Выслушав Рейфа, Грейс растянулась на крыше так, что их бедра соприкоснулись. День выдался долгим, и ей хотелось хоть ненадолго избавиться от чувства одиночества. Рейф не отодвинулся. – Ты не поговоришь с Хоком? – робко спросила она. – Научить его быть мексиканцем? – фыркнул он. – Что? Нет, нет! Я бы никогда… – Расслабься, шучу, – улыбнулся Рейф. – Скинь мне номер. Напишу твоему братцу, может, где-нибудь затусуемся. Кроме того, я хочу пожать ему руку за то, что защитил тебя, – голос его помрачнел. – От того ублюдка. – Адам – полный ублюдок, – согласилась Грейс. – Спасибо. – Не за что. Но, знаешь, по-моему, Хоакину не столько нужно, чтобы с ним говорили, сколько чтобы его слушали. – Рейф дружески пихнул ее в плечо. – А ты отлично умеешь слушать. Она кивнула, не до конца веря, хотя и надеясь, что это так. – А теперь у меня к тебе просьба, – сказал Рейф и кашлянул. – Это важно. – Все что угодно. – Не могла бы ты, пожалуйста, прекратить жевать соломинку?! – Он вырвал у нее пластиковый стакан из-под коктейля и осмотрел верхнюю часть трубочки. – Только погляди! Удивляюсь, как у тебя еще желудочное кровотечение не приключилось. – Отдай! – со смехом потребовала Грейс. – Просто у меня нервные зубы! – Нервные зубы? – расхохотался Рейф. – Это что вообще такое? – Заткнись! – Грейс тоже уже изнемогала от смеха и в очередной попытке отобрать стакан завалилась прямо на Рейфа. Оба перестали смеяться. Грейс знала: будь это телевизионный фильм, в эту минуту ей полагалось бы поцеловать его. Знала она и чего хочет: поцеловать его. А еще знала, чего делать нельзя. По крайней мере сейчас. – Прости, – шепнула она. – Я… – Понимаю, – шепнул в ответ Рейф и убрал с ее лица прядь волос. Макс так никогда не делал. – Все в порядке. – Имей в виду, это не из-за тебя. Ну, то есть не потому что я не хочу. В смысле, ты не урод. Рейф расплылся в улыбке. – Вот что я всегда мечтал услышать от девушки. Спасибо, что осуществила мою мечту. – Ты понял, о чем я. – Ага. – Продолжая неловко держать ее в руках, он сжал объятья чуть крепче. – Хочешь сесть? – Пока нет. – Как скажешь. – Рейф поудобнее пристроил руку на плече Грейс. – У нас полно времени. Времени, конечно, не было, и все же она предпочла поверить, лежа рядышком с Рейфом на краю мира. Майя Прошла почти неделя, а Майя по-прежнему горела желанием как следует накидать этому Адаму. Лорен тоже не особо ее радовала. Майя наотрез отказывалась разговаривать с сестрой с того дня, как узнала от Клер, что Лорен сообщила ей о несчастье с мамой. Лорен просила, умоляла, плакала, даже орала, однако Майя запиралась от нее в комнате, не смотрела в ее сторону и вообще не признавала. – Долго ты еще собираешься игнорировать сестру? – в конце концов не выдержал папа. – Она у тебя одна, другой нет. – Это утверждение более не соответствует действительности, – мрачно ответила Майя. – Можно я уже пойду делать уроки? Свыкнуться с отсутствием кого-то или чего-то оказалось столь же нелегко. Да, мамы в доме больше не было, но пустота, образовавшаяся на месте ее пьянства, висела над ним тяжелой тучей, постоянно напоминая Майе, что она пыталась справиться с проблемой, решать которую надлежало не ей. В ответ Лорен часами не отлипала от телевизора и щелкала каналами, переключаясь то на кулинарные шоу, то на передачи о домашнем ремонте или вокальные конкурсы всякий раз, как Майя спускалась перекусить. Кое-что на экране вызывало у Майи интерес, и все же она не могла простить сестре предательства – слишком уж была потрясена тем фактом, что Лорен тайком общалась с ее бывшей девушкой. Долгое время Майя жила с убеждением, что семейные тайны не покидают стен дома, и вот теперь, когда выяснилось, что это не так, она растерялась. Единственное, что приходило ей на ум, – это воздвигнуть еще более прочные и высокие стены, еще сильнее закрыться от внешнего мира, сделать так, чтобы в ее крепость никто не мог проникнуть. Однажды вечером напряжение неминуемо достигло предела. Майя вроде бы понимала, что совершает ошибку, смутно сознавала, что не стоило бы ставить вопрос таким образом, и вообще сомневалась, нужно ли ей это, однако злость и обида, раздиравшие ее в тот день, требовали выхода. – Мы с Грейс и Хоакином решили найти нашу биологическую мать, – заявила она за столом. Лорен же поперхнулась салатом, и отцу пришлось похлопать ее по спине. – Вот как? – сказал он после того, как Лорен прокашлялась. Глаза у нее покраснели, из них выступили слезы; прикрывая салфеткой рот, она сверлила Майю гневным взглядом. Та сделала вид, что ничего не замечает. – Ну да, – пожала она плечами, небрежно смахнув хлебную крошку. У папы неплохо получалось с ужином: почти неделю семья обходилась без пиццы. – Просто хотим познакомиться, послушать нашу