— Хочу увидеть… — Был где-то дома. В Москве-то я у них не была, но адрес на посылках был, я переписала. — Я вас подвезу, — подставляю ей локоть. Робко и боязливо смотрит на меня, но всё же берёт под руку. Выражение лица как у Белки, когда я её ночью на холм привёз. Ирина Сергеевна показывает, как проехать. Старенький дом на окраине города с покосившимся забором. Вокруг сад с плодовыми деревьями. Вдоль дорожки кусты гортензии с ржавыми засохшими соцветиями. Такие у Алины на кухне стояли. Не выбрасывала. — Проходите, — впускает в дом хозяйка. — Я чайник поставлю. Олечкин любимый пирог испекла с малиной. Будете? — Буду… Я всё, что она любила, буду. Осматриваюсь. Скромненько. Мебель старенькая. Но очень чисто. — Артём скоро с тренировки придёт, — выходит из кухни Ирина Сергеевна и ставит на стол чашки и сахарницу. — Это ваш сын? — всматриваюсь в фотографию на стене. Ей лет пятнадцать. Белке на ней лет шесть всего, а младший вообще на руках у матери. — Да, — подходит и встаёт рядом со мной. — Может, в комнату Оли хотите заглянуть? Мы там ничего не меняли. — А можно? — Конечно, — проходит через зал и открывает крашеную дверь. Кровать, шкаф, письменный стол с обычным деревянным стулом. Гитара на стене. Над столом доска с кучей фотографий и вырезок из журналов. Снимаю одно фото с булавки. Выпускной. Белка в небесно-голубом платье. Светленькая. Теперь я её всякой видел. — А эти фото она мне уже из Москвы присылала, — показывает Ирина Сергеевна на снимки в рамочках. Один портретный. За столиком в ресторане. И Белка на нём просто охуительная. — Разрешите? — достаю телефон. — Конечно. Она здесь такая красивая… Я на памятник хотела её, но люди, которые привезли гроб, сказали, что не нужно. — Да, они правы, — делаю снимок. — Чайник согрелся. Идёмте. В доме прохладно и горячий чай согревает. — Очень вкусно, — нахваливаю пирог. — Глеб признайтесь, вы же не одноклассник? — спрашивает вдруг. — Почему вы так решили? — Чувствую. Вы в Москве с ней познакомились? Молча качаю головой в согласии. Врать противно, но что я ей скажу? Что месяц назад я был парнем вашем дочери? Да она меня взашей вытолкнет. — Любовник? Вот это поворот! — Да, — зачем-то говорю и это. — Я против измен, но мне кажется, что в её ситуации я бы поняла. Она вас любила? — Очень. — А вы? — И я… Иначе сюда не приехал бы. — Да я сразу это поняла, как только увидела у могилы. Глаза у вас… Как у побитой собаки. Потерянные… В точку. — Я вам адрес обещала, — спохватывается. — А вы разве не знаете его? — вдруг присаживается, заподозрив. — Мы встречались на моей территории. — Ясно. Я сейчас, — куда-то уходит. Возвращается с блокнотом. Фотографирую запись. Мы ещё около часа болтаем. Ирина Сергеевна рассказывает о Белкином детстве. Когда собираюсь уезжать, на пороге появляется крепкий мальчишка, очень похожий на Алину. То есть… Ольгу. — Мам, кто у нас? — с прихожей. — Тачка крутая. Так себе тачка. Задрочка. Совсем не следят за техникой. Пацан тормозит на пороге комнаты, рассматривая меня. — Артём, это Глеб. Друг Оли. Приехал из Москвы. — Ммм…- садится за стол. — Я чашку принесу, — исчезает на кухне мама. — Хахарь её что ли? — борзо. — А что? — вскидываю брови. — Да я догадывался, что Олька со своим богатеньким только для статуса. А трахается с кем помоложе. — Грубо, тебе не кажется? — Не кажется. Пилим друг друга недружелюбными холодными взглядами. Мелкий, но прожжённый. Я таким же в его годы был. — Ирина Сергеевна, я, пожалуй, поеду, — когда она выходит к нам. — Ну как же? Не посидели совсем, — спохватывается, провожая меня. — Я звонить буду. Вы же мне номер свой дали. — Звоните, Глеб, не забывайте. — Обязательно. До свидания, — чмокаю в щеку на прощание.