В машине смотрю на адрес. И меняю билет. Надо в Москву сгонять. * * * Притормаживаю у большого дома за высоким каменным забором. Табличка «Продаётся», внизу номер телефона агентства. Набираю, договариваюсь с риэлтором о встрече. Приезжает через час. Девушка смотрит немного с недоумением на меня. Да, на олигарха не тяну, но на какого-нибудь нефтяника вполне. А некоторые люди уверены, что это такие люди из дремучей тайги с кучей бабла в карманах. Вот и она принимает мою ложь за чистую монету. — Почему хозяева продают? — разглядываю гостиную. — Дом конфискован, хозяйка погибла. — А государству нужны деньги? — продолжаю за неё. — Ему они всегда нужны, — ухмыляется. — Второй этаж, — приглашает жестом на лестницу. — Здесь много вещей от прежних хозяев осталось. Никто не хочет забирать. Можно выбросить. — Обязательно, — мило улыбаюсь. В спальне на столике несколько фотографий. Белка с мужем. Одна свадебная. Стильное обтягивающее кружевное платье в пол, расходящееся к низу. Как все невесты прекрасна. Какой-то такой я и представлял её себе на нашей свадьбе. Тяжёлый вздох. Грудь сдавливает комком боли. Тайком делаю их фото. Пока риэлтор не видит, открываю стоящую рядом резную шкатулку. Почти пустая. Драгоценности забрали. Только бижутерия. Беру невидимку с украшением в виде звёздочки. — Вам нравится? — появляется на пороге девушка. Незаметно прячу заколку в карман. — Да. Но цена… — Можем поторговаться, — строит кокетливо глазки. — Я подумаю. (саунд: Владимир Пресняков — Слушая тишину) Глава 42 Глава 42 — Осторожно, ступеньки скользкие, — подхватывает под руку Тарас. — Вот пока вы мне про это не сказали, всё нормально было, — соскальзывает нога, и я цепляюсь за него, повиснув на плече. — Парни не успели почистить от снега. Он второй день заметает, придавая сказочную атмосферу вокруг. Мы входим в дом. После пронизывающего ветра сразу окутывает теплом. Тяжело сажусь на стул, стоящий у двери, чтобы снять сапоги. — А ёлки нет? — прохожу в гостиную и замечаю отсутствие хоть какого-нибудь намёка на приближающийся праздник. — Новый год же завтра! Тарас растерянно хмурится. — Сейчас исправим, — выходит на улицу. Падаю на диван в расслабленную позу. Голова кружится. И слабость. Профессор сказал, восстанавливаться долго придётся, яд усердно подпортил моё здоровье. Но он расписал курс лечения на несколько месяцев вперёд. Через год в лучшем случае буду прежней. Но только при здоровом образе жизни. Стягиваю куртку и шапку, бросаю тут же. Провожу рукой по короткому ёжику волос на голове. Они в один день стали жутко выпадать, как при химиотерапии, пришлось подстричься. Тарас снёс под корень машинкой, сказав, что волосы не зубы, отрастут, заметив мои слёзы. Дорога вымотала. Спать хочу. Подтягиваю подушку под голову и закрываю глаза. Сквозь дрёму чувствую, как капитан накрывает меня пледом и забирает мой шуршащий пуховик. Он милый. Даже очень, хоть и бука. Но Глеб лучше… Отключаюсь. Просыпаюсь от шепота и тихих движений рядом. Приоткрыв глаза, вижу, что пара парней из охраны собирают красивую искусственную ёлку. Очень похожа на настоящую. Сажусь, подтянув колени к груди, и сонно наблюдаю, как они поярусно превращают кучу веток в дерево. Один из парней замечает меня и подмигивает: — С проснутием! — Угу… Я сама украшу. Игрушки, надеюсь, есть? — Целая коробка, — кивает на стул в углу. В ней шары, красные деревянные фигурки различной формы и несколько упаковок с гирляндами. Всё новое, ещё в плёнке. — Откуда такое богатство? — Капитан приказал найти, поехали и купили. — В Питер? — поднимаю на них взгляд. — Нет. Ну да, до него далековато. Мы больше двух часов ехали до дачи. Где-то ближе есть город. Тарас заходит с улицы с охапкой дров для камина. От него веет холодом, а толстый вязаный свитер и волосы припорошены снегом. — Разбудили? — хмуро смотрит на охрану, закидывая дрова в камин. — Нет. Я сама проснулась. Он поджигает дрова, через несколько минут они начинают уютно потрескивать в пламени. Присаживаюсь рядом с капитаном на толстый шерстяной ковёр и наблюдаю за пляшущими языками. На то, как горит огонь можно смотреть бесконечно. На губах сама собой появляется улыбка. Перевожу глаза на Тараса. Он смотрит на меня, немного прищурившись, а взгляд такой тёплый, что неловко становится. Снова смотрю на пламя.