а мне теперь расхлебывай. - Обратитесь в нашу службу техподдержки, – подсказал декан. - Ну да. Они десять лет ничего не замечали, а мне теперь к ним обращаться? А знаете, что будет потом? А? Ну давайте, скажите! Знаете? - Ну… и что будет? Любопытство! Великое чувство, без которого с людьми было бы куда труднее работать! - А вот что, – с горечью пояснил «инженер». – Сейчас у вас хотя бы всё задокументировано. Я на схеме вижу, где потенциально может фонить. А после ваших горе–мастеров всё так перепутается, что и за год не раскопаешь. Вот, к примеру, на заводе имени Сорокалетия революции у меня был случай, там тоже была такая штука, вроде вашей… Сейчас, если Юйчи не ошибся в оценке декана, тот должен потерять интерес к «инженеру» и его проблемам. - Да-да, я верю, – не разочаровал капитана декан, выразительно поглядывая на вирт. – Прошу меня извинить, у меня заседание кафедры через десять минут… О заседании кафедры капитан знал не хуже самого декана, потому и выбрал для своего эффектного появления момент, когда его визави будет поджимать время. - Я понимаю… – с готовностью закивал «инженер». – У вас своих дел невпроворот. В общем, я тогда с вашего позволения покуда покопаюсь в сетях? Раз у вас все равно заседание? Возможно, на какой-то момент прекратится связь с информационными базами… - Надолго? – нахмурился декан. Предупреждай людей о мелких неудобствах. Это добавит легенде реальности – учил его бывший в те времена ещё майором Тай. - Несколько секунд, максимум – полминуты. Ничего? – просительно взглянул в глаза декана «инженер». Декан задумался. Капитан терпеливо ждал. Набросившись на декана в первую минуту разговора он намеренно поставил того в униженное положение. Сейчас декан, обнаружив, что теперь уже его обидчик находится в затруднении, обязан продемонстрировать снисходительность, чтобы подчеркнуть свое превосходство. Что тот и проделал, полностью оправдав расчет Юйчи. - Ну, если полминуты, тогда ладно, – великодушно согласился декан. - Спасибо, товарищ декан, – вздохнул «инженер», подставляя свой вирт для подтверждения доступа к системам. – Знали бы вы, как мне надоели эти утечки… Возишься с ними полдня, а чуть бы больше ответственности при прокладке линий… - Да-да, – утомленно поддакнул декан, вбивая в вирт свой идентификатор. – Простите, но я вынужден откланяться. Декан с достоинством удалился, не подозревая, что только что с успехом сыграл роль куклы на ниточках, которой капитан Юйчи манипулировал по своему усмотрению. А капитан, получив от декана полный допуск ко всем системам, мог совершенно безнаказанно проверять все базы данных, связанные с факультетом экономики. Эту работу он также провел сам, не доверяя техникам разведуправления. У него не было сомнений в квалификации собственных сотрудников. Но капитан не мог исключать, что из какого-то кристалла всплывет запретная информация по злосчастной системе КС34-500, а отправлять на необитаемую планету-изолятор собственных коллег ему совершенно не хотелось. В свое время Юйчи прошел двухгодичный вечерний курс по работе с информационными технологиями, и выпотрошить вирт-процессоры факультета для него было не сложнее, чем выбить в тире проходные семьдесят пять очков. На проверку факультетских систем у него ушло целое утро. Ни одного упоминания о звезде КС34-500, она же 28-ая звезда созвездия Трех императоров, он не обнаружил. Также не нашлось близких тем, которые могли бы с высокой вероятностью вывести на запрос об этой звезде. Попутно вскрылись обычные студенческие грешки, вроде небольшого улучшения оценок за семинар и несанкционированного скачивания вопросов будущей контрольной работы, до которых капитану не было никакого дела. Зато с работой самого Чжана вышла любопытная история. Как и другие аспиранты, он вёл несколько групп младших курсов, преподавал им основы статистики, а также проводил обязательные исследования по утверждённым деканатом темам. Эти исследования касались узкоспециализированных