В Кинстоне Кэрол пришлось ждать около часа, пока не подошел другой автобус. Ей сказали, что Кинстон находится в сорока пяти милях от Пойнт-Бриза. С ним нет прямого сообщения. Ей придется сделать пересадку у Медвежьего озера. Там полтора часа надо будет дожидаться другого автобуса. Услышав этот разговор, молодой человек в синем костюме и в испачканной серой шляпе сообщил, что он едет в Пойнт-Бриз и с радостью подвезет ее. Кэрол села к нему. Когда машина выехала из Кинстона, стали сгущаться сумерки. Молодой человек ехал очень быстро, ничего не говорил, курил одну сигарету за другой. Он рулил одной рукой и, ловко маневрируя среди машин, резко нажимая на тормоза и скрипя колесами, лихо проезжал через перекрестки. Он напугал Кэрол своим молчанием и косыми взглядами больше, чем лихой ездой. Когда машина оказалась на пустынной местности, он надавил на тормоз, съехал с дороги на траву. Затем выбросил сигарету и схватил Кэрол. Парень оказался очень сильным, его опытные руки легко справились с ней. Он продолжал целовать Кэрол, та отбивалась. Пока они боролись, парень не проронил ни слова, а у Кэрол даже не хватило сил закричать. Похоже, он точно знал, что ему нужно от Кэрол, и добился своего. Затем оттолкнул Кэрол от себя и закурил сигарету. Во время борьбы с его головы слетела шляпа и длинные, как у девушки, волосы закрыли лицо. Вскинув голову, он отбросил их назад. Когда Кэрол открыла дверцу и, шатаясь, ступила на траву, он даже не взглянул на нее и быстро уехал. Красный огонек сигареты был похож на издевательски скривленный в ухмылке рот. Кэрол так оцепенела, что даже не дрожала и с трудом держалась на ногах. Она склонилась над битым стеклом и гравием, лежавшим вдоль дороги. Над горой повис призрачный туман. Прошел час, пока Кэрол набралась достаточно смелости и стала махать рукой проезжающим машинам. Однако ни одна из них не остановилась. В платье Кэрол зияла большая дыра, один чулок сполз с ноги. Она плакала. Она действительно выглядела странно, и водители пугались ее. Спустя какое-то время Кэрол перестала голосовать и пошла вдоль дороги. Стемнело, на дороге не было ни души, ночной воздух становился холодным. Но Кэрол упрямо шла вперед, думая о Стиве, мысленно представляя, что Салливаны уже добрались до Пойнт-Бриза. Вдруг Кэрол услышала скрип тормозов, и спустя мгновение что-то вроде фургона – в темноте она не смогла хорошо его разглядеть – подъехало к ней. Водитель включил фару и направил ее луч на Кэрол. Она устала и чувствовала себя так плохо, что не насторожилась, когда раздался удивленный голос. – Эй, там! – крикнул кто-то из темноты. – Похоже, ты не станешь возражать, если я подброшу тебя. Кэрол согласилась. Ей было все равно, что с ней произойдет, лишь бы поскорей добраться до Пойнт-Бриза. Водитель выскочил из кабины и подошел к ней. Кэрол заметила, что на нем белый халат. – Похоже, сегодня у меня счастливый день, – сказал он взволнованным голосом, рассмеялся и ловко схватил Кэрол, не причинив ей боли. Кэрол оказалась беспомощна. Водитель быстро подвел ее к задней части фургона. – Там, внутри, лежит еще одна тронутая, но она связана, – сообщил он. – Смотрите только не подеритесь. Кэрол не знала, что этот человек Сэм Гарленд из психиатрической лечебницы Гленвью, которого отправили в Кинстон забрать пациентку. Кэрол подумала, что он пьян, и начала громко кричать. – Не утруждай себя, – приветливо сказал Гарленд, отпер дверцу и втолкнул Кэрол в тускло освещенную машину скорой помощи. Он захлопнул дверцу, вернулся к кабине, забрался в нее и поехал. Кэрол присела и тут же застыла от ужаса. На носилках лежала женщина невзрачной внешности. Густые черные волосы жидкими колечками доходили ей до плеч. На нее надели смирительную рубашку, а ноги привязали к носилкам. Женщина взглянула на Кэрол маленькими глазками, которые безумно сверкали. Глава 5 Тревога нависла над Пойнт-Бризом, будто тонкий слой пыли. Салливаны почувствовали это, пока ехали по главной улице. И дело не в том, что там не на что было посмотреть. Пойнт-Бриз погрузился в темноту, если не считать освещенных баров, ночного кафе и аптеки. Но везде ощущалась настороженность: чувствовалось, что она просачивается сквозь стены неосвещенных домов и повисает в прохладном ночном воздухе. Салливаны задумались над тем, что это могло бы значить, но не проронили ни слова. Они допускали возможность, что им это лишь померещилось. Салливаны очень устали после поездки от старого дома на плантации. Оба даже не вздремнули в течение двадцати четырех часов, и, хотя им не требовалось много сна, сейчас им не терпелось скорее лечь. Фрэнк, сидевший за рулем «бьюика», свернул с главной улицы и поехал в сторону тюрьмы и гостиницы. Он замедлил скорость до предела, когда увидел небольшую группу мужчин, стоявших у тюрьмы. Макс машинально потянулся к кобуре, висевшей у него под мышкой, и насторожился, но мужчины лишь проводили их машину взглядом, снова подняли голову и стали смотреть на верхний этаж тюрьмы. – Что тут происходит? – спросил Фрэнк. – Ничего такого, о чем нам стоило бы волноваться, – ответил Макс. – Где-то сзади должен быть гараж. Уберем машину с глаз, затем можно будет вернуться сюда. Они нашли гараж гостиницы, поставили машину и тем же путем вернулись к парадному входу. Оба старались держаться в тени, но мужчины столь внимательно наблюдали за тюрьмой, что вряд ли обратили бы на них внимание. Клерк за столом администратора, бледный маленький человечек с усами, которые казались нарисованными углем над его верхней губой, дал Максу ручку и подвинул к нему регистрационную книгу. – Двухместный номер? – спросил клерк. – Или два одноместных? – Двухместный, – ответил Макс и расписался в книге. Фрэнк взял ручку, прочитал вымышленное имя, которое нацарапал Макс, и списал его. – Завтра утром в половине десятого принесите в номер кофе и горячие булочки, – распорядился Макс. – И газеты тоже. Клерк записал его заказ на листе бумаги и коснулся звонка. Коридорным оказался тощий мужчина с мешками под глазами. Глядя на его шляпу без полей, можно было подумать, что он собирается на бал-маскарад. Коридорный забрал сумку из свиной кожи и первым направился к небольшому лифту с ручным управлением. Пока лифт со скрипом поднимался вверх, царившую в гостинице тишину нарушил приглушенный звук молотков. – Сооружают эшафот, – пояснил коридорный, и его рыбьи глаза неожиданно загорелись от волнения. – Какой еще эшафот? – спросил Фрэнк, хотя обо всем догадался. – Для смертной казни через повешение, разумеется, – ответил коридорный, остановил лифт и отодвинул предохранительную решетку. – Вы разве ничего не слышали? Салливаны настороженно взглянули на него, затем вышли из лифта в коридор. Мимо них прошла девушка в шелковом пеньюаре и небесно-голубой пижаме, неся клеенчатый пакет для туалетных принадлежностей и полотенце. В ее губах, которым она карандашом придала резкие очертания лука Купидона, торчала сигарета. Девушка взглянула на Салливанов, и ее глаза весело блеснули. Она поймала взгляд Фрэнка, но Макс даже не заметил ее. – Какое еще повешение? – Фрэнк обратился к коридорному. – Где наш номер? – вмешался в разговор Макс. – Идем, покажи нашу комнату. Коридорный повел их дальше, отпер дверь, толкнул ее и включил свет. Это была одна из обычных комнат, какими располагают подобные гостинцы, обставленная исходя скорее из соображений экономии, нежели удобства клиентов. В такой комнате вряд ли кому вздумается задержаться слишком долго. – Какое еще повешение? – Фрэнк повторил свой вопрос, закрывая дверь. Коридорный вытер руки о брюки. Он напоминал человека, который принес радостную весть. – Повесят уолтонвиллского убийцу, – ответил он. – Разве вы о нем не читали? За один вечер он пришил трех баб, затем сдался полиции. Надеюсь, завтра после девяти часов он уже не убьет ни одной бабы. – Убирайся, – приказал Макс, не глядя на него. Коридорный потрясенно уставился на него. – Я только рассказал вам, мистер… – заговорил он. – Убирайся! – прошипел Макс. Коридорный быстро направился к двери, помедлил и оглянулся на Салливанов. Те смотрели на него молча, пристально, настороженно. В них было нечто такое, что испугало его. У коридорного возникло ощущение, будто он сбился с пути в темноте и неожиданно очутился на кладбище. Когда он ушел, Макс взял сумку и бросил ее на кровать. Фрэнк все еще неподвижно стоял посреди комнаты. Приглушенный стук молотков полностью завладел его вниманием. – Интересно, что чувствуешь, когда тебя вешают, – неожиданно сказал он. – Когда тебя казнят на виду у всех. – Я не думаю об этом, – ответил Макс и на долю секунды перестал распаковывать сумку. – Сидеть за решеткой, слышать стук молотков, знать, что тебя ждет, чувствовать, что по коридору идут за тобой, а ты ничего не можешь сделать, – тихо проговорил Фрэнк. – Точно зверь в клетке. Макс немного помолчал и стал раздеваться. – Макс, ведь такое может произойти и с нами, – заметил Фрэнк, на его одутловатом лице проступили капли пота. – Ложись спать, – приказал Макс. Оба не проронили ни слова, пока не легли. Макс выключил свет. Из темноты раздался его голос: