— Ну, вот он поскользнулся на базе прямо перед тем, как почувствовал хлопок. Боюсь, он не сможет играть до конца сезона. Мы должны проверить его состояние, потому что может понадобиться операция. — Операция? Будет ли он когда-нибудь… Я снова в коридоре, неподвижно застываю, пока Деймон проходит мимо меня. — Ему сделают операцию, — говорю я себе. Я понимаю, что говорю тихо, и что самое главное — верю своим словам. Я потираю лоб и глубоко вздыхаю. Возможно, только возможно, я не теряю рассудок. 6 глава — Я могу посидеть в машине, пока ты сходишь за зарядником, — говорю я Даллас, когда мы отъезжаем с ученической парковки. — Я не видела тебя целую вечность, так что нет, ты пойдешь! И я обещаю, что куплю тебе замороженный йогурт. Я смотрю на нее, приподняв бровь, и взгляд мой говорит «какого черта?». — Замороженный йогурт? Серьезно? Нам что, по двенадцать лет? — она смеется и качает головой. — И ты видела меня сегодня целый день. Кроме того, я не хочу замороженный йогурт. Я останусь в машине, и ты можешь заскочить за зарядкой и обратно. Теперь ее очередь посмотреть на меня взглядом «какого черта». — Мне так не кажется. — Она отпускает руль и указывает на меня своим длинным тощим пальцем. Я дразню ее, наклоняясь и щелкая зубами. — Эй, водителя не кусать! Мы подъезжаем к светофору, и рядом с нами останавливается блестящая черная машина. Окна настолько темные, что я не вижу ничего внутри, а двигатель невероятно тихий. Автомобиль, словно сошедший с экрана. Я смотрю на затемненные окна и пытаюсь представить, кто управляет такой прекрасной машиной. — Эй, попробуй тронуться чуть быстрее, чем эта машина, я хочу посмотреть, кто за рулем, — говорю я Даллас, надеясь увидеть через лобовое стекло. — О, гонка, круто! — она поддает газу и сжимает руль. — Посмотри на эту машину. Ты не сможешь обогнать ее. Они не позволят тебе этого сделать. Ты как будто на гоночной трассе. — Я справлюсь. — Даллас снова газует. — Ладно, перестань. — Она спятила, если думает, что ее маленькая фиолетовая машина с фиолетовым салоном обгонит красивую, гладкую, блестящую черную машину, остановившуюся рядом. Я понятия не имею о машинах. Они меня просто не интересуют. Но даже я знаю, что машина рядом с нами разобьет машину Даллас в пух и прах. Сделает ее. Вспыхивает зеленый, и киношная машина плавно исчезает впереди, когда мы еще даже не тронулись с места. — Это было не вдохновляющее поражение. — Даллас смеется и едет к торговому центру. Она болтает со мной о том, что я пропустила, пересказывает сплетни о том, почему я не была в школе, рассказывает, кто с кем успел замутить. Я отключаюсь, думая о черной машине. — Эта машина слишком шикарная, — говорю я больше себе, чем Даллас. Она замолкает и секунду смотрит на меня. — Какая машина? — Которая стояла с нами на светофоре. Ты думаешь, она кого то из местных? — Посмотри вокруг, Лекси, мы живем в очень хорошем районе. В ее словах есть смысл. Наш район не элитный, но определенно лучше, чем большинство районов. Но все же что-то в этом было необычное. Это просто не укладывалось в голове. Это было слишком красиво, слишком блестяще и просто — неправильно. — Да, я знаю, — наконец уступаю я. Она права. Может, все эти галлюцинации разрушают мою психику. Должно быть, так оно и есть. Это они меня путают. — Эй, что мы делаем на день рождения? — Не напоминай мне об этом. Я не хочу ничего делать. Разве мы не можем просто посидеть дома и ничего не делать? Я как будто ною, но из-за всей этой каши в голове последнее, чего я хочу — вечеринка. Мне нужна обратно моя нормальность. Даллас находит место рядом с торговым центром и въезжает на парковку. — Давай, мы идем по магазинам. — Ты такая неуемная. Я подожду здесь, а ты иди. Я откидываю спинку пассажирского сиденья, кладу ноги на приборную панель и закрываю глаза, делая вид, что мне нужно поспать. — Давай, вытаскивай отсюда свою задницу. — Она дергает меня за руку, и я возвращаюсь к тому видению, которое видела раньше. Мы гуляем по торговому центру, симпатичный парень, «он симпатичный». Все повторяется так же четко и ясно, как и в первый раз. — Давай, пойдем. — Она хлопает дверцей машины, и я возвращаюсь в настоящее. Даллас подбегает ко мне, открывает дверь и пытается схватить меня за руку. Но я быстро отдергиваю руку. — Я поняла, — ворчу я, но внутри все сжимается. Потому что я знаю, что будет много людей, а это значит, люди пройдут мимо меня. Что означает ад видений. — Тогда поторопись. — Она делает шаг назад, наблюдая, как я выхожу. — Ты странно смотришь на меня. Я не из стекла, — рычу я. Она делает еще шаг назад. — Кто сделал тебя такой стервой? Она права, я вымещаю на ней разочарование из-за своих видений. — Прости, — бормочу я. Она бежит прямо к «Таргету», а я бешено озираюсь вокруг, изо всех сил пытаясь избежать контакта. Даллас делает резкий вдох, и я смотрю на нее, замечая румянец на ее щеках. — Он симпатичный. Волосы на затылке встают дыбом, и в горле уже заранее собирается комок. Вот черт. Это реально. — Он на тебя смотрит. Я смотрю в ту сторону, куда указывает взглядом Даллас, и вижу его. Парень в дорогом костюме и с великолепным квадратным подбородком. И сейчас я скажу: «Он довольно симпатичный». — Он довольно симпатичный, — вырывается у меня, когда я замечаю, как мрачно таинственны его глаза. Он замедляет шаг, его взгляд прикован ко мне. Двойное дерьмо — все это действительно реально. — Когда-нибудь ты меня поблагодаришь. — А? — как только я поворачиваюсь, чтобы спросить ее, она подходит ко мне подставляет мне ножку. Его руки вздымаются, чтобы поймать меня. Я стою на изолированном причале. На небе нет луны, жуткая темнота. Я слышу шум судна, плывущего по воде. Я оглядываюсь и замечаю, что стою возле моста. Корабль — грузовой, но не один из тех огромных. Больше похож на транспортер. Посмотрев налево, я не вижу ничего, кроме нескольких контейнеров, установленных друг на друга. Справа от меня тот самый молодой человек с пронзительными глазами. На нем тот же дорогой костюм. Он разговаривает по телефону. Я не слышу, что он говорит, но вижу, как он приближается ко мне. Он останавливается примерно в пяти футах от меня. — Я здесь, — сердито рявкает в трубку. — Даю тебе две минуты. По тону его голоса я понимаю, что это смертельная угроза. Я слышу треск слева от себя. Обернувшись, я вижу, как из тени выходят трое мужчин. Их угрожающие фигуры подсказывают, что хорошим здесь вряд ли кончится. Огромные пушки, которые они держат в руках, подтверждают догадку. Мужчины окружают его — это смерть, казнь, они его просто расстреляют. — Беги! — кричу я. Но он меня не слышит. — Бе… — Все нормально? — у меня перехватило дыхание, когда он поставил меня на ноги. Я смотрю ему в глаза, потрясенная увиденным. Он умрет. От такого количества пушек не убежать. Мое сердце бешено бьется в груди, нервы натянуты, как струны.