Бейсик открыл глаза и недоуменно посмотрел на хозяйку. «Это ты мне»? — говорил его взгляд. — Мерзавец ты и все. В дверь заглянула соседка Мария Петровна. — Надя, ты дома? А что это у тебя дверь открыта? Кот не убежит? — Убежит он, как же! Вон поглядите, что устроил, недавно же обои переклеивали. — Носом надо тыкать! — глубокомысленно изрекла Мария Петровна. Надежда схватила кота, вынесла его в коридор и стала тыкать в кучу обойных клочков. Бейсик молча вырывался, потом изловчился, цапнул Надежду за руку и отскочил в сторону. — Будешь еще обои драть, рыжий негодяй? — закричала Надежда. Бейсик выгнул спину и сказал «Мур-м-м», что означало «Буду обязательно». Надежда засмеялась: — Что уж тут сделаешь? Это Саша его распустил, все ему позволяет. Мария Петровна покачала головой и ушла. Надежда убрала в коридоре, начистила картошки к ужину, вымыла овощи для салата, Бейсика кормить не стала из воспитательных соображений, а потом вспомнила, что собиралась позвонить Вере. Она порылась в старой записной книжке, там был телефон, но не тот, да, они же поменяли квартиру. Пришлось искать телефон по справке, хорошо, что он оказался оформленным на Веру, а не на ее мужа. После таких сложных поисков нельзя было не позвонить. Надежда набрала номер, ответил женский голос. — Алло, это Вера? — Что вам угодно? — Мне нужна Вера, Вера Вересова. — Я вас слушаю, — а голос какой-то чужой. — Вера, это Надя. Мы с тобой давно не виделись, ты помнишь меня? — Я помню. Случилось что-нибудь? — довольно равнодушно спросила Вера. Надежда немного растерялась. — Вера, может быть, я не вовремя, у тебя голос какой-то не такой? — Да нет, Надя, что ты. — А я хотела сказать. Ты помнишь Любу? Ну там, в роддоме. Так я сегодня узнала, что она умерла. — Болела? — Нет, ее убили. Что ты молчишь? — Ох, Надя, мне сейчас еще, может, хуже, чем Любе! — Да что ты говоришь? Все здоровы у тебя? — Все здоровы, — с горечью ответила Вера, — да только никому от этого не легче. — Знаешь что, Вера, завтра суббота, у меня муж работает, а ты приезжай ко мне. Любу помянем, поговорим. Обойдутся твои без тебя полдня! — Да они и совсем без меня обойдутся. — Вот и приезжай. А то видишь, как с Любой получилось. Я все собиралась ей позвонить, да откладывала, вот и дооткладывалась. Тут Надежда заметила, что в прихожей стоит вернувшийся с работы муж, а Бейсик ходит рядом — хвост трубой — и уже успел наябедничать мужу, как Надежда тыкала его носом в обои. — Вот видишь, Надя, какая история, — Вера помешивала ложечкой остывший чай. — Муж со мной не разговаривает, вечерами выпивать начал. Я дома машинально все делаю, с собакой гуляю, иногда думаю — зачем все? Уехала бы к тете Варе, так полиция не пускает. — А что, полиция что-нибудь делает? Ищет того, кто бомбу подложил? — Да темнят они что-то. Следователь из меня всю душу вытянул. Но ты-то хоть веришь, что я этого не делала? — Господь с тобой, Вера, конечно, верю! Ведь это не представить, чтобы где-то взрывное устройство достать и в машину присобачить. У меня хоть и высшее техническое образование, двадцать пять лет инженером проработала, а все равно ни за что не догадаюсь, как это сделать. — Вот и я говорю следователю, что такое только в кино видела, а он молчит. — Может, он думает, что ты киллера наняла? — Вот и пусть доказывает, а только не нанимала я киллера! Он говорит: кто мог знать, что она на той машине поедет? Мой муж и я. Главное, муж сам ее на стоянку отвел, машину показал, сказал, что доверенность переоформит. А ей, видно, невтерпеж было ждать, вот и… — Н-да-а, но послушай, Вера, а не могло так быть, что кто-то эту бомбу против тебя заложил? Ты уж прости, что я так прямо выражаюсь. — Спрашивал про это следователь, нет ли у меня врагов, не хотел ли кто от меня избавиться? Я и отвечаю, что избавиться от меня хотела эта самая Людмила Шитова. Так что, она взрывчатку в машину подложила, а потом сама решила прокатиться? — Да, концы с концами не сходятся. — Пойду я, Надя, поздно уже, с собакой надо гулять. — Ну, иди, я завтра к маме на дачу поеду, в понедельник вернусь, потом тебе позвоню. Когда муж вернулся с занятий, Надежда была в дурном настроении. Ее потрясла Верина история, она из женской солидарности обиделась на всех мужчин и решила выместить это на первом встречном, а им оказался ее собственный муж Сан Саныч. Они поужинали в полном молчании, потом Надежда начала греметь посудой на кухне, а муж ушел в комнату с Бейсиком на руках. Дуться одной на кухне было неинтересно, поэтому Надежда тоже потащилась в комнату. — Что с тобой случилось? — мягко спросил муж. — Встала не с той ноги? — Вы, мужчины, все одинаковы. Живешь с вами, вдруг в один прекрасный момент вы все перечеркиваете и начинаете новую жизнь с другой, старой жене куда деваться в сорок восемь лет? — Ты про себя? — Пока нет, это с моей подругой такой случай, ее бросил муж. — А почему я должен отвечать за человека, которого никогда в жизни в глаза не видел и никогда не увижу? — Почему не увидишь? — Раз ты говоришь, что он бросил твою подругу, значит, они расстались, поэтому мы с ним не увидимся, — муж смотрел на нее смеющимися глазами. — Надежда, прекрати капризничать, я очень сочувствую твоей подруге, но субботний вечер мы могли провести по-другому. — Прости меня, Саша, — она прижалась к его щеке, — эта история так на меня повлияла. Он погладил ее по голове, но неприятное гнетущее чувство не проходило. Надежда возвращалась с дачи не поздно, но по осеннему времени было темно. Тяжеленная сумка оттягивала руки — мать впихнула варенья, да еще банку с огурцами. Вот и ее дом, теперь дойти до своей третьей парадной, и она на месте. Только бы лифт работал! Надежда шла вдоль дома и уже собиралась повернуть к своей парадной, как вдруг заметила, что слева, не по асфальтовой дорожке, а прямо под окнами первого этажа бредет Зинка-пьяница, держась за стенку. — Опять Зинаида выпивши! — Надежда инстинктивно замедлила шаг, ей не хотелось встречаться с Зинаидой у лифта, та привяжется с разговорами, потом попросит денег взаймы. Денег ей никто уже не дает, потому что она никогда их не возвращает. Не ожидая, пока Зинаида ее заметит, Надежда шустро нырнула в кусты, которые росли у парадной, пробежала по газону и вышла на асфальтовую дорожку прямо перед соседкой Марией Петровной, которая гуляла со своим скотч-терьером и понемногу дрейфовала к дому. — Господи, Надежда, напугала-то как! — Да я, Мария Петровна, с Зинкой в лифте ехать не хочу. — Правильно, а слыхала, что они вчера устроили? Со своего девятого этажа все квартиры залили до четвертого. У нее муж воду в раковину пустил, а сам ушел в комнату и заснул. А там попало что-то. Сегодня техник приходила, акт составила, а что с них возьмешь? У них квартира пустая, одни стены голые. — Хорошо, что наши квартиры по другому стояку. А где Тяпка-то? Он черный, его в темноте и не видно. — Обижаешь, Надежда. Нам внук фирменный комбинезон подарил, там на лапе светящаяся краска. Вон, смотри, бежит! — Ой, правда! Надо же, как здорово. — Так что мы теперь как новые русские собаки, — с гордостью заключила Мария Петровна, — однако пойдем-ка домой. Дождик накрапывает, нагулялся уже Тяпка. Из парадной выскочил подросток в темной куртке и темной же вязаной шапочке и быстрым шагом направился в сторону. Они вошли в парадную, нажали кнопку вызова лифта. Лифт шел долго с девятого этажа, значит, подросток им не пользовался. Тяпа что-то заупрямился, Мария Петровна подхватила его на руки и уже хотела было шагнуть в раскрывшиеся двери, как вдруг Надежда закричала «Стойте!». На полу в лифте лежала Зинаида. — Господи, ну что же это такое, до квартиры ей не дойти, в лифте уснула. Зина, Зина! — наклонилась Мария Петровна, — ты что?