Так, что там дальше? «Пекло». Отличное название для каторжной планеты. И, судя по климатическим характеристикам, довольно меткое. Так куда там Чу отправился с этого Пекла? Полковник промотал страницу и едва не поперхнулся контрабандным коньяком. Ему пришлось дважды приложиться к фляжке, чтобы как-то переварить то, что он прочитал в докладе. Оказывается, Чу Зиахо и не думал никуда улетать с Пекла. Более того, он, как и остальные осужденные, безропотно отправился в военно-учебную часть «Банли» с тем, чтобы через четыре месяца стать пушечным мясом. И в этот самый момент вкалывает там самым обычным курсантом, наравне с другими неудачниками, вчерашними гражданскими. Тай вскочил с продавленного кресла и забегал по кабинету, в раздражении дергая себя за ухо. Что за чепуха? Не бывает такого, чтобы операция прикрытия растягивалась почти на полгода. Ну не бывает, и всё тут. Какой смысл мурыжить профессионала в пыльной учебке черт знает какой звёздной дыры? Нет в этом никакого смысла! Это совершенно, абсолютно необъяснимо. Точнее, напротив, имеется одно, вполне рациональное и простое объяснение. То самое, которое он сам считал наименее вероятным, но на котором продолжает настаивать зануда Юйчи. И за которое он, кстати, буквально на днях отчехвостил капитана по первое число. По всему выходит, что он, полковник Тай, всё-таки свалял дурака. Совершил классическую ошибку новичка, словно зеленый лейтенантишка. Проклятие молодых аналитиков – ложные закономерности. Когда человек день за днем выискивает логические связи в больших фактологических базах, он поневоле начинает видеть зависимости там, где их нет. Неужели же он, опытный сыскарь, тридцать лет потративший на эту чёртову службу, попался в ловушку, погнался за фантомом?! Увидел, что мужик шатается чуть больше, чем должен, и напридумывал себе невесть чего? Целую теорию выстроил. А от самого простого объяснения воротил нос! Принял заурядного пропойцу за опытного киллера. Тупица. Болван. Гнать из отдела. Вообще отовсюду гнать. «А ведь Жань читал отчет! – спохватился полковник. Щеки залил редкий гость – румянец стыда. – Читал, конечно!» Теперь-то полковник окончательно понял, что именно пытался втолковать ему консул Консорциума. Жань не хотел, чтобы Тай платил за пустышку. Консул сделал всё возможное, чтобы полковник мог отступить, не теряя лица и не наживая врагов в среде контрабандистов. А он-то, Тай! «Мне нужен Чу Зиахо, подайте мне Чу Зихао на тарелочке». Хорош, нечего сказать… Полковник представил, каким дураком выглядел в глазах Жаня, и ему нестерпимо захотелось на кого-нибудь наорать. А лучше врезать. Кулаком. Прямо в морду. Чтоб брызги из носа. Он с сожалением покосился на стол. Жаль, не приказал подать кофе. Хотя куда ещё… (За бессонную ночь полковник выдул два литровых термоса и теперь немного побулькивал при ходьбе). Зато сейчас можно было бы швырнуть в стену кофейник. Сразу бы полегчало. Полковник и не подозревал, что главное открытие ждёт его впереди. Немного прийдя в себя, он решил испить чашу унижения до дна и дочитать добытый с таким трудом документ. Вдруг там найдется хоть что-то, что сможет пролить свет на странный парадокс, каким представлялась ему теперь ситуация с этим проклятым Чу Зихао, чтоб ему шальной гранатой кишки повырывало. Плюхнувшись в кресло он внимательнейшим образом ознакомился с медицинской картой Чу Зихао, которую неведомо как раздобыли для него агенты Консорциума. Как и следовало ожидать, у поганца обнаружился полный набор армейских прививок. Полковник вывел рядом анкету Чу Зихао. Ничего нового. Всё это Тай знал и без Консорциума: после пробуждения обучался в армейской школе, закончил первый курс военного училища, со второго отчислен, изгнан из армии за пьянство и нападение на командира взвода. Полковник потряс головой и вновь приложился к фляжке. Это ж надо! Военный – алкоголик. Смешно. Нет, правда