тем, никак не связанных с другими звездными системами. Казалось бы, стандартная биография обычного начинающего ученого. Если бы не одно «но». Лаборатория самого Чжана. О том, чем именно Чжан Юшенг занимался после работы в своей каморке на старых, списанных «Шан ху – 8М», которые ему отдали, чтобы не выбрасывать на помойку, в университетских базах данных не нашлось ни одного упоминания. Сержант Хон, беседовавший с самого утра с многочисленными учениками и коллегами Чжана, вновь подтвердил, что никто из них не был в курсе исследований аспиранта. По их словам, Чжан ни разу не обмолвился о том, чем именно занимается. Необычно. Подозрительно. Правда, это второстепенные свидетели. Самых важных людей, которые потенциально могли бы пролить свет на исследования Чжана, Хон, следуя приказу капитана, обошёл стороной. Набрав необходимый объём информации, Юйчи приступил к основной работе. Прежде всего, он привычно создал в своем вирте таблицу временной реконструкции событий и принялся заполнять её имевшимися в его распоряжении данными. Его интересовало, причём желательно поминутно, как провёл аспирант свой последний день на свободе, в течение которого он умудрился убить свою возлюбленную и едва не угробил остальные полмиллиарда обитателей Тяньцзиня. С удовлетворением убедившись, что в таблице практически не осталось свободного места, капитан взялся за анализ, тщательно сопоставляя последовательность событий на временной шкале. И не прогадал. Кропотливая механическая работа, как обычно, принесла свои плоды. Аспирант дважды очищал диск, причем оба раза на квантовом уровне. Это выяснилось сразу, как только машины Чжана доставили в 8-ой отдел. Cпециалисты Тая по понятным причинам не смогли восстановить информацию, но зато сумели точно установить время обеих операций. С точки зрения физики двойная очистка кристаллов лишена всякого смысла: квантовая неопределенность делает невозможным восстановление информации уже после первой итерации. Казалось бы, зачем тогда обнулять диски дважды? Сопоставив время действий, капитан убедился, что между первой и второй очисткой прошло более семи часов. Если быть точным, семь часов двадцать три минуты. По всей видимости, очистив инфокристаллы первый раз, аспирант снова внес в них какие-то данные, из-за которых ему пришлось очищать кристаллы повторно. Сначала это объяснение показалось капитану удовлетворительным. Но сейчас, изучая сводную таблицу, Юйчи сделал важное открытие, которое могло полностью изменить оценку событий. В тот момент, когда кристаллы памяти машин лаборатории Чжана Юшенга подверглись первой очистке, сам аспирант находился в ста восьмидесяти километрах от университета. Он встречался со своим бывшим научным руководителем профессором Ли, проживающим в комплексе «Золотой гребень» на архипелаге. В деле об убийстве Сюэ Сяомин этот факт подтверждался как самим наставником Ли, так и продавцом кондитерской, в которой Чжан регулярно покупал для учителя сладости. Любопытно. Капитан решил незамедлительно встретиться со старым учёным и прямо из университета вызвал служебную авиетку. Когда он вышел из корпуса экономического факультета, на площади перед зданием как раз приземлялся темно-синий скоростной аппарат. В отличие от обычных воздушных такси служебный транспорт прибывал с завидной оперативностью. На вирт панелях авиетки горела желтая надпись «заказ: служба технической поддержки». Капитан ни на секунду не забывал о требовании Тая и не собирался демонстрировать случайным свидетелям настоящего заказчика транспорта. Расчёт капитана полностью оправдался. Никто не обратил внимания на садящегося в машину мужчину. Ведь каждому известно, что служба технической поддержки – самая скучная вещь на свете. Авиетка взмыла в воздух, плавно развернулась и на высоте полутора километров влилась в транспортный поток, направляющийся в сторону океана. Только через час Юйчи припарковал летающую машинку на посадочной площадке крыши «Золотого