– Получишь удовольствие после тех старых серых кобыл, с которыми ты возишься, – сказал Гэс и вздохнул. – Приятель, я тебе завидую. – Да, – ухмыльнулся Эдди, поправляя галстук. – Провалиться мне на этом месте, если я сам себе не завидую. Коридорный опустил чемодан на постель, задернул желтые шторы, скрыв забрызганное дождем грязное окно, с виноватой ухмылкой раскрыл дверь ванной, надавил на постель, будто проверяя пружины, отошел в сторону и с надеждой в глазах протянул правую руку. Кэрол почти не замечала его. У нее болела голова, а тело молило об отдыхе. Она апатично подошла к единственному креслу, опустилась в него и бросила портфели у своих ног. Коридорный, практичный молодой человек семнадцати лет, с сомнением взглянул на нее. Он пришел к выводу, что девушка так хороша, что ее можно было бы съесть, но решил сделать о ней окончательное суждение после того, как увидит, сколь щедра она на чаевые. – Вам еще что-нибудь нужно? – спросил коридорный чуть резковато, поскольку девушка, похоже, забыла о нем. – Если хотите, ужин вам принесут сюда, растопят камин. Камин вам обойдется дорого, но, если хотите, я все устрою. Кэрол вздрогнула и взглянула на него так, будто была близорука. Он показался далеким черно-белым смутным изображением, однако его громкий голос резал ей слух. – Да, камин, – ответила она, кутаясь в плаще. – И ужин, пожалуйста. Коридорный все еще ждал с огорченным выражением лица. – Я пришлю официанта, – сказал он. – Или вас устроит ужин из порционных блюд? Он неплохой. Я сам его ем. – Да… все сойдет. А теперь, пожалуйста, оставьте меня. – Кэрол прижала руки к вискам. – Вам плохо? – с любопытством спросил коридорный. В девушке было что-то странное, и ему было страшновато оставаться наедине с ней. – Я могу вам чем-нибудь помочь? Кэрол быстро и раздраженно открыла сумочку и бросила ему долларовую бумажку. – Нет! – ответила она. – Оставьте меня одну! Коридорный поднял бумажку, взглянул на нее с испуганным выражением лица и вышел. Он обрадовался, когда закрыл за собой дверь. – Если вам угодно, – сказал он сам себе, – у этой девушки винтиков не хватает. Какое-то время Кэрол сидела неподвижно. Ей стало холодно, резкая, пронизывающая боль в голове пугала ее. Она собиралась покинуть Санто-Рио, после того как завладеет деньгами Макса. Однако, пока Кэрол отъезжала от дома на холме, у нее началась мучительная головная боль. Поскольку дальше ехать не было сил, она решила остановиться в «Палм-Бэй». Кэрол не знала, что это за отель, однако сверкающая неоновая вывеска привлекла ее внимание. В этот момент вошел дежурный-негр растопить камин, его появление прервало ход ее мыслей. Пока негр разводил огонь, Кэрол встала и пошла в ванную. В перегретой тусклой ванной комнате с дырявым душем и грязной ванной Кэрол почувствовала приближение обморока, и ей пришлось вцепиться в рейку с полотенцами, чтобы не упасть. Кэрол поняла, что умирает с голоду. Она ничего не ела с тех пор, как видела Макса, выходившего из больницы, и следовала за ним до самого дома. Кэрол села на край ванны, держась за голову. Тут она услышала, как вышел носильщик, сильно хлопнув дверью. Эдди торчал в коридоре, когда появился официант, толкавший тележку с ужином для Кэрол. Эдди поддерживал хорошие отношения с персоналом отеля, а этот официант, Бергстейн, стал его близким приятелем. – Это все для номера 247? – спросил он, достал пятидолларовую бумажку и держал ее в пальцах. Бергстейн взглянул на бумажку, просиял и ответил утвердительно. – Хорошо, приятель, – сказал Эдди, засовывая бумажку в карман Бергстейна. – Купи себе выпить. Я отвезу ужин. Рыжие красотки по моей части. – Мистер Риган, у вас, должно быть, их пруд пруди. – Бергстейн плотоядно улыбнулся. – Верно, но всегда найдется место для еще одной, – ответил Эдди и поправил свой безупречный смокинг. – Как думаешь, она примет меня за официанта? – Вы смотритесь как в кино, – вздохнул Бергстейн. – Как те ребята, которым не надо платить за стирку. – Он с тревогой посмотрел на Эдди и продолжил: – Мистер Риган, администрации это не понравится. Надеюсь, вы не сделаете ничего такого, за что мне придется отвечать? – Администрация ничего не узнает, если только ты не проболтаешься, – беспечно ответил Эдди, подкатил тележку к 247-му номеру, постучал, открыл дверь и вошел. Он немного испугался, когда увидел Кэрол, сжавшуюся у камина, обхватившую голову руками. Эдди подкатил тележку к столу. Откашлявшись, он сказал: – Ваш ужин, мадам. Хотите, я сервирую его у камина? – Пожалуйста, оставьте его там, – ответила Кэрол, не поворачиваясь к нему. – Можно я пододвину вам кресло? – Эдди вел себя уже не столь уверенно, как в коридоре. – Нет… оставьте меня одну и уходите, – резко сказала Кэрол. Тут Эдди заметил два портфеля, лежавшие на полу, и застыл, когда увидел выбитые на них золотые буквы. На одном портфеле он прочитал – «Фрэнк Курт», на другом – «Макс Теза». Он уставился на Кэрол полными испуга глазами. Пока Эдди так смотрел, она шевельнула рукой, и он заметил белый неровный шрам на запястье. Эдди судорожно вздрогнул, догадавшись, что перед ним Мэри Прентис. Это открытие так напугало Эдди, что он спешно покинул номер, прежде чем Кэрол успела поднять голову и узнать его. Оказавшись в коридоре, Эдди остановился и задумался. Его глаза светились. Эдди тяжело дышал. «Ну и дела, – подумал он. – Кэрол Блэндиш, миллионерша, выдает себя за Мэри Прентис. Она виновата в смерти Фрэнка и завладела имуществом Фрэнка и Макса. Если извлечь из этого выгоду, вполне можно бросить мое дело и заняться вязанием». Когда Кэрол, точно голодный волк, расправилась с ужином, ей стало легче и головная боль понемногу затихла. Сняв плащ, она пододвинула кресло к камину, села и с нескрываемым чувством победительницы стала перебирать в памяти последние дни. Она уже рассчиталась с Фрэнком и была близка к тому, чтобы разделаться с Максом. С того момента, как Макс вышел из больницы, она все время следовала за ним по пятам, а тот ничего не заподозрил. Кэрол даже поднялась следом за ним по лестнице старого деревянного дома и наблюдала за ним сквозь щель в дверях, пока он считал деньги, которые достал из гардероба. Она заметила в жестких глазах Макса большое удовольствие, которое ему доставляли деньги. Кэрол поняла, что если забрать их, то нанесет ему такой же удар, какой он нанес мисс Лолли, срезав той бороду. Кэрол решила дать Максу еще несколько дней отсрочки, чтобы он мог погоревать о своей утрате, а затем покончить с ним. Глаза Кэрол лихорадочно загорелись, пока она предвкушала этот миг, а ее длинные белые пальцы сжались, точно когти. Тут Кэрол вспомнила о портфелях, лежавших у ее ног. Она подняла один из них, открыла его и с ужасом в глазах посмотрела на аккуратно сложенные деньги. Ей казалось, что каждая бумажка отдает Салливанами, ей казалось, что слабое эхо металлических голосов просачивается сквозь кожаный портфель. Вздрогнув от отвращения, Кэрол отшвырнула от себя портфель. Его содержимое рассыпалось по убогому ковру. В это мгновение дверь отворилась и вошел Эдди, уже зная, как поступит в возникшей ситуации. Первые слова, которые Эдди собирался произнести, застряли у него в глотке, когда он заметил на полу стопки долларовых бумажек. Он увидел портфель и сразу понял, что эти деньги являются собственностью Фрэнка и Макса. Эдди также пришел к выводу, что в любом случае деньги Фрэнка сейчас принадлежат Линде, а также ему. Кэрол быстро обернулась в кресле, когда услышала, как закрылась дверь, увидела Эдди и узнала его. Она продолжала сидеть. Ее большие зеленые глаза смотрели настороженно. Эдди подтолкнул деньги ногой и взглянул на нее. – Узнаешь меня? – спросил он и улыбнулся. – Убирайся, – тихо приказала Кэрол. Эдди, обретший уверенность в себе, спокойно подошел к камину и прислонился к нему. – Полиция разыскивает одну даму, которая называет себя Мэри Прентис, – сказал Эдди, достал сигарету и закурил. – Она обвиняется в убийстве. У полиции достаточно улик, чтобы возбудить дело, если найдут ее. – Убирайся, – повторила Кэрол, сжав руки в кулаки. – Тебя не повесят. Дорогая, тебя упрячут за решетку на двадцать лет. – Эдди взглянул на тлевший конец сигареты, затем на Кэрол и продолжил: – Ты ведь знаешь, жизнь в тюрьме не в твоем вкусе. Ты провела срок в психиатрической лечебнице, но в тюрьме с тобой нянчиться не станут. Там нет ни обитых войлоком стен, ни успокаивающих средств, которые позволяют в беспамятстве коротать дни. – К чему ты рассказываешь мне все это? – спросила Кэрол и вдруг откинулась в кресле. – Послушай, детка, нам нечего скрывать. Не пытайся блефовать. По тому шраму я узнал, что ты Мэри Прентис. Ты та девушка, которая согласилась поработать компаньонкой Фрэнка. Ты брала мои деньги, чтобы развлекать его, ты подстроила его смерть. Не понимаю, зачем ты это сделала, но скоро я все разузнаю. Ты также Кэрол Блэндиш, миллионерша, недавно вышедшая из психиатрической лечебницы Гленвью. Мы с тобой договоримся. Для начала я заберу эти деньги, затем ты вручишь мне удостоверенный чек на полмиллиона долларов, иначе я передам тебя в руки полиции. Ну, что скажешь? – Ты мне не нравишься, – ответила Кэрол, и ее рот дернулся. – Тебе лучше уйти. – Не спеши, детка, – сказал Эдди и усмехнулся, сверкая своими большими белыми зубами. – Я не уйду, пока ты полностью не расплатишься со мной. Давай же, будь умницей. Я поймал тебя, и тебе уже не ускользнуть. Кэрол взглянула на него, ее глаза напоминали два кружочка, выжженные на белой бумаге. – Убирайся! – резко приказала она. – И оставь меня в покое. – Я дам тебе пару часов на раздумье, – ответил Эдди, немного испугавшись. – Но я заберу эти деньги, пока я здесь. Они не твои. Когда Эдди наклонился за деньгами, Кэрол схватила кочергу и хотела изо всех сил ударить его по голове. Эдди едва успел припасть к полу. Кочерга прошла мимо его головы, но задела плечо. Боль на мгновение оглушила его. Когда Кэрол вскочила, Эдди откатился в сторону и, ругаясь, выбросил ноги и ударил ее ниже колен. Кэрол упала на него. Эдди схватил ее за руки, перевернул на спину и прижал к полу. – Вот чертова кошка, – злобно произнес он. – Я отучу тебя от подобных выходок. – Отпустив одну руку Кэрол, он со всего размаху ударил ее по лицу. Отпустив ее руку, Эдди совершил ошибку, ибо реакция Кэрол была молниеносной. Эдди не заметил движения ее руки, но инстинктивно дернул головой назад, спасая свои глаза. Кэрол ногтями пропахала четыре глубоких борозды на его лице. Потекла кровь. Прежде чем Эдди успел прийти в себя от первого шока, Кэрол вскочила и стрелой бросилась к двери. Эдди ухватился за ее черное шелковое платье, резко рванул его, платье порвалось, и Кэрол выскользнула из его хватки. Она подбежала к двери, прислонилась к ней, держа руки за спиной. Когда Эдди медленно поднялся, он услышал, как ключ повернулся в замке. – Этим ты ничего не добьешься, – сказал он, тяжело дыша. Кровь с его лица капала на белую рубашку. – Отопри дверь, или я вздую тебя как следует. Кэрол вытащила ключ из замка, нагнулась и просунула его под дверь. – Теперь никто из нас не сможет уйти отсюда, – тихо произнесла она. – Ты мне заплатишь за это, – пригрозил Эдди. Ему не нравилось ни холодное, злое выражение ее лица, ни горевшие глаза. – Я в три раза сильнее тебя, я спущу с тебя шкуру, если ты что-нибудь выкинешь. Кэрол тихо рассмеялась металлическим голосом, отчего нервы Эдди напряглись до предела. – Ты боишься меня, – сказала Кэрол, приближаясь к нему.