– Интересно, где искать этого Магарта. Наверно, обнаружить его будет легко. А вот найти место, где он прячет Ларсона, и узнать, рассказал ли тот что-либо, будет потруднее. Фрэнк ничего не ответил: он все еще прислушивался к глухому стуку молотков. – Как ты думаешь, сколько еще они будут вот так стучать? – спросил он. Макс, ничего не упускавший из виду, заметил легкую дрожь в голосе Фрэнка. – Пока не закончат работу, – ответил он. – Давай спать. Но Фрэнк не мог спать. Он лежал, слушал стук молотков. Стук действовал ему на нервы. Легкое, ровное дыхание Макса тоже действовало ему на нервы. – Подумать только, разве можно спать, когда творится такое, – сердито проворчал Фрэнк. Он злился, потому что нервы его не были столь крепки, как у Макса, и его терзал страх. Спустя некоторое время стук прекратился, но Фрэнку все равно не спалось. Вскоре раздался страшный грохот, Фрэнк вскочил и включил свет. – Что это было? – спросил он. Его нервы напряглись до предела. Макс перешел от сна к бодрствованию так же быстро, как зажглась электрическая лампочка. – Они проверяют люк, – спокойно ответил он. – Верно, – согласился Фрэнк. – Я не подумал об этом. – Он выключил свет. Теперь уже не спали оба Салливана. Фрэнк думал об убийце, приговоренном к смерти, его мысли вернулись в прошлое. Лица мужчин и женщин, в убийстве которых он принимал участие, выплывали из темноты, окружали его, надвигались на него со всех сторон. Макс не спал, потому что размышлял о Фрэнке. Он уже некоторое время наблюдал за ним. Хотя по внешнему виду Фрэнка ничего не было заметно, Макс заподозрил, что тот теряет присутствие духа. Он прикидывал, сколько еще времени пройдет до тех пор, когда Фрэнк станет для него бесполезным. Эта мысль беспокоила его, ибо он знал Фрэнка уже давно. Вместе они метали ножи еще школьниками. В конце концов оба заснули и проснулись в половине девятого утра, когда горничная принесла кофе с булочками. Также она принесла с собой атмосферу едва сдерживаемого напряжения. Сейчас оно чувствовалось отчетливее, чем прошлым вечером, но на Макса все это никак не повлияло. Он сел в постели, налил кофе, передал чашку Фрэнку. Тот поставил ее на соседний столик. – Скоро они придут за ним, – произнес Фрэнк, выдавая тем самым, что казнь все еще не выходит у него из головы. – Булочки почти остыли, – проворчал Макс, встал с постели и прошел в ванную. Он как раз закончил бриться, когда опустили люк. Грохот не произвел на него никакого впечатления. С беспристрастным лицом Макс продолжал чистить бритву. Едва опустился люк, в окно ванной комнаты влетел громкий гул. Макс высунулся наружу и заметил огромную толпу, собравшуюся возле тюрьмы. «Стервятники», – подумал он и плюнул из окна, вдруг почувствовав страшную ненависть к этим людям и их нездоровому любопытству. Когда Макс вышел в спальню, Фрэнк не сказал ни слова. Он все еще лежал в постели, его подушка потемнела от пота. Пот струился по его лицу, блестевшему в лучах солнца. Оба ничего не сказали друг другу. Макс заметил, что Фрэнк не прикоснулся к кофе и булочкам. Пока Макс одевался, слышалось лишь шарканье ног толпы. Люди стали расходиться по домам. Фрэнк уставился в потолок, прислушивался к шарканью ног, и его пот обильно орошал подушку. – Я скоро вернусь, – предупредил Макс, стоя у двери. – Тебе лучше подождать меня здесь. Фрэнк не доверял своему голосу, поэтому ничего не сказал, а Макс и не ожидал от него никаких слов. – Есть новости? – спросил Магарт, открыв дверь конторы шерифа и входя в небольшое мрачное помещение. Кэмп поднял голову. – Я только что вернулся с казни, – ответил он. На его красном, как кирпич, лице все еще оставался слабый зеленоватый оттенок. Он видел первую казнь за пять лет, и это зрелище лишило его душевного равновесия. Шериф состроил гримасу и продолжил: – Мне доложили, что «паккард-клиппер», который мы разыскиваем, заметили в Кинстоне вчера в полдень. Он направлялся в Кэмпвилл. Больше ничего не известно. Той девушки нет и следа. Шериф Кэмпвилла настороже. Мы узнаем, если еще что-то случится. Магарт сел на край письменного стола. – Интересно, удалось ли Салливанам схватить эту девушку, – сказал Магарт. Его глаза смотрели с тревогой. – Странно, если они уедут отсюда. Готов спорить, что они постараются разделаться с Ларсоном. Конечно, если девушка попала в руки Салливанов, те могли увезти ее в такое место, куда нам и в голову не придет заглянуть. После этого они вернутся сюда за Ларсоном. Не прочесать ли нам окрестности Кэмпвилла? – Этим уже занимаются, – ответил Кэмп. – К тому же мы наблюдаем за всеми дорогами, которые ведут в Пойнт-Бриз, на тот случай, если они решат проскользнуть сюда на своем «паккарде». – Это хорошо, – одобрительно произнес Магарт. – Мы вряд ли сможем предпринять что-либо еще. Я еду к мисс Баннинг проверить, как у них там идут дела. Я только что виделся с доктором Кобером. Он считает, что Ларсон может выкарабкаться, но день-два его нельзя беспокоить. Я послал юного Райли на ферму присмотреть за лисицами. – Снова приходил Гартман, – сообщил Кэмп, состроив кислую мину. – Я так и думал, – усмехнулся Магарт. – Я уже говорил, что мы изучаем подноготную Гартмана. И только что получили доклад. Он играет на бирже, изрядно продулся, однако ему всегда удается найти достаточно денег, чтобы рассчитаться с долгами. Но Гартман продолжает залезать в новые долги. Никто не знает, откуда он берет деньги, но я догадываюсь. Наверно, было бы неплохо, если бы эту девушку не нашли до следующей недели. Если она получит право распоряжаться своими деньгами, можно будет провести тщательное расследование. Думаю, тогда мы накопаем достаточно улик, чтобы надолго упрятать Гартмана за решетку. – Вы, газетчики, всех подозреваете, – сказал Кэмп, дергая усы. – Как бы то ни было, эта девушка опасна. Нам следует разыскать ее как можно быстрее. – Я в этом сомневаюсь, – возразил Магарт. – Я разговаривал с ней, и она показалась мне вполне нормальной. – Доктор Треверс мне все объяснил, – сказал Кэмп. – У нее раздвоение личности. Она может вести себя нормально не одну неделю, пока с ней не случится приступ. Тогда она становится крайне опасной. – Мне трудно представить это, – упрямо гнул свое Магарт. – Я разговаривал с ней, а вы нет. – Он пожал плечами и слез со стола. – Я поеду. Позвоните мне, если что-то прояснится. Можете звонить по домашнему телефону мисс Баннинг. Я пробуду там все утро. Когда Магарт сбежал по лестнице тюрьмы, Джедсон, владелец большой станции технического обслуживания, находившейся поблизости, окликнул его по имени и перешел улицу, чтобы поговорить с ним. Макс, стоявший на ступенях гостиницы, услышал, как Джедсон окликает Магарта, и поспешно скользнул за большую колонну, поддерживающую крыльцо гостиницы. Он видел, как Магарт о чем-то переговорил с Джедсоном, затем сел в потрепанный «кадиллак» и уехал. Джедсон направился к гостинице, Макс неторопливо сошел по ступеням ему навстречу. – Это был газетчик Магарт? – спросил Макс, когда Джедсон поравнялся с ним. Джедсон остановился, взглянул на Макса и кивнул. – Верно, мистер, – ответил он, собираясь идти дальше. – Как же мне не везет, – изобразил огорчение Макс. – У меня к нему дело. Я в этом городе впервые. Не знаете, куда он направился? Джедсон покачал головой. – Если дело срочное, можете позвонить ему. – Спасибо, приятель, – поблагодарил Макс. – Дело очень срочное. А кто такая мисс Баннинг? – Она управляет большой апельсиновой плантацией на Грасс-Хилл, – ответил Джедсон, но, сообразив, что слишком много болтает, резко взглянул на Макса. – Грасс-Хилл? – переспросил Макс и улыбнулся, обнажив острые белые зубы. – Спасибо. Джедсон