же смешно! Видимо, у этого Чу какой-то редкий вид индивидуальной непереносимости спирта. Но с той же вероятностью можно предположить, что вся эта биография липа от начала и до конца. И нужна только для того, чтобы объяснить, откуда у человека с гражданки полный набор армейских прививок. Но будь это хитрая легенда, какого лешего Чу торчит в учебке для гражданских преступников?! Чушь, чушь. Всё чушь. За что не возьмись, всё мимо. Какая-то фантасмагория… Он все-таки позвонил секретарю и распорядился насчет кофе. Пань сухо пообещал сделать побыстрее. «И этот разобиделся. Дьявол. Такие все нежные стали! Сидит себе в приемной, в ус не дует. Какие у него обязанности? Да никаких. А гонору! Слова ему не скажи. Всё, – решил полковник. – Хватит. Завтра же отправлю его на квалификационные курсы. Пусть-ка поползает на пузе с недельку, помесит грязь. А то совсем обнаглел от безделья». Секретарь, не подозревая о тучах, сгущающихся над его уютной норкой, открыв задом дверь, проскользнул в кабинет, таща на подносе курящийся ароматным паром стальной кофейник и вазочку (тоже стальную, потому что фарфоровые и хрустальные давно закончились) с имбирным печеньем, к которому полковник питал слабость. Кофе был ровно той крепости, какую предпочитал Тай, а печенье нежным и одновременно хрустким. Полковник представил себе, сколько времени придется потратить, чтобы вбить свои привычки в голову временного секретаря и содрогнулся. «Леший с ним, – вздохнул он. – Пусть остается. Но на стрельбище всё равно пошлю. В свободное от работы время». Прихлебывая горячий кофе и с аппетитом грызя печенье, он вновь вернулся к докладу агентов Консорциума. Собственно, там оставалось не так много: оценки за успеваемость – все от семидесяти до девяноста баллов из ста возможных: хорошо, но не слишком. Успехи на полигонах. Ну еще бы, с изначально рассчитанным на армейскую службу организмом смешно их не пройти… Нарушений дисциплины пока не зафиксировано. Это тоже понятно: какой идиот станет своевольничать в учебке дисбата? Это вам не гражданские колонии. У военных не забалуешь. Чуть что – к стенке без лишних разговоров. Эх, нам бы так… Документ завершала приписка-приложение: список личных контактов Чу Зихао, включая краткие характеристики и фотографии. Скользнув для порядка глазами по диагонали, полковник неожиданно уперся взглядом в знакомую до боли физиономию. Безусый юнец, чей портрет за последние недели надоел полковнику хуже горькой редьки. Чжан Юшенг! Тай поперхнулся кофе, закашлялся, в ярости швырнул чашку в стену (наконец-то!) и, шарахнув из всех сил по кнопке вызова, заорал что было сил прямо в рожу сунувшегося в дверь Паня: - Капитана Юйчи ко мне, срочно! Вазочка, рассыпая в полете имбирное печенье, ударила уже в закрытую дверь. Секретарь полковника Тая действительно в совершенстве изучил привычки босса. Пятый Сектор вооруженных сил КНР. Система НР11_08. Планета Пекло. Учебная часть «Банли». Шли дни, сливаясь друг с другом в одну бесконечную тренировку на пределе сил. Вечером, после отбоя, Юшенг не успевал положить голову на тонкую подушку, засыпая прямо в процессе укладывания. Ещё одной возможностью отдохнуть были послеобеденные лекции, во время которых половина группы только и делала, что боролась со сном. Но, страшась наказания (тем более, что прецеденты уже были) и не желая упустить что-то важное, курсанты не давали себе воли и скрупулезно конспектировали всё, что считал нужным донести до них лектор. Здешние лекции в корне отличались от тех, к которым Юшенг привык в университете. Там гражданский профессор мог позволить себе пошутить со студентами, глядя сквозь пальцы на уходящее время лекции. Там преподавалось немало предметов, в целесообразности которых Юшенг втайне сомневался и которые никогда и никому ещё не пригодились в реальной жизни. Не то на Пекле. Офицеры и вольнонаемные, читавшие лекции курсантам, не позволяли себе даже на миг отойти от темы. Лозунгом преподавателей учебного центра было: всё нужное и ничего лишнего. Каждое их слово, каждый жест несли жизненно важную информацию. Да, они не были ораторами, как, например, тот же недоброй памяти профессор Ху Ксинг, лекции которого можно было слушать, как увлекательную радиопостановку. Зато ни один лектор, ни в одном университете Республики не мог похвастаться таким вниманием со стороны студентов. Слова преподавателей ловились буквально на лету. И часто уже спустя несколько часов применялись на практике. Чего стоили одни только заголовки: «Ориентировка на местности в ночное время суток». «Классификация угроз по звукам и вибрации». «Организация индивидуальной работы в условиях боя». «Использование подручных средств в качестве орудий защиты и нападения». «Организация обороны». «Основные принципы боя в составе локальных подразделений». «Физика стрельбы корпускулярным оружием». И дальше в том же духе. Если бы не эти лекции, подкрепляемые наглядными занятиями с неутомимым сержантом Тайшу, они бы не сумели за полтора месяца пройти четыре уровня сложности полигона из шести возможных. Это казалось невероятным, но они сумели! В конце первого месяца занятий сержант, чтобы наглядно продемонстрировать успехи взвода, вновь активировал полигон на первом уровне. Система выстроила очередной случайный набор препятствий. Когда стеклобетонная поверхность скользнула в сторону, сержант, как и в первый раз, раздал курсантам очки, сужавшие видимость до пяти метров. Первой шла, естественно, четверка Зихао. Выписывая зигзаги меж рытвин, Юшенг внезапно поймал себя на том, что продолжает обдумывать последнюю лекцию, проходя дистанцию совершенно автоматически. Причем, до бывшего аспиранта это дошло только на обратном пути. Затратив четыре минуты сорок секунд, четверка вернулась точно к месту старта. Юшенг был по-настоящему потрясен. И вот этот отрезок, немногим отличающийся от центрального проспекта Тяньцзиня-7, оказался для него в первый раз почти непреодолимым? Это на него он затратил уйму времени, чуть не сгорел в канаве с керосином и едва не расстался со ступней?! Да быть того не может! Юшенг был уверен, что на этот раз, если бы ему предложили с собой чашечку чая, он бы не расплескал ни капли. Как и следовало ожидать, он рано обрадовался. Убедившись, что все курсанты закончили прохождение и теперь стоят гордые собой, как первокурсники после зимней сессии, сержант заметил, что если они думают, что чего-то достигли, они здорово ошибаются. Когда улыбки сползли с лиц даже самых непонятливых, сержант врубил пятый уровень. - Пятерка, лежебоки! – проорал он, а за его спиной над полигоном на разные голоса стонало, рвалось и визжало то самое пекло, о котором сержант их предупреждал ещё в первый день учебы. - Пятый уровень это уже похоже на то, с чем вы столкнетесь в реальности. Запомните, до сих пор вы были бродягами. Теперь вы – дичь. На вас будут охотиться. А это значит… Что это значит, курсант Бэй? - Что мы должны быть быстрее, чем охотники, хитрее, чем охотники, и бить первыми, – бодро отрапортовал бывший программист. - Верно. Хоть и невозможно. Сержант открыл объемистые кофры. - Разбирайте оружие. В первом, самом большом кофре аккуратными рядами лежали игольники. Картриджи были снабжены оранжевой маркировкой: бронебойные. «Точно, на пятом уровне против нас работают подвижные автоматы». Юшенг, зарядил игольник и проверил уровень батареи. Индикатор заряда едва тлел красным задыхающимся огоньком. Ай да сержант. Оставил им максимум по десять зарядов. Значит, придется бить одиночными, наверняка. Запасных картриджей тоже не полагалось – да и смысла в них никакого, все равно батарея разрядится быстрее, чем они израсходуют первый картридж. Во втором кофре, словно семечки в подсолнухе, лежали шестигранники гранат. - По две на человека, – распорядился сержант. Ну что, в умелых руках и две гранаты – сила… Подвесив тяжеленькие шестигранники на разгрузку, Юшенг натянул на голову плотно прилегающую каску, опустил защитный щиток. На руках – прочные, но не стесняющие движений чешуйчатые перчатки, превращавшие руки в лапы какого-то огромного насекомого. Это на первых уровнях они шли через полигон налегке: тогда они просто не потянули бы полной боевой выкладки. Но всего за месяц врачебные чудо-сыворотки заново выстроили их тела, сделали их мощнее, быстрее и крепче. Теперь шестидесятикилограммовая экипировка ложилась на плечи успокаивающим, привычным грузом. Последние три дня они снимали её только чтобы поесть и поспать. Дошло до того, что без черной чешуи боевой брони Юшенг ощущал себя практически голым. На месте полевых виртов, штатно крепящихся на левом предплечье под узким защитным кожухом, всё ещё зияла пустота. Лекций по электронным боевым помощникам им пока ещё не читали. Поэтому считалось, что волновая связь выведена из строя противником. Оставалось надеяться на принципы жестовой кооперации по цепочке, которые вдолбили им на лекциях. Энергоснабжение брони также считалось нарушенным. А значит, нечего и мечтать о виртуальной карте, которую процессор брони выводит на лицевой щиток. Ни тебе целеуказания, ни увеличения, ни режимов видения – ничего. Только свои два глаза. Хорошо хоть сама броня в порядке, хотя она и защищает только от обычных игл и шальных осколков. Всё лучше, чем ничего. - Первая группа пошла! – сержантский рык легко перекрыл шум псевдо-боя. Правда, динамики были направлены на сам полигон и до места дислокации взвода долетали только эхом. Стоило четверке Юшенга начать бросок, как они в полной мере испытали на себе мощь направленных звуковых колонок. От грохота заныли зубы. Справа от Юшенга – Бэй, слева Шу. Поехали… На второй минуте (отсчет времени шёл уже на уровне подсознания и не требовал никаких приспособлений) Юшенга чуть не накрыл штурмовик. Он, дурачина такая, забыл, что и летающая техника подпадает под определение «динамические автоматические системы». Очнулся юноша только тогда, когда справа от него начали вспухать, стремительно приближаясь, багровые облачка разрывов. Юшенг поспешно нырнул в ближайшую воронку и вжался в покатую стенку ямы для уменьшения площади поражения. По боку слабо хлестнула земля, прогрохотали мелкие осколки. Пронесло. Судя по гудению, пробивавшемуся сквозь канонаду, у противника был всего один большой противопехотный беспилотник. Радиус боевого разворота – триста метров, время следующего захода на цель – десять секунд. Море времени. Юшенг сменил позицию, параллельно сняв спрятавшегося за развороченным БМП простенького шарика–кибера. Особой заслуги в этом не было – шар был один, а они превращались в реальную опасность только атакуя массой. Пошла третья минута. Он прикинул, где должны быть ребята и стрельнул глазами по сторонам. Ага, вон там ведет скупой огонь Бэй… теперь понятно, где остальные шарики. Где-то за ним Зихао. Великан, наверное, мог бы уже обернуться в оба конца и наслаждаться спокойным отдыхом под тентом, если бы не они, трое неумех. А где Шу? Неужели этого придурка опять подстрелили? А, нет, вон он… Жилистый Шу прилежно прокладывал путь сквозь минное поле. Юшенг спрятался под торчащей наискось обломанной лопастью вертолета. Пора бы уже объявиться беспилотнику. Если ему не сменили задачу, он обязательно попытается добить намеченную цель. Слух уловил нарастающее гудение. Заметив крылатую тень, скрывающуюся в клубах дыма, Юшенг, прицелился, как в тире, и спокойно всадил в левую плоскость летательного аппарата короткую, из трех игл, очередь. Зихао, конечно, попал бы и с первого раза, но Юшенг решил не рисковать. Наверху хлопнуло и лишившийся одного крыла беспилотник косо влетел в землю. Рвануло будь здоров. Лопасть угрожающе заскрипела, и Юшенг едва успел из-под неё выскочить. Ребята, наверное, уже ушли вперед… Где-то слева, где должен был находиться Шу, взревел мощный движок. Грохнул взрыв гранаты. Значит, Шу натолкнулся на что-то серьезное. Юшенг взял левее и поспел как раз вовремя, чтобы увидеть, как тяжелая гусеничная платформа, отчаянно дымя, всаживает в Шу очередь из крупнокалиберного пулемета. Патроны, конечно, не были боевыми, но и облегченная резиновая пуля – то еще удовольствие, если она врезается тебе в грудь с семи метров. Шу приподняло в воздух и отшвырнуло метра на четыре. Все, теперь он считается погибшим. Ну, здорово, ничего не скажешь! Юшенг вильнул в сторону как раз вовремя, чтобы самому не схлопотать пулю и, на ходу активировав гранату, швырнул её под платформу. Второй взрыв доконал машину. Платформу охватило пламя, двигатель заглох. Но Юшенг, на всякий случай обогнул её по дуге, исправно пропахав в рыхлой земле полосу собственным брюхом. Стрельба справа резко прекратилась. То ли у Бэя закончилась батарея, то ли закончились шары-киборги. Интересно, как там Зихао? Спустя минуту, ползком двигаясь вдоль полной темной воды траншеи, Юшенг получил ответ на свой вопрос. Зихао короткими перебежками продвигался вперед. Раз он взял влево, сокращая дистанцию до Юшенга, значит, Бэю не повезло. Теперь их осталось двое… А еще спустя минуту Зихао остался один. Увлекшись перестрелкой с деловито снующими меж отвалов грунта недобитыми киберами, Юшенг нарвался на мину-попрыгунчик. Плоский диск мины взмыл в воздух и Юшенг даже не успел выругаться, как по его спине прошлись кулаки великана: если бы не броня, резиновые осколки мины точно сломали бы ему позвоночник. Первое прохождение завершилось бесславно. Оставшись один, Зихао сумел добраться до промежуточного финиша, но на обратный путь ему не хватило пороха. Условный противник взял его в клещи, и пока Зихао расправлялся с замаскированными пулеметными гнездами, маленький беспилотник-камикадзе поставил в поединке жирную, дымную точку. То, что из десяти четверок ни одна не смогла пройти трассу целиком, послужило для Юшенга слабым утешением. Тем более, что сержант не пожалел красок, расписывая, с какими непроходимыми кретинами ему посчастливилось познакомиться в лице их взвода. На пятом уровне они застряли надолго. Сержант даже сократил занятия по стендовой стрельбе, лишь бы за отведенные две недели закрыть пятый уровень. Курсанты валились с ног. Несмотря на броню, их тела покрыли синяки, каждый шаг отдавался болью от ушибов, они спали не больше пяти часов в сутки, но к вечеру последнего дня девять из десяти групп успешно преодолели злосчастные четыреста метров ада. Блаженно падая на койку, Юшенг прежде, чем провалиться в сон, еще успел услышать за окном отзвуки тяжелой канонады: десятая группа обреченно продолжала штурм непокорной трассы. Утро следующего дня началось необычно. После утренней гимнастики и кросса, который едва не добил не выспавшуюся десятую группу, сержант, облачившийся по такому случаю в парадную форму, выстроил взвод на плацу. Несмотря на ранний час – едва минуло шесть утра – солнце немилосердно припекало: слова Зихао о наступлении местной весны не были шуткой. Взвод, мечтая о завтраке, а главное, о воде, протоптался под палящими лучами минут двадцать, прежде чем их осчастливил своим появлением – второй раз за все время обучения – капитан Лян Чжиган собственной персоной. Сообщив, что подготовительная часть курса закончена, он пояснил, что сегодня практические занятия состоятся только во второй половине дня, а после завтрака взвод должен отправиться в учебный корпус для профессиональной сортировки, после которой каждый продолжит обучение по подходящей специальности. Капитан закончил речь стандартными лозунгами о том, что Родина дает им шанс искупить вину кровью, о нелегком, но почетном ратном труде, о врагах, мечтающих уничтожить завоевания любимой Красной Доминанты и тому подобном. Раньше Юшенг почувствовал бы воодушевление, но после долгих недель тренировок на пределе возможностей он чувствовал только одно: усталость. В честь окончания первой части курса их накормили от пуза. Помимо обычной каши, мяса и киселя, на столах (неслыханное дело!) красовались блюда с настоящими фруктами: яблоками, папайей и бананами. Наскоро набив рот деликатесами, Юшенг вместе с другими выскочил на плац: сержант не прощал опозданий, а отжиматься пятьдесят раз с набитым животом – сомнительное удовольствие. В учебном здании их отправили на восьмой этаж. Сержант Тайшу вызвал лифт, отправил его на восьмой этаж и пообещал до ночи гонять по плацу каждого, кого не окажется наверху к тому времени, когда откроются двери лифта. Взвод рванул к широкой лестнице. Успели все. На восьмом этаже их встретил длинный узкий коридор с серыми пластиковыми стенами. С одной стороны стены были покрыты дацзыбао, прославляющими людей республики: отважных бойцов – защитников Доминанты, мирных тружеников, кующих победу в тылу и, конечно же, мудрых руководителей. Было даже несколько плакатов, изображавших покровителей людей – Высших, чей пример был путеводной звездой и амбициозной целью. С другой стороны в коридор выходили пять одинаковых дверей, над которыми горели надписи «Войдите». Сержант, сверяясь со списком, распределил взвод перед дверями. Когда двери закрылись за первой десяткой, надписи дружно погасли. Сержант милостиво разрешил остальным расположиться на полу. Юшенг вытянул ноги и откинулся на стену. Друзья расположились рядом. - Как думаете, удастся остаться вместе? – с волнением спросил Бэй. За это время они стали еще ближе друг другу, и возможное расставание никого не радовало. - Конечно, – безмятежно ответил Зихао. – Мы друг к другу уже притерлись, так какой смысл нас разлучать? Только зря тратить время на притирку к новым людям. - Надеюсь, ты прав, – вздохнул Юшенг. - Надейся, – хмыкнул Зихао и закрыл глаза, скрестив руки на могучей груди. – Вы как хотите, а я пока покемарю. Юшенг тоже смежил веки, но сон не шел. Он думал о том, что ждет его впереди. Куда его определят? Внезапно все пять дверей распахнулись и из них полезли какие-то лиловые щупальца. Зихао вскочил и принялся рубить их невесть откуда взявшимся сверкающим мечом. Бэй складывал обрубки в кучу, а за кучей метался невысокий Киу и орал голосом сержанта: «Подъем, лентяи!». В бок врезался чей-то локоть. Юшенг подскочил, на ходу продирая глаза. Значит, он все-таки задремал. Из двери перед ним вышел Зихао. Оказывается, он уже побывал в кабинете. Надпись «Войдите» вновь загорелось. - Курсант Чжан, – распорядился сержант. Юшенг повиновался. За дверью оказалась маленькая каморка без окон, выкрашенная, как всё здесь, в тот же мышино-серый цвет. В каморке едва хватало места для стула и массивного стола из матового пластика с рисунком «под дерево». За столом, в кресле с высокой спинкой, расположился какой-то чиновник среднего возраста с классическим армейским коротким ежиком прически. Перед чиновником чернела вирт-сфера в конфиденциальном режиме. Он мог бы показаться неприметным в своем сером стандартном френче без знаков различия, на фоне такой же серой стены. Да что там, даже глаза у чиновника были необычно блеклыми, серыми, словно выцветшими от долгого употребления. Но лицо чиновника дышало той сдержанной силой, которой был буквально пропитан сержант Тайшу и капитан Лян. Нет уж, этот человек был каким угодно, только не незаметным. Скромный костюм и скучная обстановка могли обмануть разве что слепого. Юшенг собрался, понимая, что именно в этот миг решается его судьба, и решает её именно этот человек в мундире без знаков различия. Чиновник указал юноше на стул. Юшенг послушно сел и стал терпеливо ждать, пока мужчина что-то неторопливо просматривал в сфере.