Учебная часть «Банли». Наземный космопорт на Пекле хоть и назывался этим гордым словом, не тянул даже на конечную станцию Тяньцзиньского монорельса. Небольшой зал отправления-прибытия с единственным рукавом, к которому из любезности пристыковал своё корыто бывший пилот линкора, административная приземистая двухэтажка, за ней залитое усиленным стеклобетоном поле, с двух сторон окаймленное складами и ангарами. Неизменные цистерны с водой и стандартными реактивами: спирт, ацетон и еще что-то, чего полковник не помнил. На поле стоят несколько небольших грузовых межзвездников, явно знававших лучшие времена. На всем отпечаток ветхости и запущенности. Даже агитационные плакаты, украшающие выкрашенные серой краской стены зала прибытия, старые и выцветшие. - А как же «всё лучшее армии?» – пробормотал едва слышно Юйчи, с изумлением глядя в панорамные, от пода до потолка, окна. Тай шикнул на него, и капитан виновато осекся. Действительно, настоящего военного инспектора вряд ли мог удивить внешний вид заштатного космодрома. Он, настоящий инспектор, на своем веку повидал таких сотни. А может, тысячи. Кто знает, сколько планет занимают военные? Такой информацией ни Тай, ни тем более Юйчи не располагали. Всё пресловутая политика разграничения, чтоб её. Единственный служащий космопорта, ефрейтор с намертво приставшей к физиономии скучной миной, при виде офицеров поспешно убрал изо рта палочку иссу. Откозыряв, он быстро проверил документы «инспекторов», сверился с базой, получил разрешение и открыл проход. Наручные вирты офицеров одновременно пискнули, сконнектившись с местной сетью. «Добро пожаловать. Транспорт ожидает у главного выхода» – высветилось на панелях лаконичное сообщение. В здании космопорта поддерживались стандартные параметры температуры, освещенности, влажности и гравитации. Но стоило двум псевдо-инспекторам выйти наружу, где их ждал вездеход, как Пекло показало свой норов. Тай негромко выругался, Юйчи споткнулся, чуть не шлепнувшись от неожиданности на шероховатые бетонные плиты. Внезапно навалившаяся тяжесть застала их врасплох. Юйчи, конечно, помнил, что на Пекле полуторное притяжение, но абстрактное знание это не совсем то, что реальное ощущение невесть откуда свалившихся на тебя пятидесяти лишних килограммов. Юйчи с завистью покосился на поджарого, невысокого Тая. У того добавочный вес вряд ли превысил тридцать пять килограмм. Горячий, воняющий какой-то тухлятиной воздух жёг легкие, сухой жар щипал кожу. В зените блеклого, с болезненной желтизной неба ослепительно сияло раскаленное добела пятно – звезда местной планетной системы. - Вот уж точно – пекло, – констатировал Юйчи, выискивая глазами хоть какую-нибудь тень. - А ты думал, преступников шлют на курорт? – съязвил Тай, но Юйчи даже бровью не повел. У него давно выработался иммунитет к язвительности полковника. - Хоть бы козырек навесили для порядка. – Юйчи чувствовал, как мокнет спина под кителем. - А вы товарищ капитан, поменьше жалуйтесь, да побольше с честью переносите тяготы воинской службы, – посоветовал Тай. - Обязательно, товарищ майор, – откликнулся капитан, снимая фуражку и вытирая со лба пот. Тай не успел ничего ответить, как к ним с ревом подрулил вездеход на воздушной подушке, добавивший к прочим прелестям Пекла целое облако мелкой песчаной пыли, моментально набившейся в нос и глаза. Юйчи закашлялся. Дверца вездехода распахнулась. - Здравия желаю! – бодро козырнул им молодой водитель с сержантскими нашивками. – Это вам в «Банли»? - Нам, нам, – пробурчал Тай, залезая внутрь. Юйчи полез следом, приложившись о металлическую трубу ребра жесткости. - Осторожнее, товарищ капитан! – запоздало предупредил водитель. Потирая лоб, Юйчи, полез на заднее сиденье, потому что на переднем уже расположился Тай. Сиденья машины обходились без авторегулировок. Более того, в них, как быстро убедился капитан, вообще не были предусмотрены ни вентиляция, ни подстройка профиля. Только металлические рамы и подушки, набитые какой-то бугристой массой и обтянутые прочной «акульей кожей». На сиденье кожа поистерлась, стала гладкой и скользкой. Юйчи пришлось ухватиться за ременные петли, чтобы не ездить по широкому и плоскому заднему дивану. Завывая турбиной, вездеход помчался куда-то в пустыню. « Как они вообще тут живут?» – поражался Юйчи, которого швыряло из стороны в сторону. О существовании компенсаторов инерции конструкторы этой машины, похоже, не подозревали. Как и об установках искусственного климата. Хорошо еще, кондиционер работал на полную, охлаждая поступающий в кабину воздух и отфильтровывая из него пыль. Но она все равно как-то пробивалась внутрь, заставляя Юйчи постоянно чихать и откашливаться. К тому же, яростное светило накаляло железную крышу, от которой несло жаром. Смешиваясь с ледяными струями из кондиционера, горячий воздух создавал в тесной кабине невероятный климатический коктейль. Юйчи одновременно чувствовал, что ему продувает грудную клетку и поджаривает макушку. А вот Тай, словно заправский вояка, уже скрестил руки на груди, закинул ноги на торпедо и, смежив веки, как ни в чем не бывало, похрапывал. Водитель поглядывал на него с уважением. Юйчи тоже. Машина неслась по плоской равнине, оставляя за собой в неподвижном воздухе стену пыли и песка. Растений в пустыне не было, только черные, опаленные солнцем валуны. На некоторых из них сидели здоровенные шестиногие твари, похожие на ящериц, и провожали машину голодными глазами. «Интересно, а если, к примеру, вездеход сломается? – Юйчи стало неуютно. Ему довелось побывать в разных передрягах, но все это происходило на нормальных, обжитых планетах, прошедших полное терраформирование. Диверсанты, засевшие на сотом этаже жилого комплекса, это привычно и просто. Убийца-маньяк, захвативший заложников в вагоне монора – тоже нормально. Но трехметровые дикие ящеры в горячей, словно сковородка, вонючей пустыне – это, пожалуй, перебор. - Сколько нам ехать, сержант? – проорал он, склонившись вперед, чтобы перекричать турбину. - А? - Ехать сколько? - Два часа! – крикнул сержант, улыбаясь во весь рот и показывая для наглядности два пальца. Казалось, жуткие условия работы его нисколько не отягощают. Капитан окинул взглядом его крепкую, кряжистую фигуру. Юйчи и сам не мог пожаловаться на немощь: рост – два ноль два, сто десять килограмм живого веса, жим – сто девяносто. Удар по динамометру – пятьсот восемьдесят пять. На Тяньцзине он производил впечатление ходячей горы мускулов. Но рядом с сержантом его стати выглядели до обидного заурядно. Недаром, ох, недаром говорили, что военные изначально другие, еще до распределения. Они уже просыпаются воинами. Юйчи почувствовал укол зависти. Хотя, если разобраться, чему тут завидовать? Возможности крутить баранку какой-то допотопной колымаги посреди раскаленной пустыни? Да еще при полуторной тяжести? Нет уж, лучше что-нибудь поскромнее. - Надолго к нам, товарищ капитан? – тем временем поинтересовался сержант, восприняв вопрос Юйчи как приглашение к разговору. - Пока не найдем, кого послать под трибунал, – выразительно улыбнувшись, ответил Юйчи. - Не, не найдете. У капитана Ляна во всем порядок. Я вам, товарищ капитан, скажу как есть: все думают, раз учебка, да еще для всякого гражданского отребья, так тут, значит, и бардак, как у гражданских. - А что, разве не так? – подхватил Юйчи. «Вот значит, какое у них тут мнение о республике. Гражданский бардак, значит? Ну-ну». - Да конечно не так! - Тебе-то откуда знать? - Так я туда чуть не каждый день мотаюсь. Не слепой же, вижу. У Ляна порядок, прямо как на каком-нибудь линейном корабле. Я слыхал, он раньше кораблем и командовал. - Да? И как же его занесло в эту… учебку? - А я почем знаю? – довольный тем, что так запросто болтает с капитаном, пожал плечами сержант. – Может, по ранению, может мозгоправы забраковали. Они, собаки такие, сидят