- А за кем вернулся ты, Зихао? Великан улыбнулся и подмигнул юноше. - Я-то? За бутылкой бейдзю. А ты что думал? После завтрака осужденных не повели на работы, а построили в длинном широком коридоре, в который выходили двери камер. Хуоджина среди них, разумеется, уже не было. В обоих концах коридора появились конвойные автоматчики с игольниками наперевес. Правда, после разговора с Зихао Юшенг прекрасно понимал, что их роль – чисто символическая. Осужденные не подумали бы разбежаться, даже оказавшись посреди чистого поля. Так бы и стояли в ожидании новых указаний. От этой мысли ему стало совсем противно, и он чисто инстинктивно дотронулся до руки Зихао. Великан ответил ему незаметным рукопожатием.[8] Мастер-сержант Лиу провизжал им напутственную речь, из которой следовало, что хоть они все и отбросы общества, но у них есть шанс хотя бы сдохнуть с пользой для Отечества, и он, старший сержант Лиу, искренне надеется, что они этой возможностью непременно воспользуются. - Но! – заявил мастер-сержант, выдержав многозначительную паузу и назидательно подняв короткий палец. – Те из вас, кто станет настоящим бойцом, кто кровью смоет с себя позор, защищая рубежи нашей народной доминанты, могут рассчитывать на прощение. Кое-кто из вас уже сделал первые шаги на пути к… (он незаметно скосил глаз на ладонь) к моральному перерождению. Так вот, я надеюсь, что эти засранцы не свернут с этого пути и дальше. Все четыре засранца почувствовали себя польщенными. - В общем, смотрите, не опозорьте там мастер-сержанта Лиу! В одном из концов коридора стена отъехала в сторону. Оказывается, сектор осужденных выходил прямо в грузовой шлюз. А они-то ходили туда на работу кружным путем! Разгрузка уже подходила к концу. От многочисленных контейнеров остались только прямоугольники мусора на палубе. Нерадивые уборщики неделями заметали его под контейнер, вместо того, чтобы собирать. Увидев такой непорядок, сержант открыл было рот, чтобы развопиться, но потом передумал, безнадежно махнул рукой и дал команду выходить строиться в колонну по два. Осужденные послушно двинулись к выходу. Планета Тяньцзинь. Тянцзинь-7. Высотка Управления безопасности. В подчинении у Тая числилось немало толковых офицеров. Правильнее было бы сказать, что других у него и не водилось. Дураков и лентяев полковник ненавидел даже больше, чем обычных, среднестатистических человеческих существ и гнал в шею, едва распознав. Офицеры 8-го отдела, сумевшие выжить в процессе сурового естественного отбора по имени полковник Тай, все как один были неглупыми трудягами. Но только Юйчи ходил в любимчиках грозного полковника. Остальные ему искренне сочувствовали. Ведь с точки зрения Тая с того, кому больше дается, больше и спрашивается. Юйчи приходилось пахать вдвое против остальных, и при этом вдвое же чаще принимать на себя начальственные громы и молнии, исполняя роль своего рода громоотвода. Некоторые офицеры в отделе даже заключали пари на срок, когда, наконец, у флегматичного капитана сдадут нервы, и он разрядит в полковника обойму. Но кроткий Юйчи и в мыслях не держал подобного. Более того, он любил и жалел задёрганного, вечного злого Тая, видя в нём не истекающего желчью самодура, а человека, который по собственной инициативе взвалил на плечи непосильную ношу. «Естественно, Тая возмущает, что другие не могут работать на износ, как он сам, – считал капитан – Я бы и сам на его месте был недоволен задержками». Юйчи понимал Тая еще и потому, что был слеплен из того же теста: капитан мог служить образцом законченного перфекциониста. В любое дело, которое поручал ему Тай, он вцеплялся бульдожьей хваткой и не разжимал челюстей до тех пор, пока работа не будет закончена. И, подобно преданному псу, с равным великодушием прощающему хозяину и равнодушие, и обиды, Юйчи не мог долго сердиться на Тая. Кроме того, Юйчи искренне считал, что в их работе нет места каким-то там сантиментам. «Жёсткая работа вырабатывает жёсткий характер, – рассуждал он. – А Тай занимается этой работой уже очень, очень долго». Поэтому в кабинет полковника Юйчи вошёл с доброжелательной улыбкой, твёрдо решив оставить в прошлом то пренебрежение, с каким Тай отнёсся к отлично выполненный работе по алгоритму Чжана. Тай же, едва взглянув на добродушную физиономию Юйчи, испытал сильнейший приступ раздражения. С каким удовольствием он услал бы преданного офицера на месяцок-другой куда-нибудь на другой конец планеты, или в пояс астероидов, да хоть к черту на рога, лишь бы не втягивать в безнадежную авантюру. Но теперь, когда стало ясно, что на Инь Лиу и его парконтроль рассчитывать не приходится, что полковника обложили со всех сторон, у Тая действительно не осталось выбора. Капитана придётся привлечь, потому что в полном одиночестве победить грандиозный заговор, затрагивающий самые основы Народной республики, не под силу даже полковнику Таю. Именно вынужденность этой меры и выводила начальника 8-го отдела из себя. Сейчас ему предстояло пройти, балансируя, словно циркач, по натянутой проволоке, по самой грани правды и лжи, чтобы хоть как-то оградить Юйчи от грядущей беды. Если капитан не будет знать о подлинной подоплёке событий, у него останется слабый шанс отделаться всего лишь ссылкой в какую-нибудь далёкую колонию. А если уж совсем невероятно повезёт, то даже не в качестве ссыльного, а хотя бы рядовым надзирателем. - Доброе утро. Вызывали, товарищ полковник? – безмятежно улыбнулся Юйчи, не подозревающий о бушующей в душе начальника буре. Тай только неопределенно дёрнул плечом в ответ. - Старикашка Линху, оказывается, был не так-то прост. – Заявил он, многозначительно постукивая торцом карандаша по столу. – Его убийство что угодно, только не уголовка. - Да, я тоже догадался. – С готовностью поддержал капитан, ничуть не смущённый холодностью приёма. – Партконтроль никогда не лезет в бытовые и уголовные. А тут разошлись вовсю, прямо землю роют, на пару с МОБом. Мне к уликам пришлось чуть не в очередь становиться, можете себе представить? Тай терпеть не мог когда ему возражали. Но и когда соглашались с каждым его словом – тоже не переваривал. - Подумайте, какой догадливый нашёлся. Догадался он! Тут бы и фонарный столб догадался. Так вот, должен тебе сообщить, никто уже ничего не роет. - Неужели нашли? – Ахнул капитан. - Да, как же. Хрена лысого они нашли! – Досадливо бросил Тай. – Как и ты, кстати. Но теперь уже точно не найдут. До Юйчи, наконец, дошло, что сегодняшнее ясное утро грозит вот-вот обернуться нешуточной грозой. Прежде он ни разу не видел Тая в таком странном состоянии: сочетании какой-то обречённой решимости и глубочайших сомнений. - Я слушаю, учитель. – Осторожно произнес он, зондируя почву. - А нечего слушать! – запальчиво воскликнул полковник, вскакивая и пинком отпихивая в сторону кресло. Какое-то время он, надувшись, поливал хилый мандарин, явно ожидая повода придраться к любой реакции верного помощника. Но, наученный многолетним опытом, Юйчи предусмотрительно помалкивал. - Приказ из Бейдзина. – наконец, угрюмо бросил полковник, осознав, что ответной реакции ему не дождаться. – Всё, конец истории. Линху Тенгфей просто умер. Ясно? - Никак нет. – Удивился Юйчи. – Что значит « просто умер»? - То и значит. Сердце, видите ли, не выдержало. – Со всем возможным сарказмом пояснил Тай. – Оказывается, когда тебе в башку прилетает игла, первым почему-то не выдерживает сердце. Такое вот удивительное открытие в медицинской науке, чтоб её. Юйчи снял фуражку и потёр лоб. - Ничего не понимаю… Я же сам, лично видел труп. Что за шутки? - Шутки тебе?! Какие, к лешему, шутки?! – Бешеным быком взревел Тай, топнув ногой. Горшок с несчастным мандарином подпрыгнул, едва не расколовшись. – Нас взяли за шкирку и отшвырнули в сторону, как обоссавшихся щенков! Это тебе шутки?! Конечно, в эти минуты полковник разыгрывал перед верным помощником спектакль. В действительности Тай уже не злился. Более того, он даже сам удивлялся собственному спокойствию. Видимо, встреча с Инь Лиу на время исчерпала его эмоциональные возможности, вытряхнула и отрезвила так, что никаким коньяком не перебьёшь. Но Юйчи не знает о встрече и должен считать, что Тай серьёзно задет за живое и решил, назло Бейдзину, пойти на принцип. Капитан просто обязан поверить в это и не пытаться искать иные мотивы. Так что фирменная таевская начальственная истерика сейчас необходима для достоверности картины. - И кто теперь будет разбираться с убийством Линху? – Кротко спросил Юйчи. Отлично, похоже, он купился. - А никто не будет! – Развёл руками полковник. – Да и зачем? Можно подумать, кого-то интересует, что на Тяньцзине шлёпнули какого-то пенсионера, будь он хоть трижды ветеран партии и гений исторической науки! Вот сейчас Юйчи обязан возмутиться. Такой легковерный правдолюбец, как он просто не сможет не возмутиться, или полковник ничего не понимает в людях и его самого пора шлёпнуть, как старикашку – историка. Капитан