В глазах Карапета Ашотовича мелькнуло легкое недоверие. — Хотите, я расскажу вам все, что узнала о вас? — вдруг предложила Далила. Он подался вперед и, пугаясь, воскликнул: — От кого? — От вас же. Вы только что мне рассказали о своих привычках, о своем состоянии да много о чем. Я умею читать между строк, мне знаком язык мимики, жестов. Что же будет, когда мы до тестов дойдем? Там уж держитесь! — шутливо погрозила она и посетовала: — Если вы мне не доверяете, я не смогу вас лечить. Сасунян хитро улыбнулся и пропел на восточный лад: — Надо по-торгова-аться. — Торгуйтесь, — улыбнулась Далила. — А что вы про меня узнали? — спросил он с кокетливым интересом. — Если скажете, тогда и я вам все расскажу. Самсонова рассмеялась: — Согласна. Начну с самого главного. Совершенно очевидно, что вы влюблены в жену друга. — В Марину? — В Марину. Карапет Ашотович с досадой воскликнул: — Это Люся моя растрепала. Она просто ревнует меня к Калоевой. Далила пожала плечами: — Мое мнение сформировалось отнюдь не под давлением вашей Людмилы. Хотела бы я похвастать профессиональной проницательностью, да не могу. Случай не тот. Ваша беда в том, что вы не умеете лгать. — Это я не умею лгать? — с обидой спросил Сасунян и заверил: — Ошибаетесь. Все мужчины умеют лгать. Им не выжить без этого. — Видимо, вы хотели сказать, что лгут все мужчины. Лгут все люди, но не все делают это умело. Карапет Ашотович согласился: — Хорошо, возможно, вы правы, тогда скажите, что меня выдает? — Ваше лицо, ваши руки. В ходе беседы становится ясно, что Марина вам очень нравится. Уловив его возмущенный жест, Далила поспешно добавила: — Я ни в коем случае не утверждаю, что между вами есть те отношения, которые принято считать выходящими за рамки морали. Карапет Ашотович отрезал: — Марина святая! — Вы с ней дружны? — С чего вы взяли? — Вы об этом сами сказали. — Я сказал? Я этого не говорил. Далила напомнила: — Вы мирили Марину с Мишей. Если мужчина выступает арбитром, значит, он дружен с тем, кого защищает. Вы защищали Марину, значит, с ней вы и были больше дружны. Сасунян возразил: — Нет, это значило только одно: что Миша несправедливо поступал с женой. Марина просила помощи, а я не умею отказывать женщинам. — Возможно, это ценное качество вас и подводило, — предположила Далила. — Каким образом? — Прибегая к вашей помощи, Марина невольно сеяла зерна вражды между вами и Мишей. Боюсь, этот скрытый конфликт и явился причиной невроза. Карапет Ашотович искренне поразился: — Какой конфликт? — Конфликт между вами и Мишей. Согласитесь, мужчины не любят вмешательства в свою личную жизнь. Особенно им обидно, когда это делает друг, который и сам не святой. Вы уверены, что Миша не обижался на вас? — Поначалу он обижался, о чем мне прямо и говорил. Я учил его тому, что сам постигал, набивая шишки. Миша понимал, что я вмешиваюсь из лучших побуждений. Он меня даже благодарил. — За что? — заинтересовалась Далила. Карапет Ашотович с достоинством пояснил: — За то, что оберегал его от ошибок. Впоследствии он сам ко мне обращался за помощью. И в то роковое утро он сам мне позвонил. Самсонова удивилась: — Разве он? Не Марина? — Вам Людмила сказала, что нас разбудила Марина, — догадался Карапет Ашотович и покачал головой. — Нет, Марина разбудила жену, а меня разбудил Михаил. Он неожиданно замолчал. — Продолжайте, пожалуйста, — попросила Далила. Сасунян отмахнулся: — Зачем? Все дальнейшее к моей болезни отношения не имеет. Самсонова возразила: — Боюсь, что имеет. Во всяком случае, оценить это сами, без специалиста, вы не можете. Поймите, я действительно очень хочу вам помочь. Не забывайте, вы муж моей школьной подруги. Карапет Ашотович пришел в замешательство. Далила с горечью осознала, что как раз этот факт больше всего его и смущает. «Он любит Марину и надеется на взаимность, — окончательно убедилась она. — Выходит, Людмила права: угроза развала семьи велика. Теперь, думаю, все зависит лишь от Марины. Захочет она связать свою жизнь с Сасуняном, и Людмила останется на бобах». — Карапет Ашотович, — проникновенно сказала Далила, — вы мой пациент, вам нужна помощь, и я хочу вам помочь. Пожалуйста, будьте со мной откровенны. — Да как вы не поймете! — вспылил Сасунян. — Да, мне нужна помощь! Я и сам рад все рассказать, но после моей откровенности ваша помощь понадобится Людмиле! Причем срочная! Самсонова поняла, как ему нелегко: он мучается от любви, решается на рискованный шаг, он любит дочку, привязан к жене, его терзают сомнения. По опыту она знала, что в таких случаях люди особенно нуждаются в собеседнике. Выговориться, снять груз с души даже молчунам органически необходимо. Сасунян же потерял своих близких друзей. Ему не с кем поделиться болью, сомнениями. — Вы можете на меня рассчитывать, — сердечно сказала Далила. — Я вас не подведу. Карапет Ашотович поверил ей и растерялся: — А как же Людмила? — Если надо, Людмила поймет. Я ей помогу. — Что Людмила поймет? — Что это жизнь, что чувства на то и чувства; они, появляясь, овладевают рассудком. Вы не вольны себе приказать: не люби. Вы несчастны, страдаете, с каждым днем повышается риск серьезно и надолго заболеть. Людмиле нужен муж, зачем ей невротик? Дочке вашей тоже не нужен папаша-невротик. Если вы действительно влюблены в Марину давно, если чувства ваши уже проверены, то вам лучше уйти из семьи. Сасунян воскликнул в отчаянии: — Куда?! — К Марине Калоевой. Вы же любите эту женщину, любите очень давно? — спросила Далила. Карапет Ашотович сник: — Да, люблю. Места себе не нахожу.