себе в своих кабинетиках, в прохладе. Сами огня не нюхали, а всё туда же. У тебя, товарищ сержант, высокие показатели нестабильности. Так что иди-ка ты, товарищ сержант, куда подальше из десанта. В голосе сержант слышалась неподдельная горечь. - Так ты был в десанте, солдат? – уточнил Юйчи. - Третий специальный «Шамо Ши»[9], – с гордостью и нежностью отрапортовал сержант. – Слыхали, наверное? «Вот и первая проверка. Ну и что на это ответить?». - Фамилию каптенармуса скажи, тогда точно вспомню, – усмехнулся Юйчи. – А насчет остального, это уже не ко мне. - Вот про каптенармуса не скажу, – огорчился сержант. – Черт его знает, как его зовут. Кладовщик, помню, у нас был – та еще скотина. Представляете, после каждого боя заставлял составлять опись поврежденного имущества! Будто нам больше делать нечего! - Правильно делал, – наставительно поднял палец Юйчи. – Это вам, десантуре, лишь бы пострелять. А он – лицо материально ответственное. Вот, скажем, приеду я в вашу часть, глядь – десяти комплектов высокой защиты нет. Где броня? Что он мне скажет? В бою повреждена, выбросили за ненадобностью? - Ну правильно, а что еще надо? - Э-э нет, сержант. Так не пойдет. Армия у нас держится на чем? На дисциплине и порядке. Заяви твой каптёрщик мне такое, я его живо упеку под трибунал. - Да за что под трибунал-то?! - А за то! Думаешь, не существует черного рынка военного оборудования? – Юйчи почувствовал себя задетым за живое. – На третьей Шанхая люди Консорциума положили целый взвод полиции, вдвоем. А все потому, что у них было два комплекта от армейских диверсионных групп. Откуда? Скажешь, с неба упало? Нет. С армейских складов. Проведенное в отчетах, как вышедшее из строя. Вот так, братишка. А ты говоришь – коптёрщик у вас плохой. Если бы все были такими, как он, нам было бы куда легче. В последнюю секунду Юйчи прикусил язык, поняв, что проговорился. Но фраза прозвучала достаточно двусмысленно, и сержант, видимо, понял её по-своему. - О как… А я-то думал, вам лишь бы бумажки перебирать, – смущенно протянул он. – А оно вон как, оказывается. - Да, сержант. Именно так. И если у местного каптёрщика не найдётся документов хотя бы на одну отсутствующую иглу, он у меня пожалеет, что вообще пробудился. За разговором время летело быстро. К тому времени, как у подножия черных гор обнаружился небольшой оазис, над которым гордо развевалось огромное знамя республики, Юйчи узнал много нового, хотя по большей части бесполезного. Например, что гражданские, видать, через одного преступники, раз недостатка в пушечном мясе на учебной базе не наблюдается, да ещё и очередь стоит от планетарных распределителей. А ещё гражданские мало того, что преступники, так еще и идиоты один другого хуже: уж на что тепличные условия в этой учебке, а и то смертность у них, говорят, до двадцати процентов. Это ж какими тупыми надо быть, чтобы, считай, на ровном месте увидеть Яньвана[10], а? Юйчи только поддакивал и с понимающим видом причмокивал, поражаясь про себя совершеннейшей дремучести сержанта во всем, что касалось жизни мирного населения республики. «Такое впечатление, что мы вообще живем в разных доминантах»,– думал он, слушая разглагольствования сержанта о том, что штатские – это выбраковка после пробуждения, низший класс, и что в гражданские миры отсылают тех, кто по физическим и умственным показателям не дотянул до армии. И что все они там не видят настоящей жизни, потому что работают на тупой работе, обеспечивая доблестные войска оружием и провиантом. - Муравьи, одно слово, – резюмировал сержант. – Встречали муравьев, товарищ капитан? - Приходилось, – пряча улыбку, подтвердил Юйчи. - Здорово. А я только по вирт-программам, – вздохнул представитель высшего физического и умственного класса, повидавший настоящую жизнь. База, надо признать, выгодно отличалась от космопорта. Всё тут было хоть и не новое, но опрятное, вылизанное до блеска. Казалось