гребня». С кодом «спецоперация МГБ» он мог бы добраться вдвое быстрее, но в таком случае использование чрезвычайного кода вошло бы в логи отчётов авиетки. Юйчи рассудил, что полчаса промедления вряд ли станут для планеты роковыми и спокойно прокатился в обычном транспортном потоке, продолжая по дороге изучать дело злосчастного аспиранта. Старик оказался крепким орешком, совершенно не испытывавшим пиетета перед какими бы то ни было спецслужбами. Не дав Юйчи раскрыть рта, он заявил, что категорически отрицает саму возможность того, что Чжан убил свою девушку и официально выражает свой протест по поводу предвзятости суда и неправедного приговора. Как Юйчи не старался, старый ученый неуклонно сворачивал на эти рельсы, решительно отказываясь обсуждать что-либо ещё. Встречаются такие упорные старички, которым и сами Мудрые Высшие не указ. - Вы ещё молоды, чтобы судить! – Кипятился Ли, разражаясь время от времени сиплым кашлем. – Чжан, может, и импульсивен, но он никогда не преступит закон! Слышите? Ни-ког-да! Я был его наставником и знаю его получше вашего! Он невиновен! Ваша первейшая задача – вызволить его из тюрьмы, а вы занимаетесь одни Высшие знает какой чепухой! Бывший научный руководитель Чжана, как успел заранее выяснить Юйчи, сам когда-то служил в МГБ, и до сих пор формально оставался связан подпиской о неразглашении. Поэтому в разговоре со стариком капитан мог позволить себе некоторую толику откровенности. Желая хоть как-то убедить бывшего профессора, он даже нарушил приказ полковника и представился настоящим именем. Но это не сдвинуло упрямого старца ни на цунь. Юйчи оказался в затруднении. Он пытался уговаривать, льстить, взывать к гражданскому долгу. Бесполезно. Старикан упёрся и только гневно зыркал из-под клочковатых бровей. Что ты будешь делать! Не грозить же едва живому старцу? Стыдно и бессмысленно, капитан даже и не пытался. К тому же, в отличие от Тая, Юйчи испытывал сильную неприязнь к силовым методам, считая их крайней, вынужденной мерой, к которой следует прибегать только в самых экстренных обстоятельствах. В конце концов, чтобы умилостивить своенравного пенсионера, Юйчи пришлось пойти на сделку с совестью. Он пообещал, что как только непосредственная угроза минует, он непременно займется делом Чжана. Это подействовало. Ли Вужоу разом успокоился и пошёл на контакт. - Да, я знаю об этой проклятой звезде. – С вызовом прохрипел старик. – Можете хоть сейчас утопить меня за это в пруду. - Мне достаточно вашего слова. – Польстил старому учёному Юйчи, стараясь перевести разговор в менее формальное русло. – Если вы продолжите соблюдать секретность, обещаю вас не топить. - Правда? Жаль. Проклятые лёгкие меня вконец доконали. – Буркнул старик, закидывая в рот горсть таблеток и запивая их водой. Как доложил врач «Золотого гребня», осуждение Чжана Юшенга тяжело сказалось на старом профессоре, и сейчас он проходил восстановительный медикаментозный курс. Юйчи улыбнулся. Ему импонировал этот старик. Сильная личность видна даже тогда, когда тело начинает подводить. Даже более того: немощь тела лишь подчёркивает твёрдость духа. «Мне бы остаться таким в его возрасте» – с уважением подумал капитан. - Чжан такой же упрямец, как и вы, – Доверительно сообщил старик, – уж если что решил, нипочём его не переубедишь. Вечно всё сделает по-своему. Вот и доигрался. Эх, молодость, что с неё возьмёшь. Вы, молодые, никогда никого не слушаете. Вам кажется, что вы во всём разбираетесь лучше. Дескать, что там понимают старики, они же отстали от жизни! Так? А, признайтесь, так? Только скажите-ка мне, а жизненного опыта у вас сколько, товарищи молодёжь? А? С зернышко риса? А к кому вы бежите, как понаделаете глупостей? К нам, старикам! Только поздно уже! Юйчи, взращённый на отравленной почве сарказма полковника Тая, даже ухом не повёл в ответ на брюзжание старика, продолжая вежливо улыбаться. И не прогадал. Выговорившись, престарелый ученый сменил гнев на милость.