историю. – У тебя уже есть история, – подала голос Лорен. – Общая с нами. – А может, она у меня не одна, – парировала Майя. – Девочки, перестаньте, – урезонил их отец. – Май, ты уверена, что этим необходимо заняться прямо сейчас? – Почему бы нет? Как говорится, не откладывай на завтра то, что можно сделать сегодня, верно? Пустота на месте за столом, которое обычно занимала мама, сегодня зияла еще сильнее, чем раньше. – Видишь ли, гм, месяц и так выдался богатый на события. Мама, знакомство с Хоакином и Грейс. Не хочешь сделать передышку перед следующим приключением? – Приключением? – Майя возмущенно сверкнула глазами. – Значит, так ты это воспринимаешь? – Нет, нет, милая, извини. Я не то хотел… в общем, неудачно подобрал слова. Просто я считаю, что нам следовало бы обсудить это с мамой. Не сдержавшись, Майя захохотала. Она смеялась добрую минуту, пока наконец не взяла себя в руки. – Знаешь что, пап? Я бы с огромным удовольствием обсудила это с мамой. Больше всего на свете я хотела бы сейчас поговорить с мамой, но дело-то в том, что это невозможно. Почему? Потому что наша мама ни с кем не разговаривает. Но мы ведь собираемся устроить семейный день? Вместе поедем в реабилитационную клинику и будем усердно притворяться, что все замечательно? Лорен сидела молча. Майя терзалась вопросом: разделяет ли сестра ее мнение? – Мы не будем притворяться, что все замечательно, – сказал папа. – Правда? А то в нашей семейке в этом все мастера. Папа глубоко вздохнул и, резко отодвинув стул, поднялся из-за стола. – Девочки, я на минутку, – пробормотал он и вышел. – Да что с тобой такое? – зашипела Лорен, как только сестры остались одни. – Нет, в самом деле? Папе и без твоих выкрутасов паршиво! – Ой, неужели? Скорее беги, отправляй Клер эсэмэску. Не сомневаюсь, твоя новая лучшая подружка будет счастлива с тобой поболтать. – Боже, Май, когда ты уже про это забудешь? Я написала Клер, потому что волновалась за тебя. Когда ты с Клер, ты нормальная, ты мне даже нравишься. – Лорен встала. – Перестань вести себя, как будто все мы тебя притесняем! Не одной тебе пришлось выносить бутылки из маминого шкафа, и не ты нашла ее всю в крови на полу в ванной! Зато если что не по-твоему, так ты сразу топаешь ножками и бьешься в истерике. Что ж, тем хуже! О да, тебе нравится думать, что теперь у тебя есть куча новых родственников, к которым можно сбежать, но не забывай, что твоя семья все еще здесь! – Да что ты говоришь, Лор! – язвительно бросила Майя, тоже вставая из-за стола. – А скажи-ка мне вот что. Когда мама с папой сообщили, что разводятся, ты задавала себе вопрос, будешь ли нужна им после этого? – Ты вообще о чем? – крикнула Лорен. – Глядя на все эти фотки у лестницы, думала ли ты когда-нибудь: «Я разрушила их идеальный брак, и теперь они, наверное, меня ненавидят. Это из-за меня они разводятся? Я во всем виновата, я и моя дурацкая жизнь?» Дай угадаю, ответ на все эти вопросы «нет»! И нечего обвинять меня в том, что я пытаюсь найти свое место в этом мире, понятно? Тебе-то о своем можно не беспокоиться! Лорен уже рыдала, заливаясь слезами, как умела только она. Несмотря на это, Майя развернулась и бросилась вверх по лестнице. Впрочем, далеко убежать она все равно не смогла бы. От себя ведь не убежишь – никаких ступенек не хватит. Ночью Майе не спалось. Стоило ей закрыть глаза, и она видела перед собой лицо Грейс, когда Адам обозвал ее шлюхой, лицо Хоакина, описывающего, как Натали упала на пол, лицо Лорен после Майиных слов о фотографиях на стене у лестницы. От всех этих лиц внутри у нее ощущался вакуум, словно живот был бездонной ямой, которую невозможно наполнить, каким бы количеством хороших мыслей она ни пыталась заменить мысли плохие. В два часа Майя сдалась и пошла вниз. На кухне она обнаружила Лорен, которая свирепо разъединяла половинки печенья «Орео» и соскребала кремовую начинку на блюдце. Увидев сестру, Майя замерла и уже хотела вернуться к себе, но Лорен успела ее заметить. Несколько секунд обе стояли неподвижно. – Не могу заснуть, – наконец произнесла Лорен. – Я тоже, – ответила Майя. До нее вдруг дошло, какой усталой выглядела сестра в последнее время, однако она решила, что сейчас не самый удачный момент это обсуждать. – Ладно, я пойду. – Я все равно собиралась выбрасывать этот крем, – сказала Лорен. – Если хочешь, можешь его съесть. – Поколебавшись, Майя села за кухонный остров напротив сестры. – Ты же у нас чудачка, которая не ест шоколад, – прибавила Лорен, выскребая еще одну печеньку. – А ты – чудачка, которая ест шоколад, – сварливо буркнула Майя. На часах как-никак два часа ночи. – На вкус как сладкая грязь. Лорен лишь фыркнула и подвинула к ней блюдце. С минуту сестры сидели молча, потом наконец Лорен нарушила тишину: