— Хорошо, — бормочу я. В этот момент медсестра, которая находится с нами в палате, подходит ближе. — Прошу прощения, миссис Мерфи, но вам пора. Алексу перевезут в палату через час, так что можете подождать там, — говорит она. Мама нерешительно смотрит на нее, потом на меня. — Все нормально, мам. Все будет хорошо. — Теперь я успокаиваю маму, не хочу, чтобы она снова волновалась. — Сейчас я проверю показатели Алексы, а потом мы перевезем ее в палату, — улыбается медсестра. — Мы с папой будем ждать тебя там, — мама наклоняется и снова целует меня в лоб. Я слабо ей улыбаюсь и провожаю глазами, когда она уходит. — У тебя такая милая мама, — говорит медсестра. — Спасибо. Я делаю несколько глубоких вдохов и закрываю глаза. Открыв их, я вижу, что медсестра ушла, но вскоре она возвращается, катя перед собой какой-то монитор на колесиках. — А это что такое? — спрашиваю я. — Аппарат измерит твое артериальное давление. Хотим убедиться, что все в норме. — О, ладно. — Я смотрю с интересом за ее манипуляциями. Она устанавливает аппарат рядом с кроватью и, откинув одеяло, берет меня за руку. В момент прикосновения кожу обдает холодом, и меня неожиданно переносит в незнакомое место. — Что происходит? — выдыхаю я, озираясь по сторонам. Вокруг темно, и я стою на парковке. Мимо проезжает поезд. Перемигиваются лампочки над головой. Я поворачиваю голову и вижу идущую прочь женщину. В ее волосах — розовая заколка и я тут же узнаю медсестру из палаты, через ее плечо переброшен ремешок ярко-красной сумки. На парковке пусто и темно. Я все еще слышу затихающий гул поезда. Я продолжаю наблюдать за женщиной. Она быстро идет, подняв плечи, и так спешит, что почти срывается на бег. — Хейли! — я резко поворачиваюсь на звук мужского голоса. И в тоже время раздается выстрел и за ним следует звук падающего тела. Мужчина в капюшоне, я не могу видеть его лица. Он спокойно идет прямо ко мне, а я застываю на месте, не в силах вымолвить ни слова, зажимая рот рукой. Мужчина оглядывается через плечо в мою сторону, потом быстро смотрит в другую. Теперь я вижу его лицо: он молод и на его щеке я вижу старый шрам. Молодой человек подходит ближе и стреляет в тело на земле еще раз. — Я же говорил тебе. Надо было слушать. Несколько мгновений он стоит рядом с Хейли, потом разворачивается и убегает прочь. Я в шоке смотрю на лежащее вниз лицом тело. Подскочив к девушке, я пытаюсь перевернуть ее, но мои руки проходят сквозь тело. Я не могу коснуться ее, не могу сдвинуть. Я ничего не могу сделать: просто стою там и смотрю на лужу крови, растекающуюся под неподвижным телом. — Хейли, — выдыхаю я в отчаянии. И в тот же миг, я возвращаюсь в реальность, и та же медсестра стоит рядом, глядя на меня с выражением удивления в глазах. — Откуда ты знаешь мое имя? — спрашивает она, отступая на шаг. Тяжело дыша, я гляжу на нее, мысли путаются, реальность угрожает исчезнуть, и я боюсь, что сейчас потеряю сознание. — Что это было? — от напряжения я не узнаю свой голос. — Что именно? Я проверяла твой пульс, — на ее лице растерянность. Хейли снова берет меня за руку, и все возвращается вновь. В тот самый момент, как ее пальцы касаются моей голой кожи, я снова оказываюсь на парковке. Пролетает мимо поезд, я вижу, как она снова проходит мимо меня. Все то же самое. Все точно то же самое! — Хейли, — вновь слышу я глубокий голос. — Нет! — кричу я и пытаюсь встать между ней и парнем со шрамом. Но я словно прилипла к земле и не могу двигаться. Какого черта?! Звук выстрела отдается у меня в голове, в этот раз четче — потому что я уже проживала этот момент однажды. — Хейли! — отчаянно кричу я, но ноги отказываются двигаться. И снова я возвращаюсь в реальность. Хейли отступает, она явно видит, что со мной что то не так. — Ты в порядке? Я позову доктора. Ты отключилась на несколько секунд. — Я вижу беспокойство на ее лице. — Все хорошо. Но это не так. Я смотрю на нее, пытаясь разобраться, что со мной произошло, в самом ли деле я видела Хейли в этом кошмаре, который только что пережила. Она подходит снова, но я как могу быстро отстраняюсь, слишком напуганная перспективой прикосновения — и повторения ее смерти. — Я должна проверить твои показатели, Алекса. Если ты не позволишь это сделать мне, я позову другую медсестру. Сердце колотится от ужаса. Мысли кружатся вихрем. Я не знаю, что происходит. Почему я увидела это… это… это… но я даже не знаю, что это. Я вся словно комок напряженных мышц и нервов. Но я точно знаю, что я не хочу, чтобы она касалась меня. Но она это делает, и я снова возвращаюсь на темную парковку с мигающими лампочками и поездом, проносящимся мимо. Все повторяется. Все то же самое. До последней ужасной секунды. И вихрь мечущихся мыслей проносится в моей голове. Что происходит? Что я вижу? Что с моей головой? Что со мной? Я схожу с ума? Теряю рассудок? 2 глава Меня перевели в отдельную палату, в которой родители смогли навестить меня. Они сидят у моей кровати и рассказывают о том, почему я попала в больницу. Я пытаюсь поддержать разговор, но мыслями постоянно возвращаюсь к тому странному, кошмарному видению, в котором Хейли была убита. Я в ужасе. Я и не имею ни малейшего понятия о том, что происходит. В какой то момент у меня появляется желание рассказать родителям, но боюсь, они решат, что у меня галлюцинации. Хотя может так и есть. Может, анестетик, который мне дали, вызвал видения. А может быть, обезболивающие слишком сильные и оказывают такой побочный эффект. — …живых, — говорит папа, ласково поглаживая меня по руке. — А? — переспрашиваю я, вдруг понимая, что он обращался ко мне. — Доктор, который проводил тебе операцию, сказал, тебе повезло остаться в живых. Твой аппендикс лопнул, и это могло быть очень опасным. В некоторых случаях это приводит к смерти. — К смерти? — с моих губ срывается тяжелый выдох. — Да, Лекси, к смерти, — подтверждает папа. — Но, слава Богу, тебя привезли сюда, и доктор провел операцию вовремя. — Мама наклоняется и целует меня в щеку. — Мы так переживали. Это было страшно. Ее голос дрогнул на последних словах, и она снова целует меня. — Доктор не говорил, не было ли во время операции чего-нибудь странного? — Нет, — отвечает папа, и в этот момент он бросает быстрый взгляд на маму. — А что могло быть? Его голос становится озабоченным. — Я не знаю. — У меня нет ни малейшего понятия, что со мной. — Они мне что-то давали? Или, может… я не знаю.