не подвёл. - Меня интересует. Вас интересует. – Решительно выпалил он, несказанно обрадовав Тая. Полковник угрюмо глянул на капитана, ничего не сказав, что только раззодорило последнего. – Вы же не оставите это просто так? - Я?! – Тай презрительно оттопырил нижнюю губу. – Да я скорее сдохну, чем позволю убийце расхаживать на свободе. А вот тебе стоит прислушаться к приказу из столицы. - Это еще почему? – Опешил Юйчи. - Да потому что ты же у нас правильный. Образцовый офицер. А что должен делать образцовый, так его, офицер? Исполнять грёбанные приказы и не рассуждать. - Вы меня специально провоцируете?! Переиграл. Перестарался. Старый дурак. - Я давал присягу защищать Народную республику и её граждан. – Не на шутку распалился капитан. – А вовсе не плясать под чью-то дудку. Убит беспомощный старик, и будь я проклят, если я с этим смирюсь. Смотрите-ка, какой сердитый. Аж дым из ушей. Того и гляди загорится. Тоже мне, безопасник. Критического мышления – кот наплакал. Подденешь его парой слов, и готово, он уже забыл всё, чему я его учил. Поддался эмоциям, позволил вывести себя из равновесия. Потому и не сумел отличить игру от реальности. Вот так. Учишь их, учишь, а всё не в коня корм. Только время зря теряешь. - Ты понимаешь, что идёшь против прямого приказа Бейдзина? – Тай, засунув руки в карманы, встал перед капитаном, слегка покачиваясь на высоких каблуках и как всегда, вопреки законам геометрии, умудряясь смотреть при этом на рослого помощника сверху вниз. – Так ты у нас, получается, смутьян, капитан Юйчи? - Не более, чем вы, товарищ полковник. - Ладно. – Внезапно согласился Тай. – Нет, серьёзно, раз ты такой идиот, что у тебя нет даже инстинкта самосохранения, то пожалуйста. Это твоя жизнь, с чего бы мне заботиться о ней больше, чем тебе самому? Хочешь положить голову на плаху, клади. Только скажи мне одну простую вещь. Ты хоть понимаешь, с кем нам придётся схлестнуться, дурья твоя башка? И что придётся делать? - Нет. – Просто сказал Юйчи. – А вы? - Вот и я пока не понимаю. Но кое-что, похоже, всё-таки нащупал. – Тай вернулся в кресло и кивком разрешил капитану расположиться напротив. – Раз уж ты решил окончательно похерить свою карьеру ради одного дохлого старикашки, садись и слушай. Вот сейчас начинается самое сложное. Нужно ввести Юйчи в курс дела. Но вывернуть дело так, под таким углом, чтобы он ни хрена в нём не понял. Будь на месте капитана копия самого Тая, полковник даже и пытаться не стал бы. Едва отойдя от разморозки, Тай Джанджи уже никому не доверял и во всём искал подвох. Таким пробудился. Но Юйчи – другой. Он, дурачина такая, привык безоговорочно доверять своему наставнику. Это хорошо. Это поможет сгладить шероховатости и нестыковки подправленной версии, которую собирался скормить помощнику полковник Тай. Главное сразу обрушить на него как можно больше информации. Пусть захлебнётся в ней. Когда тонешь, не сильно обращаешь внимание на мелочи. Полковник так и поступил. На протяжении следующего получаса он, не сбавляя темпа, разобрал все ошибки, допущенные следствием, перечислил всех подозреваемых, а под конец продемонстрировал опешившему Юйчи исчерпывающее досье на подозреваемого Чу Зихао. Выдал всю его подноготную, начиная с неудавшейся военной карьеры и заканчивая ограблением продовольственного распределителя. Юйчи, как всегда, слушал не перебивая и не возражая. Внимательно сопоставлял документы, открытые Таем в общей вирт-плоскости, изучал данные лабораторных анализов. - Теперь можешь говорить. – Тай плеснул себе воды в стакан и откинулся в кресле, вытянув ноги и прикрыв глаза. Интересно, удалось ли заморочить этому простаку голову. Если да – отлично. А если он всё-таки почует неладное – не страшно. Можно будет вымести из его головы последние сомнения ещё одним образцовым скандалом. Из-под приспущенных век полковник пристально наблюдал за помощником, как рыбак наблюдает за пляшущим на легкой волне поплавком. Капитан какое-то время задумчиво переставлял по плоскости открытые документы, отмечая зеленым и красным какие-то фрагменты. - Значит, у нас два направления. – Начал он. – Первое, это если считать Чу Зихао связанным с убийством Линху Тенгфея, и второе – если его появление в зоне оцепления чистая случайность. Так? - Именно. Сработало! Раз он перешёл к версиям, значит, всё получилось. Тай рывком выпрямился в кресле. - Но мы по-прежнему не знаем, зачем вообще убили старика. – Рассудительно продолжил Юйчи.