видел, что Макс быстро вошел в гостиницу и взбежал по лестнице. Он приподнял шляпу и почесал в затылке. – Интересно, кто это такой? – спросил Джедсон самого себя. Пока Салливаны пытались уснуть в номере гостиницы, Сэм Гарленд ехал на машине скорой помощи по автостраде в сторону Пойнт-Бриза. Он был взволнован и ликовал. Когда фары машины выхватили Кэрол, бредущую по пустынной дороге, и Сэм Гарленд заметил ее рыжие волосы, он машинально нажал на тормоза. «Разве в этом округе найдется еще одна девушка с подобными волосами? – спросил он себя. – Это должна быть Кэрол Блэндиш». Направив на нее луч фары, Гарленд сразу узнал ее. Девушка была в синяках и ссадинах, она страшно устала, но это была она. Даже сейчас, когда Кэрол оказалась запертой в машине скорой помощи, он с трудом верил своему счастью. Никто еще не обращался за вознаграждением в пять тысяч долларов, значит, эти деньги причитаются ему. Пять тысяч долларов ему никак не помешают. Вдруг Гарленд подумал, что лучше было бы привязать Кэрол к носилкам. Никогда не знаешь, какой трюк может выкинуть умалишенная. Гарленд два года проработал медбратом в психбольнице, затем ему это надоело, и он стал шофером доктора Треверса и водителем машины скорой помощи. Гарленд знал, как обращаться с опасными больными, и не боялся их. Он подумал, не остановиться ли, чтобы связать Кэрол, но продолжил путь. Раз в машине тихо, Гарленд решил не тратить время зря и как можно скорее добраться до Гленвью. Гарленду не терпелось взглянуть на лицо Джо, когда тот узнает, что он вернулся с беглянкой. Но ему было не дано знать, что две женщины внутри машины скорой помощи тихо переговариваются. Умалишенная, ехавшая вместе с Кэрол, – ее звали Хэтти Саммерс, – провела в психиатрической лечебнице уже много лет. Сначала она казалась довольно безобидной, однако в последнее время стала одержима мыслью об убийстве. Было решено перевести ее из Кинстона в Гленвью, где лучше знали, как следует обращаться с опасными больными. Едва взглянув на Хэтти Саммерс, Кэрол поняла, что ее заперли вместе с сумасшедшей, и у нее кровь застыла в жилах. – Значит, они и тебя схватили, – прошептала Хэтти и расхохоталась. – Подобрали на дороге, верно? Вот это я понимаю, это шикарно. Они узнали тебя сразу, стоило им только взглянуть на тебя. Кэрол отодвинулась подальше от горевших безумием маленьких глаз. Казалось, их взгляд проникал ей прямо в душу. И снова у Кэрол возникло ощущение, будто она спит и видит все происходящее во сне. – Тебя отправят в Гленвью, – продолжила Хэтти, – и упрячут под замок. Я слышала о Гленвью. Я тоже еду туда, потому что медсестры в Кинстоне боялись меня. – Она подняла голову и добавила: – Они не зря меня опасаются. – Хэтти рассмеялась и продолжала: – В Гленвью хорошо, но мне осточертело сидеть взаперти. Мне хочется быть свободной и делать то, что пожелаю. Эта смирительная рубашка не позволяет мне жить с размахом. Гленвью! Это название задело какую-то дремавшую струну в памяти Кэрол, перед ее глазами возникла мрачная комната с голубыми стенами и сестрой, которая смотрела на нее и показывала пальцем, но ничего не говорила. – Я должна вырваться отсюда, – сказала Кэрол. – Мне надо вырваться отсюда, пока ничего не случилось… Кэрол подбежала к дверце и хотела открыть ее, но ее пальцы скользнули по гладкой поверхности и не нашли за что уцепиться. – Тебе не дадут вырваться, – заговорила Хэтти, нервно хихикая. – Ты такая же сумасшедшая, как я. Ты не сможешь ничем помочь себе. Может, споем? – Я не сумасшедшая! – закричала Кэрол, обернулась и прислонилась спиной к двери. – Не говори так. – Нет, ты сумасшедшая, – глумилась Хэтти. – Я это знаю. Ты умная. Ты можешь скрыть сумасшествие от большинства людей, но меня не проведешь. Я тебя раскусила. – Заткнись же, – оборвала ее Кэрол и закрыла лицо руками.