невозможным, что в этом мире горячего песка и вонючей пыли может существовать зеленая трава, могут стоять раскидистые, высокие деревья, хоть и с неестественно кряжистыми стволами и толстыми ветками. Чистейшие улицы с четкой свежей разметкой, дома с блестящими, явно недавно намытыми стеклами показались Юйчи декорацией к вирт-постановке. - К нашему приезду, небось надраили, – буркнул Тай, мгновенно проснувшись. – Какая-то тварь в штабе проболталась. - Не, товарищ майор, – жизнерадостно сообщил сержант. – У них всегда так. Капитан Лян сам не свой до чистоты. - Да? Ну что же… Это похвально, – не скрывая досады, фыркнул Тай. Его просто бесило, что он, полковник, вынужден носить одинокую майорскую звездочку. Поэтому он каждый раз дёргался, когда к нему обращались по унизительно низкому званию, чем Юйчи с удовольствием пользовался. - Приехали, товарищ майор, – ангельским голосом сообщил он, когда вездеход, в последний раз взревев двигателем, остановился перед трехэтажным нарядным зданием, перед которым развевались красные флаги республики и вооруженных сил. Тай злобно фыркнул и, не попрощавшись с сержантом, полез вон из машины. - Начальника вашего, видать, растрясло, – сочувственно прицокнул языком сержант. - Не, он просто по жизни сволочь, – поправил его Юйчи. – Бывай, сержант. Удачи. - И вам, товарищ капитан. Редко среди вашего брата встретишь понимающего человека! «Значит, не вписался в образ», – с досадой подумал капитан. Распрощавшись с сержантом, Юйчи рысцой бросился догонять новоиспеченного майора, уже поднявшегося на верхнюю ступеньку лестницы и демонстрировавшего свою идентификационную карту охранникам (или они тут называются дневальными?) Легко взбежать по ступенькам у капитана не получилось: полуторная тяжесть пригибала к земле, сбивая организм с толку, нарушая привычные рефлексы. «Как они воюют в таких условиях? – недоумевал Юйчи, спотыкаясь в третий раз: нога упорно не доставала до верха ступеньки, обманутая зрением. – Тут просто прогуляться по улице проблема, а чтобы бегать или тем более стрелять?!». В холле у них еще раз проверили документы (зачем, интересно?). Дежурный сержант, откозыряв, поинтересовался целью визита товарищей офицеров и пояснил, где находятся склады и как можно найти зампотылу – старшего лейтенанта Гу. Тай послал Юйчи к тыловику, наказав придираться к любой мелочи, а сам направился на встречу, ради которой он и приперся на эту убогую планету, где терпел такие невыносимые лишения, как жара, высокая гравитация и майорские погоны. Настроение у полковника, против ожидания, резко улучшилось. Он почти у цели. Оставалось сломать нужного человечка, и дальше всё само покатится как по маслу. И в конечном итоге приведет Чу Зихао и Чжана Юшенга прямиком в объятия полковника. Как тут не радоваться? Тай направился на второй этаж, как ему указал дежурный сержант. Причём направился бодрым, уверенным шагом, хотя все мышцы ныли от перегрузки, а в спине что-то угрожающе пощелкивало. Но не демонстрировать же слабость перед солдафонами, понатыканными на каждом повороте коридора. Они-то здесь за каким чертом? Прямо такая бдительность, как будто охраняют ночную вазу Генерального секретаря. Показушники. Лейтенант Гу был невысок, но широк в плечах и настолько массивен, что форма жалобно потрескивала, натягиваясь при каждом его движении. В то время, как у Юйчи уже мелькали перед глазами белые мушки от постоянной нагрузки, Гу был бодр и свеж. Водя проверяющего по огромным складским ангарам, он тарахтел без устали и даже не запыхался. Юйчи отделывался односложными комментариями, то и дело вытирая пот и отхлебывая из бутылки с минералкой, которую сердобольный Гу вручил капитану сразу после официального представления. Наконец, заметив плачевное состояние проверяющего, Гу предложил сделать перерыв и пойти подкрепиться. - Ты меня специально затаскал, чтоб самое интересное припрятать? – нашел в себе силы пошутить Юйчи.